Танкистка

Глава 9

Подполковник Заварзин смотрел вслед удаляющейся Нечаевой и её бойцов, теперь ему ясно было видно и понятно, кто на самом деле командовал в её отряде. Несмотря на своё маленькое звание, всего лишь сержант, тем не менее, именно она всем командовала и все, от простого бойца, до командира ей подчинялись, выполняя беспрекословно все её приказы. Заварзин так и не смог понять — ПОЧЕМУ?! Вначале он думал, что просто из-за влюблённости в неё, старший лейтенант Горобец позволяет ей такие вольности, но сейчас не Горобец, а простые бойцы, которые её окружали, навели на него и его подчиненных оружие, причём без приказа с её стороны. Они понимали, что это может кончиться для них трибуналом, но тем не менее, ни секунды не колеблясь, бросились на её защиту, даже не дожидаясь, когда она их позовет. А как она обвинила его в разгроме их отряда! Разве это его вина, что немцев оказалось гораздо больше, чем он рассчитывал. Там было не больше пехотного батальона и при поддержке роты танков они должны были легко раскатать немцев в блин, но кто мог предположить, что одна танковая часть вернётся назад, на шум боя, а другая, наоборот ускорится и в результате они получат танковый удар с обоих флангов. С каждым такое может случиться, а Нечаева сделала его чуть ли не чудовищем, виноватым во всех их бедах. Заварзин осмотрел своих бойцов, хорошо хоть, что он никого из них в этой атаке не потерял, так как впереди шел отряд именно Нечаевой, а кроме того, теперь хоть все его люди оказались нормально вооружены. В колонне Нечаевой было оружие, они везли его с собой, и его бойцам выдали трёхлинейки, в том числе и командирам штаба и хозобслуги, которые были считай безоружными, что значат пистолеты командиров в бою. Также им выдали два ручника и по сотне патронов на винтовку, а к ручникам по три полных запасных диска. Конечно, много с таким боекомплектом не навоюешь, но что бы отбиться от небольшого подразделения противника, хватит вполне. Также, что немаловажно, выдали им и небольшой сухпай, по паре банок тушёнки и пачке горохового концентрата на человека, так что, по крайней мере на пару дней, продовольствие у них есть. Хорошо ещё, что немцы не стали их преследовать, а двинулись дальше, как только убедились, что русские отступили. Разумеется, часть немцев осталась оказывать помощь раненым и хоронить убитых, а Заварзин со своими людьми двинулся лесом вдоль дороги дальше, решив отойти от места неудачного прорыва километров на десять в сторону, и уже там, ночью, попытаться снова пересечь дорогу. Спустя неделю, он всё же вышел к своим, вот только от его почти полутора сотен бойцов и командиров осталось не более пяти десятков человек, остальные погибли во время выхода к своим в паре боестолкновений, которых он не смог избежать. Фильтр он прошел без проблем, документы в наличии, часть бойцов его полка тоже, даже знамя полка спасли, вот только дальше, он сам всё себе испортил. Он ни как не мог простить то, как Нечаева в наглую забрала остатки своего отряда, демонстративно, не выполнив его приказа, да ещё и обвинив его во всём. Как только он благополучно прошел фильтр, так сразу написал докладную на Нечаеву, обвинив её в неисполнении приказа и демонстративном неподчинении, да ещё и в угрозе применения оружия. Вот только то, что произошло дальше, он и предположить не мог. Сначала его резко вызвали в штаб Западного фронта, а затем устроили такой разнос, который он за всю свою жизнь и службу ни разу не получал. Причем разнос ему устроил не абы кто, а сам командующий фронтом маршал Тимошенко. И ведь ничто вроде его не предвещало, он прибыл по вызову в штаб, и дождавшись своей очереди, зашел в кабинет командующего. Там были маршал Тимошенко и его начштаба генерал-лейтенант Маландин.

— Товарищ Маршал, подполковник Заварзин по вашему вызову прибыл.

— Прибыл значит, а скажи-ка мне подполковник, как ты умудрился всего за одни сутки угробить отряд, который уже в течение пары недель успешно бил немцев без особых потерь? Мне вот это непонятно, а тебе Герман Капитонович, — Обратился Тимошенко к своему начальнику штаба.

— Мне тоже непонятно Семён Константинович.

— Вот видишь, нам обоим это непонятно, так я тебя слушаю подполковник, как ты отряд Нечаевой угробил?

