Проклятый наследник 2

Глава 14

— То утро запомнилось мне хорошо, намного лучше других, — Алексиар поднялся с кресла и подошёл вплотную картину, которая постепенно заменяла реальность, полностью поглощая и окружая меня. — Он не был моим родным братом, однако для меня его образ стал наглядным примером доблести, чести и благородства.

Боль исчезала и всё глубже я проникал внутрь ментального якоря, где Алексиар оставил отпечаток своего сознания. С удивлением я смотрел то на него, то на мчащихся в гущу боя рыцарей. Меня удивляло и то насколько реальным казалось происходящее и как изменился Алексиар. В этом ментальном якоре он оставил лишь часть своей личности, запечатлев время когда на его лице было больше радости, чем грусти.

Да, уже на данном моменте его терзало первое проклятье, проклятье крови, которое разлагало его тело и причиняло невыносимые боли. Лекари одним за другим выдвигали всё более ужасные прогнозы и пророчили смерть через год-два, максимум три. Но у него ещё была семья, был брат на которого он равнялся и злые речи Эрзенхара ещё не обратили против него всех, как и до бойни ещё оставались года спокойной жизни. Спокойной относительно всего того, что будет после.

— За мной! Перевернём ход битвы! — воскликнул рыцарь и конница начала перестраиваться в клин.

Я же наблюдал одновременно со стороны и через глаза Алексиара, который находился по правую сторону от своего брата, который несмотря на все угрозы и репутационные проблемы всё равно не отвернулся от своего друга.

— Я хотел стать таким как он, — продолжал рассказывать Алексиар, пока клин разрезал дрогнувший строй врага. — Для меня он был выше солнце, но в то же время… он оставался простым смертным, первым среди равных. В чём же был секрет? Я не знал, но перенимал его повадки, манеру речи и старался стать для других тем, чем он стал для меня. Но сплетни Эрзехара уже распространились по всему нашему королевству. Я делал то же самое, но встречал лишь взгляды полные страха, презрения или гнева.

В какой-то момент красочная битва начала превращаться в мясорубку. Клин рыцарей прорезал пехоту, но в какой-то момент конница начала увязать. Солдаты, которых она разила в спины, начали разворачиваться и смыкать строй. Одним за другим рыцари выбивались из сёдел, падали и зачастую им не удавалось встать. Такая же участь досталась и брату Алексиара.

— Брат! — завопил Алексиар и тут же направил своего коня в ещё большее пекло.

Булава уже не сверкала, ведь покрылась кровью. Каждый удар сопровождался звоном и дрожью в руках, но несмотря на крик, брань и боль боевой скакун продолжал двигаться вперёд, ломая копытами черепа. Но в какой-то момент и Алексиара стянули с лошади. Падение выдалось болезненными и едва не закончилось переломом. Сразу же его окружили смерды, которые начали молотить спешившуюся консервную банку.

— В очередь, сукины дети! — снова раздался крик и вспышка света ослепила всех врагов.

Брат Алексиара уже поднялся на ноги и разошёлся ни на шутку. В правой его руке находился шестопёр, а в левую он взял свой родовой меч. Шестопёр был куда практичнее и эффективнее, но зазубренное волнистое лезвие вызывал страх у смердов. К тому же все рыцари были магами, а их оружие зачаровывалось перед каждой битвой, что позволяло порой даже прорезать калёные латы.

— Не время валяться, брат! — вот он уже отогнал смердов от Алексиара.

Пять секунд, чтобы убедиться в том, что Алексиар встал и готов к бою, а затем он уже помчался прямо к вражескому полководцу, дабы поставить точку в битве. Словно герой в сказке, он собирался совершить доблестный подвиг. Только вот рыцарей становилось всё меньше, а небо сгущалось. В реальной жизни дерзость и доблесть чаще заканчиваются бессмысленной смертью.

