Танкистка

Глава 17

Слава богу, назад добрался без всяких новых приключений на свою задницу, а то похоже в немецком тылу побезопасней будет чем здесь. Блин, будь я и в той жизни девчонкой, то только порадовался бы такой классной внешности, а так на мой взгляд у меня от этого только одни неприятности и проблемы. Правда с Горобцом мне это помогло, он втюрился в меня с первого взгляда и мне его было откровенно жаль. Даже если мы оба сможем пережить эту страшную войну, что мне не особо верится, то всё равно ему со мной ни чего не светит, ну не могу я переступить через себя, я не толераст-пи…ст, от одной только мысли об этом меня всего передёргивает от омерзения. Ну что поделать, лесбиян я, баб люблю. А пока, придя в гостиницу и пользуясь подвернувшимся случаем, залез в ванну, где и отмокал с полчаса в горячей воде, кайф неописуемый. После простых подмываний во встреченных водоёмах, это было просто божественно, вот я и поспешил воспользоваться случаем, а то, будет ещё у меня такая возможность, или нет неизвестно. Вытершись полотенцем и выйдя из ванны, залез в постель, на мягкие и белоснежные простыни и тут же вырубился как убитый, видимо сказалась разрядка от напряжения, которое всё это время меня держало. Проснулся сам, в 7 утра, сделав лёгкую зарядку, оделся сразу в парадку, не в моей же повседневной красноармейской форме ходить. Награждение было назначено на два часа дня, так что до 12 у меня ещё было время, вот и решил исправить свою вчерашнюю забывчивость. Всё же бабам больше нужно, чем мужикам, да и кожа у них нежней, сам испытал, так что хорошее нижнее бельё мне не помешает, чем я и занялся. Уф, слава богу, что вместе с этим телом мне не достался бабский шопинголизм, пришел, быстро выбрал что понравилось, примерил и купил. Вот никогда не мог этого понять, набрать кучу тряпок и потом пару часов их примерять, причём зачастую даже без желания купить. Главное я успел, а то кто его знает, что там дальше будет, а так в 12 за мной приехал знакомый политрук и мы поехали в Кремль. Там пройдя проверку, сдал на контроле свой Вальтер, ну да, трофей, и финку из сапога. Надо было видеть глаза политрука и охранника, что принимал оружие приходящих. Ну еще бы, молодая и красивая, пусть и в форме, а тут кроме трофейного Вальтера, еще и два кармашка на поясе с запасными обоймами, а в сапоге финка и явно, что не декоративная, а рабочая. Всё же новая вещь и уже побывавшая в деле различаются, а охранник был опытный. Не удивлюсь, если он даже может просто почувствовать новый клинок, от уже побывавшего в бою и взявшего жизнь врага. После уведенного, охранник ещё и проверил меня, вдруг я ещё что на себе спрятал, и странно, меня это не тронуло, что меня сейчас мужик щупал, может потому, что я в его глазах сейчас была не женщиной, а объектом потенциальной опасности для охраняемых персон. Запасные магазины отдавать не потребовалось, самого пистолета нет и они без него абсолютно бесполезны тут.

Меня проводили вовнутрь Кремля, не знаю, как называется этот корпус и зал, но тут было около полусотни человек, и я скромно встал у колонны в углу. Не люблю выставлять себя напоказ и при любой возможности стараюсь оставаться в тени, а тут тем более, ещё не хватало, что бы ко мне стали клеется. Через полчаса появились Калинин и Сталин, и началось награждение, зачитывали фамилию, человек выходил вперёд, Калинин коротко зачитывал причину награждения, и чем собственно награждают, а затем Сталин, лично вручал награду. Сейчас, когда Красная армия отступала, терпя одно поражение за другим, награждения были очень редкими, и тем ценнее была награда полученная сейчас. Это позже, когда мы начнём побеждать, награждать станут щедрее, а сейчас очень редко. Минут через десять вызвали и меня, а когда я вышел, то Калинин зачитал:

— Награждается капитан Нечаева, за уничтожение штаба 2-ой танковой армии генерала Гудериана и захват в плен высших офицеров и генералов штаба званием Героя Советского союза с вручением медали Золотая звезда и ордена Ленина. Далее, за разгром штаба 47-го моторизованного корпуса генерала Лемельзена с захватом последнего в плен, а также уничтожение 18-танковой дивизии и 29-ой моторизованной дивизий этого же корпуса, награждается званием дважды герой Советского союза с вручением второй медали Золотая звезда и за уничтожение до этого штаба 18-ой танковой дивизии с захватом в плен её командира, генерала Неринга орденом Красного знамени.

Вот это да, хозяин, а чего, я сама охренела! (Анекдот про охотника, его собаку и корову.) Сказать, что от услышанного я не охренел, это ничего не сказать, просто золотой дождь какой-то. Честно, я даже и подумать о таком не мог, тем более зная, как сейчас обстоят дела с наградами, читать любил и прочитал много книг, вот и про награждения в начальный период войны читал. Сталин лично вручил награды, да ещё гад такой, улыбаясь в усы произнёс:

— Товарищ капитан, вы с наградами не затягивайте. Вот там в комнате можете снять гимнастёрку и прикрепить полученные вами награды, но прежде не хотите нам сказать пару слов?

Хочешь, не хочешь, а надо, тем более практически каждый награждённый что-то говорил, значит надо и мне.

— Честно говоря я даже и предположить не могла, что партия и правительство так высоко оценят мой скромный вклад в нашу общую, будущую победу, а что мы победим, у меня нет ни малейших сомнений. Я благодарю вас Товарищ Сталин и наше правительство за столь высокие награды и обещаю, что приложу все усилия для скорейшей победы над противником и постараюсь, что бы его пребывание на нашей земле превратилось в сущий ад, а те, кто уцелеет и сбежит назад не могли потом без содрогания вспоминать то время, когда они воевали у нас. Еще раз всем спасибо.

Я собрался уже идти, когда внезапно мой взгляд приковало к НЕМУ, чуть в стороне стоял моложавый подполковник, которого моё сознание мгновенно определило как биологического отца этого тела. Среди тех, кто ещё ждал награждения, стоял майор, пардон, уже подполковник Нечаев, и также смотрел на меня. Наконец я пришел в себя и пошел от места награждения прямо к отцу. Когда я подошел к нему, он только молча и крепко меня обнял, для всех окружающих всё стало сразу понятно, это тело явно пошло не в мать, а в отца, и любому сразу было ясно, что мы родственники. У меня просто не было слов. Всё это было совершенно неожиданно, но судя по всему и для подполковника Нечаева это тоже было сюрпризом, так как он даже пропустил свой вызов на награждение, но Сталин с Калининым всё видели и понимали. Отца толкнули, кивая в сторону трибуны, дескать тебя вызвали, и он вышел из толпы. Калинин зачитал за что его награждают, и вручил ему орден Ленина, что тоже было очень высокой наградой сейчас. Отец вернулся ко мне, и мы с нетерпением ждали окончания награждения, так как уйти сейчас было нельзя, это как выказать ко всем своё неуважение и плевать, что встретились отец и дочь. Даже не знаю, это ведь не мой родной отец, но видимо память тела имела своё мнение на этот счёт, да и кроме того, я в той, первой жизни не знал, что такое родители, так как был детдомовским. Меня подкинули к дому малютки младенцем, так что я даже не знал, кто были мои родители и почему они меня подкинули, может ещё и поэтому я так отреагировал, как будто это и мой отец. Не моего нового тела, а именно мой. Едва дождавшись окончания награждения и лишь немного побыв на последующим за этим фуршете, мы поехали в мою гостиницу. Вот когда я забирал сданное оружие произошёл интересный казус. Во-первых отца заинтересовал мой трофейный Вальтер, хотя он сам воевал, так что по идее должен был их и видеть и иметь. А во-вторых, когда мне отдавали мою финку, я чисто на автомате, вытащил её из ножен и покрутив её немного в руках, сунул не глядя назад в ножны и затем приподняв ногу, засунул это за голенище правого сапога, причем всё на автомате, даже не глядя, как давно и привычно отработанное действо. Была у меня прежнего одна слабость, любил ножи, поэтому не только неплохо их кидал, но и кроме нескольких хорошо отработанных приёмов комплекса ножевого боя, любил крутить их в руках, так что они прямо порхали. Вот это и удивило, как отца, так и остальных, кто это видел. Впрочем их можно было понять, сделай это молодой парень и ни кого это особо не удивит, ну увлекается парнишка ножевым боем и холодным оружием, чего тут особого. А вот, когда тоже самое делает молодая девушка, то это совсем другое, вот потому это и вызвало такое удивление у всех, кто это видел.

