Назад, в пионерское лето
- Автор: Денис Кащеев
- Жанр: Попаданцы / Фантастика
Читать книгу "Назад, в пионерское лето"
6. Банный день
— Все снимают постельное белье, выносят в коридор и складывают в мешок! — едва отзвучал утренний горн, прокричала в коридоре корпуса Марина.
О, точно: сегодня же в лагере банный день!
Возможность постоять под душем с горячей водой предоставлялась пионерам в «Полете» раз в неделю. Строго говоря, при крайней нужде можно было вымыться и вне графика — заручившись разрешением вожатых (это для старших отрядов, младших одних не отпускали, им требовался взрослый сопровождающий) — но мальчишки этой возможностью обычно, мягко говоря, не злоупотребляли. Девчонки — вроде бы, пользовались ею чаще, но тоже, думаю, не все и наверняка — не каждый день.
Под помывку подгадывалась смена постельного белья — грязное с утра собиралось, а к обеду выдавалось чистое. Если черед твоего отряда «идти в баню» выпадал на вторую половину дня — считай, повезло: немытыми ложиться в чистую постель не заставят, так что тихий час можно на законных основаниях провести лежа поверх покрывала, не раздеваясь. Ну а тут уже где лежа — там и сидя, где сидя — там и стоя, а уж где стоя…
— привычно подала из репродуктора зычный голос народная артистка Украинской и Молдавской ССР — а в скором будущем и всея СССР — София Михайловна Ротару. Чтоб ей самой за какой-нибудь чертой упасть!
Да, банный день банным днем, а ни зарядку, ни линейку никто не отменял!
Бросив на кровать уже сдернутую с подушки наволочку, мы с Младшим потащились к выходу из палаты.
* * *
— У Яны Казанцевой предварительно диагностированы ожоги второй степени, — сообщила нам вожатая на утреннем построении. — Еще ночью ее увезли в больницу, в Серпухов. Как мне сказали, обычный срок лечения в подобных случаях составляет до двух недель.
— То есть, она еще может вернуться в лагерь? — поинтересовалась Мила Захарова.
— Это уже как ее родители решат, — пожала плечами Марина.
— Мои предки меня после такого ни за что бы назад не отпустили! — заметила Майя Абашидзе.
— А мои бы — наоборот, — хмыкнула Оля Парфенова. — За путевку же какие-никакие деньги уплачены!
— Так деньги, наверное, должны в этом случае вернуть… — предположила Божена Петрова.
«Надеюсь, это Яна не из-за меня прыгнула в костер…» — мрачно выдал Младший еще с ночи мучавшую его мысль.
«Уверен, что тут просто несчастный случай, — поспешил успокоить его я. — Нырнуть в огонь — слишком уж болезненный способ привлечь к себе внимание! Даже для Яны».
«А если она хотела не привлечь? Если… ну, типа, жизнь больше не мила…»
«То же самое возражение. Вот если бы она с крыши спрыгнула или вены себе вскрыла…»
«Типун тебе на язык!»
«Язык у нас с тобой, если что, общий. А за Яну я переживаю уж не меньше тебя! Но думаю, в данном конкретном случае мы с тобой ни при чем».
«Хорошо, если так…»
— Марина, а где Вадим? — осведомилась между тем у вожатой толстушка Кира Летунова.
— Вадима пока не будет, — вздохнула та.
— Его теперь посадят, да? — спросила Аля Авдеева. — Ну, из-за Казанцевой?
— Надеюсь, что нет, — вся аж передернулась Марина. — Но пока идет разбирательство, Горохов его отстранил. Так что временно я с вами буду одна — надеюсь, ненадолго. И это как раз второе, о чем я хотела сказать. За вами и вдвоем-то непросто уследить, а уж в одиночку… Поэтому полагаюсь на вашу сознательность! Не подведите меня!
Хорошенькое дело, кстати! Допустим, Яна и впрямь пострадала по недосмотру вожатых — отчасти вопрос это спорный (и почему, кстати, козлом отпущения выбран Вадим, а не Марина?), но допустим. И какова реакция лагерного начальства? В два раза меньше вожатых этому проблемному отряду! Гениально, чё!