— Я понимал, что мой брат не мог отступить. Однако и добраться до вражеского полководца он также был не в силах. Я видел катастрофу, пока другие рыцари ослеплённые величием брата шли за ним на верную смерть, — с грустью произнёс Алексиар, глядя за самим собой. — Тогда я и показал свою истинную натуру. В тот день от меня многие отвернулись, клеймив монстром. Но вскоре я с удивлением обнаружил и то, что кто-то начал меня уважать. По-настоящему и искренне. Их было немного, но пожалуй именно благодаря этому я и сделал первый шаг к тому, чтобы быть собой.

С ужасом я наблюдал за тем, как Алексиар совершил ужасный грех под глазами богов, врага и союзников. То что он сделал ввергло их в всех в страх и ужас. Благородные и доблестные, лицемерные и слабые, они начали презирать его за то, что он сделал всё ради победы, спася тем самым своё королевство. Может проклятье Эрзенхара и не было совершенно ошибкой? Ведь такой исход оказался куда более жестоким наказанием, чем смерть в детстве.

Иллюзии исчезли и я был выброшен прямо в мир смертных. Моё тело всё ещё было насажено на корень. Сердце было вырвано и не прокачивала кровь, однако внезапно она сама начала течь по жилам, циркулируя небольшими потоками и насыщаясь не кислородом, а магической энергией. Предсмертная агония, которая позволяла магу прожить чуть дольше, чем позволяло смертное тело.

С раскалывающей от боли головой, я взмахнул мечом и разрубил корень снизу, после чего полетел вниз, прямо на кроны деревьев. Ломая своим телом ветви и расплёскивая остатки крови я падал всё ниже, а затем с лязгом доспехов и хрустом костей упал прямо на спину волка. После увиденного, мне стало понятно, что нужно сделать.

Вырвав из груди корень, я тут же выхватил своей кинжал и начал вскрывать волка, пожирая его сырую плоть. Сырое мясо было настолько вкусным, что мне не хотелось останавливаться. Кровь текла по подбородку, обильно капала на руки, пока я отрывал зубами куски печени, сердца…

— Больше всего пользы от спинного мозга и мозга, — раздался тихий шёпот Алексиара. — Генные ошибки плодятся во мне с удивительной скоростью, но пожирание чужой плоти как-то позволяет их решать. Я не успел разобраться в чём именно заключается суть этого процесса, но всё проверил на практике. Лучший эффект от тел разумных смертных, желательно магов. Только убогих не жри, а то ещё и их генных ошибок к своим добавишь.

Я ничего не ответил, ведь меня охватило настоящее безумие. Страх смерти смешался с чудовищным желанием жить и чувством голода. Как только я дожрал содержимое черепа волка, то переключился на паладина, которым волк и лакомился. Он был уже мёртв, хотя из-за кровавой пелены перед глазами я бы всё равно не стал терзаться муками совести.

Моё же тело удивительно быстро усваивало сырую плоть. С удивлением я обнаружил и то, что печень мага переполнена витаминами похлеще печени белого медведя. Всё усваивалось мгновенно, а регенерация увеличилась в разы. Выпитая кровь сразу же расщеплялась ещё не дойдя до желудка и затем становилась уже моей. Температура тела увеличивалась, меня лихорадило и все лишние продукты переработки выделялись с потом и паром, покрывая мою кожу.

— Что… что ты делаешь? — тихо раздался дрожащий голос.

Отвлёкшись от поедания трупа, я увидел выжившую из западного отряда. Она была целительницей и не сражалась в первых рядах, прикрывая спину паладинам. Монстры не стали её трогать, наверное из-за приказа духа, который не видел в ней достаточно греха для смерти. Только вот эта участь… смотреть как монстры жрут твоих друзей заживо и понимать, что ты ничего не можешь сделать… это ещё более жестоко, чем смерть. Правда откуда про такие смертные заскоки знать духу?

— Она видит в тебе монстра, безумного и кровожадного каннибала, — раздался шёпот Алексиара. — И многие другие будут смотреть на тебя также. Плевать сколько жизней ты спасёшь, скольким поможешь, клеймо монстра будет на тебе до конца жизни. Очень короткой жизни, если ты научишься управлять этим проклятьем. Тело нуждается в постоянных чистках и точечном отборе того, чем ты будешь питаться. Если выживешь, то найди меня у картины.

