Эдемский Маг. Том III

Глава 12

Нижний мир затих. Шумела только столица. Столица, в которой решалась судьба всего мироздания.

Две сферы пожирали друг друга, медленно, но верно растворяясь в этом воздухе. Переливающийся огненный шар и жёлтая булькающая энергетическая сфера, озаряющая это счастливое лицо и растрёпанные золотые волосы, сошлись в тяжёлом бою.

— Смотрите, они зависли в воздухе. Кто этот богатырь? — спрашивал дед, щурив глаза и придерживая улетающую на ветру шляпу.

— Не знаю, он был в столице ещё до конца света. Какой-то дурак, который бросил вызов самому Богу. Проиграет, не иначе, — ответил юнец, сложив руки вместе и следя за двумя силуэтами, смотрящими друг другу прямо в глаза.

Шары громоподобно взорвались в воздухе, оставив после себя лишь большое дымное облако. Саркис опустился на землю, тут же припав на колено и тяжело задышав:

— Ты можешь генерировать такое количество энергии? Что это за сила? Ты…

— Да, я теперь по силе как Бог, братишка. Видишь эти крылья? — расхохотался своим ангельским смехом златовласый красавец, пару раз пошевелив большими изящными крылышками. — Я над тобой, Саркис. Я лечу, как самая свободная птица в мире, ты понимаешь? Я столько об этом мечтал, желал освободиться, выйти из чужого подчинения и перестать наконец подчиняться этим тупым законам. Разве ты хочешь войны, друг? Брось, нас теперь ничего не удерживает. Мы теперь как птицы, неужели ты не чувствуешь? — Клейтон с удовольствием покружил в воздухе, из уголков его глаз потекли небольшие голубые слезинки. Он смеялся и плакал, как в тот самый чудесный эдемский день. И Саркис отчего-то увидел в нём всё того же дорогого друга, товарища, брата… Он же никак не изменился, был всё тем же Клейтоном, Демиургом, был второй частью его души…

— Это и есть цена за твою свободу, за эти крылья? Ты заплатил человечеством за исполнение собственной мечты, Клейтон. Тебе не кажется что ты превратился в чудовище?

Клейтон не слушал эдемского мага, белоснежным рукавом вытирая счастливое лицо:

— Да, цена была огромна. Но Бог платил жизнями миллионов людей, лишь бы быть выше, важнее и свободнее всех. Разве не так?

— Он был пленником собственной силы и способностей, Клейтон. И ты это знаешь. Ради своих детей он работал всю жизнь, положил на плаху свою голову. Он был как раб, о какой свободе и власти ты говоришь? Отец не такой как ты, шипящий змей. Не смей сравнивать себя с ним, слышишь?

Клейтон внезапно успокоился, с каменным лицом смотря на Саркиса сверху-вниз, размахивая великолепными крыльями, искрящими, как бенгальские огни в новогоднюю ночь.

— Да что ты знаешь об этом, слуга папаши? Твоя магия на исходе, совсем скоро ты погибнешь, бесполезно умрёшь в бою с самим собой. Прекрати философствовать и просто подумай над выбором. Выбор есть всегда, я — доказательство того, что нет ничего невозможного. Не лишай самого себя идеального места под этим тёплым солнцем. Мы сможем править вместе, создавать, вдыхать жизнь, мы исправим этот мир. Прекрати борьбу, мой воинственный братец. Ты знаешь как я не люблю кровь, особенно свою собственную.

— Не любишь кровь, кровопийца и дьявол? Ты преступник, лишивший жизни не только мир, но и собственную родню. Ты пожертвовал даже семьёй и всё ради самого себя, Клейтон. Разве можно прощать такого выродка как ты? Они тоже хотели жить и они имели на это полное право. Люди тоже мечтали о свободе, о божественной силе, но они осознавали что творить то, что творил ты — это безнравственно и чудовищно, Клейтон.

— Слышь, старик, хватить мораль читать. Я не прошу меня отчитывать, ты моя мама? Тебе не понять, чего я добился и во что смогу превратить этот мир. Бесполезно говорить с тобой и об твоём любимом батьке, который убивал человека за человеком только из-за того, что они уходили с Эдема. Я зло для тебя несмотря ни на что, а значит ты просто сгинешь. Сдохнешь как собака, ничего не добившись и потеряв абсолютно всё.

