Червь

Глава 24

Блуждающие по бесчисленным туннелям прохладные сквозняки приносили мне сотни запахов. Как кобель чует течку у суки, так я чую человеческий запах. Он тёплый, с кислинкой, вызывающий в сознании чувства вкуса и сопутствующего вместе с ним голода. Я знаю куда идти. Я смогу туда прийти даже с закрытыми глазами.

Завернув в нужный туннель, я иду вперёд. Движусь уверенно, но вот моя походка оставляет желать лучшего. Меня укачивает, шатает как после литровой бутылки вискаря. Прильнув плечом к стене, я остановился. Сделал глубокий вдох. Запах человечины окружает меня как микроскопические частицы освежителя воздуха, быстро оседающие на твою голову и одежду, когда ты пытаешься замаскировать свою вонь под запах лаванды.

Переведя дух, я отправился дальше. Управление таким телом даётся несколько сложнее. Мысленно ты поднимаешь ногу и уже готов опустить её на землю туда куда хочешь, но неуправляемый импульс, случайно проскочивший в дырявом мозгу, ставит её в другое место. Так и с руками. И с пальцами. Можно встать в угол и попробовать отлить, но я больше чем уверен, что зассу все штаны, возможно даже рубашку! Хотя, судя по порткам, данный индивид испражняется не утруждая себя съёмом вещей.

Я прижался плечом к холодной стене. Так лучше, хоть какая-то стабильность. Под ногами хрустели насекомые, но ни крыс, ни змей, ни еще каких либо животных я не встречал. Спокойно шёл вперёд, ориентируясь на дорожку запаха. И вот я ловлю себя на мысли: зачем? Для чего? Ответ очевиден: спасти несчастную девушку. Но только ли эта цель меня ведёт вперёд? Нет конечно же! У меня на эту деваху будут больше планы. Нужно только добраться до неё.

А вообще странно, почему эта троица оставила её в живых? Почему не сожрала как деда? Невкусная? Пахнет плохо? Перхоть в волосах? Множество вопросов заполнили мой мозг, и мне срочно захотелось найти ответы. Мало ли что случится по пути, а так — буду готов! И в очередной раз я заглядываю в память, которая напоминает всё туже карту метрополитена, только с незначительным отличием — мегаполис, которому принадлежит метро, погрузился в постапокалипсис. Станции разрушены, из труб в стены бьёт вода, всюду трупы людей. Мне было мерзко двигаться сквозь этот кошмар, но что поделать: знания не даются легко. Взобравшись на перрон очередной станции, я осмотрелся. Увидел маму… мысли путаются… как сложно ориентироваться в этом хаосе!

ПИЗДЕЦ! ЭТОТ РАЗУМ МОЖЕТ МЕНЯ ПОГЛОТИТЬ…..

Спокойствие…

Всё будет хорошо…

Под ногами хрустят тараканы. Я кидаю взгляд на выходящую из туннеля девушку. Мне хочется накинуться на неё, вгрызться в мягкую шею и вырвать огромный кусок мяса. И вот, я уже готов разбежаться и протянуть к ней свои руки, как вдруг вижу кружащую над её головой стаю птиц.

Птицы…

МАМА…

Её трогать нельзя. Она даёт пищу. Она даёт птиц.

Ясно. Всё дело в птицах. Но паренёк с трудом сдерживает своих дружков, чтобы те не напали. И те не нападают. Пока не нападают.

Точно не знаю, сколько еще метров каменных стен я измазюкал своим гноем, прежде чем обнаружил маленькую комнатушку, но я точно знал — я пришел по адресу. Туннель резко сузился, но когда я прошёл сквозь овальный проход, в нос мне ударил тяжёлый запах экскрементов и человеческого пота. В темноте глаза видели хорошо, возможно, как у кошки; если подвернётся случай, обязательно проверю.

Внимательно осмотрев и обнюхав помещение, я приметил девушку, валяющуюся среди ворохов одежды. Укрывшись несколькими рубахами, она мирно спала, чуть подёргивая ногами. Я приблизился. Мне не хотелось её напугать, поэтому я старался идти на цыпочках, но какие тут нахуй цыпочки, когда ноги живут своей жизнью!

