Огненный князь 2

Глава 1

Зал суда был набит людьми. Дети аристократов сидели отдельно, за стеклом, отгороженные от остальных. Тут же присутствовали и их родители. И если часть из них сидела вполне свободно, то остальные были в подавителях и наручниках. Самый гуманный суд в мире решил дать возможность всем участникам действия услышать приговор и попрощаться. В отличие от детишек, взрослых будут судить отдельно и в другой раз. И затягивать с этим не будут. Тайный Сыск следил за ними и доказательств было собрано более чем достаточно.

Обменявшись поклонами с Лисицыным и проигнорировав Алгомскую, находящуюся тут же, я сел на выделенное мне место.

Отец так и не соизволил появиться, что хоть и казалось странным, но было вполне предсказуемо. Вообще, я уверен, что о его негативном отношении ко мне уже известно всем, что не добавляет плюсов в его карму со стороны аристократов. Тут очень сильны родственные связи, так что в глазах общества он выглядел эдаким самодуром, с которым лучше не иметь дел. В общем, папаша сам себе копал могилу забвения, и я с готовностью кину сверху на его гроб горсть земли.

Везде сновали журналисты, что настраивали аппаратуру. Агенты сыска вместе с полицией расположились по краям помещения, контролируя всех находящихся в нем.

— Встать, суд идет, -разнеслось по залу, и все послушно поднялись. Что ж, началось, посмотрим, чем это все закончится.

— Слушается дело против чести и человечности под председательством Аллы Васильевны Стешниковой, -начала секретарь. — Прежде чем мы начнем, у свидетеля обвинения есть, что сказать суду? —при этом она посмотрела на меня.

— Да, Ваша Честь, — поднявшись, слегка поклонился я судье. —Я отзываю свои обвинения о посягательстве на мою жизнь к следующим фамилиям — Лисицыны, Ахмедовы, Липец, Сергеевы, Бадевские, Воробьевы, Дубовик. С данными родами конфликт был улажен в досудебном порядке, о чем я известил Тайный Сыск.

— Суд удовлетворяетваш иск об отзыве. Представители данных фамилий могут быть свободны и имеют право покинуть зал суда по своему желанию.

Названные подростки быстро были отделены от общей массы школьников и с довольными лицами кинулись к родителям, присутствующим тут же, под завистливыми, а где-то и испуганными взглядами остальных. Выждав, пока все успокоятся, она предоставила слово обвинению…

… — Выслушав все стороны и приняв во внимание возраст преступников, суд выносит приговор — смертная казнь.

В зале будто бомба взорвалась. Да, все ожидали этого приговора, но ждать — это одно, а вот услышать его — совсем другое.

— Порядок, порядок в суде!!! —заорала секретарь.

Судья дождалась, пока крики хоть немного стихнут, и продолжила.

— Но учитывая, что все осужденные являются магами, суд заменяет казнь на ссылку сроком на двадцать лет в Нижние Миры. Местом отбывания наказания судом назначается крепость «Гордость».

Так же суд постановил выплатить пострадавшему виру в размере двухсот пятидесяти тысяч рублей с каждой семьи. Судебные издержки так же взыскать с обвиняемых. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Стукнув молотком, она гордо удалилась из зала суда. А рыдающих школьников — бывших школьников, а ныне осуждённых — охрана шустро вывела в боковое помещение. Завтра их отправят порталом в самое страшное место среди всех миров. И кто знает, возможно, казнь была бы более гуманной, чем подобная ссылка. Но теперь это были не мои проблемы.

Смахнув пот — все-таки это было волнительно — я в окружении охраны направился к выходу, чтобы сразу попасть в кольцо журналистов.

— Князь, каково это — отправлять на верную смерть детей?…

— Ваше Сиятельство, что вы думаете о приговоре? Вы с ним согласны?…

— Пара слов для «Ё…бург жив» — вы удовлетворены приговором? —услышал я сквозь гомон знакомый голос.

