Вперед, за Белым Кроликом!

Она достала из коробочки инструкцию к лекарству и начала расправлять ее перед носом принса и советника. Многократно сложенная портянка, исписанная с двух сторон мелким шрифтом, произвела, судя по слегка выпученным глазам, неизгладимое впечатление на нагов.

— Давайте потом как-нибудь вернемся к этому, — сказал темнейший пиринс.

Оба нага продолжали внимательно следить за Наиной. Она потянулась к коробочке из-под сока, но сделала вид, что и передумала. Потом со вздохом пододвинула все к правителю:

— Полагаю, вам нужно все это изучить, чтобы убедиться в безопасности. Хотя вот это изучите, пожалуйста, прямо сейчас. Все же я хотела почитать вечером, — она протянула ему книгу с полуобнаженной попаданкой по имени Анжелика на обложке.

Пиринс сделал вид, что изучает что-то в книге и протянул ее обратно так, чтобы поймать при этом пальцы Наины. — Все в порядке, читайте. Потом расскажете мне содержание? — он кивнул на обложку.

— Непременно, могу даже почитать вслух, — и Наина снова широко улыбнулась.

— Э-э, нет, пожалуй, в другой раз! — пошел на попятный пиринс, а Наина достоверно изобразила огорчение.

Вернувшись к себе в покои, она сунула сумку под кровать, а книгу с салфетками в руки Тане и сказала:

— Жди здесь, я в мыльню!

Вернувшись, Наина спрятала оставшиеся сокровища себе под подушку. потом покосилась глазами на стены и легла в постель.

Таня все поняла без слов.

— Ах, дорогая, ты надеешься, что во сне придет суженный! Ладно, тогда не буду тебе мешать. Давай, поправлю одеялко.

Она действительно поправила подруге подушку, проверив заодно, можно ли незаметно что-то из-под нее вытащить, подоткнула расшитый шелком плед, который был здесь вместо одеяла, звонко чмокнула в щечку, прошептав в самое ухо “нормально, просто так не достать”, вслух сказала “спокойной ночи, дорогая” и ушла к себе.

Стоило Наине закрыть глаза, как тень прошлась по тканевым стенам, а через минуту в покоях пиринса стоял Иратус.

— Покои осмотрел, Темнейший, больше ничего нет. А леди Наина как пришла, спать легла, сумку под кровать положила, а книгу и еще что-то под подушку.

— Да? Интересно, зачем под подушку-то?

— Сказала, что кто-то к ней ночью явится, видимо отдать хочет! — Мажордом низко склонился в поклоне.

— Вот как? Ладно, иди, разберемся! А ты, друг, поставь-ка кого из своих, пусть посмотрит, кто там явиться должен!

Пиринс хмурился, но Иратус все же рискнул добавить:

— Еще кое-что заметил, Темнейший, если позволите доложить.

— Что еще? — Темнейший был недоволен. Леди и так не таяла от его присутствия, еще и кто-то к ней прийти должен. Ночью. Это что, заговор в его собственном замке?

— Леди Татиана все в покоях сидела, да самолично леди Наину в постельку укладывала и на прощание облобызать ее изволила, — быстро сообщил мажордом.

— Пшел вон! — рассердился пиринс, — и близко не смей больше к леди приближаться!

Иратус, пятясь задом, покинул покои.

— Что думаешь? — спросил пиринс, после того, как слуга вышел.

— Не знаю, Паулис. Они вообще какие-то странные для людей. Склоняюсь к мысли, что все же ложе делят…

— Почему так решил? — Сегодняшние новости пиринса не радовали, в мыслях он уже обновлял кровь и заводил наследника самым традиционным и приятным способом. С другой стороны, больше жен, больше шансов…

— Они друг с другом без слов общаются — жестами, взглядами, а магии не чувствуется, чтобы мысли читать могли. Так только близкие любовники могут и дозорные на границе земель, которые много раз вместе на вылазках были.

— Может, воительницы?

— Нет, там выправка, дисциплина, кто-то один командует, кто-то подчиняется. Здесь не так. Да и не сильны человеческие женщины в военных хитростях, у них голова о другом думает, о тряпках и украшениях. Вот и эти первым делом портниху попросили, — советник досадливо махнул рукой.

— Ну да, все эти приспособы оставили, а тряпочки белые первым делом схватили. А может не простые это тряпочки-то, а? И запах от них странный такой? Вот прижмет такую тряпочку жена ночью к лицу — и все, не проснешься.

— Ты прав, запах незнакомый, но чем-то винным отдает. А вино наше не пьют… Думаешь, их тряпочки действуют, как вино на человечек?

И мужчины переглянулись, что-то задумав.