Заварзин от услышанного впал в ступор и очнулся только тогда, когда Тимошенко на него прикрикнул.

— Подполковник, не слышу ответа!

Сглотнув, Заварзин очнулся и начал оправдываться.

— Товарищ маршал, эта Нечаева с самого начала лезла со своими советами, а кто она такая? Простой сержант, я даже не понимаю, как она вообще оказалась в танковых войсках. А насчет разгрома, то тут просто несчастливое стечение обстоятельств. В момент начала нашего перехода через дорогу, по ней двигался всего лишь пехотный батальон противника и две противотанковые батареи. Мы, с имеющимися у нас силами должны были сходу подавить их сопротивление и прорваться через дорогу, но тут с обоих флангов внезапно появились немецкие танки. Одни вернулись назад, услышав звук начавшегося боя, а другие наоборот ускорились. Мы просто не знали про них, вот они совместным ударом с флангов и сожгли все наши танки, после чего Нечаева, без приказа сначала начала отход, потом не просто не подчинилась моему приказу, а еще стала угрожать мне оружием, причем к ней присоединились и её бойцы. После этого она просто увела остатки своего отряда. Налицо отход без приказа, неисполнение самого приказа, а также неподчинение и угроза вышестоящему командиру оружием.

Заварзин наконец замолчал, а Тимошенко обратился к своему начштаба.

— Нет, Герман Капитонович, ты только на него посмотри, угробил по своей тупости и глупости такой отряд и еще считает, что Нечаеву надо отдать под трибунал. Жаль, что она сразу этого придурка, не отшила, по крайней мере, хоть свой отряд сохранила.

Тут Тимошенко сорвавшись, закричал на Заварзина.

— Да ты понимаешь дебил, что натворил?! Ты угробил отряд, на который у нас были большие планы! Они за время своего нахождения в немецком тылу сделали столько, сколько не каждая дивизия сделает! Только мы решаем дать отряду Нечаевой важное задание, как оказывается, что какой-то идиот его гробит на самом простом действии — переходе через дорогу, и только потому, что ему было лень перед этим произвести разведку, выяснив силы противника перед переходом. В общем так КАПИТАН, не будь у нас таких потерь, то я поставил бы тебя на роту, но поскольку командиров не хватает, то будешь командовать батальоном до тех пор, пока не научишься воевать. А теперь пошел вон!

Обескураженный Заварзин пулей вылетел из кабинета Тимошенко, в душе кляня на все лады эту чёртову Нечаеву, да лучше бы он никогда её не встречал, это же надо было так попасть из-за неё. Да что в ней такого, что даже маршал Тимошенко так её защищает, если только она не дочь какого очень большого начальника, только это может объяснить, почему её так защищают на самом верху. Вот только вопрос, если это так, то что она делает в немецком тылу или просто тоже попала в окружение, непонятно. Да пропади она пропадом, от неё одни неприятности. Только через два года Заварзин наконец получил снова майора и стал начштаба полка, а звание полковника и командование полком получил только под конец войны. Он на всю свою оставшуюся жизнь сохранил крайне негативное отношение к Нечаевой и даже после, узнав весь её боевой путь и то, сколько она сделала для победы, не изменило его к ней отношения. Не повстречай он её тогда, то наверняка уже был бы генералом, а так у него не осталось ни каких шансов. Возраст, он уже просто не успеет, война окончилась и теперь будет рутинная служба, а в генералы будут выдвигать тех, кто отличился на войне и он явно не окажется в их числе.

А Тимошенко после разноса подполковника Заварзина спросил своего начштаба.

— Как думаешь, Герман Капитонович, сможет Нечаева восстановить свой отряд?

— Думаю да, Семён Константинович, она же его уже один раз собрала и тогда у неё были намного худшие условия, она тогда была считай никем, что у неё было? Один КВ и четверо гавриков, которые составили её экипаж и которые даже небыли военнослужащими и всё. А теперь у неё есть авторитет и свои бойцы, которые в неё верят и пойдут за ней в огонь и воду, так как она уже доказала, что достойна командовать. Бойцы всегда охотней идут за тем, кто умеет воевать и побеждает, а Нечаева всем показала, что она умеет бить немцев, причем не числом, а уменьем. Этот дурак имел подавляюще преимущество перед противником, но тем не менее бездарно угробил всю технику и не смог пробиться.

— Думаешь?