Я оступился, прильнул к стене, чуть не уебавшись головой, но вовремя вскинутые руки кое-как уберегли меня от падения. Мои ногти чиркнули о стену, и неприятный звук разбудил девку.

Ну и ладно, пусть лучше так. Не представлю, что бы было со мной, если меня разбудил мертвяк, нежно похлопывая по спине.

Девушка подняла голову, покрутила ей из стороны в сторону и уставилась на меня. Неужели видит? Может, чувствует. Правой ладонью она ощупала воздух возле себя и сказала:

— Отпустите меня!

Я молчал, было слышно лишь моё тяжелое дыхание.

Левой рукой она нашла стену, и, робко, боясь удариться головой об потолок, начала подниматься.

Моё зрение позволяло разглядеть её силуэт, полной картины я не видел. Она стройная, высокая, и только поэтому мне хочется ей помочь. Какой я гнусный человек…

— Птицы больше не прилетят, — говорит она.

Так странно. Её слова резанули меня по живому. Мне стало обидно. Мне хочется убить её, разорвать на куски! Да как смела она мне такое сказать!

СУКА!

— Отпустите меня, — продолжает она, ощупывая рукам пространство перед собой.

Нет, она меня не видит, возможно, чувствует и слышит, но не видит. Я делаю шаг к ней навстречу, пытаюсь заговорить, но получается криво:

— Не… бой… — тут я смачно отрыгиваю, от чего девка пугается, — …ся меня. Не… бой…ся…меня…

— Отпустите меня, пожалуйста!

Я подошёл к ней на расстояние вытянутой руки и схватил её за запястье. Схватил не сильно, но она всё равно завизжала, попытался выдернуть руку, но я был сильнее.

— Пой… дё-ё-ё-ём… — тяну я. Это очень сложно. Мои мысли несутся вперёд как табун лошадей, но вот речь — это облако пыли, что подняли в воздух копыта. Я пытаюсь их подружить, стараюсь думать медленнее. Но когда надо действовать, попробовать успокоить девчонку, у меня снова получается какая-то хрень.

— Я… дру-у-у… идё… — и снова рыгаю, захлебнувшись слюной и словами.

Так. Короче. Это тот случай, когда словами делу не поможешь. Никакими: ни добрыми, ни злыми. Нужно действовать эффективно, с применением силы, иначе всё пойдёт по пизде.

Пока она пытается вырваться, кряхтит и стонет, я начал выходить из комнаты, утягивая девушку за собой. Поначалу она сопротивлялась, ударила меня по спине. Врезала кулаком по голове. Бей-бей, я особо ничего не чувствую, а вот твои руки потом хрен отмоем. Мне хочется ей это сказать, но вы сами всё понимаете…

Она вдруг резко присаживается на корточки, пытаясь меня затормозить, но я даже не замечаю её сопротивления. Спокойно иду дальше, крепко держа её за запястье. Вначале она заваливается на колени, а потом и вовсе падает живот на каменный пол, успев подставить под себя руку. И если бы она не закричала, так и тащил бы её до выхода, волоча по полу.

Ну что ты кричишь! Заткнись, пожалуйста, заткнись!

Через дыры в штанах с конца капает на пол.

Я остановился. Нагнулся к ней, и, схватив её за обе руки, поднял. Поставил на ноги.

— Отпустите меня…

Отпущу, давай только выйдем наружу.

Я снова пошёл вперёд, таща её за собой. Больше она не сопротивлялась, шла спокойно, пыталась строить из себя непробиваемую женщину, но я-то всё чую. Чую её страх. Чую адреналин, что начал наполнять её организм. Но чую и слабость духа. Безнадёжность. У неё давно нет желания никуда убегать. Всё это время она дожидалась своей участи, допуская редкие мысли о спасении.

Впереди показалась освещённая солнцем дыра. Дунуло свежим лесом. Тёплый воздух наполнил мои лёгкие. И я словно очистился, улетучился гнев. Подойдя к выходу, я вижу двух уродцев, обгладывающих людские кости. От деда остался кровавый скелет, местами обтянутый бледной кожей. Зрелище пиздец стрёмное, словно возле него взорвалась мина, осколки которой содрали всю кожу с мясом, а мышцы даже не задели.

