Змеиная Академия. Часть 2

Глава 36

Из кабинета я выполз злой, как не знаю кто. Если эта дура старая не понимает чего-то и не может в исцеление, то я в этом не виноват! Какого чёрта она судит обо мне по себе⁈ Сволочь тупая! Прям так ей мыши близки были, что она мне диплом зарубить захотела! Нет, я это так не оставлю!

Не то, чтоб мне был так уж необходим этот диплом, прекрасно можно было бы обойтись без него. Но это уже дело чести — получить то, что у меня пытаются отобрать! Я не для того тут четыре года учусь, чтоб мне всё под конец зарубили!

Что же тогда делать? Обратиться к семье? Румянцевы, понятное дело, не бомжи из-под моста, так что могут пропесочить даже Академию на предмет того, что одна зарвавшаяся преподавательница ущемляет их кровиночку. В этом я не сомневаюсь! Но тогда я окажусь у них в долгу, а этого очень не хотелось бы. За учёбу тут у бабки не удалось меня в секс-рабство какому-то хвостатому «мальчику» сдать, я откупился, но сейчас-то может снова с этим пристать. Даже моя сила выступит против меня, бабка просто начнёт ездить по ушам деду, что такая замечательная внучка должна как можно больше размножаться, чтоб было много сильных серпентиков. Всё, так сказать, для семьи, всё для Рода. А на мои желания можно и начхать, вот, даже диплом сама защитить не в силах, идиотка, пришлось семье отдуваться. Отрабатывай кладками! Нет-нет-нет!

Значит, надо справляться своими силами. И какие мои силы для этого дела? Ну, пока что весьма ограниченные. Правда… Есть же Гущин! Он же говорил, что ему можно по любому поводу звонить! Вот, повод взял и появился!

— Виктор Алексеевич? Это Светлана! Простите, что так скоро звоню, но у меня возникла проблема… — заняв одну из отдельных кабинок в столовой, я набрал номер алхимика.

— Я понял, в чём загвоздка. — невидимо кивнул Гущин, когда я всё ему рассказал. — Стоило ожидать, если честно. Твоя работа и правда… выходит за рамки подобных.

— Хммм… — я немного разочарованно хмыкнул.

— Не волнуйся, я знаком с вашим директором, Янцевым, сейчас позвоню ему и попытаюсь уладить эту проблему.

— Спасибо большое!

— Пока что не за что. Жди. — и отключился.

Ожидать просто так я не стал, заказал себе обед и быстро съел его, нервничая из-за молчащего телефона. Ну о чём они там так долго болтают⁈ Как бабы какие-то!

Когда телефон зазвонил, я даже вздрогнул и поспешно принял вызов.

— Светлана, я поговорил с Янцевым, объяснил ему всю ситуацию.

— И что он?

— Решил устроить тебе практическую защиту диплома раньше времени.

— Ээээээ…

— Ничего сложного, просто соберёт комиссию из целителей разных, и ты перед ними покажешь свою работу, а они оценят. И поспрашивают о том, как ты всё придумала, в процессе.

— Это будет не так уж сложно.

— Без сомнения. Только не забудь о дополнительных материалах — хомяках для показательных опытов, кого-то из исцелённых тобой приведи, с его историей болезни. В общем, организуй всё, чтоб ни у кого никаких сомнений в твоём авторстве не возникло.

— Конечно! Спасибо вам!

— Не за что. Мариновать тебя долго не будут, думаю, недели через две-три защиту назначат, так что не откладывай в долгий ящик подготовку.

Блин, а я бы и не подумал о том же хомяке для показательного опыта. Ладно, раз две-три недели, то надо спешить.

Перво-наперво я начал с того, что решил сходить в купальни. Я так долго ждал этого, так мечтал! Ванна, даже местная «джакузи», и душевая — это хорошо, без сомнения, но купальни были особым, приятным во всех отношениях местом. Я тут целый год не был, даже, можно сказать, два с половиной, потому что полтора года в невменяемом состоянии я купальни не посещал. Надо оторваться на полную за всё пропущенное время!