— Уверен, в противном случае её бойцы просто не посмели бы угрожать Заварзину оружием, когда он грозил Нечаевой. Это наглядно показывает, что бойцы в неё верят и пойдут за ней до конца. Но в любом случае надо выслать в тот район разведку, пускай они её поищут. Дадим им частоту и шифр для связи с нами, свою голову готов прозакладывать, что в отряде Нечаевой есть и радисты и достаточно мощные рации, так что надо просто сообщить ей, как с нами связаться, и тогда уверен, она выйдет с нами на связь, а тогда можно будет давать ей задания. Такая группа в немецком тылу может нам сильно помочь. Кроме диверсий, она ещё и отвлечёт на себя значительные силы противника, нам в любом случае будет легче.

— Короче подставляем её под убой?

— А кому, Семён Константинович, сейчас легко? Да и нет у нас вами сейчас другого выхода, мы должны задержать противника любой ценой. А судя по тому, что я уже о ней узнал, её будет не так легко подловить, так что шансы выжить у неё есть. По крайней мере я не вижу ни кого, кто мог бы справится с этой задачей. Она возможно еще сможет выжить и вывести хоть остатки своего отряда к своим, никто другой это точно не сможет сделать.

— Хорошо, тут вы правы, хотя наша разведка её пока не нашла, но теперь можно хоть предположить, где она может находиться.

— Не уверен, не будет она сидеть на месте, так что наверняка там уже ни кого нет.

— А у нас есть выбор?

Человек предполагает, а бог располагает, тем же вечером на один из прифронтовых аэродромов сели два немецких транспорта Ю-52 в сопровождении трёх истребителей И-16, в них находились тяжелораненые бойцы из отряда Нечаевой. От пилотов самолётов, которые все оказались из наших лётчиков, которых сбили за линией фронта, и которые волей судьбы попали в её отряд, Тимошенко узнал, где в данный момент находится отряд Нечаевой и его примерный состав. Они не ошиблись в ней, она смогла в считанные дни не только его восстановить, но и усилить.

Место неудачного прорыва, следующий день.

Да, был отряд и нет его, а всё из-за дебила при звании, хотя хорошо хоть половина бойцов уцелела и почти все танкисты. Танки хоть и пожгли, но большинство танкистов смогли выбраться, хотя и убитых и раненых у них хватало. Ещё весь наш обоз уцелел, хоть это радует, но теперь надо снова искать танки, для восстановления боевой мощи отряда. Тут как никогда актуально стал поход на пункт сбора трофейной техники, куда я собственно говоря и собирался, пока на нас не вышел этот мудак Заварзин. Спасибо немцам, что восстановили наши КВ, это сейчас наша основная ударная сила, кроме них уцелели только пара трофейных бронетранспортёров и бронированный тягач Комсомолец. Просто они оказались приписаны к обозу и штабу, потому и уцелели, а всю остальную бронетехнику Заварзин послал в бой, где её и сожгли немцы. Вот как вспоминаю его, так и хочется придушить поганца своими руками, это же надо, так бездарно угробить бронетехнику, правда и немцам досталось, что есть, то есть, но всё равно, можно было нанести гораздо больше ущерба если воевать с головой, а не через жопу, как воюет Заварзин. Пригнав назад КВ, мы легли спать, утром встали поздно, спешить некуда, а на случай, если немцы надумают нас искать, то в паре километров от дороги остался наш секрет с мотоциклом. Если появятся немцы, то они нас предупредят, и мы успеем или уйти, или занять оборону. До самого полудня нас никто так и не побеспокоил, а бойцам нужен был полноценный отдых после тяжёлого боя, да и раненых надо было как следует обиходить, правда ночью скончались ещё два тяжелораненых бойца. Их похоронили рядом с дорогой, даже кресты сделали, а наши слесаря, на паре кусков жести, выбили их имена, да и на карте я это отметил, а то сколько безымянных могил наших бойцов осталось, а их родня даже не знает, когда и где погибли их близкие. А так, если сможем выйти к своим, то хоть близким погибших отпишем. Когда и где погибли их сыновья, отцы, братья, да и паёк на них получать смогут, как на погибших на войне, а это реальный шанс выжить в это трудное и голодное время. Вот так мы и выдвинулись дальше в начале второго, после обеда, это что бы потом остановок лишних не делать. Шли осторожно, как и положено, с высланной вперёд разведкой. Мне сейчас сталкиваться с немцами не с руки, надо сначала техникой пополниться, а вот потом и покажем им и Кузькину мать, и где раки зимой зимуют, они ещё у меня взвоют.