Наследник проклятого дара

Он поднимает голову и удивлённо смотрит на меня.

— Мещерский? — удивляется он.

Следом за мной заходит Тёмкин.

— С Тёмкиным? И Тёмкин тебя вызывает на дуэль? Объяснитесь.

— Кадет Мещерский трижды оскорбил меня, — почти завывает Елизар, — а также позволил себе неуважительное обращение к графине Волконской. Я вызвал его на дуэль, он принял вызов!

А сученыш не прост. Вовремя словился и решил подстроить будто он защищает честь Маргариты. Лизоблюд. Не люблю я таких языкастых. Лижут чисто, но предадут за гроши.

— Графиня Волконскская? Ничего не понимаю. — мотает головой, — Где вы успели увидеть мою дочь?

— Нет, ваша светлость. Графиню Маргариту Волконскую, — уточняет Тёмкин.

— Мещерский, ты когда успел? Ты час назад валялся на плацу с разбитым носом? — снова удивляется Долгоруков.

— Ваша светлость, я никак и ничем не задел графиню Маргариту.

— Он назвал её, простите, «солнышком» и допустил фамильярность! — запыхтел бастард.

А про свою униженную честь уже забыл или как?

— Если бы Маргарите нужна была защита, то я бы об этом знал. — заявляет Долгоруков, — она находится под моей опекой, а ты для неё никто, — злобно смотрит на Елизара, — здесь нет повода для дуэли. Но с этим я ещё разберусь. Что касается оскорблений, — продолжает он, — кадет Мещерский, ты признаёшь этот факт?

— Ваша светлость, я сказал ему, что если он продолжит вести себя как тупое быдло, то я сломаю ему челюсть.

— Ого. Ты откуда храбрости столько взял, Мещерский?

— Просто он надоел мне.

— Вон как. Порода, все же, в тебе есть. И какие условия вашей дуэли?

Я улыбнулся. Толи ещё будет. Вздрогнете ещё, когда я вырвусь из кадетской клетки.

— Без оружия на ринге. До нокаута. Сейчас. — я быстро отвечаю на его вопрос.

— Это будет быстрый бой. — предупреждает меня Долгоруков, — а тебе, либо понравился медпункт, либо нужно сдать психологические тесты ещё раз. Но раз это дело Чести, я одобряю. — он одобрительно кивает, — у вас час на подготовку. Секундантов выберите сами, если нужны. Контролировать дуэль будет капитан Исайкин. Свободны.

Долгоруков гаркает и снова опускает взгляд на бумаги.

Дверь закрывается и ублюдок за моей спиной злобно шипит.

— Тебе конец, тупой Юрец, — рифмач он, однако, — быстро ты не отделаешься. — снова угрожает мне, — весь месяц будешь в медпункте валяться.