Романов. Том 8

Животные выглядели образцово, были ухожены, по одному взгляду становилось ясно, что о них заботятся. На то, чтобы содержать почти сотню голов, уходит немало средств, однако Николай Тимофеевич зарабатывал достаточно в более теплый сезон.

На нас с Викторией кони смотрели с любопытством. Однако Смирнов сразу повел нас вперед, на ходу кратко рассказывая про каждую лошадь в своей конюшне.

— А в выставках участвуете? — спросила моя невеста, когда мы прошли почти половину стойл.

— Конечно, Виктория Львовна! — заметно приободрился Смирнов. — Я и вам подобрал призеров! Не извольте сомневаться, они спокойные, послушные. Для начинающих — идеальный вариант.

Сотрудники ипподрома вывели к нам пару оседланных коней. Для меня, само собой, воронового, для Морозовой — белого. Смирнов лично при нас все проверил, чтобы не возникло никакой ошибки, затем помог моей невесте взобраться в седло.

— Ну как ощущения? — спросил я у Виктории.

Моя невеста улыбнулась, поправляя поводья.

— Все прекрасно, — обернувшись ко мне, сказала она. — Как насчет небольшого заезда на скорость?

Я усмехнулся в ответ, ведя своего коня под уздцы.

— Николай Тимофеевич, подойдет для забега дорожка? — уточнил я, обернувшись к Смирнову.

Тот поспешно закивал.

— Разумеется, князь, — сообщил он. — Специально все расчистили, проверили. Погода сегодня отличная, так что можете совершенно спокойно разгоняться. Кони справятся, Дмитрий Алексеевич, не переживайте о них.

Мы с Викторией выехали на ипподром, и я взобрался в седло.

— Признаться, из меня не самый лучший наездник, — сообщил я, поглядывая на довольно улыбающуюся невесту.

— Зато я — отличный! — посмеялась она. — Пройдем шагом, чтобы ты привык к коню и седлу, а потом уже посмотрим на забег.

Кивнув, я позволил боярышне давать мне советы и поправлять движения. О том, что в детстве Виктория Львовна владела конем, я прекрасно знал. Собственно, потому мы сюда и приехали — чтобы Морозова могла расслабиться и насладиться отдыхом.

И мы катались практически до десяти вечера, не загоняя коней, больше шагом. Но оба получали удовольствие от процесса. Сотрудники дежурили рядом, чтобы в случае необходимости прийти на помощь, однако для одаренных любое падение с лошади — всего лишь повод посмеяться над собственной неуклюжестью.

— Спасибо, Николай Тимофеевич, — искренне поблагодарила Виктория хозяина, когда мы вернули коней в стойла. — Я прекрасно провела у вас время.

Смирнов глубоко поклонился, старательно пряча довольную улыбку. Он нам угодил, мы хорошо отдохнули — а это значит, что с его маленьким предприятием все будет в порядке.

— Что вы, Виктория Львовна, для меня честь принимать вас у себя в гостях, — заверил он.

Посадив Морозову обратно в машину, я завел двигатель и, прежде чем мы тронулись, почувствовал на своих губах крепкий поцелуй. Моя невеста не сразу отстранилась, так что я успел даже приобнять ее за талию.

— Спасибо, Дима, мне действительно очень понравилось, — прошептала она, обнимая меня за шею руками. — Это было прекрасное свидание.

Я улыбнулся в ответ, не спеша убирать руки.

— Нас еще ждет ужин в ресторане, — напомнил я. — Если ты, конечно, еще не устала?

— Нисколько, — покачала головой она. — После такой замечательной прогулки у меня сейчас мозг столько эндорфина выделяет, что я полна сил. И как раз проголодалась на свежем воздухе.

Я кивнул, и мы расцепили руки.

— Тогда пристегнись, пожалуйста.

Обратный путь оказался еще короче, чем дорога к Смирнову. А когда мы уже подъезжали к Красноярску, я заметил, что моя невеста до сих пор смотрит через лобовое стекло с улыбкой.

До ресторана, арендованного мной до утра, мы домчались с ветерком — улицы были практически полностью свободны от машин, так что никаких проблем не возникло. А оказавшись внутри заведения, я сразу же велел подавать нам заранее заказанные блюда.

И глядя на свою невесту, аккуратно разделывающую форель, я наслаждался вечером.

Время, проведенное в Красноярске, нравилось мне значительно больше, чем столичное. И, кажется, Виктория была со мной солидарна.

— Здесь неплохо готовят, — заметила Морозова, откладывая приборы на тарелку и протягивая руку к бокалу.

Я кивнул с улыбкой.

— Да, согласен, — сказал я. — К счастью, работники не уехали, когда все началось, и нам с Островерховым удалось возродить заведение. До меня этот ресторан считался одним из лучших. А теперь, надеюсь, после нашего визита, посетителей станет побольше.

Морозова хмыкнула, после чего пригубила вишневого сока.

— Полагаю, нам следует появляться в таких местах почаще, — произнесла она негромко. — Может быть, не каждый вечер, но хотя бы раз в неделю.

— Рад, что ты тоже так думаешь, — улыбнулся я. — Я пока не загадываю так далеко, но после свадьбы — непременно устроим небольшую экскурсию по Красноярским ресторанам.

Она протянула руку и взяла меня за запястье. На губах моей невесты возникла улыбка, а на щеках проступил румянец.

— Всего две недели, — едва слышно сказала она.

— И целая жизнь впереди, — ответил я, отвечая на ее поглаживания. — Долгая и счастливая.

В своих словах я был уверен. И сделаю так, чтобы они стали правдой.