Слабая герцогиня. 10 способов унизить невесту

Глава 18

— Как её имя? — спрашиваю, Малию, когда женщина уходит.

— Горничной? Харитой звать.

— Что между вами не так?

— Да что вы госпожа, всё нормально, — но взгляд отводит, слегка краснея.

— Ладно, не хочешь говорить, настаивать не стану…

— Ох, госпожа, да и впрямь ничего особенного, — ещё больше краснеет, но решает не таиться: — Харита ревнует меня к нашему кучеру. А я и повода не давала.

— На пустом месте ревнует?

— Ну он, то подмигивает, то улыбается мне. Да разве ж это повод на мне отыгрываться?

— Как отыгрываться?

— Ох… — понимает, что сказала лишнего, — ну всякое… по мелочи, то придирается, то неправду обо мне говорит, а то и…

— Что?

— Ой, да ерунда…

— Ежели ерунда, то чего так раскраснелась и глаза прячешь?

— Только не сердитесь… к вам идти никто не хотел в личные горничные. Так и я не хотела, но из-за Хариты меня к вам отправили прислуживать… в наказание. А я и не виновата была вовсе.

— Ну и как? Страдаешь? — мне становится откровенно весело.

— Что вы, госпожа. Я, конечно, боялась поначалу, но вы совсем не такая, как о вас говорили.

Да уж… о себе я уже наслышана.

Пока Малия завершает работу с платьем в гостиной, я ухожу в спальню и там перед зеркалом отрабатываю танцевальные движения, которые мне показал дио Хэмис. Сами движения очень простые. И это не удивительно, попробуй-ка подвигаться, когда на тебе платье, весом со средний ковёр.

Повороты, касания рук, простые шаги в разных вариациях. Одни медленнее, другие чуть быстрее. Один танец позволяет едва касаться партнёра кончиками пальцев, другой вынуждает быть ближе.

Музыкальные коробочки сменяют друг друга, мысли расслабляются, и я не замечаю, как тело начинает двигаться в своём ритме, движения становятся легче, изящнее, провокационнее. Музыка в коробочке замирает, но мысленная мелодия разгоняет кровь, и приятные воспоминания обрушиваются лавиной: алый танцевальный костюм, паркет, партнёр — совсем молодой мальчик, который тоже волнуется, аплодисменты, цветы и белый плюшевый заяц, как награда за прекрасное выступление.

Неловкое тело вторит таинственным образам, всплывающим в памяти, я прикрываю глаза, мне уже не важно, как я выгляжу — я отдаюсь внутреннему ритму. Мелодии переплетаются, растекаются по телу эйфорией, лопаются пузырьками счастья на языке…

Останавливаюсь лишь тогда, когда начинаю ощущать первые симптомы приближающейся судороги. Падаю на мягкий ковёр, рассматривая в зеркале отражение незнакомки. Это не я. Или я? Что со мной не так? Откуда эти мысли?

Из зеркала на меня смотрит юная девушка с серыми глазами и растрёпанной копной длинных, волнистых, каштановых волос. Раскрасневшиеся щёки, взмокший лоб, к которому прилип тёмный локон. Губы налились цветом и выглядят очень соблазнительно. Тяжёлые широкие брови кажутся неуместными для столь изящных черт лица, как, впрочем, и лёгкая одутловатость. Но в целом незнакомка кажется мне привлекательной.

Вот только я вспоминаю другое лицо… миндалевидные карие глаза, тёмный шёлк гладких волос, идеально прямой нос и бархатная, чуть смуглая кожа.

Мысленно тянусь к виде́нию, вот сейчас, сейчас, я узна́ю, что со мной случилось, откуда эти образы в моей голове… что-то важное так близко… стоит поймать эту мысль и я всё пойму, всё узна́ю…

Резкая вспышка боли, удушье и темнота…

— … ваша светлость… вы меня слышите?

Тело ощущается непослушной ватой, а звуки словно доносятся издалека.

— Ваша светлость… вам нужно выпить вот это, — голос становится чётче.

Чьи-то заботливые руки уже приподнимают тяжёлую голову, вливая в меня прохладную влагу.

— Что случилось?

— Малия сказала, что нашла вас, лежащей на полу здесь в спальне. Вы помните, что с вами произошло? — дио Хэмис с тревогой всматривается в моё лицо, делая какие-то собственные выводы о моём состоянии.

— Я вспоминала танец… а потом… заболела голова…

Лгу. Я прекрасно всё помню, но не хочу рассказывать то, что произошло на самом деле. Никто не должен узнать о моих странных мыслях и воспоминаниях. Это нельзя списать на временное недомогание, это что-то, что я даже самой себе пока объяснить не могу.

— А сейчас, как вы себя чувствуете?

— Я устала… — и впрямь ощущаю себя так, словно не спала несколько дней.

— Возможно, вы переутомились. Слишком мало времени прошло после болезни. Если бы не личное письмо короля я бы настаивал на том, чтобы вы отложили визит сюда ещё на какое-то время, — в тоне его голоса сквозит искреннее сочувствие и от этого на душе делается теплее. — Сейчас я дам вам капли, они помогут быстрее уснуть. Надеюсь, утром вы почувствуете себя лучше.