Жёлтый булькающий луч вырвался из вытянутых нежных рук и столкнулся с огненным щитом, огромным и шумным, непреодолимым и по-настоящему спасающим Саркиса. Энергия ручейками потекла по нему, как вода по камням, стекая вниз, лужей собираясь на красной адской земле.

Напор не слабел. Концентрированная чистая энергия давила на щит, прогибала его, заставляя богатыря стиснуть зубы и постыдно закряхтеть от напряжения.

Щит держался, хоть и трещал. Энергетический луч медленно стал гладить магическую защиту, перенаправлять удар то в один угол, то в другой, пока щит не проломился, не погас, не оголил тело разочарованного и злого Саркиса. Луч вошёл в его тело, пронзил насквозь, а следом прилетели стрелы, заставившие эдемского мага подлететь, задрожать прямо в воздухе и рухнуть аккурат у голодных демонических голов.

— Не трогайте этого горе-бойца. Ему немного осталось, дайте я преподам своей совести полезный урок, — расплылся в улыбке Клейтон и стремительно подлетел прямо к дымящемуся, но уже встающему на ноги Саркису. Посох мага треснул, вероятно от плотного луча, а может и от стрелы. Хотя рука Саркиса с силой сжимала артефакт, дрожа от напряжения и необъяснимой злобы. Наверняка посох треснул от его собственной крепкой руки.

— Как поживаешь, брат? Может хочешь напасть на меня хоть раз за бой? Показать свою силу, отстоять собственную правду. Хочешь же, да? — крылья закрутили Клейтона, превращая его в настоящий ураган, в божественный ураган, обрушившийся на Саркиса и подхвативший его куда-то вверх. Полёт сопровождался пронзительным, будто бы птичьим свистом. Стрелой два брата взлетели над всем городом, взлетели прямиком к алому светилу и чёрному беспросветному небу. Клейтон отпустил Саркиса и широко взмахнул своим крылом, пройдясь по телу богатыря, окропив его тёмной кровью. Эдемский маг полетел вниз, хватаясь за живот и отчаянно дёргая в воздухе крепкими ногами.

— Хочешь больше? — Клейтон совершил крутой вираж, оказался с правого бока. С пальцев сорвались мелкие трещащие шарики, буквально горошинки, полетевшие на Саркиса и заставившие его тело задёргаться в воздухе. Богатырь закашлял густой кровью, а Клейтон круто повернул в другую сторону, вновь прицеливаясь и вновь выпуская мелкие горошинки, громко разряжающиеся о тело Саркиса. После этого Клейтон крутанулся и ударил с разворота тонкой, но быстрой ногой, спрятанной под складками божественного одеяния. Саркис, словно Дон, водный архимаг, изменил направление, летя, как груша для битья. Клейтон устремился за ним на своих больших крыльях.

— Ты будешь биться? Или нравится чувствовать себя птицей, бороздящей небесные просторы? — глумился летящий за ним златовласый мятежник, вытянувший руки, на конце которых уже появились длинные, желтовато-мерцающие острые когти, полные новой свежей маны. Клейтон снова раскрутился на своих широких крыльях и, как таран, понёсся на Саркиса, подцепляя его когтями, метая его направо и налево, по всему тёмному безоблачному небу, размашистыми движениями раня своего брата всё сильнее и сильнее. Саркис кряхтел, выл от боли, но надёжно укрывал посох с чудотворной магией, оберегал его, подставляясь под каждый удар магических когтей, вертясь в разные стороны, как юла, не замечая петлявшие за ним кровавые струи, чертившие в воздухе невероятные узоры.

Удар по скуле, удар по животу, вспарывающий хороший удар по груди и молниеносная, как стрела, атака тонкой ногой, воспламенённой чистой энергией. Эдемский маг менял траекторию своего полёта, он терпел каждый удар, каждую магическую пощёчину Клейтона, пока не рухнул вниз, прямо на каменную землю, не чувствуя своё тело и сохраняя надежду. Надежду на то, что его брат смог растратить львиную долю своих сил. Саркис кряхтел, смотрел на окровавленную ладонь, на грязное, избитое, израненное тело, пытался смотреть и на тёмное небо, по которому бороздила белоснежная яркая точка, так похожая на лёгкую снежинку, несущуюся на красивейших крыльях.