Решившись, позвонил Кате и Лене, те не отказались составить мне компанию. Сказано — сделано. Мы встретились у входа в купальни, заплатили за вход и стали раздеваться в предбаннике. Ух, а девчонки-то неплохо подросли за время практики! Они и раньше были конфетками, но такими, юными, с ещё девичьей нескладностью. Сейчас же у них были прекрасные формы молодых женщин, за которые так и хотелось подержаться. Хотя, конечно, до Юли им далеко.

У девок были примерно такие же мысли, но только обо мне. Мне так кажется. Грудь, правда, у меня ещё до конца так и не выросла, остановившись на где-то втором размере, зато тушка вполне себе сформировалась. И самое главное — длинный, мощный, упругий хвост! Катя с Леной с удовольствием его мяли, поливали всякими гелями и скрабами, тёрли мочалками, наслаждаясь с этого процесса не меньше, чем я. Причём не притворно наслаждались, я чувствовал это по изменению их запаха и звукам сердца с дыханием. Прям извращенки какие-то, серпентофилки!

— Я на практике познакомилось с одной серебристой питоншей, Оксаной. — поделилась Лена своим опытом. — И с ней тоже как-то в сауну сходили.

— И как?

— Приятно, но совсем не то! Чешуя у неё серая, как пальто у моей бабушки, красивая, только когда на солнце. А в пене теряется и выглядит не очень. А вот твой чёрный хвост — просто чудо! Приятный, красивый, тёплый! — она легла на мой хвост и обняла его руками. — Как я по нему скучала!

Мне даже как-то неудобно стало… А потом, когда я залез в воду с ароматическими маслами, стало очень удобно! Боги, какой кайф — лежишь в тёплой, мягкой, приятно пахнущей воде и расслабляешься. А вокруг тебя — красотки на любой вкус и цвет! Хм, вон есть даже какая-то новенькая негритянка. Лена как-то на неё покосилась оценивающе, но потом разочарованно фыркнула. Видимо, светло-шоколадный цвет кожи ей не так интересен. Тем более без чешуи!

А вечером, когда мы с Катей вернулись в нашу комнату, меня уже поджидал конверт с сообщением о том, что рассмотрение практической части моей дипломной работы назначено на шестнадцатое января, в девять часов утра.

В назначенное время я стоял под дверями малого актового зала, ожидая, когда меня вызовут. Ровно в девять вышла секретарша директора и пригласила меня внутрь. А там! Вся центральная часть зала была пустой, а по периметру, буквой П, стояли столики со стульями, за которыми сидели незнакомые мне люди. Только троих я знал — самого директора Янцева, Нианель Ивановну и завуча.

— Доброе утро, Светлана. — поднялся на ноги с ободряющей улыбкой Янцев.

— Здравствуйте, господин директор. Здравствуйте, господа! — я обвёл взглядом всех к комнате.

Мне никто не ответил, только покивали. Тут были в основном старики, лет шестьдесят на вид, некоторые и вообще древние. Но от них явно веяло солидной магической силой с аурой целительства, тут не было никого, по силам ниже Мастера.

— Светлана. — продолжил говорить директор. — Ввиду темы вашего диплома, которая не до конца понятна даже мне, я пригласил уважаемых профессоров из Сиамской Академии Наук для проверки ваших знаний. Так же тут присутствуют преподаватели исцеления из других академий «Большой Пятёрки». Надеюсь, ты не против такой проверки своих знаний?

— Конечно, нет! — я улыбнулся, а Нианель Ивановна насмешливо фыркнула.

— Тогда…-Господин директор, а можно я для начала продемонстрирую сам процесс исцеления по моей формуле? Я припасла чистого хомяка для опытов! — перебил я мужчину.

