Семь ступеней Храма

Глава XXI

Откровение Ллойда

(Арина)

— Ты?!

Казалось бы, короткое слово, но сколько в этом восклицании уместилось обжигающей ненависти. Кожу опалило огнем, я почувствовала запах гари и услышала потрескивание волосков. Не понимая, что происходит, провела ладонями по лицу, прикрываясь от уничтожающего взгляда, но он проникал под кожу, жалил болезненными укусами.

— Нравится? — издевательски прошипела Уно, преодолевая оставшееся между нами расстояние и протягивая сильную руку, чтобы сжать пальцы на моей шее. — Думала, что выберешься из Турпифа и заживешь прежней жизнью? Этого никогда не будет. Никогда!

Она совершенно обезумела, растеряв всю свою красоту и брызжа слюной от бешенства, а я уже даже не плакала, забыв от отчаяния, как это делается. Вымотанная событиями утра, опустошенная испытанным страхом, я хотела всего лишь забыться, но Уно явно приготовила для меня нечто иное. Это явственно ощущалось кожей.

— Что ты сделала? — прохрипела я, пытаясь понять, что со мной происходит, почему же так больно и горячо?

Уно не отреагировала, сжав пальцы сильнее. На коже вспыхнули острой болью ожоги.

— Как ты посмела забрать его у меня? — она вытрясала из меня остатки воздуха, а я горела и не могла кричать. Понимала, что она задействовала какую-то потустороннюю силу, наслала проклятие и делает что-то запретное и ужасное, но не сопротивлялась из-за дикой слабости. Словно волю выпили досуха. — Я слишком долго ждала Аврелиана и устала от ожидания!

Перед тем, как погрузиться в черноту и сползти по стеночке на пол, до моего слуха донесся такой знакомый голос.

— Зачем ты так жестоко? Достаточно подпортить ей внешность, как мы и договаривались…

«Ллойд»…

От его предательства и обиды из-за всего случившегося, слезы навернулись на глаза, но силы оставили меня. Я упала навзничь, больше ничего не чувствуя.

Очнулась я в комнате, напоминавшую гротескную тюрьму. Облачный пол, потолок и решетка во всю стену — дымчатая, но потрескивающая, как от тока. Воздух свежий, напоенный дождем и сыростью. От такого не ломит кости, но душа устремляется в счастливые воспоминания о первых поцелуя в раннюю осеннюю пору. Подо мной пол, но не холодный и жесткий, а мягкий, словно перина.

— Нравится? — Ллойд опустился рядом со мной, помогая приподняться и пытаясь напоить меня чем-то горько-сладким из высокого серебряного кубка, но я демонстративно сжала губы и отвернула лицо. Шею обожгло болью, казалось, каждый открытый участок кожи умоляет о спасении.

— Выпей, пожалуйста. Это поможет твоему организму восстановиться, — попросил меня хранитель, снова приподнимая голову и вливая в приоткрытый рот живительную влагу. Я могла бы сопротивляться, но его поступок, его предательство лишили меня сил и воли быстрее и надежнее проклятия Уно.

— Я хочу объяснить тебе, почему поступил именно так, — печальным голосом начал рассказывать Ллойд, а я прикрыла глаза и дышала через рот, чтобы не слышать отвратительного горелого запаха.

«Что она со мной сделала? — крутилась в голове пугающая мысль. — Изуродовала, чтобы наверняка оттолкнуть от меня Аврелиана? Кто посмотрит на несчастную с обгоревшим лицом?»

До исповеди Ллойда мне не было дела, я никогда не прощу его. Если останусь жива, то попрошу Мелиора определить меня в Турпиф, туда, где мне и место. Между падшими и архангелами, между живыми и мертвыми. Он, как наставник хранителей, имел право сослать меня в любую точку мира, хоть в преисподнюю.