— Столько потратил, столько дрался, и ведь он всё ещё силён… Такое ощущение, будто мана его бесконечна, — раздосадовался богатырь, кулаком круша эту землю. Землю умирающего Нижнего мира.

— Так и будешь лежать, Саркис? Не надоело бороться с самим собой? Я протягиваю тебе руку, брат, почему ты отвергаешь её, не давая мне и шанса? Бога не вернуть, как не вернуть и других людей, отдавших свои жизни за исполнение Плана. Больше нечего терять, Саркис, важен результат. Результат, который я подарил не только себе, но и тебе…

— Молчи. Прости молчи, Клейтон… Ты человек, отринувший свои воспоминания, прошлое, ты пожертвовал друзьями, роднёй, миром… Твой путь — это путь Сатаны, путь подлеца и обычной крысы. Какого прощения ты хочешь?

— Не играй ты в миротворца. Грешил не только я, грешил каждый человек в этом мире. Тем более грешил Бог, ты же знаешь о том, что этот человек ответственен за весь кошмар, в который превратились жизни простых людей. Ты осуждаешь меня, но не осуждаешь собственного Отца. Это так то ты ищешь справедливости? Ты хочешь прикончить меня за мои грехи, но ты же не сможешь победить меня, черноволосый грубый уродец, — констатировал факт Клейтон, надувший щёки и неожиданно выпустивший кричащую энергетическую струю, рассёкшую воздух и упавшую аккурат в кристально белую стену, в лёд, составленный из множества-множества маны. Лёд захрустел, но это было не столь важно. Саркис больше не мог ждать. Он использует последнюю магию и добьётся успеха, как добивался его всегда. И нескольких мнений на этот счёт быть не могло.

Эдемский маг выскочил из-под разваливающегося щита, прицелился и закрыл глаза, не в силах смотреть на три огненные сферы, вылетевшие прямиком с его грубых ладоней. Следующие буйные, весёлые шары устремились направо, тогда как на левую сторону неслась пламенная дуга, кричащая, как птица перед смертью. Клейтон взмахнул рукой, прочертил ловкими пальчиками большущую желтовато-белую сетку, которая буквально с одного касания погасила всё неистовое пламя, в разных формах стремящееся уничтожить мятежника, преступника, предателя. Жёлтая сеть всё ещё таинственно моргала, когда тонкий слой льда сковал её, сковал крепко, чтобы бушующие огнешары прорвали её, дробя на мелкие замороженные части, и рухнули прямо в довольное лицо Клейтона. Часть огненных сфер умчалась куда-то в небо и только последний из них впился в руку златовласого мятежника, заставив того даже зажмуриться от боли.

— Как же ты нерационально тратишь магию, друг мой. Столько атак и всё для того, чтобы задеть меня? — улыбался Клейтон своей маниакальной безумной улыбкой. Его рука мерцала, покрытая защищающей энергией. Пламя скатывалась с неё куда-то вниз, плавя крыши домов, разъедая белокаменные столичные постройки.

— Молчи! Оставшейся магии как раз хватит для такого как ты, не сомневайся в этом, — сурово прорычал Саркис, впервые не знающий как победить вторую половину своего тела, этого уродца, этого бесчувственного эгоиста, который был готов оправдать абсолютно любое своё преступление.

— Да не горячись ты так. Раз уверен — действуй!

Ветер налетел на статную фигуру Саркиса. Несмотря на его разорванные одежды, слипшиеся, длинные, чёрные волосы с редкой сединой и усталым взглядом проигрывающего бойца, эдемский маг всё ещё выглядел сильным и достойным соперником. Эта осанка, этот вонзившийся в землю посох, эта высоко поднятая голова внушала страх и ужас в каждого человека, что наблюдал сейчас за яростным сражением. Саркис выглядел как пособник тёмных сил, как властелин мрака, как король ада. Но значила ли что-то его внешность, когда он защищал честь, защищал достоинство, защищал людей, мстил за смерть родных и уничтожение Нижнего мира? Он был на стороне света, тогда как новый Бог Клейтон, Демиург, изнутри был мрачен и беспощаден, как чёрная грозовая туча. Принц, красавец, выглядящий как король, Клейтон и был настоящим тёмным змеем, отравляющим всё сущее, все сердца. Людей он превращал в своих марионеток, давая им услышать сладостные, лживые речи настоящего дьявола, настоящего притворщика и предателя…