Приключения в стране Туманов

Часть 5. Интерлюдия

Иногда достаточно пинка, толчка или движения брови, чтобы сдвинуть с места огромную неповоротливую махину Истории.

Сосна, ставшая посланницей, прожила долгую безмятежную жизнь. Стояла она незыблемо в своем лесу, дыша и меняя наряды из сезона в сезон, у сосны тоже опадают иголки, просто они не желтеют и только поэтому она считается вечнозеленой. Стояла она, покачиваясь на ветру, а мимо текли столетия, и только годовые кольца обозначали, что для сосны тоже проходит время.

Пережила сосна даже всемирную геологическую катастрофу, вызвавшую тот самый, известный всем потоп, и смену полюсов, включая гибель планеты Фаэтон, катастрофу, отображенную в библейских преданиях.

Тысячи лет шумел хвойно-лиственный лес, временами подвергаясь стихийным бедствиям вроде пожаров и затоплений. Доставалось и сосне-посланнице: в неё били молнии, жег огонь, душило болото… Всё это она стоически пережила, заживляя раны и терпя невзгоды. Сдалась она лишь под ударами топора. Против человека и его машины сосна не смогла выстоять. Распиленная на куски, она на лесовозе покинула родной лес и была продана корабельщикам. В одном из бревен был обнаружен изъян и его отбраковали, выкинув в свободный сбыт, проще говоря, в кучу дров.

Неизвестно, какими путями бревно попало в Англию, но оно попало и было куплено человеком по имени Тобиас Снейп для растопки камина. Для того, чтобы разжечь камин, сосновую чурку надо было сперва разрубить на полешки, чем и занялся Тоби, ни разу не дровосек. Полость с затвердевшей смолой была им обнаружена после того, как он неумело вонзил топор в край чурбана и отколол каверну. Тобиас громко ойкнул, когда под его топором бревно вдруг распалось на две неравные части, и своим вскриком невольно привлек внимание сына. Северус, раздраженно ворча, понесся на двор, услышав вскрик отца — опять он там за топор схватился! Вылетев на крыльцо, он с тревогой оглядел место мини-катастрофы — Тобиаса, стоявшего средь разбросанных поленьев и ругающегося на них, как пресловутый папа Карло.

— Пап, чего шумишь? Ты цел? — с ворчливым облегчением обратился Северус к отцу.

— Да чтоб я ещё раз! — взорвался Тобиас, со всей дури пиная четвертинку полена. — Ты погляди, что за гнилье мне подсунули! Совершенно же пустое, мать вашу!..

Услышав про пустое дерево, Северус заинтересовался отколотым куском бревна — свесился с крыльца и, вытянув шею, попытался рассмотреть, что там за гнилье папе подсунули. Продолговатое «окошечко» с чем-то темным внутри привлекло его внимание настолько, что он спустился с крыльца и подобрал загадочное полено. Смола, натекшая на предмет, затвердела, но в драгоценный камень ещё не превратилась — не те условия и банально не хватило времени для полноценного образования природного янтаря.

Осторожно обколов находку и раскрошив смолу, Северус извлек черный сверточек и с удивлением констатировал, что это задубевшая тряпица. Интересно… Как это оказалось внутри дерева? В годовых кольцах Северус не разбирался, так что наивно предположил, что находке примерно пара сотен лет, ну не пришло ему в голову, что перед ним лежат останки древней сосны, возраст которой исчисляется тремя тысячелетиями.

Внутри тряпицы нашелся свиточек туго свернутой серой бумаги, похожей на ту, которую делают дикие осы для постройки своих гнезд. Раскатывать свиток было опасно, и Северус, подумав, продублировал его на лист современной бумаги. Надпись, появившаяся на копии, обескуражила его по самое не могу.

«Здравствуйте. Нас зовут Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. Мы попали в далекую эпоху из 1994 года. Мы студенты школы Волшебства Хогвартс. По вине студента Малфоя, который зашвырнул заклинание в Маховик Времени, мы оказались тут. Спасите! Я домой хочу! Здесь есть люди, но они говорят на непонятном языке, ходят динозавры, пожалуйста, свяжитесь со школой или с моими родителями и помогите! Сириус, не отдавай Гарри Хагриду, ему плохо у Дурслей! Поттеры, вас убьет Волдеморт в 1981 году, имейте совесть, не оставляйте Гарри сиротой!