Остановившись, я внимательно посмотрел на толпу, что окружала меня, и решил высказаться.

— Вы спрашиваете меня, доволен ли я приговором? Нет, не доволен. Мне горько видеть, что восемь будущих потенциально сильных магов отправились по сути на смерть. И все из-за чего? Из-за того, что не смогли найти в себе хоть капли человечности и сострадания. Лично я бы предпочел, чтобы этой ситуации никогда не возникало. Но я верю, что пребывание в Нижних Мирах научит их видеть в людях ниже по рангу не только презренных простолюдинов, но и тех, с кем можно стоять плечом к плечу в бою. Спасибо за внимание.

Посмотрев в глаза девушке и сделав ей незаметный кивок головой, я отправился дальше. Сев в машину, я оставил дверь открытой, куда практически сразу запрыгнула блогер. Я едва успел сделать успокаивающий жест охране, иначе ее бы просто распылили на молекулы.

Про нее СБ предоставила мне полный отчет и ничего особого там не обнаружилось — Николаева Олеся Никитична, 22 года. Окончила с отличием факультет журналистики ЕГУ. Ведет свой блог, неплохо зарабатывает на рекламе. Иногда выступает моделью во время показов мод. Иных источников дохода не выявлено.

— Николай, тут есть поблизости приличная кафешка, чтобы нам не помешали поговорить?

— Конечно, Ваше Сиятельство. Тут как раз…

— Не надо поблизости. Давайте поедем в «Зеленые Холмы». Это и недалеко, и место очень красивое. Ой… -тут же замолчала она, поняв, что влезла в разговор.

— Николай, знаешь это место?

— Да, Тимофей Владимирович. Очень приличный ресторан.

— Тогда поехали туда. Предупреди охрану о смене маршрута. Теперь насчет вас, милая леди…

Нажав кнопку, я закрыл перегородку, отделявшую меня от водителя, и на всякий случай приготовил иглы, которые надел сразу, как сел в машину.

— Для начала, Олеся Никитична, давайте сразу обозначим границы, через которые ни вы, ни я не будем переступать.

— Давайте, -согласно кивнула она.

— Это только интервью — и ничего личного…

… «Да как так-то?!» —думал я, лежа в постели. На моей груди уютно устроилась голова Олеси, а легкая простыня не могла скрыть изгибов ее тела.

Приехали мы в тот самый ресторан, сели за столик, вроде мило общались. Она задавала вопросы, я отвечал. Выпили по бокалу вина. Потом она подсела поближе, наши губы встретились… И как оказалось, в «Зеленых Холмах» вполне можно было снять номер. Ну, а после было два часа безудержного секса. Девушка как с цепи сорвалась, а от ее криков даже вороны с крыш улетали в испуге.

Все прошло как в тумане, и если бы я не был уверен, что это невозможно, точно бы подумал, что меня опоили. Наверное, сказался стресс последних дней, быть может, что-то еще, не знаю, но мне сейчас было хорошо и думать о произошедшем не хотелось.

— И это у вас, князь, называется «ничего личного»? — лукаво прошептала Олеся, слегка царапая коготками мою грудь, — Совратили бедную, несчастную девушку, заставили ее заниматься всякими непотребствами.

— Что-то я не заметил, когда ты скакала на мне, чтобы ты была сильно несчастной, -усмехнулся я.

— Это все ваша магия. Вы меня околдовали и воспользовались мной в своих целях. А кстати, каких?

Чуть приподнявшись, она посмотрела мне в глаза. При этом я увидел ее прекрасную грудь и не удержался: повалил на спину, впиваясь губами в нежный сосок. В себя мы пришли минут через двадцать. Тяжело дыша, мы лежали, взявшись за руки и пытаясь успокоить дыхание.

— Да уж, совсем не так я представляла наше интервью. Не могу сказать, что не довольна, но как это все…

Она, не договорив, замолчала. А я размышлял, что теперь делать. С одной стороны, все было по обоюдному согласию и никто никому ничего не должен. С другой стороны, я почувствовал ответственность за нее. Ну не умею я пока легко сходиться и расходиться с девушками. Да и понравилась она мне — красивая, умная и очень страстная. Такого секса у меня еще не было, это точно. Ну и что теперь делать?

