Шиноби

Глава 18

Хорошо бы сказать, будто ничего не помню. И вообще: «Не я убивал, отстаньте от меня». Но, нет. Кровь на моих руках. Шинигами обеспечил силой, чакрой и регенерацией, точнее, позволил оставлять часть забираемого у жертв. Добавил равнодушия, жестокости и кровавого азарта.

Впрочем, ему не пришлось сильно стараться. Я сам, вследствие ранения Карин, оказался готов рвать врагов зубами. Что и совершал до того момента, пока набранная мощь не позволила проявить танто Шинигами. Дальше пошло сильно легче.

Девяносто два трупа. Среди которых души нескольких Каге и шиноби, приближённых к ним по уровню. Пусть полученных уже ослабленными и с чужой помощью, но убитых моими руками, а, значит, души их теперь томятся в животе демона.

После того, как я вырвал душу Минато у Шинигами и отпустил её, встроив печать с половиной биджу в печать к Наруто, я ещё десять минут метался по полю боя, убивая шиноби Песка, Звука и Дождя.

Потом Шинигами решил, будто ему не интересно долго искать рассеявшихся по лесу врагов. Техника Аватара прервалась, и я остался один без чакры и сил, пока меня не подобрала и не доставила в госпиталь Тентен. Долго спал, и вот теперь очнулся в больничной палате, смотря в потолок и думая о сражении.

Последних врагов я добивал уже, когда они отступали – в результате смерти Казекаге и элиты их деревень, враги решили отойти. Да, любого «бога шиноби» реально заставить потратить всю чакру и, в итоге, убить, но не в нашем случае. И не меня.

В больнице из знакомых сигнатур чакры ощущались Итачи, Цунаде, ещё десяток шиноби разной степени знакомства. Да и те все спят, кроме Сенджу, как раз идущей в мою сторону.

Распахнулась дверь, и на пороге появилась блондинка, выглядящая сейчас на свой возраст. От недостатка чакры и измотанности женщина отменила технику маскировки, которую использует постоянно, желая выглядеть на двадцать.

Зайдя внутрь, присела на кровать у соседней стены и утомлённо потёрла переносицу.

– Не такого ожидала, передавая вам наследство бабушки…

– Это плохо? – завернувшись в одеяло, я выпрямился, посмотрев в потухшие от утомления карие глаза.

– Ты защитил Коноху. Бабушка осталась бы довольна.

– Сказала бы что-то вроде: «Хаши, всё-таки ты был дурак», – хмыкнул я.

– Не без этого, – раздвинулись в улыбке бледные губы, и женщина спросила то, зачем пришла: – Как себя чувствуешь после применения техники?

– Усталость. Позывов убить и поглотить как можно больше душ нет, если вы об этом.

– В том числе, – кивнула Сенджу. – Как рассказывала бабушка, последствия наступают потом, когда шиноби начинает использовать технику чаще, в погоне за силой.

Задумчиво хмыкнув, отвёл глаза в сторону. Значит, Мито родной внучке не доверила знание, что часть жизненной и духовной энергии, которую Шинигами вытягивает вместе с душой, остаётся не только у непосредственного пользователя Аватара, но и, при его желании, у ближайших кровных родственников.

Я такое желание изъявил. Мама с Карин станут совсем немного мощнее. Не сильно и, скорее всего, не заметят. Однако, самое главное: восстановят жизненную силу, которую тратили своим постоянным использованием чакры для лечения. Оставь всё себе, мог стать сильнее, но так поступить точно не готов. По большому счёту, мы справились за счёт их исцеления.

Наша лавка не пользовалась бы таким спросом, не будь там свитков лечения. Да и работа Юмико в госпитале была, первое время, сильно завязана на особенностях чакры. Это сейчас она лечит в основном техникой, получив образование и отточив контроль.

Так что здесь, отнюдь, не одно желание личной силы у Узумаки. Нет, такие психи точно существовали, но сколько из них прикрывались сумасшествием, желая сделать собственную семью могущественней?

