Долг и верность. Книга 2

***

Переминая разбитые костяшки пальцев, я с глупой улыбкой навалился на подпорку крыши таверны и дышал уже полной грудью. На меня с опаской косилась застывшая у порога детвора, не сводя взгляда с крупного символа солнца на потрепанном и кое-где разорванном камзоле. Они разглядывали мои руки со страхом и не меньшим любопытством, посмеиваясь и тыча в меня пухлыми грязными пальцами.

— А ну, брысь! — появившийся из-за крайней двери коренастый мужчина умело взмахнул секачом*, разгоняя мальчишек. На нем дернулся кожаный фартук, и крупные капли крови стеклись в лужицу у его ног.

Заметив меня, мясник вначале встрепенулся и с тревогой сделал шаг навстречу.

— Тебе помочь? — спросил и тут же прикусил язык, поджав побелевшие губы. Я заглянул в его сузившиеся, загоревшиеся слепой ненавистью глаза: на миг показалось, что он готов разрубить меня пополам. Может, в обычной глубинке исчезновение случайно забредшего не туда стража и осталось бы без должного внимания, но здесь — на границе — на слуг Службы боялись даже смотреть. Тем более что в свете последних событий неразбериха могла только ожесточить и без того безжалостных людей. У меня была возможность в этом убедиться, отдавая приказы перепуганному конюху и раболепствующему хозяину единственного трактира.

Мужчина отступил, опустив руку с зажатым секачом. С удивлением я понял, что победил здравый смысл, а не страх передо мной. Еще несколько секунд он с вызовом смотрел прямо мне в глаза, а после без единого слова развернулся и хлопнул дверью.

Я тряхнул головой и, вытерев о подол опять проступившую на костяшках кровь, бездумно побрел дальше.

Наверное, я бы не остановился, пока не натер кровавые мозоли в неудобных и слишком тесных сапогах. Но тут мне резко перегородили дорогу, и я сбился, ударив кого-то плечом. Ощерился и от неожиданности по привычке втянул голову в плечи. Мысленно одернул себя, вспоминая, в какую одежду одет.

— Дорогу, солдат! — незнакомец неряшливо и зло отпихнул меня в сторону, из всего приметив только отличительные знаки на рукавах.

Я потерянно проводил его взглядом, но тут же застыл, открыв рот. Следом за спешившимся всадником, со связанными руками и туго затянутым арканом на шее шел Ариэн. Один. Я открыл было рот, чтобы позвать, но вовремя остановился. На его предплечье виднелись три совсем свежие продольные раны. Глубокие и все еще кровоточащие. У меня даже мысли не возникло пройти мимо. Воспользовавшись секундной заминкой оруженосца офицера, который вел на поводу его боевого коня, я выдернул кинжал и быстро прыгнул вперед. С первого раза веревка, стягивающая его горло, не поддалась, но Ариэн, только увидев меня, быстро потянул ее на себя. Лошадь заржала, забив копытом по мостовой, недовольно выдернув поводья из рук мальчишки. Офицер обернулся, одновременно обнажая клинок и направляя острие на меня. Я отскочил в сторону, ударившись о лошадь, и та встала на дыбы. На землю скатилась переброшенная через седло ноша, и за ударом последовал стон. Мне не хватило времени удивиться или обрадоваться — противник почти оцарапал мое плечо. Я с трудом отвел удар от шеи, перехватывая левой рукой меч. Ариэн напал на него сзади, и у меня появилась возможность перерезать веревки на запястье Нарка. Я быстро опустился на колено, пытаясь поднять его, дезориентированного и напуганного. По его лицу потекла тонкая струйка крови.

— Киан! — короткий вскрик инстинктивно заставил меня повернуться.

Прямой удар выбил из руки меч, повалив на бок. Я крутанулся влево, попытавшись подсечь противника ногой. Кажется, в глазах потемнело, и я не увидел блика на клинке, в то же мгновение распоровшего одежду. Почувствовал, как обожгло ребра, и против воли прикрыл рану свободной рукой. Ариэн с трудом двинулся ко мне, становясь спина к спине. И только сейчас я заметил, что нападающих в два раза больше нас. Не просто патрульные — настоящие стражи, и без того злые, уже готовые атаковать.

На целую вечность все вокруг застыло, лишив ощущения времени. Набежавшие низкие тучи наслаивались друг на друга, мешая разглядеть окружение. Круг становился все уже. Я успел поймать едва заметный кивок Ариэна и без предупреждения прыгнул за мечом. Звук скрестившейся стали заглушил раскатистый гром.

Я выдыхался, с трудом отбиваясь и на последнем издыхании ставя блоки, отрезанный от общей слишком хлипкой линии обороны. Оглянувшись на Ариэна, я увидел, как весь его рукав пропитался кровью, а на лице застыла гримаса боли. Лишенный полноценного обзора, он крутил головой, сильно теряя в скорости, рискуя не успеть отразить удар. И эта короткая секунда едва не стоила мне жизни. Не заметив ложного движения второго противника, я рискнул пойти в атаку. Ударом исподтишка меня уложили на землю, с силой выбивая из руки кинжал. Оруженосец — мальчишка с только-только появившимся пушком над губами — перехватил занесенный меч, точь в точь как мясник. Быстро и безупречно.

Где-то над головой я услышал возню. Нарк? Я запрокинул голову и заметил, как в его округлившихся глазах отразился страх. Он посмотрел на меня и, окончательно поднявшись на ноги, бросился бежать.

Гром прогремел еще раз. Над самыми нашими головами сверкнуло несколько молний. Я почти поверил: это будет последним, что я увижу. Яркий свет отразился от начищенной стали, занесенной над головой, а я думал лишь о том, что не посмел сказать.

И уже не скажу.

Смутно знакомый свист трижды разрезал воздух где-то совсем рядом, но следом два нависших надо мной человека со стоном грохнулись на землю. Со следующим раскатом грома пошел дождь.

Еще не поднявшись, я воткнул оружие побежденных в их податливую плоть, и устремленные на меня взгляды остекленели. Я подумал о том, как хочу пить, и лишь после — что все еще жив.

Не без труда я поднялся на ноги, ища глазами Ариэна, но стрелком оказался не он. В темноте, сквозь завесу косого холодного дождя, я разглядел женскую фигуру. С силой сжимая правое плечо, она смотрела на меня. Ее черные волосы завились и прилипли ко лбу, на щеках горел румянец. Рядом с ней лежало еще два тела, из-под которых пытался выбраться Ариэн. Лук в ее левой руке дрожал, но она не отпускала, отдернула левую руку и, убирая с лица волосы, побежала прямо ко мне.

— На лошадь, быстрее!

Дождь смешался с градом, больно ударяя по голове и плечам. Я стиснул зубы и потянулся за отброшенным клинком. За шумом дождя ничего не было слышно, но я знал, на нас уже донесли. Я взобрался на лошадь, но та, почувствовав чужака, тут же попыталась меня сбросить. Ариэн поймал двух других, послушно дожидающихся убитых всадников.

Небо стало совсем черным. Я больше не видел двухэтажных домов в конце проулка и черных шпилей оказавшейся совсем рядом тюрьмы, не видел уродливого русла реки, не видел света в узких окнах. Все тело — разгоряченное после короткой драки — прошиб озноб.

Эвели что-то кричала, но я лишь увидел направление, которое она указывала, и пришпорил коня, крепко — крепче, чем было нужно — держа поводья.