— Думаете, что теперь делать, Ваше Сиятельство? —будто прочитав мои мысли, засмеялась она. — Да ничего не делать. Не спорю, это было мило и приятно, но не более того. Я ведь не дура и понимаю, что у пустой простолюдинки и Сиятельного князя будущего нет. Идти к вам в любовницы я не собираюсь, как и становиться слугой рода. Мне моя свобода дороже. Хотя я бы с удовольствием повторила еще раз, если на то будет ваша воля, -хитро улыбнулась она. — Только вот не прямо сейчас. Кажется, у меня там все стерлось и мне теперь трудно будет ходить.

Нависнув надо мной, она нежно чмокнула меня в губы.

— Спасибо, Тимофей, все было замечательно. Позвони мне, как появится свободное время. А теперь давай спать, а то уже скоро утро.

Вырубился я мгновенно и спал, к счастью, без снов. Ну, и утром, по уже сложившейся традиции, проснулся один. И лишь смятая постель, да легкий запах духов Олеси напоминали мне о прошедшей ночи. На журнальном столике лежала записка с номером телефона. Подумав пару секунд, я переписал ее номер в телефон, а записку сжег, не оставляя следов.

Приведя себя в порядок, я спустился вниз, и усевшись в машину дожидавшейся меня охраны, поехал в поместье. Послезавтра у меня был первый экзамен и следовало подготовиться, а то я совсем забросил занятия.

В тишине и покое я листал учебник по математике и абсолютно не понимал того, что в нем написано. Мысли все время скакали как бешеные и перескакивали то на Милу, то на Олесю. Иногда в них почему-то врывалась Настя, угрожая мне большим ножом.

Как-то внезапно слишком много стало вокруг меня девушек. Нет, я знал гаремные законы, но у моего отца была одна жена, и я привык думать, что у меня будет так же. Хотя, это же касалось лишь простолюдинов. Закон о гаремах распространялся лишь на аристократов.

Удачный союз способствовал укреплению рода и чем больше было вокруг тебя сильных жен, тем сильней становился род. На основании сложных родственных связей и создавались военные и торговые союзы. Мальчику, едва успевшему родиться, уже подбирали потенциальную невесту. Такие браки оговаривались очень рано и редко можно было встретить парня аристократа, который бы не знал свою или своих будущих жен. Обычно список был достаточно велик, и ему было из кого выбирать.

С девушками все обстояло намного проще — их мнение практически никогда не учитывалось. За кого скажут, за того и пойдешь. В отличие от парней, у них выбора не было. Хотя, говорят, в последнее время с этим стало проще, но вот насколько — я не знал, да мне, собственно, и неинтересно всё это было.

К тому же Тимофей был исключением из этого правила. Ему, то есть, мне невест не подбирали, хотя, как я слышал, поступали предложения от нескольких родов. Отец никому не отказывал, но ничего определенного не говорил. Со временем аристократам это надоело и предложения иссякли.

Благодаря этому и Степка тоже был одинок как ветер. Черт его знает, что думал папаша на его счет, но ни с кем его не знакомил. Ну, а про Настю и говорить нечего — ее слово в этом вопросе вообще не учитывалось. Потому и липла она ко мне, понимая, что я — ее единственный шанс сбежать от опеки отца и вообще выйти замуж за кого она хочет, а не за кого скажут.

Не скажу, что мне это не нравилось — хотя нет, не нравилось. Я против внутрисемейных связей — она моя сестра и точка. Пошалить в душе без секса еще куда ни шло. Со скрипом, матеря гормоны да и фиг бы с ним. Но не больше. И вообще, она меня пугала — своей настойчивостью, своими внезапно влюбленным глазами. Лучше бы как прежде презирала и ненавидела.