Счастье, радость, любовь — все это не для Храма. Раньше я не понимала, почему волшебство окружающего мира не трогает меня, неосознанно сторонилась красоты долины, пытаясь не пускать ее в свое сердце. Мне казалось, что серые тучи сгущаются над каждым, кто улыбается открыто и смеется слишком громко. Траурная мрачность, которая скрывалась по углам, расползлась повсюду, но я кинулась в омут с головой, доказывая себе, что смогу преодолеть все невзгоды, когда рядом Аврелиан.

Аврелиан единственный, кто, видимо, не понимал, какие вокруг него плетутся интриги и заговоры. Он сам загнал себя в ловушку Уно, предоставив ей повод для мести, а я послужила хорошим активатором вселенского Зла, только и ждущего моего появления в Храме.

Сейчас я не могла рассуждать здраво, и обида на Аврелиана давала о себе знать, но где-то в подсознании снова крепла мысль, что он придет и все исправит. Только он, никто другой.

— Ты помнишь свое прошлое? — скорее, утвердительно, чем вопросительно произнес Ллойд, после долгой паузы. Он положил мою голову себе на колени и распутывал волосы, подергивая их и причиняя этим боль, такую успокоительную, что я закрыла глаза и немного расслабилась.

— Я тоже помню свое прошлое, Арина. — С усмешкой ответил Ллойд на свой же вопрос. — В царстве демонов, наконец, наступил мир, и отец пообещал мне собственные земли, замок и прекрасную жену. Его речи сладким медом лились в мой опустошенный кубок, отравляя ядом ожидания и отупляя нетерпением и жаждой передышки. Я устал от кровопролитных битв, в которых погряз с самого детства, мечтал о заслуженном покое и отдыхе, о тишине.

Границы отвоеваны, враги покинули пределы отцовских земель с наименьшими потерями наших войск, я — признанный воин, уважаемый демон первой гильдии и наследник кровожадного императора, которого все боятся, но которому беспрекословно подчиняются. Я опасен для своего отца. Меня любят, его — ненавидят, и я ослеплен наивностью.

В тот вечер мой отряд скакал через густой лес. Вместе с ним заканчивались владения отца и начинались свободные земли, в которых я и планировал поселиться. На нас напали с особой жестокостью, превосходя по численности и силе. Убивали моих друзей медленно, растягивая удовольствие и поставив меня на колени, чтобы я все видел и понимал. Отец не погнушался возглавить наемников, которым пообещал свободные земли за мою смерть. Он сам перерезал мне глотку со словами: «Ты мне больше не сын!».

Я помнил каждую секунду того вечера и не мог ничего с собой сделать. Я умолял Аврелиана вернуть меня обратно, но он светлый бог, не в его власти и не в его силах сделать такое, а Уно… — Ллойд растянул губы в жесткой ухмылке, и я не узнала его лица. Стальной взгляд почернел, полыхнул кровью. — Она заслужила покровительство Загорна своим телом и талантом. Ты знала, что Уно умеет переносить души из Межмирья обратно в их миры? Редкий дар престолов, который появляется у единиц. Уно и Нобис — единственные престолы, которым доступна такая сила. Их имена обозначены в пророчестве, найденном мной в библиотеке в седьмой секции. Я хотел узнать больше, проникнуть в тайны Ангелов Смерти, чьи перья отточены так остро, что пишут пророческую правду кровью на холсте, но кто-то сжег все книги, уничтожил седьмую секцию до основания.

Я снова закрыла глаза, порицая себя за глупость. Это я — наивная дурочка! Ждала от Ллойда помощи, а оказалось, что он тот, кого следует опасаться.

— Сначала я попытался поговорить с Нобис, но эта девчонка запугана настолько, что убежала от меня, только поняв, о чем я хочу попросить ее. Странная. Я же не просил многого, помогла бы вернуться и дело с концом. А к Уно подобраться невозможно — она скользкая, как ледяные вершины Пограничных гор, но нам удалось договориться. Благодаря тебе, Арина, все благодаря тебе, — он осторожно коснулся губами моего запястья, а я вскрикнула, но не услышала собственного голоса.

«Что же со мной?»

