Шиноби

Мужик, сипло вдохнув, прошипел:

– Что стоите? Убивайте! Только оставьте Деревню в покое! И оставайтесь дальше в своём мире, упивающемся кровью. Я мог принести мир шиноби. Пусть и через боль! А вы, твари, лишь продолжите цепь страданий и ненависти! Ну же, убейте своего бога!

Да, воспитание Джирайи сразу видно. Поймав мой косой взгляд, жабий мудрец смущённо отвернулся. Впрочем, не мне его обвинять.

– Как звали твоих родителей? – спросил я, шагнув ближе.

– Исэ и Фусо, – нахмурился сбитый с пафосной речи шиноби.

Я напрягся, вспоминая генеалогическое дерево. Эх, Наруто бы сюда, он точно скажет. Исэ не помню. Фусо? Была семья, любившая подобные имена.

– Фусо, дочь Фаси?

– Кажется так…

Всё же, он Узумаки наполовину, судя по всему. Но чакра очень характерная, сильнее выражено, чем у Наруто. Собственно, судя по вбитым в его тело со спины отросткам, другой бы давно помер.

Подошедший Шисуи внимательно посмотрел на меня, прикидывая обстоятельства. И, приняв решение, высказался:

– Сдавайся. Останешься жить. Твоя подруга может остаться руководить Дождём, а тебе придётся отправиться с нами в Коноху.

Он затравленно посмотрел на тело девушки, раскинувшееся на полу. Я демонстративно активировал мистическую ладонь и присел с ней рядом, оценивая повреждения. Тяжёлая контузия, сотрясение мозга, сломаны четыре ребра, левая рука. И это не считая не заживших ожогов с прошлой битвы.

Я поправил рёбра, убрал начавшую скапливаться в лёгких кровь, сложил кости и наложил «шину» из чакры, немного приведя в порядок и ожоги. Её бы в больничку или использовать свиток исцеления. Но свои мне жалко тратить на врага. Я и в новоявленном родственнике очень сильно сомневаюсь.

К тому же, ответить он не смог. Потерял сознание от истощения, едва поняв, что мы не собираемся никого убивать.

С соседнего здания спрыгнули Какаши, Гай и Яманака. На вопросительный взгляд Пятого, Иноичи отчитался:

– Дейдару убили. Он собирался взорвать всё вокруг, там без вариантов.

Я облегчённо выдохнул. Надо будет обязательно передать новости Ли, успокоится. Скептически посмотрев на Нагато, переложил его подругу к нему в транспорт и запечатал обоих вместе с устройством. Разбираться со штырями, которые торчат из его тела, должен точно не я, а мама или Цунаде.

Откровенно говоря, если бы Нагато не оказался Узумаки, его бы убили. Шисуи не стал говорить при всех, но мы рискуем, таща пленных в деревню. Ликвидация отличный вариант. И, конечно, Пятый хочет завладеть необычными глазами, только сначала их нужно хоть немного изучить. Они вообще будут работать пересаженные?

Оставить доходягу живым – небольшая услуга Узумаки со стороны Пятого, о чём он потом обязательно напомнит.

Тяжело выдохнув, я ушёл Мерцанием в точку встречи, откуда нас забрали Тентен и Карин. Весь бой не занял и часа.

Так и закончились Акацуки. Они сильны, но не в таком составе и явно не в обороне. Чтобы защитить Скрытую Деревню и отбить атаку, их слишком мало, несмотря на все способности Риннегана.

Вечером меня позвали в госпиталь, где Шисуи выслушивал слова Цунаде, которая провела некоторые исследования.

– Это не его глаза. Заменены в раннем детстве, следы до сих пор остались.

– То есть кто-то просто взял и подарил мальчику Глаза Бога? – недоверчиво прищурился Пятый. – Зачем?

– Может, не мог использовать сам? Глаза чрезвычайно требовательны по силе и количеству чакры.

Парень помолчал, о чём-то размышляя, прежде чем уточнить:

– Вы провели тесты на родство самих глаз, Сенджу-сан?

– Ты ведь предполагаешь ответ, да? – прищурилась Цунаде.

Шисуи уныло кивнул:

– Учиха?

– Разумеется, Хокаге-сан.

– Сможешь сказать, кто именно?

– По твоей линии наследования, Шисуи-кун. Не позднее деда.

– Мадара?! Он же давно мёртв! Умер в Долине Завершения!

– Может, ты что-то не знаешь про своего прадеда? В любом случае, для точного анализа нужен генетический материал.

Он поморщился, но согласился:

– Достану.

И повернувшись ко мне с матерью, добавил:

– Глаза требуется извлечь, оставлять их у Нагато нельзя. Нужен хранитель.

– Ясуо лучше не пересаживать, – влезла Цунаде. – У него система циркуляции не восстановилась. Непонятно, как скажется.

– Я возьму, – сжала губы Юмико. – Пациенту в любом случае требуется длительное восстановление системы чакры.

Шисуи недовольно скривился. Он явно хотел, чтобы глаза достались мне. Исключительно с точки зрения полезности на войне.

Цунаде, увидев его недовольство, отрезала:

– Позже, как Ясуо подрастёт и восстановится. Всё, оставьте нас, приступлю к операции.

Мы переглянулись с Пятым и покинули госпиталь. Встав в тени высаженных возле входа деревьев, мужчина поправил форменную шляпу и предупредил:

– За Нагато отвечаешь ты. Делай что хочешь, хоть держи в печати постоянно, но проблем от него быть не должно. С женщиной я поговорю сам, а Нагато на тебе. Всё, до воскресенья.

