Семь ступеней Храма

Эпилог

(Мелиор)

Первый зимний месяц в долине Поднебесья ознаменовался резким потеплением, и адепты высыпали на прогулку, радуясь тому, что можно больше не прятаться в Храме от непогоды. Поэна стояла на крыльце и провожала каждого, кто проходил мимо нее, суровым прямым взглядом, и от ее сверлящего внимания бежали не только адепты. Вряд ли она понимала, какое воздействие оказывает на окружающих одним своим присутствием. Легендарная личность, потому что каждый ангел смерти — это и есть легенда, Поэна внушала благоговейный страх. После официального заявления о том, что она временно замещает Аврелиана на посту ректора, адепты успели насочинять таких небылиц о ее прошлом, настоящем и будущем, что впору записывать и распространять, как нелегальное чтиво на ночь не для слабонервных.

— И ты туда же? — остановила она меня, скрещивая на груди руки и сурово сдвигая брови. От этого мимолетного движения некрасивая складка прорезала ее высокий гладкий лоб.

Я в очередной раз решил оставить в кабинете свою должность, снял ее, как вторую кожу, и переобулся, собираясь провести в Облачном парке все выходные. Нет, не кутить, наряду с адептами, но использовать свой выходной по максимуму продуктивно.

Помедлив, я подошел к Поэне и встал к ней плечом к плечу, запрокидывая голову и вспоминая, что у Аврелиана в Венценосной башне еще достаточный запас виски, который поможет справиться с любой проблемой.

«Вот, сейчас выдержу нелегкий разговор с Поэной и напьюсь! Только бы еще успеть забрать в кузне оружие, которое ковалось специально для меня», — промелькнула в голове мысль.

Клинок из божественного сплава. О нем я мечтал так же давно, как и о том, чтобы встретиться лицом к лицу с правителем Олимпа — Загорном. Первая мечта оказалась прахом, осыпавшимся под ноги и оставляющим на души грязные серо-черные разводы, но уж клинок-то точно не подведет!

— Все никак не смиришься с тем, что тебе за сотню, Мелиор? — осуждающим тоном произнесла Поэна, оставляя надрезы на коже своими взглядами. — Не нагулялся? Остепениться не хочешь?

— Нет, — ответил я нетерпеливо, — на все три вопроса.

Поэна недовольно поджала губы, но продолжать не стала, и ее руки безвольно упали вдоль тела.

— Я понимаю, не просто адаптироваться к этому поганому существованию вновь, — посочувствовал я, пожимая плечами и едва касаясь ткани ее мантии.

— Ты прав, время в подпространстве течет иначе, — согласно кивнула Поэна, глядя на вершину гор. — Боюсь, я взвалила на свои плечи непомерную ношу.

Хмыкнув, я повернулся к ней лицом.

— Ангел смерти считает должность ректора Храма Семи Ступеней — непомерной ношей? — улыбнувшись, я вдруг рассмеялся в полный голос, запрокидывая голову. — И ты права, Поэна, как же ты права! За сотню лет я не научился справляться со сложностями, которые порой сваливаются на меня, как на наставника, что уж говорить о ректорстве. Радуйся, что тебе недолго занимать эту должность, и какой-нибудь неудачник, вдохновленный на Олимпе пламенными речами Загорна, скоро встанет во главе Храма.

— А вот это вряд ли, — печально покачала Поэна головой. — Я не позволю ему прислать сюда какого-нибудь неопытного архангела, который только испортит мне детей.

Присвистнув про себя, я лишь постарался скрыть тревогу и волнение, что выступили на коже холодным потом.

«Да уж. После Аврелиана ходить под начальством ангела смерти, да еще и женщины — такая себе перспектива!»

— Родители Майкла Гавра и Нобис мертвы, — вдруг резко сменила она тему, опустив голову и прикусив губу. — Но я не знаю, как сказать им об этом.

— Падшие Турпифа, — выругался я, а в грудь толкнулось столько боли за судьбы ни в чем неповинных детей, что стало нечем дышать.

«К гончим клинок из божественной стали, я нужен Поэне, здесь и сейчас», — подумал я, прощаясь с оружием, о котором так долго мечтал.

— Мы сообщим им вместе, — положив ладонь на плечо ангела смерти, я почувствовал лишь то, что она из плоти и крови и умеет дрожать, как обычная женщина, обязанная отвечать за последствия ужасных поступков, совершенных не ею.

— Спасибо, — ответила она, поспешно делая шаг в сторону, и моя рука повисла в воздухе. — Но они родились и выросли на Олимпе, они готовы к тому, о чем я собираюсь им сообщить.

— Что за чушь, — рассердился я, сжимая кулаки. — Они всего лишь дети.

— Не сравнивай детей Олимпа с другими адептами, Мелиор, — грозно произнесла Поэна низким громким голосом, и стайка адептов второй ступени, в этот момент выходившая на крыльцо, испуганно юркнула обратно. — Престолы обязаны служить высшим, как и хранители, и архангелы. Не нам с вами ломать устои, сложившиеся испокон веков. Удовольствуйтесь тем, что сможете спокойно жить в долине Поднебесья бесконечно долгое время, воспитывать новых хранителей и путешествовать по мирам в качестве лучшего друга Аврелиана, а про Олимп забудьте. Майкл Гавр не вернется туда, как и Нобис. Им уготована иная участь.

