Дорога из белых лепестков

Фарид

– Доктор, что с моим братом? – тревожно и нетерпеливо спросил я.

– Пожалуйста, дайте нам время, его необходимо осмотреть, – быстро проговорил врач, толкая каталку по белым коридорам больницы, потом обратился к нам всем, – кто-нибудь из вас может рассказать, что случилось с пострадавшим?

– Я могу! – отозвался сын и рассказал, что знает, – насколько я понял, вчера дядю сбил грузовик, он сказал, что упал и ударился головой. Домой он видимо пришёл сам. Мы с женой решили навестить его около часа назад, и когда пришли, ему уже было плохо.

В это время мы уже прошли в отделение реанимации вслед за персоналом больницы, и медсестры быстро подключали к нему различные аппараты, капельницы…

– Он на что-то жаловался? – уточнил доктор, продолжая быстрый осмотр.

– Да, сказал, что у него головные боли, гул в ушах, головокружение и ещё тошнота, – перечислил Рамис.

– Рвота была? – продолжал уточнять врач.

– Я не знаю, – замотал сын головой, – дядя ничего не сказал.

Вдруг аппарат, который был срочно подключен к Кариму и показывал сердцебиение, монотонно и протяжно запищал, а вместо кривых линий на мониторе появилась ровная полоса.

– Сергей Александрович, остановка сердца! – громко крикнула медсестра.

– Отойдите все! – воскликнул врач и начал надавливать на грудную клетку Карима, – Мешок Амбу, быстро! – скомандовал он помощникам.

– Пожалуйста, выйдите в коридор, – обратился подошедший к нам медбрат и начал выпроваживать меня и Рамиса.

– Прошу вас, позвольте нам остаться! – начал я умолять, – там мой родной брат…

Я отошел к двери палаты реанимации, и смотрел, как бригада врачей проводила реанимационные действия с моим братом. Нам, все-таки, разрешили остаться при условии, что мы не будем мешать. Я крепко сжимал руку сына и стискивал зубы, подавляя желание кричать. Рамис тоже держался из последних сил, через его руку я чувствовал, как он дрожал, продолжая неотрывно следить за слаженными действиями врачей.

Когда на мониторе появились кривые линии, а аппарат вновь прерывисто запищал, врачи перестали делать компрессии и искусственное дыхание. Напряжение в палате постепенно спало, персонал начал выходить в коридор, остались только врач и медсестра.

Мы медленно подошли к кровати, где лежал Карим. Лицо его было искажено болью, но он продолжал оставаться без сознания.

Я поднял глаза на врача.

– Скажите, что с ним? – шёпотом спросил я.

– Точно сказать сложно, но я думаю, что у него субарахноидальное кровоизлияние головного мозга, вызванное черепно-мозговой травмой, – предположил хирург.

– Как он? – я нетерпеливо интересовался, желая услышать что-то утешительное.

– Состояние крайне тяжёлое и нестабильное, прогнозы пока делать рано, – отчеканил дежурно врач.

Потом он повернулся к медсестре и дал какие-то указания вполголоса. Она кивнула.

– Я сейчас вернусь, подождите меня здесь, – сказал он и вышел из палаты. Рядом с аппаратом осталась медсестра.

Мы с Рамисом остались стоять у кровати, ритмичный писк монитора свидетельствовал, что сердце брата продолжает бороться за жизнь.