Время собирать камни

Глава 17

Достав новую форму «Adidas», я стал снимать с себя помятый ужас, в котором ходил на брифинг, ужин и завтрак. Спортсмены брезгливо от меня отсаживались, девушек всё так же старательно держали от меня подальше. Меня это всё крайне веселило, но к сожалению, Кэти я не мог встречать в подобном виде, а потому я принял душ, побрился, побрызгал на себя французский парфюм, и осталось только переодеться.

- Добряшов, - с этими словами незакрытая дверь номера открылась и в комнату вошёл главный тренер СССР по лёгкой атлетике, застав меня в одних трусах.

- Иван Андреевич, вас не учили стучаться? – тут же скривился я, поняв, что мой цирк раскрыт, поскольку он увидел моё тело. Опытный взгляд нельзя было обмануть, поскольку ни следа дряблости на мне конечно не было, только жгуты мышц и сухожилий, явственно проступающих через кожу.

Подобрав челюсть с пола, он схватился обеими руками за голову.

- Говорила же мне Петрова, говорила! – стал причитать он.

- И о чём вам говорила Зоя Евсеевна? – полюбопытствовал я, вернувшись к начатому одеванию.

- Что от тебя Добряшов, жди подстав, - он, отняв руки, ещё раз посмотрел на меня, спросив, - ты ведь не спился и просто решил снова всех разозлить?

- Правда ведь забавно вышло? – я ему улыбнулся, - а вы видели, как от меня всех девушек отсадили? Интересно какие ещё у них будут лица, если сказать благодаря кому на них всех красивая, новая форма?

Он покачал головой, не оценив моей шутки.

- Ты куда кстати собрался?

- Девушку свою встречать, - спокойно ответил я, - давно с ней не виделись.

- И она кто? – осторожно уточнил он.

- Американка! – не стал я его разочаровывать.

Степанчонок спал с лица, повернулся и едва ли не бегом выбежал из комнаты, вернувшись через пять минут с Вадимом. Вот только тот, вместо того чтобы меня наказать или прикрикнуть, спокойно спросил.

- Готов?

Я кивнул.

- Поехали, посольские были так любезны, что дали свою машину и сопровождающего, - бросил он, поворачиваясь к двери.

На главного тренера было больно смотреть, он-то привёл комитетчика чтобы меня остановить, а вместо этого тот ещё и поощрял меня! Помахав ему рукой, мы пошли вниз, а затем спустившись на минус один этаж, попали в тёмную зону паркинга, где нас и правда ждал автомобиль с дипломатическими номерами.

- Добрый день, - поздоровался с водителем и человеком, сидящем на переднем пассажирском сиденье.

- Добрый Иван, меня Игнат зовут, - представился он, показав висящий на груди чехол фотоаппарата, - послали запечатлеть вашу встречу.

- Отлично, нужно ещё заехать купить букет цветов.

- Уже готово, лежит в багажнике, - хмыкнул тот, - не влез в салон.

Я слегка офигел, но промолчал, а вот когда мы прибыли в аэропорт, и он открыл багажник, стал понятен смысл его слов. Гигантский букет красных роз, и правда никуда бы не влез. Взяв его и положив на плечо, мы все втроём пошли в здание терминала, привлекая к себе всеобщее внимание, поскольку я был в форме с надписями СССР, ещё с этим букетом, а по бокам меня шли хмурые люди в штатском.

- Я сейчас, схожу нам за пропусками, - посольский показал на служебную дверь и отправился туда.

- Пропуска? – я поднял бровь, обращаясь к Вадиму.

- Лучше меня не спрашивай, - тот отрицательно покачал головой, - вчера я ездил согласовывать эту твою встречу, мне ответили, максимально оказать тебе помощь.

- Ого, - удивился я стремительно развивающимся событиям.

