Танкист-1

Глава 17. Бесперспективный

— Ну как думаешь, сдал? — поинтересовался присевший рядом Аршинов.

— Да черт его знает. Вроде написал, но с русским у меня всегда нелады были, — пожал плечами Нестеров, устроившийся в одной из курилок.

Он специально ушел подальше от остальных, устроившись в уединении. С одной стороны, заметил, что когда находится в толпе курильщиков, у него начинает болеть голова. С другой, отношения с парнями у него не складывались. Спасибо Зуеву и Белозерову.

Эти активно поливали Виктора грязью, к месту и не к месту поминая тот факт, что его стараниями на губу отправился второкурсник. Ну тот случай в столовой поспешили обернуть себе на пользу. Мол он специально их провоцировал на драку, чтобы потом обвинить во всем и выжить из училища. Ну не сволочь!? И абитуриенты почти единодушно были на их стороне.

Виктор вообще ничего не предпринимал по этому поводу. В смысле, он как-то выхватил Белозерова в тихом уголке. Но тот бесстрашно задрал подбородок и нагло предложил набить ему морду. Что будет дальше догадаться не сложно. Но Нестеров не собирался домой. Поэтому ограничился только собственным моральным удовлетворением.

Конечно неприятно, но вполне ожидаемо. А вот то, что Аршинов вдруг потянулся к нему, для Виктора оказалось полной неожиданностью. Вроде и не навязчиво, но он всякий раз оказывался рядом, заговаривал с ним, когда другие игнорировали, одергивал если в его присутствии начинали говорить о Нестерове плохо. Не то, что прям заступался, а эдак с насмешкой интересовался осмелится ли остряк повторить это Виктору в лицо. Как правило на этом все и затухало.

Правда, в первый раз говорун изъявил свою готовность сделать это. Роман же не откладывая в долгий ящик нашел взглядом Виктора и подозвал. Острослов сдулся, а Аршинов нашел другую причину, для чего ему понадобился Нестеров, и они пошли прочь…

— Не переживай, нормально все будет. В любом случае нормально, — убежденно произнес Рома. — Три пятерки и одна четверка, даже в случае двойки по сочинению у тебя шансов поступить куда больше чем у других.

Странное дело, но получившие неуды по остальным предметам не выпроваживались домой, а продолжали сдавать экзамены. Виктора данное обстоятельство серьезно удивило. Но потом ему стало известно, что у военных все ни как у людей. Абитуриенты с одним неудом имели все шансы оказаться в стенах училища. С двумя, уже без вариантов.

Но есть такое понятие как резерв. Куда отправляются все двоечники. По мере прохождения курса молодого бойца происходит серьезный отсев новичков, которых никто еще не считал за полноценных юнкеров. Они попросту не выдерживали армейского быта, муштры и физических нагрузок. Все это было задрано до такой планки, что нужно было иметь по-настоящему большое желание стать офицером. А что до неудов на экзаменах, так тут работало правило — не хочешь, заставим, не можешь, научим, не сможем, дадим пинка.

Случались такие годы, когда резерв выбирался весь без остатка, но к моменту принятия присяги, когда эта лавочка окончательно закрывалась, штат роты так и оставался неполным. Но Аршинову в прошлом году не повезло. Резерв не выбрали и до половины. Вот и пробует теперь во второй раз. Вернее, поступает, потому что предыдущие экзамены он сдал на пятерки. Как впрочем, не сомневался и в сочинении. Это заметно по его уверенному виду.

— Нормально, — хмыкнул Виктор. — Тебе легко рассуждать. Год занятий с репетиторами, и теперь посматриваешь на всех свысока. Интеллект реально работает, я это чувствую по себе. Так что, те кто поступают во второй раз точно сдадут.

— Это факт, — не стал спорить Аршинов. — только ты не учитываешь одну маленькую деталь. Из тех, кто провалился в прошлом году, только малая часть решила попытать счастья во второй раз. Лично я не вижу ни одного из тех, кто при мне бил себя пяткой в грудь, и твердил, что они непременно приедут на будущий год и порвут всех.

