Тень Чернобога

* * *

Солнце стояло уже высоко, небрежно касаясь макушек вековых сосен, когда они вышли на дорогу.

Ну, как – дорогу: скорее широкую просеку. Прошлогодняя листва плотным ковром устилала землю, скрывала корни деревьев. Идти по ним было приятно, хоть и опасно – Катя несколько раз едва не провалилась по колено: опавшие ветви скрадывали неровности дороги, но канавы, укрытые сверху бурым ковром листвы, становились западней для зазевавшегося путника. Сухие ветки не выдерживали вес человека, и он с треском проваливался. И хорошо, если яма оказывалась не очень глубока.

– В таких лесах полно ловушек, – предупредил Данияр, в очередной раз поймав Катю за локоть. – Может попасться и яма в несколько метров глубиной, вырытая разбойниками.

– Да оно ладно, если на человека вырыта. А вот ежели на зверя, то… – Ярослава мрачно прищурилась: – На дне колья будут понатыканы, острые, с зазубринами, чтобы не сорвался зверь, не выкарабкался… Вот из такой почитай что и не выбраться. Особенно ежели на медведя яма.

Она вздохнула.

Катя с опаской шагнула следом за ней.

– А как идти-то тогда?

– Глазами примечать… Ухом слышать.

Данияр усмехнулся:

– Не бойся, таких ловушек на нашем пути нет. Я не веду подопечных опасными тропами, берегу репутацию.

– Скажите, пожалуйста, – Ярослава скептически хмыкнула. – А вот почем я знаю, что проверил ты все вокруг?

– Знать можешь и не знать, остается только верить.

– Верить… Ишь чего захотел.

Катю снова укололо подозрение, что эти двое знают друг о друге больше, чем следовало. Но откуда?

Ярослава – это Катя знала совершенно точно – видела Данияра впервые. Да и он с ней был не знаком. Тогда что? Выходит, есть что-то, что ускользает от ее взгляда, что-то, лежащее на поверхности, что Ярослава увидела, а Данияр особо и не отрицает, но и прямо не говорит.

Она с сомнением посмотрела на поводыря, выискивая в том немногом, что он успел о себе рассказать, белые пятна, словно грубые заплаты на кружевном полотне. Парень поймал на себе ее изучающий взгляд, коротко хохотнул и широко зашагал вперед, бросив спутницам:

– След в след идите, раз сомневаетесь!

Его темный силуэт скользил впереди, то скрываясь за стволами, то появляясь вновь. Девушкам пришлось торопиться, чтобы не отстать.

– Вот зараза, – ворчала Ярослава, стирая со лба пот.

– Здравствуйте, бабушка!

Голос Данияра подхватили вороны, бросившись врассыпную. Катя с Ярославой переглянулись, ускорили шаг. У дороги на большом валуне сидела, опираясь на клюку, старая женщина: грязные волосы прибраны под неопрятный чепец, шерстяная накидка изъедена молью, порвана в нескольких местах, подол старой изношенной юбки впитал черную вешнюю грязь. Старуха посмотрела на Данияра враждебно, но ничего не ответила. Заметив приближающихся Катю и Ярославу, ткнула в них клюкой:

– А это кто?

– Братья мои.

– Совсем несмышленыши, – старуха покачала головой.

Катя выдохнула с облегчением: действуют Ирушкины камушки, не видят люди в них гостей из будущего, да и язык их понимают. Данияр, весело подмигнув девушкам, продолжил разговор со старушкой:

– Так что, бабушка, верно ли мы идем?

Та перевела на него суровый взгляд:

– А у самого у тебя глаза где? Разве не видишь?

– Нет, не вижу, заблудились мы. С дороги сбились, потом вернулись. В какую сторону идти и та ли дорога – не знаем. Поможешь? Вчера надеялись попасть в Дряговичи[8].

– Эк вас закинуло-то, – старуха с сомнением смотрела на Данияра. Указала вправо: – Там оно… К вечеру доберетесь. Только зря вы туда собираетесь.

– Отчего же?