И кстати, пока мы шли, у меня появился план. Тоже стрёмный. Такой же стрёмный, как и всё, что тут происходит.

Когда мы выходим из пещеры, я вижу девчонку целиком. На вид ей лет двадцать, высокая, черные волосы до подбородка. Её прикид ничем не отличается от местного: сандалии, льняные штаны и рубаха с коротким рукавом и треугольным вырезом на груди. В таком прикиде она больше походила на пацана, но я точно чувствовал, что это девчонка.

Когда нас замечают уродцы, они бросают свои дела и подбегают к нам. Я по-прежнему держу девушку за руку, не давая ей убежать. Они встают передо мной, и словно чего то ждут. Как будто ждут команды. Стрёмная баба заглядывается на девушку, открывает рот, и я вижу, как жёлтая слюна стекает с уголков её губ.

— Нет… — уверенно говорю я.

С недовольным видом мразь захлопывает пасть и пристально смотрит на меня.

Мне хочется сказать девчуле, чтобы она не переживала и не боялась. Сказать, что будет всё хорошо. Что она должна довериться мне и не бояться. Но сделать этого я не могу. Нет, я могу, конечно, потратить пару часов, пытаясь всё это промямлить, и залить всё слюной под ногами, но нахера? Да и мои дружки слушать не будут, поймут меня не верно, да и накинуться на бедняжку.

Пришло время реализовать план. Точно не уверен в его успехе, но, живём один раз — надо всё попробовать!

Еще тогда, когда я жрал деда, я ощутил некую связь между мной и этими двумя уродцами. Связь ментальную, соединяющую нас невидимой нитью. Мы находились на одной волне, как животные в стае, подчиняющиеся инстинкту, следующие за вожаком. И в этой стае вожак — я. Они не спорили со мной, они не перечили мне, они подчинялись мне безоговорочно. И пришло время воспользоваться этой властью. Но прежде, нужно понять — как!

Я посмотрел на синюшную бабу, чьё лицо измазано кровью и гноем. Перевёл взгляд на синюшного парня, в пожелтевших глазах которого я не смог разглядеть ни единой эмоции. Они покорно ждали. Ждали моих приказаний, скорее всего, надеясь только на то, что я разрешу съесть бабёнку.

Вглядываясь в мутные глаза парня, я мысленно посылаю ему сигнал: возьми её за руку…

И, конечно же, нихуя не происходит! Он продолжает тупо пялиться то на меня, то на вкусную бабу.

Я протягиваю к нему руку, в которой держу руку девчонки, и снова посылаю сигнал. Я уверен, что делаю это правильно. Это должно сработать! Тычу ему в грудь пальцами девушки и говорю про себя: возьми её за руку…

И нихуя…

Нет, постойте!

Он опускает глаза. Смотрит на нежную, сочную кожу, которую мне так и хочется откусить! Ну, давай, быстрее! Перехватывай руку, тупой ты мудила!

И о чудо! Он перехватывает её руку, но так сильно, что её кожа белеет в том месте, где отпустил я, а он взялся. Девушка взвизгнула, начала вырываться. Я хватаю её за вторую руку, пробую угомонить. Мне нужно объяснить этому долбаёбу, как нужно обращаться с девушками, и что следует быть гораздо нежнее. Но времени на всю эту хуйню у меня нет! Мне нужно срочно сбежать из этого тела! Еще чуть-чуть и я сдамся. Не смогу долго себя удерживать от жажды нападения на этот сочный, молоденький кусок мяса, который так и просится мне в рот.

Я протягиваю своему дружку вторую руку девушки, и он послушно её принимает, обхватив запястье с такой же силой.

Только не поломайте её мне! Он словно услышал меня, его пальцы ослабили хватку. Девушка чуть умолкла, но продолжала трястись. Бедняжка, успокойся, скоро всё закончится. Я кладу свои руки ей на плечи и сильно давлю. Хочу уложить её на землю. Она сопротивляется, но проседает. Вначале присела на корточки, но когда я надавил сильнее, её ноги подкосились, и она завалилась на бок, подмяв под себя траву. Отлично! Полдела сделано. Хоть она и била воздух ногами, руки её были надёжно зафиксированы.