— Облачная тюрьма — это ловушка, на которую в парке развлечений может наткнуться каждый, но вся прелесть именно этого места в том, что только я знаю к нему дорогу. Это — моя личная ловушка, нахождение которой отследить невозможно. Отдыхай, я специально принес тебя сюда, чтобы вылечить от обжигающей злости Уно. Прости, Арина, я не знал, что ее ненависть бесконтрольна и не подчиняется владелице. Как только ты поправишься, Уно перенесет нас обоих ко мне домой, и я убью отца, заберу себе его земли и покажу тебе свою прекрасную планету.

Я лишь покачала в ответ головой, желая сказать Ллойду, что жизнь ничему его не научила. Таким, как Уно, нельзя доверять. Она не отпустит его обратно из зависти. Ей недоступны ни любовь, ни преданность, ни, тем более, доброта. Я хотела бы помочь Ллойду, но тем, кто ослеплен местью, уже не поможешь.

— Аврелиан найдет меня, — сказала я Ллойду, но тот лишь усмехнулся, отрицательно покачав головой. В его красивых глазах блеснула сталь, которую я замечала и раньше.

— Возможно, но он не сможет мне помешать, Арина. Ты… — Ллойд ссутулился и посмотрел на меня с затаенной грустью. — Ты способна на многое, только не понимаешь этого. Почему бы тебе не оставить мысль о возвращении в Храм, а думать о том, как мы могли бы применить твое могущество. Я помогу… — зашептал Ллойд исступленно, а я прикрыла веки и отрицательно покачала головой.

«Он научит, как же…» — подумала я меланхолично, вспоминая уроки Майкла Гавра.

Если Майкл рассказывал меня, как управлять крыльями и концентрировать в себе силу, собирая ее по крупицам, то Ллойд научит, как разом опустошить резерв, но уничтожить, как можно больше существ вокруг. Я уверена, что он найдет применение моей силе, о которой я не все знаю, но каковы будут последствия ее применения?

— Ты сможешь больше, чем Уно, поверь мне, — продолжал говорить Ллойд, хватая меня за руку. От этого резкого и грубого прикосновения у меня помутилось в голове, такую адскую боль я испытала.

— Демоны, что она с тобой сделала? — вскричал Ллойд, снова вливая в меня ледяную жидкость. — Я не хотел, Арина, я этого не хотел.

Плавясь от любого движения, чувствуя в голове тяжесть, от которой клонило в сон, не понимая, где в этой облачной тюрьме вход, а где выход, и существуют ли они, я плыла по светящемуся серебристому коридору, тщетно пытаясь сосредоточить мысли на чем-то одном, но они все время разбегались. Губы сохли, нестерпимая жажда мучила меня, и тогда я хрипела, а Ллойд терпеливо поил меня, извиняясь в очередной раз.

— Ненависть Уно причинила тебе столько боли, — говорил Ллойд, а во мне крепла какая-то мысль. — Понимаешь, для светлых богов ненависть материальна, она способна причинить боль, сильную боль.

— Аврелиан, — прошептала я пересохшими губами.

— Да, и твой Аврелиан, как светлый бог, чувствовал твою ненависть, — подтвердил Ллойд, помогая мне принять сидячее положение. Он смазал открытые участки кожи жирным снадобьем, от которого пахло травами и свечным воском, но это не помогло восстановить четкость зрения. Все вокруг плыло.

— Как Уно сделала это? — спросила я Ллойда, укрепляясь во мнении, что смогу повторить заклинание. — Как она использовала свои чувства, обратив их против меня?

— Неосознанно, — ответил Ллойд, бережно укрывая мои плечи темным плащом, чья тонкая шелковая ткань приятно охлаждала ожоги на теле. — Она ударила тебя заклятием, сама не понимая, какой масштаб поражения нанесет. Хотела, хммм, подпортить тебе лицо, а вышло, как вышло. Скажи спасибо, что это только ожоги, могла бы спалить тебя заживо, будь она посильнее.

— И на том спасибо, — устало хмыкнула я, стараясь сесть поудобнее, чтобы поменьше соприкасаться с облачной стеной помещения.