— Серьезно? — удивился Виктор.

— Факт. За год много чего меняется. Ну вот к примеру взять Харизму. В нее мало кто вкладывается. Стараются в первую очередь усилить Интеллект, чтобы проще было учиться, и лучше усваивался материал. Опять же, немало тех кто подумывает об академическом образовании. А для этого его показатели нужно будет поднять на уровень до одной целых шести десятых. Потом, согласно статистике, идут Выносливость, Ловкость, Сила, и только в последнюю очередь Харизма.

— То есть, Выносливость стоит на втором месте после Интеллекта? — удивился Виктор.

— А ты думаешь корпеть над учебниками так легко? И уж тем более, когда просвистишь весь семестр, а потом нужно наверстать упущенное буквально за несколько дней перед сессией. Тут Выносливость совсем не помешает.

— Ну и при чем тут Харизма? — вернул Виктор Романа назад.

— Да при том, что это классная штука. Грубо говоря, чем выше показатели надбавок Харизмы, тем лояльней к тебе отношение окружающих. А главное, внимание девушек. Ну, ты понимаешь о чем я, — возбужденно произнес Роман, даже поерзав на лавке. — Ты не поверишь, но мне сейчас будет реально туго в стенах училища. Что это был за год! Нет, понятно, что репетиторы и занятия. Тут все без дураков. Но на самом деле учеба занимает мало времени. А вечера так и вовсе твои. Танцы в клубах и в институтах, девочки. При всех равных, они отдадут предпочтение тому у кого Харизма выше. Разумеется, если она под потолок, а ее обладатель тюфяк, то ничего и не выйдет. Характеристики ведь не решают проблемы, а помогают тому, что ты имеешь сам.

— Ну, тебе проще. Отец полковник, мать не последний человек в столичной управе. Думать о хлебе насущном не приходится. Мне будет не до веселья. Работы дома по гланды, и еще больше.

— Ну, это я так. Как вариант. Кстати, раз уж зашла речь о надбавках. Ты сильно закредитован? Изначально показатели были приемлемые, или много пришлось подтягивать?

— А тебе это зачем?

— Ну, у меня отец полковник, брат в этом году закончил это же училище. Так что, в армейских делах я кое-что соображаю. Может чего посоветую.

— После инициации показатели мои были не в дугу. Нечего было и мечтать о том, чтобы поступать в военное училище. Но потом кое-как наскреб.

— Наскреб сколько?

— В общей сложности мне не хватало шестьдесят девять очков надбавок.

— Минус тридцать пять за ступени, и на выходе кредит в тридцать четыре очка. Хрена себе! Так не бывает. Такие кредиты не выдают. Только под серьезное обеспечение и поручителей, — затряс головой Аршинов.

— Ну, кредит у меня конечно серьезный, но не запредельный, — Виктор и не подумал полностью откровенничать. — Просто мне посчастливилось сделать несколько изобретений, и за каждое Эфир выделял мне очки надбавок и опыт к тем Умениям, которые сыграли в этом решающую роль.

— А, ну тогда нормально. Если у тебя мозги заточены под всякие изобретения, так и вовсе отлично, — оживился Роман.

— Ты это к чему? — заинтересовался Виктор.

— Да к тому, что если хочешь делать карьеру в армии, будь готов к тому, что тебе придется неизменно наращивать Харизму. Один и четыре это только для поступления в училище. Выходят из него в должности комвзвода, а это надбавок не меньше полутора.

— Ого. И откуда это возьмется, если нам до выпуска не светит перешагнуть на следующую ступень?