— Видал! Ты глянь, что вытворяет эта оторва, не удивлюсь, если она самолично резала немцев. — Это сказал один из награждённых своему товарищу, когда увидел мой финт с ножом, но говорил он достаточно тихо и своему толи другу, толи товарищу, так что и я не стал лезть в бутылку.

А в это время Сталин думал о отце и дочери Нечаевых, теперь ему было ясно, в кого уродилась Валькирия. Подполковник Нечаев, а тогда ещё майор Нечаев, командир полка, после гибели штаба дивизии принял командование остатками дивизии на себя. Не испугавшись окружения, он не только сумел вывести свою дивизию к своим из окружения вместе с остатками тяжелого вооружения, но и умудрился за счёт других окруженцев и отбитых пленных довести состав дивизии до списочного состава, а кроме этого и разжиться брошенным другими нашими частями тяжелым вооружением. Кроме этого он не продвигался сторожась каждого куста, а нанося немцам по мере своего движения болезненные удары. В итоге он вывел к своим полнокровную дивизию, сохранив все знамёна и после небольшой проверки и короткого переформирования, его дивизия была включена в оборону Западного фронта. Ну вот почему такие Нечаевы присутствуют в единичных экземплярах думал Сталин. Почему он и его дочь не растерялись, напротив они использовали сложившуюся ситуацию в свою пользу. А основная масса других командиров всё теряет, даже не задумываясь, что они могут действовать иначе. Надо выявлять таких Нечаевых и всячески их продвигать наверх, именно они смогут преломить ситуацию на фронте в нашу пользу и принесут нам победу.

Разумеется я не мог знать о чём думает Сталин, к тому же меня сейчас волновало совсем другое. Приставленный ко мне политрук не сказал ни слова, а лишь уселся впереди, так что я оккупировал вместе с отцом заднее сиденье эмки, вот так мы и доехали до моей гостиницы. Политрук попрощавшись, уехал, а мы с отцом прошли в ресторан при гостинице. На фуршете в Кремле особо не поешь, вот мы и решили совместить приятное с полезным, и червячка заморить и поговорить в спокойной обстановке. Сделав заказ, а я снова заказал мясные блюда и бутылку Хванчкары, так что пока готовился наш заказ, я налил себе в бокал вина и стал неторопливо, маленькими глотками его пить, смакуя его фруктовый вкус. Отец тоже налил себе бокал, и вот так, время от времени отпивая вина, мы и стали разговаривать.

— Надюш, как я рад тебя встретить, мать написала мне, что вы расстались в первые дни войны и больше она про тебя ни чего не слышала.

— Как она?

— Благополучно добралась к родителям, ты им написала?

— Нет.

— Почему, не уж-то так трудно чиркнуть хоть несколько строк, ладно когда ты была в тылу противника, а до этого или когда ты прилетела сюда, это ведь всего несколько минут, хоть написала бы жива, здорова, воюю. Ты понимаешь, как мать с дедом и бабкой за тебя волнуются!