Наследник проклятого дара

Энергия в руке уже уплотнилась так, что вот-вот сама выстрелит. Лишь моя воля ещё сдерживает её. Рука уже пылает огнем.

Инквизитор все ещё ухмыляется. Он чувствует своё превосходство. Расслаблено покачивает Нарезателем. Даже присел на камень и абсолютно меня не опасается.

Думаю, у него и правда очень много энергии. Эмиль дал ему всё, что было обещано. Только вот никто не обещал дать Мальтусу то, что ему и правда нужно. Свободу и спокойствие. Освобождение от внутренних демонов, с которыми он не умеет бороться. Он лишь временно закрыл им рты дешево доставшейся силой.

Я сейчас сотру с него эту ухмылку.

— Мальтус, ты неудачник и лох! Тебе кинули фантик от конфетки с завернутым внутрь дерьмом, соблазнив властью! И ты думаешь, мне она нужна? С чего ты взял, что я сражаюсь за кого-то? Я бьюсь за себя. За свой шанс стать лучше и сделать мир лучше! Я бьюсь против таких мерзких ублюдков как ты! Против тех, кто готов продаться каждому, кто предложит тебе крохи власти, в обмен на твой зад!

Я провоцирую его. Пусть потеряет контроль и совершит ошибку.

— Скажи, Мальтус, ты почему падре то стал? Наверное, над тобой в детстве, милым и пухлым мальчиком, надругался какой-нибудь мерзкий, похожий на тебя падре? — на моём лице растягивается ехидная улыбка.

— Что ты несёшь, пацан? Какой падре? Я тебя уничтожу!!!

Моя насмешка цепляет инквизитора и он срывается в атаку.

Он очень быстр, но не быстрее молнии, которой я бью его прямо голову, всей накопленной и уплотнённой энергией.

Я дважды бил его в грудь и оба раза он спокойно, без усилий, отбил. Да, какой-то эффект был, но я прикладывал много сил, а КПД был совсем низкий. Вывод - либо это самая защищенная часть тела, либо же, я просто не в силах пробить его защиту. Поэтому я ударил в голову.

Ветвистая чёрная молния, останавливает и роняет его на землю. Нарезатель пропадает из его руки, но я не отпускаю его. Молния продолжает бить прямо в лицо.

За треском молнии я слышу его вопли. Приближаюсь к нему, чтобы молнии было меньше расстояния до цели.

Я чувствую, как улетучивается энергия. Еще немного и она закончится окончательно. Чтобы не допустить этого и добить урода, угрожавшего уничтожить всё вокруг меня, я убираю клинок и направляю руку в сторону одного из разломов. Тяну энергию из него.

Из-за одновременного выполнения противоположных действий начинает трещать голова. Её буквально сдавливает невидимыми тисками. В глазах начинает мутнеть, но я не отпускаю и высасываю весь разлом.

Разлом почему-то схлопывается с громким взрывом. Взрывная волна раскидывает тварей, сражающихся с Сехмет, а её саму отбрасывает к нам.

— ТЫ ОБЕЩАЛ!!! — Сехмет рычит, смотря мне в глаза.

Её злой голос в голове добавляет моим мозгам еще больше боли.

— ОН ТВОЙ, СЕХМЕТ! — я тоже уже рычу.

Мне кажется, что осталось совсем немного.

Инквизитор умудряется перевернуться и теперь, моя молния бьет в его затылок. Упираясь руками в землю, он пытается встать.

Сехмет прыгает ему на спину и впивается клыками в шею. Его защита не выдерживает нагрузки и я вижу, как полупрозрачные клыки Сехмет входят наполовину в его шею. Она обхватила Мальтуса лапами и впивается когтями в тело.

Мальтус никак не сдается и всё равно борется, пытаясь встать. Нарезатель снова появляется в моей руке и я бью им, наотмашь, по ноге инквизитора. Клинок из тьмы отрубает ногу начисто, а я даже не чувствую сопротивления. Видимо он перенёс всю свою защиту на шею, чтобы противостоять атаке Сехмет.

Я пользуюсь моментом и не отпуская уже изрядно ослабевшую молнию, отрубаю вторую ногу. А следом и руки.

Моя энергия заканчивается. Молния пропадает, а меня накрывает откат. Такое количество магии я через себя ещё не пропускал. Вся моя энергия и энергия трех разломов. Меня мутит, а потом тошнит. Я сгибаюсь, меня рвёт. Перед глазами мелькает отрубленная нога и меня рвёт ещё сильнее.

Рано еще адреналину заканчиваться! Усилием воли, я, наконец, беру себя в руки и, пошатываясь, бреду до Сехмет и Мальтуса.

Нарезатель следовало назвать Прижигателем. Из отрубленных конечностей не лилась кровь. На месте удара вся кожа и одежда были обожжены.

Мальтус был еще жив. В нём было еще очень много энергии. Но кажется, он помутился рассудком окончательно. Сехмет яростно рвала своими клыками его глотку, а он смеялся и верещал.

Когда Сехмет, наконец, насытилась, я внимательнее посмотрел на неё. Я вижу, что она уже далеко не прозрачная. Она уже совсем не призрак! Она находится в реальном мире!

— Сехмет, ты прям как настоящая, — я устало улыбаюсь, — враг ошибся и больше не представляет угрозы.

— Он всё ещё полон сил, но я уже насытилась, — облизывается, — давай оставим его на потом? — жалостливым голосом просит львица.

— Как это, на потом, Сехмет? На потом никак нельзя! Вдруг, он найдет способ отрастить себе конечности? А потом нужно будет одолеть его ещё раз, заново? Нет, так дело не пойдет! Нужно его добивать. Тем более, я ему обещал, что он сегодня умрёт!

Его и правда нельзя оставлять в живых. Такие люди не остановятся, пока не добьются своего. Я знаю, так как сам такой же. К тому же, это будет урок всем остальным недоброжелателям.

— Ладно. Я больше не могу, — нехотя соглашается Сехмет.

Убить поверженного врага не сложно, но сделать это не в пылу битвы, тяжело морально. Одно дело, когда либо ты, либо тебя и совсем другое, добить того, кто не может сопротивляться. Однако, мне нужно это сделать. И хоть я немного подначиваю львицу, но это только моя задача и моя ответственность.

— Ты мог стать спасителем этого мира Мальтус, но сбился с пути, поддавшись соблазну. Я дам тебе очищение. Ты мог стать хорошим человеком и я дам тебе такую возможность. Я переродился и теперь каждый день следую цели стать лучше. Я лучше вчерашнего себя. Попробуй также, в следующей жизни, — я приставляю Нарезатель к его горлу.

Мальтус замирает, а в его глазах я вижу усталость.

— Бей уже, Архат. Но знай, я лишь первый, кто нашел тебя. За мной придут другие, — инквизитор хрипит, но договаривает свои последние слова.

— Ты был воином, хоть и стал мразью. Прощай, падре Мальтус, — с этими словами я подаю руку вперед и Нарезатель пробивает шею Мальтуса насквозь.

Его глаза тускнеют и закатываются.

Тело инквизитора, вдруг, начинает светиться ярко красным светом. Из глаз, рта, ушей и носа в небо бьют тёмно-красные лучи.

Я вспоминаю, как Меньшиков говорил про то, что моя смерть откроет разлом невиданной мощи. И похоже, что сейчас, здесь случится тоже самое.