Где-то через час, в терминале стало тесновато, от количества прибывающей прессы. А когда объявили прибытие нужного нам самолёта, Игнат вскинулся и повёл нас к выходу на перрон, где уже ждал небольшой автобус, который отвёз к паркующемуся самолёту. Едва служащие аэропорта закончили процедуры и подъехал трап, Игнат показал мне глазами идти к нему. Я моментально поднялся с сиденья и уже через пару минут, держа огромный букет стоял возле самолёта. Первые вышедшие американцы весьма удивились, увидев меня с цветами в форме СССР, но потом одна из девушек радостно вскрикнула, повернулась и что-то прокричала в салон, и уже через пять минут на мне висела плачущая и счастливая Кэтлин.

- Ты чего ревёшь, я же обещал тебя встретить, - я целовал её в ответ, а она никак не могла остановить поток слёз.

- За всё время разлуки, было всего несколько писем, ты даже не представляешь, как я боялась лететь сюда, - признавалась она мне, целуя глаза, нос, только потом снова губы.

- У нас ещё будет время поговорить вдвоём, - улыбнулся я, - возвращайся к своим, а то мы задерживаем людей, а вечером, я буду у тебя. Хорошо?

Она закивала, а я понимая, что она по размеру меньше букета, достал из него три розы, и вручил их ей, сказав при этом, что цветы доставлю в её номер позже, чтобы она не мучилась с ними при прохождении досмотра. Кэти счастливо улыбаясь, взяла маленький букетик и мы, поцеловавшись, с трудом разжали объятья. Я только тогда посмотрел вокруг, когда мы расстались. Американские спортсмены почти все с улыбками спускаясь по трапу смотрели за нашей сценкой, а десятки журналистов и корреспондентов фотографировали нас. Помахав Кэти рукой, я получил в ответ воздушный поцелуй, после чего вернулся к наш автобусик.

Игнат, засовывая фотоаппарат обратно в чехол, восхищённо показал мне большой палец, а Вадим было донельзя задумчив. Ничего не комментируя и быстро пройдя мимо журналистов, мы вернулись в Олимпийскую деревню раньше прибытия американской команды, затем попрощались с сопровождающими нас посольскими и вместе с комитетчиком стали ждать, когда прибудут автобусы и спортсменов, также разделив которых по полу, заселят их в здания. Букет, как и было обещано, надо было отдать.

На моё счастье ко мне подошёл кто-то из американских тренеров и сказал, что знает где поселили Кэти, и он может отнести в комнату цветы, как раз к тому моменту, когда она туда попадёт. Я стал его горячо благодарить за помощь, но он лишь улыбался и отмахивался, говоря, что отлично нас понимает. Передав ему букет, я ещё раз его поблагодарил, и мы с Вадимом отправились к нашим зданиям.

- Я, только видя тебя с той девушкой понял, какие завтра будут статьи в газетах, - внезапно произнёс он, - хотя до этого не верил.

- Идём, мне нужно будет переодеться к ужину, чтобы не смущать нашу команду своим цветущим видом, - хмыкнул я.

- Зачем это тебе Иван? – удивился он.

- А ты не видел, что ли их счастливые лица, когда я появился в аэропорту Внуково? – изумился в ответ я, - нужно же дать людям то, что они хотят.

Донельзя адекватный комитетчик лишь осуждающе покачал головой, он это не понимал, но хотя бы к моей радости не лез, куда не просят.

На ужин в столовую я пришёл в своём маскарадном костюме, моментально заработав осуждающие взгляды с тренерского стола, видимо Степанчонок поделился со своим составом своими утренними наблюдениями. К счастью до спортсменов они не стали доводить настоящее положение дел, поэтому мы четверо с моей командой снова сидели в зоне отчуждения.

Ночью же, ничто не могло остановить меня, и я оказался у комнаты Кэти, соседка которой ещё вечером заблаговременно нашла себе другое место, об этом она мне тихо нашёптывала, после того, как мы несколько раз насладились друг другом и мокрые от пота, просто легли рядом.

- Я просила, чтобы мне дали разрешение приехать к тебе, - болтала она без остановки, - только в посольстве сказали, что СССР отказали во въезде.

