Медведь - Новый призыв

* * *

На краю острова, в жерле давно потухшего вулкана расположилось опорное поселение гноллов. Именно тут самое удобное место для швартовки приходящих к острову галер. Опорный пункт полностью создан самой природой. Стенки жерла вулкана стали мощной защитной стеной, она не одну сотню лет надежно оберегала поселение от диких зверей и прибывающих на остров гладиаторов.

Смерть жреца и потеря ритуального оружия болезненно отразилась на фракции Охотников. Ведь они потеряли не только реликвию, но вместе с ней и право голоса на совете. И сейчас фактически началась гонка со временем, ведь тот, кто вернет ритуальный кинжал, тому и достанется место в совете. Последние дни старейшина ходил по крепости, словно черная туча и был скор на расправу. Из-за любой, пусть даже нелепой ошибки можно было лишиться не только ушей, но и жизни. Головы первых смутьянов, нарушивших приказы своих командиров, пытавшихся поднять бунт, уже висели, гирляндой украшая въездные ворота. Лучшее лекарство от дури — отсутствие на плечах дурной головы.

Ночной патруль курсировал по дощатому настилу вдоль стены из стороны в сторону, кутаясь от мелкой мороси в утеплённые плащи. Начальник стражи, накрученный после последних событий, был невыносим, по несколько раз за ночь проверял посты- и не дай бог потерять бдительность. Плети — это самое мягкое наказание, которое обрушивалось на попавших под его гнев. Один из дежуривших в эту ночь бойцов повернул голову в сторону гор, осматривая дальние склоны и резко замер. Разрывая ночную пелену, над вершиной южного склона словно звезда мерцало пламя тревожного костра. Дежурный поперхнулся и стремглав кинулся к тревожному колоколу. — Тревога…. Тревога….

В полутемной комнате подземелья, освещённой огрызками ужасно чадящих свечей, возле толстой книги с желтыми грубыми пергаментными листами сидел престарелый гнолл, старейшина клана Охотников — Арух. Его белые, как снег, усы спускались до самих страниц, смазывая написанные чернилами строки. Гнолл, не отрываясь, проверял свои записи. С давних пор это был один из лучших способов успокоить нервы. Сон совсем не шел. Старческая бессонница и события последних недель подкосили и выбили его из колеи. Потеря реликвии перечеркнула все его труды последних десятилетий. Клан лишился места в совете и потерял право на самостоятельную жатву до конца срока. Сюда уже плывут алчные стервятники из вражеских кланов и домов в надежде вырвать себе удачу. Если клан не сможет вернуть кинжал до конца срока жатвы, то и участвовать в ней сам больше не сможет.

Жатва рабов проходила четыре раза в год, благодаря естественному накоплению ОС в накопителях сердца арены. Малый призыв гладиаторов запускался сам. Молодые гноллы, убив гладиатора оружием системы, получали интерфейс и проходили, тем самым, инициализацию взросления, становясь полноправными воинами. За год клан, кроме инициализации воинов ещё захватывал рабов для семей. Пленённые гладиаторы, лишившиеся статуса игрока, становились отличными рабами для жертвоприношений и межмировой торговли. Рабы — это товар, на который практически никогда не падает спрос. А древний остров позволял безнаказанно захватывать представителей различных рас, которые, порой, очень ценились на невольничьих рынках. После четырёх призывов остров передавался другому клану — держателю священного оружия и члену Совета гноллов.

Из-за коридора послышался шум. Тяжёлый удар — и дверь с глухим грохотом распахнулась. Тишину комнаты нарушил влетевший с выпученными глазами и широко распахнутой пастью дежурный охраны. Увидев старейшину, он резко согнулся в глубоком поклоне, боясь поднять от пола глаза и с трудом сдерживая вырывающиеся из пасти хрипы.

— Говори. — Потребовал старик, уставившись в спину дежурного пронзительным взглядом. — Ну!

— Старейшина! Тревога! Пылает сигнальный костёр южного сторожевого поста! Я готов выполнить любой Ваш приказ!

Старейшина отложил перо и медленно встал из-за стола.

— Срочно! — его глаза заблестели, отражая в себе пламя свечи.

— Трубите тревогу! Поднять железный отряд и командира Росция. Пусть срочно выступает на помощь касику Криспу. Немедленно! — кулак старейшины грохнул об крышку стола.

Дежурный попятился из комнаты, не поднимая глаз, и лишь только оказался в коридоре, стремглав бросился на улицу исполнять волю старейшины. За ним медленно затворилась дверь, а сам старейшина остался в тишине. Он медленно опустился обратно на стул и сложил лапы в молитвенном жесте.

— Наконец Метса-Палла услышал мои молитвы. Нашелся вор. Как бы не сложилось, честь клана и рода будет восстановлена, и цена не имеет значения.