— Мы не подведем! — горячо заверила тем временем девушку Стоцкая.
Строй поддержал ее одобрительным гулом.
Ну, ладно, может, и сработает… Хотя что-то я сомневаюсь в подобных методах!
— И последнее, — проговорила Марина. — Наше время мытья — 12:00. В половине двенадцатого прошу всех собраться у корпуса — уже с банными принадлежностями и чистой одеждой. У кого кружкú или еще что — не опаздывать! Ну а сейчас — идем на линейку!
* * *
Душевые располагались в административном корпусе на так называемом хоздворе. Сейчас в здании шел ремонт — из-за чего, кстати, обычно проживавший в нем лагерный персонал был разбросан по отрядным корпусам, в частности, в нашей «шестиместке» жили три дамочки-кружковода — но работы на нужном нам, первом этаже были уже почти завершены. Почти — но все же не до конца. Так, между мужским и женским отделениями душа вместо капитальной кирпичной стены пока стояла лишь тонкая перегородка. Понятно, непрозрачная — фанерная — но девчоночьи повизгивания из-за нее были прекрасно слышны, а если постараться, можно было бы, наверное, разобрать, и о чем там, в запретном мире, болтают.
Разумеется, этот утлый барьер не мог не привлечь к себе внимание пытливых мальчишеских умов. «Вахмурка» с «Кржемеликом» первым делом принялись исследовать его на предмет поиска каких-то щелей и дырочек. Увы им: загородка, по ходу, оказалась сделана на совесть. Но если Руслан на этом успокоился, включил воду и встал под душ, то Вовочка так просто сдаваться не собирался.
— Мы не можем ждать милостей от природы, взять и у нее — вот наша задача! — провозгласил он, примериваясь к фанере невесть откуда добытым кривым гвоздем.
— Коганов, что там у вас происходит? Я все слышу! — тут же донесся из-за перегородки несколько противоречивый окрик Марины.
Вожатые с отрядом не мылись, но на всякий случай в душе всегда присутствовали. Марина, естественно, пошла с девочками — а вот с нами-то сейчас Вадима не было!
— Ничего, все в порядке! — отпрянув от стены, прокричал в нее «Вахмурка», но вовсе отойти и не подумал — как и деть куда-нибудь свой гвоздь.
Что касается нас с Младшим, то мы, ни на что не отвлекаясь, нашли себе свободный кран, отрегулировали воду — та шла то холоднее, то горячее, и требовалось поймать некую золотую середину, от которой колебания будут не столь заметны — и с наслаждением подставили плечи под тугие колючие струи.
Тем временем, в душевую из раздевалки вошел последний из мальчишек второго отряда — это был Костик Иванов. Очки свои он, как видно, оставил с одеждой, и теперь подслеповато щурился, ища себе местечко. В «Данко» числилось девятнадцать пацанов, а вот душевых леек в отделении имелось восемнадцать (три блока по шесть), так что кто-то всяко был обречен оказаться лишним и ждать очереди.
Если бы Костик пошел налево, где самозабвенно ковырялся с перегородкой Вовочка, он бы, пожалуй, мог занять невостребованный покамест «Вахмуркой» кран, но Иванов повернул направо, где все уже было давно занято. Поняв, что приткнуться некуда, Костик замялся, и в этот момент Славик Агеев внезапно вырвал у него из рук мочалку.
— Сифа! — прокричал он — и швырнул ту в Степанова.
Толик поймал мочалку на лету и тут же кинул в Завьялова:
— Санек сифа!
Завьялов бросил снаряд в Громова. Серега перенаправил мочалку в «Кржемелика». Руслан замахнулся было в мою сторону, но, недобро прищурившись, я веско обронил:
— Не стóит.
Помедлив, Усов предпочел выцелить затеявшего все это Агеева.
Пока мочалка летала по душевой, мы с Младшим спокойно домылись.
— Костик, иди сюда, место освободилось! — позвал я Иванова, закончив. — Верните ему мочалку! — потребовал затем — снаряд уже снова был у Славика.