— Ну что ж, почему бы и нет. Коллеги, вы же не против? Нет? Тогда, Светлана, передай нам сюда хомяка — мы проверим, что он «чист».

— Конечно. — отдал клетку ближайшему ко мне профессору. — В нём только алхимическое зелье, которое нужно для работы исцеляющего контура. Вот пробирка с ним, можете сравнить эманации, чтоб быть уверенными в правильности моих слов.

Хомяк и пробирка пошли по рукам, каждый из сидящих стариков сканировал магическими чувствами обе мои передачки, потом кивал или что-то записывал в блокнотике. Сделав круг, клетка с пробиркой вернулись ко мне. Я уже вытащил стоящую в углу парту, поставил на неё хомяка.

— Это займёт некоторое время, так что наберитесь, пожалуйста, терпения!

И я занялся целительским контуром. Это надо было сделать аккуратно, не превышая пределы Подмастерья, не очень мне хотелось делать каминг-аут на счёт моей силы именно тут. Но эти контуры я уже устанавливал хомякам сотни раз, так что всё прошло нормально, хотя всё растянулось на три с половиной часа. Профессора терпеливо ждали, внимательно смотря за моими манипуляциями целительской силой. Закончив, я вытер выступивший на лбу пот и воздушными лезвиями быстро побрил хомяка.

— Чтоб яснее был виден результат изменения окраса. — пояснил я свои действия собравшимся.

Дальше они стали заваливать меня вопросами. Почему мне пришла в голову такая идея? Какой материал я использовал для проверки своей идеи? Были ли «тупики» во время работы и как я из них вышел? Как много попыток было совершено? Использовал ли я алхимию с самого начала? Почему нет или да?

Этот допрос продлился ещё часов пять! Они выспрашивали буквально всё, что только возможно, и даже немного из невозможного. А вопросы иногда были совсем странными. Например, когда я сказал, что для работы использовал практически только работы генетиков-немагов, меня с подозрением спросили почему. Ну, я и ответил, что у магов по этому вопросу всего две работы, да то написанные лет двести пятьдесят назад, когда гены только-только открыли, и маги решили их поизучать.

Потом вызвали моего пациента — парня лет тридцати, который до того спокойно сидел в коридоре и ждал своего часа. Проверили его диагноз по больничной карточке, потом все как один стали проверять его диагностическими контурами уверяясь, что он абсолютно здоров в плане проблем со зрением. Но там материал бы подобран — комар носа не подточит!

— Ну что ж, Светлана. — стал подводить итог Янцев, когда эта жуть подошла к концу. — Я, да и все тут, увидели, что ты проделала огромную работу на своей практике и прекрасно знаешь тему дипломной работы. Мы ещё посовещаемся с коллегами, чтоб прийти к общему мнению, а ты можешь идти.

— А как же хомяк⁈

— Хомяк? — не сразу понял директор.

— Да! Которому я окрас шерсти поменяла!

— Ах, точно! Показывай!

— Вот! — я с гордостью продемонстрировал всем хомяка в клетке.

По рядам профессоров прошли смешки, а на лица выскочили улыбки. Только Нианель Ивановна сидела красная, как помидор, которому показали задницу. Потому что на боку хомяка была прекрасно видна отросшая немного шерстка, коричнево-рыжая на белом фоне, которая складывалась в корявенькие, но ясно видные слова «Нианелька — дура!».

— Ой, простите! Видимо, из-за напряжения что-то напутала в формуле контура! — притворно ужаснулся я. — Но всё равно. Нианель Ивановна, я послужила невольной причиной смерти ваших мышек… Примите, пожалста, этого хомяка как мои извинения!

Поставив клетку на стол перед преподшей, я быстро выскочил за двери, уже из-за закрытой двери слыша ругательства буквально взорвавшейся от негодования Нианели. Ха-ха-ха, надеюсь, ты будешь хорошо о нём заботится, и он долго проживёт, как напоминание обо мне!