Он исчез в Мерцании, а я тяжело вздохнул да поплёлся домой.

И как мне с ним поступить? Нагато ненавидит Коноху, да и, в целом, с головой у него непорядок. Как там: «Я бог»? Пока его подержат без сознания, но надо решать. Тоже мне, блин, родственник…

Ночь мама провела в госпитале под наблюдением Цунаде. А утром я встретил её на пороге дома, уже смотря в глаза, где от зрачка расходились концентрические круги. После Бьякугана не смотрится особо необычно.

На мой немой вопрос Юмико отмахнулась:

– Всё нормально. Ближайший месяц могу на работе не появляться. Глаза удивительные. Надо привыкать.

Так и получилось. Она их не использовала первые дни, отдыхая и давая адаптироваться системе чакры. Да и мне оказалось не до того.

Отоспались, сделали пару новых печатей, и через три дня переместились к берегу моря очень далеко от деревни. Я, Карин, Наруто, мама и Шисуи с Джирайей.

Рассыпался в руках свиток, а на мелководье рухнул ревущий Однохвостый. Моментально его прибило к земле техникой воздуха, а потом сверху упало два десятка Наруто с огромными Расенганами. Следом оплело давящими и вытягивающими чакру цепями.

Почему у Узумаки всё самое вкусное идёт по женской линии? Вот честно, у меня никаких цепей нет, и чакра не столь хорошо лечит. У Карин, к слову, они есть. Что она и продемонстрировала, когда золотистые цепи присоединились к выпущенным Юмико. Однохвостый и реветь не мог – они стянули ему пасть.

Биджу – оружие деревень, да? Огромная тварь униженно сопела, безрезультатно пытаясь вырваться.

Теперь дело за мной. Мерцание, я оказался на лбу монстра, где моталась детская фигурка, вмурованная в плоть биджу. Для него с момента битвы, где он был запечатан, прошло едва ли несколько часов.

С трудом удерживаясь на голове монстра, я ухватился за джинчурики, пытаясь провести диагностику. Жив. И удивительно: лишь крайне крепко спит. Это странно, биджу мог бы его легко убить. Однако же… Тем лучше.

С трудом сконцентрировавшись, я медленно влил чакру в его печать, пока по демону чакры не поползли чёрные круги. Тут тоже странно: биджу успокоился, поняв, что его запечатывают обратно. Даже болтанка прекратилась.

Десять минут спустя красноволосый мальчик лежал на песке, а я возился с его печатью.

Она плохая. Печати для биджу должны быть особенные, а тут использовали стандартную, как вещи запечатывать, с парой усилений. Она и пропускала чакру, как решето. Уверен, монстр пацану жизни не давал. Из плюсов? Он хороший джинчурики, сродство с силой тануки прекрасное. Когда не поймёшь, чьей чакры в системе циркуляции больше, твоей или биджу, сдохнешь или станешь таким, без вариантов.

Печать я усилил, отсекая монстра практически полностью. Для парня сейчас сложно будет вообще силу биджу использовать.

– Готово, – закончив, кивнул Шисуи. – Он просто спит, а монстр безопасен на ближайшие месяцы.

– Какой-то Однохвостый не очень сильный, аники!

– Вот-вот. Мы его р-р-раз и всё! – поддержала Наруто сестра.

Блондин на секунду замер а следом удивлённо воскликнул:

– Девятихвостый говорит, будто Шукаку не хотел убивать своего партнёра. Вот и сдался быстро.

– В тюрьму его, к Нагато. Будет ждать, когда Песок созреет для переговоров. Отправляемся, отдам приказы, – произнёс Шисуи, протягивая руку сестре.

Карин кивнула, и они исчезли, оставив меня вдвоём с Джирайей. Беловолосый расслабленно присел на камень, дожидаясь возвращения «транспорта», между делом, заявив:

– Неплохо вышло с Однохвостым. Вы бы его и в свободном виде легко запечатали.

– Даже легче выйдет, – согласился я. – Свернём с местностью и перетянем в другую печать. Но джинчурики такое не переживёт.

Он задумался, представив себе процесс, и передёрнул плечами:

– Бр-р-р. Я взрастил монстров. Так и Хаширама не мог!

Я почесал в затылке. Наверное, Первый, правда, не мог. Когда изучал печати, моё представление о них свернуло куда-то не совсем в правильную сторону. Вырезать именно кусок пространства-времени, а не материю или чакру, моя фишка.

Получилось, в общем-то, случайно, думал, так и должно быть. Удивлялся ещё, а почему столь много чакры жрёт? Потом мне, само собой, объяснили, как правильно. Но вопрос «что я запечатывал раньше?» остался. Это мне пригодилось, когда пошло запечатывание чакры и техник. И сильнее всего с природной энергией. Так из ошибки и желания узнать больше и выросло всё моё умение.

Забавно, что оно не основано на каких-то клановых секретах. Четырёхсимвольной и печатям Узумаки на основе силы Шинигами меня учил вообще Третий, пусть и его когда-то научила Мито. Однако запечатал Однохвостого я не клановым наследием, а своей разработкой, выросшей из ошибки и кучи потраченной чакры на исследования.

Возможно, предки Узумаки могли в подобное, а может и нет. Ведь, в конце концов, чакра отражает личность человека. И чем техника сложнее, тем больше в ней неповторимого и индивидуального. И в запечатывании тоже, как оказалось.

Поэтому, гордо усмехнувшись, я откликнулся на слова Джирайи:

– То ли ещё будет. Дайте нам немного времени, и мы перевернём мир!