Мы просим читающих эти строки помочь вернуться обратно или, если это невозможно — хотя бы помочь выжить. Гарри и Гермиона».

Э?.. Обалдев, Северус перечитал ещё раз, потом ещё и ещё, но смысл послания от этого не переменился и не стал яснее. Правда, потом, после обстоятельных размышлений, ему кое-что начало пониматься. Поттеры погибнут от руки Волдеморта (это, наверное, Волан-де-Морт?), Сириус по какой-то причине отдаст Гарри Хагриду (а почему Хагрид стал Дурслем?), и зачем студент Малфой зашвырнул заклинание в Маховик Времени? Кто такая Гермиона Грейнджер?

Северус перевел взгляд на настенный календарь, который был честно раскрыт на сентябре тысяча девятьсот восьмидесятого года, Гарри Поттер, насколько он знал, сейчас лежал в пеленках и рассматривал свой кулачок — основное занятие для всякого двухмесячного младенца. Однако Поттеры, если верить посланию, погибнут через год от руки Волдеморта… Лили! Тут Северус аж подскочил на стуле — Лили! Она же жива пока! Взвившись с места и крикнув отцу, чтоб к ужину не ждал, Северус опрометью вылетел из дома, прихватив с собой копию послания.

Отправив Патронуса Лили, Северус с трудом дождался её ответа — той же лани, только с её голосом.

— Джеймса нет дома, проходи, — прошелестела лань, призрачно мерцая при свете дня. Оглянувшись по сторонам, Северус трансгрессировал по заданным координатам и очутился перед домом в Годриковой впадине. Бывшая возлюбленная, некогда Лили Эванс, а ныне миссис Поттер, стояла на крыльце и смерила появившегося Северуса взглядом разбуженной гадюки. Атака была точно такой же — змеиной.

— Чего тебе надо, Северус?

Решив не вступать в перепалку с рыжей стервой, Северус молча подал ей листок — пусть сама думает. Прочитав послание, рыжая стерва ожидаемо превратилась в милую и озадаченную Лили.

— Что это такое, Сев? Что всё это значит?

— Ты меня как друга спрашиваешь? — осведомился Северус. Лили рассмеялась и распахнула дверь.

— Как друга. Проходи.

Разбор-анализ письма занял весь оставшийся день вплоть до позднего вечера. И даже вернувшийся с работы Поттер не прервал это занятие. Лили и Северус, обложившись бумагами, клочками пергаментов, книгами и перьями, никак не среагировали на Джеймса, выросшего на пороге. Лили, качая у груди Гарри и грызя перо, исступленно бормотала:

— Сириус отдаст Гарри Хагриду, который станет Дурслем? Не понимаю. Дурслем является мой деверь Вернон, муж моей сестры Петуньи…

— А! Я понял! — заорал Северус, с какого-то боку сидящий тут же, на полу. — После вашей смерти Гарри отдадут родственникам.

— Но они же магглы, почему им? У нас тут много родни…

— Так Сириус же! — Северус помахал каким-то листком. — Он Гарри Хагриду отдаст, тут так и написано!

В глазах Поттера потемнело. Издав истошный рев испанского оскопленного быка, он, нагнув голову, ринулся в атаку… И был тут же превращен в полено. Причем Лили и Северус действовали на удивление слаженно, не глядя запулив сдвоенное заклинание на ревущее нечто, несущееся на них.

— Давай подумаем, — сказала Лили, пересев на полено. — Напрягись, у тебя получится.

— Лили, опять ты шутишь, — надулся Северус.

— Ладно, шутки в сторону, — посерьезнела женщина. — Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. Фамилии разные, значит, они могут быть друзьями. Как… Как мы с тобой… — уже тише произнесла она.

— Могут, — согласился Северус, перебираясь к ней.