Хотя для окружающих результат одинаков вне зависимости от мотивации: демоны стремящиеся убить как можно больше, ещё и обеспечивающие душе врага муки в желудке Боги Смерти.

– Просто так активировать технику не собираюсь, Сенджу-сан. И, вы же знаете, условия должны быть специфические.

– Нужно убивать, а не сражаться с равными противниками. Иначе Шинигами заберёт твою душу, – понимающе кивнула Цунаде. И, немного помолчав, добавила: – Понимаешь теперь причину уничтожения клана? Не боишься?

– Только за семью, Сенджу-сан. И буду стараться сделать их такими сильными, какими смогу!

На мой твёрдый и уверенный ответ женщина сжала губы. Жалко мне её, Цунаде сломанный человек. Она в госпитале-то может работать лишь потому, что Шисуи использовал подчинение своих глаз для избавления её от боязни крови. И детей у неё нет не из-за невозможности их иметь. Для медика её уровня пятьдесят лет – вполне ещё возраст деторождения.

Она боится. Потеряв всех родственников, любимого когда-то человека, женщина больше не готова привязываться к людям. Особенно рожать нового Сенджу, за которым будет полмира охотиться. Именно поэтому она и Джирайю отшивает, кстати.

– Даже Хашираму убили, – ответила она соответственно моим ожиданиям. – Никакой мощи не хватит, чтобы защитить всех, кто тебе дорог. Никогда. Можно попытаться принести на землю мир, как и пытался дедушка. Но и его сил не хватило. Система деревень, которую он создал, желая счастья всем, его и убила.

На её слова я недоумённо поднял бровь:

– И что? Нам накрываться простынкой и ползти на кладбище? Наши кланы существовали сотни лет, мы выживем!

Она посмотрела тусклым взглядом, полным равнодушия.

– Жили, ибо никто не смог сконцентрировать достаточно сил для уничтожения. У Скрытых Деревень такая возможность появилась. Сначала Узумаки, а потом и Сенджу. Дальше последуют Учихи и Хьюга, вопрос времени.

Действительно, полностью сломленная женщина. И ответить ей нечего, по факту. Всего один бой, который моя семья еле пережила. А ведь в большой войне подобных сражений окажутся десятки. Впору идти на поклон к Орочимару за секретом вечной жизни, если он жив, конечно. Хотя, может на такое змей и рассчитывал в долгосрочной перспективе, делая своё предложение.

Впрочем, мне есть, чем парировать:

– Сенджу-сан, ваши слова не способствуют тому, чтобы я больше не использовал Аватар. Вот нисколько.

Её до сих пор красивое, несмотря на возраст, лицо неожиданно пересекла уродливая гримаса злобы, а наружу вырвалась настоящая подсердечная ненависть:

– Убивай, Узумаки! Заставь тварей ответить за всех наших. Пусть, когда видят тебя на поле боя, воют и бегут. И если нам всем суждено уйти, то сделать мы должны это красиво. Дабы они столетиями дрожали от ужаса от одной памяти!

Я вздрогнул. Вот тебе мирная целительница и Воля Огня, призывающая откинуть клановые предрассудки. Последняя Сенджу явно ничего не забыла и никому ничего не простила.

Хотя кое-что я всё-таки хочу изменить, пусть тема и не самая для неё приятная.

– Сенджу-сан, а если мы выживем и обеспечим мир на ближайшие годы, вы дадите Джирайе шанс?

– Ты сначала выживи, мальчик, – фыркнула она. – А потом будешь просить за своего дурака учителя.

– Кто же виноват, что сам он будет лишь страдальчески вздыхать, Сенджу-сан?

Она усмехнулась и, поднявшись, бросила на прощание:

– Посмотрим. Не буду с тобой спорить, однажды ты уже совершил невозможное. Выздоравливай и становись сильнее, Узумаки.

– Спасибо!