— Во-первых, не стоит мерять всех по себе. Я, например, только подбираюсь к шестой ступени Сути. И у меня был целый год для того чтобы заработать их. А большинство только после гимназии. У них подобных результатов нет и близко. Есть конечно те, кто взял кредит, чтобы подогнать показатели под требования. Но их не так много. Сто двадцать шесть тысяч опыта, это не баран чихнул. Не многие решатся вешать на себя подобное ярмо. А значит, пока будут учиться возьмут ступени и получат необходимые очки надбавок. Во-вторых, ты в курсе, что в армии удерживается налог в двадцать процентов опыта?

— В курсе, конечно.

— А то, что юнкера, если доходят до выпуска, то вместе с погонами подпоручика получают в качестве подъемных весь удержанный у них опыт?

— Нет, этого я не знал.

— Теперь знаешь, — улыбнулся Аршинов.

— А если не доучился?

— Тогда весь налог уходит в казну, — пожал он плечами. — Так вот, если ты изрядно влез в мошну Эфира, обменивая опыт на очки надбавок, то в дальнейшем наращивать Харизму тебе будет все сложней. Комроты должен иметь показатели уже не меньше одного и семи. И на рост ступеней особо рассчитывать не приходится. При самых оптимистичных раскладах, по окончании училища у тебя будет возможность полностью закрыть вопрос с седьмой ступенью Сути. Но для перехода на восьмую потребуется уже двести пятьдесят шесть тысяч. Получить столько опыта в училище попросту нереально. Значит, остается вариант обмена на очки надбавок. Улавливаешь?

— Улавливаю, — задумчиво произнес Виктор.

— Тогда имей ввиду и такой расклад. Когда вызывают из резерва, смотрят не только на оценки при сдаче вступительных экзаменов. Помнишь, перед физо у нас была медкомиссия и нас проверял характерник?

— Когда бы я забыл, — хмыкнул Виктор.

— Вот. Дядька серьезный, четвертый уровень навыка, для него вся наша подноготная, как открытая книга. Он фиксирует все наши данные, а аттестационная комиссия при принятии решения оценивает и состояние Сути, отдавая предпочтение более перспективным кандидатам.

Виктор не подал виду. Но в груди екнул холодок. И было отчего. Ведь это как раз его случай. Он уже выбрал двадцать семь очков надбавок. А значит, скорее всего, его отнесут к бесперспективным кандидатам. Ч-черт! Неужели все зря!

— Рома, а чего это ты вдруг решил начать общаться со мной накоротке? До того случая в столовой, ты не больно-то к этому и стремился. А тут вдруг как подменили, — перевел Виктор разговор в другое русло.

И тут же подумал, а стоило ли это делать. Конечно прежняя тема, несмотря на познавательность, была достаточно неприятной. Но, что-то ему подсказывало, что и эта окажется не многим лучше.

— Честно говоря, просто не знал, как к тебе относиться. С одной стороны, вроде и не рохля и зыркнешь порой так, что мороз по коже. С другой, всячески избегаешь конфликтов, сглаживаешь углы. А в тот раз я понял, что все это до поры до времени.

— Ясно. Присматривался значит.

— Есть такое дело. И знаешь, ты порой смотришь так, словно перед тобой труп. Не знаю, с чего такая ассоциация, но вот не отпускает это ощущение и все тут. Ты часом не убивал?

— Убивал, — совершенно спокойно произнес Виктор.

— Да ну!? — тут же сделал стойку Роман.

— Ну да. Мы же с отцом каждую зиму охотимся. Да и первый опыт я набил из своего мелкана.

— А-а-а, ты про охоту, — разочаровано произнес Аршинов.

— Напрасно думаешь, что это легко. У меня на счету три волка. Бате помогал ходить на медведя. На подстраховке стоял, пока он его выгонял из берлоги. Страху такого натерпелся, что не приведи Господи.

— Не то, — убежденно произнес Роман.

— Ну, тогда не знаю, — развел руками Виктор.

Откровенничать по поводу их похода на китайскую сторону Нестеров так же не собирался. Они ведь подписку о неразглашении давали. А ночь в допросной до сих пор помнятся в ярких красках. И вряд ли это когда-нибудь забудется.