– Солдат там полно, вельможу какого ждут… – она отвела взгляд. – Вот и мне не с руки там показываться, и вам, чую, не стоит туда идти.

Катя улыбнулась:

– Спасибо за заботу, но нам как раз туда и надо.

Старуха взглянула на нее – как огнем обожгла, да быстро спрятала взгляд, отвела. У Кати стало нехорошо под сердцем, она с опаской оглянулась на Данияра и Ярославу, но те, кажется, ничего не заметили.

– Особливо ей не стоит там быть, – дополнила старуха, указав острым подбородком на Ярославу.

У Кати оборвалось сердце: неужели не оговорилась старушка, неужели видит она истинное лицо Ярославы?

Старуха перевела взгляд на Данияра:

– Кто бы вы ни были, не место вам в Дряговичах ни сегодня, ни завтра.

Данияр провел рукой перед глазами старухи – у той мгновенно помутнел взгляд, осоловел. Она тяжело опустила подбородок на скрещенные руки, уперлась в изогнутое навершие клюки и прикрыла глаза, задремав.

– Пойдем!

Данияр решительно направился в сторону деревни. Катя почувствовала тревогу – еще сильнее, чем прежде.

– О чем она говорила? Она Ярославу увидела? Ты слышал, что она сказала? – Катя запыхалась, пытаясь догнать поводыря, засыпала его вопросами. – Она сказала «ей», а должна была видеть твоего брата!

Ярослава молча шла рядом. Остановилась резко, всплеснула руками:

– Да не может такого быть! Плотный морок, не прорваться. Личина крепкая. У Кати же не заметно…

– Заметно, – бросил Данияр не оборачиваясь.

Катя тоже остановилась.

– Как?

– С чего взял ты?

Поводырь тоже остановился, обернувшись, посмотрел на оторопевших спутниц: видел, как напугана Катя, как задето самолюбие Ярославы. Подошел ближе.

– Я же говорил, волшбу видно. Опытному глазу видно, во всяком случае.

Ярослава недоверчиво обернулась на дремавшую за поворотом старуху. Данияр пояснил:

– Она, видать, ведьма. Оттого и прячется в лесу, пока вельможа не покинет деревню, чтобы местные не выдали ее и не отправили на костер.

Он повернулся. Неторопливо направился по дороге. Катя догнала его:

– Погоди. Почему на костер? Сейчас же середина XI века, инквизиция придет в эти земли на два столетия позже… Я помню по урокам истории.

Она силилась вспомнить точнее, что было в книге, которую когда-то читала мама: багрово-красная «Инквизиция» Иосифа Григулевича[9]. Она тайком утащила ее с тумбочки, прочитала. В память врезались описания изощренных пыток, единственной целью которых было причинение страданий. Тогда ее успокаивало только одно – что это все в прошлом. Сейчас же от мысли, что она оказалась так близко к тем ужасам, которые услужливо подбрасывали память и воображение, похолодело внутри, а ноги подкосились.

Данияр пробормотал:

– Предвестники страшной бури иногда не менее опасны, чем сама буря… Инквизиция была удобным оружием в руках королей. Карл Великий обязывал епископов следить за правильным исповеданием веры в их епархиях и жестко искоренять языческие обычаи. Так что не обольщайся.

Они шли молча. Ярослава бормотала про себя тот же заговор, проверяла, в чем ошиблась, почему ее увидела эта старая ведьма.

– Анна точно проедет этой дорогой? – после того как морок, наведенный Ярушкой, дал слабину, Кате было тревожно. – Не хотелось бы здесь задерживаться…

Данияр кивнул:

– Камни привели сюда. – Посмотрев на Ярославу, добавил: – На всякий случай при встрече с местными глаза прячь, через них истинное твое лицо видно. Мало ли какие еще колдуны и чародеи в Дряговичи пожаловали да кого привезли на потеху горожанам. И на глаза никому не попадайся, сиди тихо на постоялом дворе. Встанем на ночлег на окраине, узнаем, что за вельможа. Если это Анна, то хорошо. Если нет, дождемся ее. Царевна права: чем быстрее мы отсюда уберемся, тем лучше.