Неожиданно. Я ожидал попыток выяснить, не поехал ли крышей, коварных вопросов на верность деревне. Но не этого…

Однако, разговоры разговорами, а быт никто не отменял, и, дождавшись, пока за женщиной закрылась дверь, я устремился в туалет. Моя руки, плеснул холодной воды в лицо и чуть поморщился, смотря на отражение в зеркале. Ожог в форме спирали на правой щеке до сих пор болит. Зажили намного более серьёзные раны, а вот он ноет и не затягивается.

Вернувшись в палату, скептически посмотрел на пол, где лежали грязные штаны и обрывки рубашки. Свитков нет, вероятно, забрала мать. И кстати о свитках…

Быстро натянув больничную пижаму и сандалии, поспешил на выход. Я, конечно, молодец, но печать, которой убрал биджу, не предназначена для таких тварей. Её хватит в лучшем случае на пару суток, если не вливать чакру. Да и в таком случае не факт, что удастся продлить более чем на несколько дней. Хвостатые ведь состоят из энергии, и свёрнутое пространство ломают сами по себе.

Я достаточно восстановился для одного Мерцания, и оно привело меня к двери дома. Царила тишина, после боя и травм семья отсыпалась. Беспокойно ворочался во сне Наруто, свернувшись калачиком под одеялом, дремала сестра. Заглянув к матери, убедился, что и она, не раздеваясь и не разбирая кровать, тихо сопела.

Переодевшись, вышел во двор и остановился, подставив лицо моросящему дождю.

– Вот и повоевал…

В голове толкались десятки мыслей и вопросов, яростно отталкивая друг друга: Как поступить с Однохвостым? Дальнейшие действия нашего Хокаге? Будет штурм Суны? А надо ли? Да, мы способны стереть её в порошок, но какую реакцию вызовет разрушение одной из «Великих Деревень»? И потянет ли Коноха войну сразу с тремя остальными?

Если напасть первыми, ударив сразу по скрытым селениям, то реально выбить немалую часть сильнейших шиноби. Но что потом, когда подтянутся остальные, горящие жаждой мести? Миндальничать никто не будет, резня начнётся до последнего человека.

С другой стороны, а готовы ли они к войне? Туман с их внутренними проблемами? У них там Каге и, по совместительству, джинчурики прирезали, куда им? Хотя, что может быть лучше внешней войны, чтобы сделать свою власть крепче? Облако и Камень выступят точно без вопросов.

Шисуи не станет начинать войну. Особенно сразу на геноцид, а не в варианте постепенной эскалации. Разрушение Песка легко может вызвать бойню. Всех устраивает его плачевное положение, когда можно постепенно отгрызать ресурсы. А занять их землю единолично нам – значит, со временем, чрезмерно усилиться.

Не удивлюсь, если другие деревни уже сейчас думают о союзе с Суной и об отправке им военной помощи. Разорвать Песок на куски хотят все. Но позволить, чтобы самые жирные из них достались Конохе? Ни в коем случае!

Хмыкнув, сжал кулак, одновременно открывая печать для природной энергии и переправляя туда излишек чакры. Я сильнее, чем был ранее. Шинигами высасывал из тел всё. Чакру, жизненную энергию, духовную. Ему интереснее как раз Инь, и жизненной силы он оставил во мне больше, чем духовной. Собственно, именно так Узумаки и получили свой перекос в Ян.

Пока система чакры не пришла в себя, сложно сказать. Но, думаю, я скакнул сразу до хороших значений, примерно уровня Какаши. И это не предел, далеко не предел. Дисбаланс по-прежнему имеет место, всё же, Шинигами накинул и Инь. Если я когда-нибудь его выправлю, то точно окажусь сильнее Наруто.

Вот только сколько мне придётся убить людей ради силы и жизней близких? Двести? Пятьсот? Тысячу?

Поморщившись от этой мысли, вернулся в дом и вытер мокрое от дождя лицо кухонным полотенцем. Я знаю, ради чего лью кровь, пусть и нет справедливости, когда ради жизни моей небольшой семьи должны умереть сотни человек. И большинство из них нормальные люди, вся вина которых лишь в том, что оказались на вражеской стороне.