— Это сифа! — заспорил тот.
— Сифа у тебя в штанах! Подурили — и хватит!
— Тогда он и останется сифой! — Агеев кинул мочалкой в Иванова. Поймать ту неловкий Костик не сумел, и она шлепнулась на кафельный пол.
— Он будет тем, кто уже принес отряду две звезды! — с расстановочкой заметил я. — А что сделал для всех ты?
— Я вчера с костром помогал! — буркнул Славик.
— В самом деле, хватит! — неожиданно поддержал меня молчавший до того Михеев. — Не хватало еще…
Его слова заглушил жуткий грохот — и последовавший за ним истошный визг. Мы с Младшим выглянули из-за перемычки, разделявшей мужскую душевую на блоки: в фанерной перегородке, над которой недавно корпел «Вахмурка», зияла огромная квадратная дыра — где-то два на два метра. Отсутствующий в ней кусок валялся на полу — уже в женском отделении — и поверх него в позе звезды голой задницей кверху лежал сам растерянный Вовочка. На заднем плане мелькали спины и попки с криками в панике убегавших девчонок.
— Это что еще за новости? — в проломе показалась Марина. Она была в целомудренном закрытом купальнике — кто-то мне рассказывал, что обнажаться при подопечных, даже и своего пола, вожатым в лагере запрещено — по каким-то там психологическим и педагогическим резонам.
Теперь настала очередь мальчишек поспешно искать себе укрытие.
— Поскользнулся! — выдал между тем снизу Коганов, ужом отползая назад, к своим. — Хлипкие тут у них стены, хочу сказать! Я не виноват!
— Сразу после нас моется первый отряд! — всплеснула руками вожатая. — И как они теперь?!
— Как, как… Еще спасибо скажут! — с усмешкой прошептал рядом со мной Громов.
— Я все починю! — в свою очередь пообещал «Вахмурка».
— Ну-ну… — вздохнула Марина.
* * *
Мало-мальски серьезного наказания Вовочке удалось избежать — он твердо стоял на том, что по неосторожности поскользнулся на мокром полу, уперся руками в перегородку — а та возьми и поддайся. Агеев с «Кржемеликом» эту версию охотно подтвердили, других свидетелей инцидента «не нашлось», так что «Вахмурка» отделался выволочкой, устроенной ему по возвращении в корпус — не поверите — Антом!
— А если бы тебе дали черную метку?! — неистовствовал Михеев. — И так в хвосте плетемся! Да и отряд от первого отстает!
— Так ведь не дали же! — оправдывался Коганов.
— Повезло, что Марине сейчас самой неприятности не нужны! А если бы кто-то из девчонок заикой с испугу остался?!. Или не с испугу — от смеха? — уже с ухмылкой добавил Ант.
— А что это от смеха-то? — взвился Вовочка, до того смиренно принимавший все упреки.
— А то самое!
В этот момент в приоткрытую дверь нашей палаты постучалась Стоцкая.
— Прошу прощения! Андрей, можно тебя на минутку? — проговорила она, посмотрев на нас с Младшим.
— А что такое? — контроль был у юного пионера, он и реагировал.
— Когда такая шикарная девушка зовет, нужно не вопросы задавать, а бегом бежать! — хмыкнул Толик.
— Или когда к себе вызывает Председатель Совета отряда, — с деланой серьезностью добавил Руслан.
— Хорошо, иду, — пожал плечами Младший.
— Можно с тобой поговорить? — спросила Вика, когда мы вышли в коридор.
— Уже говоришь, — справедливо заметил мой юный пионер.
— Нет, не здесь… Пройдемся? — указала Стоцкая в сторону холла и лестницы на первый этаж.
«Что это она?» — насторожился Младший.
«А я-то почем знаю?..»
«Что-то тут нечисто. Бери контроль, а? А то я еще чего-нибудь не того наворочу!»
«Не вопрос».
— Почему бы и нет, — приветливо кивнул я девочке. — Идем.
Мы вышли на улицу, завернули за угол корпуса, где и остановились — в месте, вроде, и безлюдном, но в то же время — у всех на виду.