— Олимп — их дом, Поэна. Ты противоречишь сама себе! И, если я согласен на подобные условия, то только благодаря тому, что для меня Олимп всегда оставался далек и неприступен. Никто из этих ребят не смириться с тем, что для них путь в родной дом навсегда закрыт.

— Им придется смириться с этим, — непререкаемым тоном ответила Поэна и вдруг поникла, — ангелы смерти приняли решение не вмешиваться в происходящие события.

— Что ж… — коротко бросил я в ответ, собираясь уйти, но Поэна схватила меня за руку, и ее пальцы обожгли ледяными иглами стужи.

— Помоги мне, — попросила она, и в огромных глазах плескалось столько неуверенности в себе, что я даже удивился. — Ты один из лучших, Мелиор.

— Разве? — я приподнял бровь и скривил губы в ухмылке. — Брось, Поэна, я довольствуюсь малым — выпивкой и нелегальными прогулками с адептами в Облачный парк развлечений.

— Мы оба знаем, что это не все грани твоей натуры, — улыбнулась она иначе, по-доброму, продолжая сжимать мою ладонь своими тонкими ледяными пальцами. И, как ни странно, это прикосновение не казалось мне противным или неправильным, наоборот, я хотел сжать ее руку в ответ и согреть собственным горячим дыханием озябшие пальцы женщины.

— Я уже предложил свою помощь и не откажусь от собственных слов, — сказал я твердым тоном, но все же одернул свою ладонь и поспешно спрятала ее в карман мантии. Кожу еще покалывало в том месте, где к ней прикасались пальцы Поэны.

Горько усмехнувшись и тут же придав лицу совершенно нечитаемое выражение, Поэна молча кивнула и поспешно сошла с крыльца, поворачивая в сторону Парящих аллей. Как только ее фигура скрылась за плотной завесой облака, из Храма высыпали адепты, шумно переговариваясь, смеясь и бегом направляясь в Облачный парк развлечений. Видимо, ждали, когда наш разговор закончится и, не дай Агата, подслушивали! Майкл и Нобис заслужили, чтобы им сообщили о смерти родителей лично, а не через кого-то.

«Ангелы смерти приняли решение не вмешиваться», — крутились у меня в голове слова Поэны, пока я шел проторенной тропой в кузницу, что располагалась недалеко от Облачного парка.

— Клеймо отступников на каждом из них только потому, что они дети отступников, — произнес я себе под нос, отчаянно сжимая кулаки и желая высшим Олимпа сгореть в пламени ярости и ненависти, что они несли в себе. — Где же выход из всего этого?

Прав был Аврелиан, когда говорил, что перевоспитать всех высших мы не в силах, но вот воспитать новое поколение, которое не гнушается обществом инитов, престолов и хранителей — это в наших с Поэной силах.

Мне даже понравилось, как сочетаются наши имена, и я еще долго улыбался, шагая по мерзлой, чуть хрустящей траве.

— На твоем лице столько отчаянной решимости урегулировать все вопросы Поднебесья здесь и сейчас, что в первый момент я даже подумал не нарушать твою уединенную прогулку.

— Аврелиан! — воскликнул я и обнял друга, отметив его цветущий вид. — Где был?

Подозрительно растрепанная одежда, отсутствие привычного обода и смешинки в янтарном взгляде придавали Аврелиану мальчишеский вид, и я отметил, что наконец-то он выглядит счастливым и умиротворенным.

— Предавался размышлениям в своем любимом месте уединения? — спросил я Аврелиана, скрывая усмешку.

— Теперь это место принадлежит не мне одному, — ответил он, расплываясь в совершенно очаровательной улыбке, от вида которой у меня екнуло сердце. Нет, я не завидовал, я радовался за друга так, как никто бы другой не смог.

— И сколько часов удалось поспать? — спросил я Аврелиана.

— Столько, что чувствую себя окрыленным, — отшутился друг, взгляд которого выхватил в толпе хрупкую фигурку Арины с непокорной гривой рыжих волос, рассыпавшихся по плечам. Она держала под ручку Нобис и мило болтала с Остином. Майкл Гавр шел рядом, о чем-то горячо споря с другими архангелами. И это им я обязан сообщить новость, способную разрушить устоявшийся порядок вещей?

— Как ты справлялся? — спросил я Аврелиана, и он все понял без дополнительных разъяснений и вопросов.

— С трудом, — ответил друг, нахмурившись и покачав головой. — Но теперь это прерогатива Поэны, а мы с Ариной отбываем, как только отзвонят колокола на Венценосной башне, предвещающие новый год.

— Хоть бы они отвалились, — выругался я, — пойдем со мной в кузню, покажу тебе оружие, о котором так долго мечтал.

Аврелиан усмехнулся, но ничего не сказал, кивнув головой и просто шагая рядом, плечом к плечу со мной.

— Мне будет тебя не хватать, — сказал я тихо, но он услышал и ответил твердым голосом, полным убеждения в правдивости собственных слов.

— И вы с Робусом справитесь. Ты не один, помни это.

В этот момент Арина обернулась и нашла взглядом наши лица, вдруг озорно улыбнувшись Аврелиану и помахав ему ладошкой. Мой друг с сиропным взглядом расплылся в такой глупой улыбке, что я окончательно понял, насколько он утерян для Храма.

— Я не могу жить без нее, — произнес Аврелиан, — догоним этих детей и покажем им, как могут веселиться настоящие высшие!

Я не заставил себя ждать, шагая следом за Аврелианом и радуясь тому, что напоследок он все же посетит Облачный парк развлечений и узнает, что там происходит на самом деле…