Алексиар затих, а я тут же рванул в сторону послушницы, которая прикрылась поцарапанными руками и закричала. Однако её жрать я не собирался, ведь смерть отступила, как и дыра в груди залаталась. Новое сердце уже билось, но всё равно организму требовалось много ресурсов.

В этот же момент волк перепрыгнул через неё, чтобы вонзить мне клыки в шею. Да вот только у меня был щит, а кинжал в правой руке куда острее любых клыков. Однако убивать его сразу я не стал. Он брыкался и выл, пока кинжал проворачивался в его артерии. Кровь же текла прямо мне в рот.

— Аенор Милосердный, спаси свою смиренную слугу, воздай по справедливости каждому и даруй покой душам умершим… — вперемешку послушница вспоминала случайные строки из всех выученных молитв, пряча лицо за руками и стараясь не слушать жалобного воя.

Затем я бросил уже мёртвого волка на землю спиной, ударом ноги сломал его грудную клетку и поменял кинжал на рапиру, чтобы удобнее провести вскрытие. Тем временем в лесу началась суматоха судя по ментальным всплескам и воям зверей. Дух смог убить слабых, даже уничтожил одну из групп почти полностью. Но бой продолжался и Кайл явно был жив.

Кроме того ко мне уже перебрасывались монстры, а под землёй гудели корни. Вырвав печень волка и я тут же отпрыгнул назад, уходя от очередных корней пытавшихся снова пробить мне грудь. Одним за другим звери снова пытались бросаться на меня, но в этот раз я учёл все прошлые ошибки, а ещё в каждый удобный момент вспарывал им артерии или вырывал внутренности, словно… даже не вампир, а скорее просто как какой-то монстр, ведь одной крови мне было мало.

— Ох… теперь мне действительно стало лучше… — выдохнул я, выплёвывая шерсть изо рта и вырывая из черепа оленя рапиру.

А затем пройдя мимо послушницы я направился прямо к центру чащи, чтобы поставить точку в затянувшемся сражении. Я столько сил потратил, чтобы убедить духа сбежать и отступить, а эта гадина устроила бойню. Придурошное создание без зачатков разума, интеллект духов явно переоценён магами, раз это существо предпочло мирному исходу кровавое побоище. Ни себе, ни людям.

— ЧУДОВИЩЕ!!! ДАЖЕ САМЫЕ КРОВОЖАДНЫЕ ЗВЕРИ В САМЫЕ ГОЛОДНЫЕ ГОДЫ НЕ ЖРУТ СЕБЕ ПОДОБНЫХ!!! — взревел дух, бешенство которого достигло максимума. — Я ВИДЕЛА ТВОЮ СУТЬ, НО ДАЛА ТЕБЕ ШАНС!!! ЖАЛЬ ЧТО ТЫ ИМ НЕ ВОСПОЛЬЗОВАЛСЯ!!!

— НЕ ПОВЕРИШЬ, Я ХОТЕЛ СКАЗАТЬ ПОЧТИ ТОЖЕ САМОЕ!!! — тоже воплем ответил я и рассмеялся, скидывая с локтя щит, чтобы взять в левую руку кинжал. — НАДЕЮСЬ У ТЕБЯ ЕСТЬ ФИЗИЧЕСКОЕ ТЕЛО!!! ХА-ХА-ХА!!!

Вихрем стали и огня я прошёл сквозь полчища монстров, изредка останавливаясь для подпитки. Тварей стало гораздо меньше, а в центре чаще уже шёл бой. Прямо на поляне покрывшейся кровью и трупами сражалась женщина в платье из цветов и кожей белее снега. Противостояли ей Кайл и Лира, пока остальные ревнители Ароса либо мёртвыми лежали среди трупов, либо отступили и зализывали раны.

— НЕ НЮХАЙ СПОРЫ!!! — рявкнул Кайл, едва заметив меня.

И тут же я использовал пламя, дабы сжечь цветы под ногами. Споры мгновенно загорелись и с хлопком всё поле боя на мгновение объяло пламя. На мгновение, ведь дух леса тут же потушил всё, а новые цветы уже начали расти прямо на глазах.