— Мой сын с подругой попали куда-то из тысяча девятьсот девяносто четвертого года, то есть из Хогвартса, логично?

— Логично…

— Письму соответствует? Соответствует. Теперь дальше, Малфой и маховик. Логично будет предположить, что маховик был у детей, а Малфой, неважно какой, попал в него заклинанием. Всё правильно?

— Ещё Малфой злобный, значит, они с Гриффиндора.

— Это неважно, важно то, что у детей был маховик. Какая нехорошая особь дала детям такой артефакт?

— Не думаю, что мы это узнаем, Лили.

— В той эпохе есть люди и динозавры, и дети в отчаянии…

— Я бы тоже был в отчаянии, вот честно.

— Хорошо, информация. Из письма следует, что Вол… ммм… В общем, Лорд придет к нам в тысяча девятьсот восемьдесят первом году. Причем явно не на чай, в результате Гарри останется сиротой… Что? Сиротой? То есть нас… Нас… Но Дамблдор же обещал… — смысл письма дошел до Лили, и она злобно зарычала, сжав кулаки. — Н-ну, с-сволочь, обещает он!

Дебаты закончились ночью. Анализ письма позволил только понять, что им нужно быть осторожными в течение следующего года. И дальнейшие годы включительно. Потому что береженого Мерлин бережет. Протерев уставшие глаза, Северус и Лили слегка удивились, осознав, что сидят на бревне, невесть как попавшем в комнату.

— Сев, это ты его принес? Это ты из него письмо достал?

— Не-а… вроде то расколото было… и поменьше. Сосновое. А это… — Северус постучал по дереву. — Дуб.

— Ой, я вспомнила! — Лили хлопнула себя по лбу. — Сюда кто-то ворвался с ругательствами.

— И мы его… того, — Северус попинал бревнышко носком ботинка. И озадачился: — А кого?

Не менее озадаченная Лили пожала плечиками. Но потом, после вычислений по пальцам и часам, она сообразила, что это, возможно, был Джеймс. Ой… Расколдовывать его внезапно расхотелось, но пришлось. И во время обратного процесса Лили заняла стратегически безопасную точку дислокации — за широкой и надежной спиной Северуса. Расколдовать Джеймса удалось только после пятой попытки, когда они додумались наслать на полено сдвоенную Финиту.

Расколдованный Джеймс показал себя неблагодарной скотиной. Встал с пола и начал сотрясать воздух воплями о том, что Лилька — шлюха, дрянь и шваль, позорящая имя честной жены, приводящая к себе толпы любовников, которые…

Это Северус-то — толпы любовников?! Которые «что» Лили не стала дослушивать, огрев муженька чугунной сковородкой, прилетевшую к ней из кухни движением мысли. Иди ты к чёрту, Джеймс Поттер! Северус пришел нас предупредить, а ты тут дурью маешься, кретин недоделанный!

Звук был чудесный — бэм-с. И так-то не отошедшая от деревянности голова, увы, не выдержала финального удара чугунной бандуры весом в нехилых семь кэ-гэ. Глаза Джеймса Поттера сошлись в кучку, а ум (или то, что считалось за ум) окончательно разобиделся и ушел, громко хлопнув дверью.

Не решившись оставлять Лили одну, Северус предложил посидеть с ребёнком, пока этот… дендромутант не очнется. Может, ему ещё сковородкой нужно будет добавить? Лили согласилась, но предложила поменяться: она посидит с сыном, а мутанта посторожит Северус. В тот момент, когда тушка на полу начала подавать признаки осознанной деятельности, в гостиную дома влетел Сириус Блэк с криком:

— Сохатый! Ты куда делся? Я там таких телочек… Там такая работа ждет, размер — как ты любишь!

У Северуса сработал рефлекс, наработанный за все семь лет обучения. Чугунная сковорода загудела от нагрузки, но справилась с безмозглым представителем древнего рода. Тушек стало две.

Телочек? В комнате резко похолодало и вдоль стен пронеслись мини-смерчи. Вот ты ж кобелина. С бараном… Магия Лили взбешенно вихрилась, сметая всё со своих мест. Ты… Моего сына никому не отдашь!!!