- Это они могут, - я лежал, отдыхал и под её голос едва не засыпал. По сравнению с моими прошлыми отношениями с не совсем нормальными девушками, которых нужно было спасать, Кэти, которой нужен был только я, конечно выигрывала без всяких условий. Я даже вначале наших отношений опасался, что это новая жертва, но нет, дни шли за днями, а ничего и близкого к принятию квеста не было, что весьма меня вначале смущало, но потом я просто принял всё таким, каким есть. Любил ли я? Не знаю. Нравилась ли она мне? Безусловно. К тому же её лёгкая, непоседливая натура как раз компенсировала мой замкнутый и отрешённый от мира характер.

- А что Иван будет дальше? – неожиданно переключилась она на нас.

- Сначала Олимпиада, - твёрдо сказал я, - ты и я приехали сюда за наградами. Нужно сосредоточиться на этом.

- Я вряд ли что-то выиграю, - она уткнулась мне в грудь носиком и всхлипнула, - недавно была травма ноги, вряд ли я покажу хороший результат.

- Ты выступишь, как сможешь, а я в любом случае тебя поддержу и приду поболеть, - сказал я, - у нас всё равно соревнования начинаются позже ваших.

- Спасибо Иван, - Кэти довольно улыбнулась и потянулась к губам, - я так счастлива!

- Завтра, а точнее уже сегодня, предлагаю позавтракать вместе, - предложил я, и она тут же согласилась, - злоупотреблять этим не будем, обедать и ужинать будем каждый у себя, а то и так на меня косо смотрят представители моей делегации.

- Хорошо.

- Давай попробуем поспать тогда, - я подгрёб под себя небольшое, но очень упругое и сильное тело.

Она засопела где-то у меня в районе подмышки и быстро уснула.

***

Сказать, что зрелище было странным, это ничего не сказать. В окружении звёздно-полосатой формы и надписями USA на ней, словно маленький островок посреди океана, сидел я в своей красно-белой майке с надписью CCCР, и мы с Кэти поедая йогурты, весело болтали, не обращая внимание на окружающих. В таком виде нас и застал Вадим, который пришёл в столовую к американцам, в сопровождении ухмыляющегося сопровождающего их делегации.

- Иван, тебя ждут тренера, - спокойно сказал он, подойдя к нашему столику, и поздоровавшись прежде с девушкой.

- Прости дорогая, - я наклонился, чтобы поцеловать её, и мы попрощались, пообещав встретиться вечером. Затем я поднялся и пошёл за ним.

Когда мы вышли за пределы слышимости, он ледяным тоном сказал.

- Ваня – это переходит все границы.

- Вадим, я оставил тебе записку, где меня искать утром, - напомнил я ему.

- Я не про это.

- А про что? – прикинулся я дурачком.

Он достал газеты из кармана пиджака и протянул их мне. Конечно же, на всех первых полосах центральных немецких газет были только мы с Кэтлин. Множество фотографий, где я её встречаю у трапа с огромным букетом цветов, потом наши объятья и её слёзы радости, ну и конечно же поцелуи. Журналисты на все лады тут же рассказывали своим читателям историю нашей любви, где и как мы познакомились, потом встретились и вот, снова воссоединились. В общем я сам чуть не всплакнул, читая смесь правды, романтических соплей и предположений, что же ждёт дальше столь красивую пару.

- И? – я вернул ему газеты.

- Мы приехали на Олимпиаду, - строго напомнил он.

- До начала которой ещё неделя, - я пожал плечами, - а подогреть интерес читателей и зрителей, никогда не бывает лишним.

- К твоей персоне, - комитетчик покосился на меня.

- Да, - согласился я с ним, - и посмотри в какую майку я одет, и что написано на ней сзади. Точно не «Иван Добряшов».

Он нахмурился, но продолжать разговор не стал. Тренера конечно, когда узнали, где я завтракал, потеряли дар речи. Под их ошарашенными взглядами, я пошёл к себе, поскольку уже через пару часов нужно было идти на Олимпийский стадион, начинать тренироваться. Уже с завтрашнего дня можно было мне возобновлять утренние и вечерние пробежки, благо Олимпийский парк был огромный, а вчера и сегодня я сделал исключение только из-за приезда Кэтлин.