Хальдор из Светлого города

6.

Хальдор провел ладонью по этим колючкам. Некоторые из них впились в руку, но не больно, и не обидно. Потом он сел. Огромный закат светился величественно и тихо вдали, за черными стволами сосен. За спиной Хальдора была стена. Та самая, только снаружи. Она поросла мхом и выглядела сварливой и мелочной соседкой, с которой никто из окружающих не любит связываться – такой чужеродной была она среди молчаливых стройных деревьев, огромного неба и этого ясного света за краем леса.

Хальдор встал на ноги, и ему стало по-настоящему страшно. Но это был не тот взрослый страх, который приходит уже после осознания своей смертности и подползает от живота к горлу, а детский, мальчишеский испуг, сухая и горячая волна, которая толкает кровь и стучит в висках.

Совсем рядом кто-то неожиданно взвыл. Хальдор вздрогнул и бросился бежать, скользя по толстому слою хвои.

Чистый лес давно кончился, а Хальдор все бежал – или ему казалось, что бежит. Во всяком случае, он двигался вперед, продираясь сквозь заросли кустарника, царапая лицо и руки и слабо соображая, куда его несет. Ночь вокруг не была безмолвной. Он постоянно слышал какие-то звуки, значение которых было ему непонятно и казалось угрожающим.

Наконец он остановился, переводя дыхание. Ему было очень жарко и мучительно хотелось пить. Он сунул в рот палец, слизывая соленый пот. Потом осторожно огляделся. Перед ним было вросшее в землю покосившееся строение, похожее на избушку. Хальдор не знал, живут ли в Лесу люди и как выглядит быт лесной нечисти, которой он привык бояться, но развалюха явно была делом человеческих рук, и потому он осторожно приоткрыл дверь.

Внутри была совершеннейшая темнота и пахло кислятиной и затхлостью. Запах этот, привычный с детства, действовал успокаивающе. Хальдор вошел и тут же больно ударился о невидимый в темноте предмет с острыми углами, предположительно стол. Вытянув руки, шаг за шагом Хальдор продвигался во мраке. Потом он остановился, нащупав нечто вроде кровати. Он осторожно обшарил руками доски, тряпки, забрался туда с ногами и блаженно растянулся. Шаткие, из ветхой фанеры сколоченные стены намертво отгородили его от чужого и страшного мира. Некоторое время он лежал, пытаясь в полном мраке разглядеть потолок, что ему, естественно, никак не удавалось, а потом из мрака выплыло разбитое лицо мастера Гисли, и начались уже какие-то угрызения. Хальдор даже простонал, мотнул головой, неожиданно ударившись скулой о голую доску, перевернулся на живот и мгновенно уснул.

Проснулся он от шороха и тихой ругани. Он окаменел от страха. Ему показалось, что теперь он никогда уже не сможет шевельнуться, что воля его расплющена, как пирожок под сапогом. Скрипнуло и звякнуло железо о стекло. В окошко явно кто-то лез. Тупая игла ужаса пригвоздила Хальдора к доскам. «Нечисть» – мелькнуло в голове страшное слово. Кто-то тряс запертую раму, так что битые стекла слабо позвякивали.

– Клянусь Косматым Бьярни, – ругался чей-то хриплый голос. – Ну я и влип! Захлопнулось.

Хальдор набрался мужества и пошевелился. Заодно он приоткрыл один глаз. В хибарке плавал серый рассвет. Он увидел, что убогое жилище это было бесхозным, заброшенным и оттого навевало особую тоску – дом, никогда не знавший хозяина.

– Ах ты, мясо Гендуль, – с расстановкой переживал все тот же хриплый голос.

Хальдор осторожно повернулся к окну. Его тут же заметили и засуетились.

– Эй, кто там! – угрожающе выкрикнул голос. – А ну открой, слышишь? Форайрэ, это ты, болван трехглазый?

– Сам ты болван, – сорвался Хальдор неожиданно для себя и тут же притих, готовясь к смерти.

– Ой, кто здесь? – удивился голос. – Открой окно, ты!

Хальдор подумал немного, встал и с усилием снял двойную раму. В образовавшееся отверстие немедленно всунулся странный металлический предмет, небольшой по размеру, тяжелый, похожий на согнутую под прямым углом трубку.

– Бери, что зеваешь? – сказал некто невидимый грубо. – Еще насмотришься.

Хальдор подчинился и осторожно положил предмет на доски. Предмет этот деликатно стукнулся и затих среди тряпья – холодный, черный, хищный.

В окно уже всовывался прозрачный нежно-сиревеный стеклянный кувшин с широким горлом. Хальдор взял и его. Затем последовали гнуные ложки из странно легкого светлого металла, несколько небольших, аппетитно хрустящих пакетов, помеченных красным крестом, и наконец рубашка из очень мягкой ткани в поперечную сине-белую полоску. Вслед за всем этим в окне показалось маленькое озабоченное лицо в ореоле растрепанных серых волос, со сверкающими ярко-синими глазками. Хальдор изумленно смотрел, как существо, ростом примерно ему до пояса, ловко втягивается в окно и заботливо стряхивает пылинки с кожаной курточки, из-под которой виднелась выбившаяся полотняная рубаха.

– Ну?! – внезапно сказало существо, резко задрав голову к стоящему с полуоткрытым ртом Хальдору. – Чего уставился? Дылда! Откуда ты взялся? Сбежал?

Хальдор сразу подобрался и настороженно кивнул. Гном фыркнул:

– Я так и понял! Много вас тут… Если все будут так…

– Кто – «все»?

– Все, кто лазает в эту избушку. И назад вам, конечно, неохота. Ха. А Лес, между прочим, не резиновый. Самое гуманное – это перебить вас всех и отправить к Одину, в Вальхаллу…

Хальдор побледнел и отступил на шаг.

– Как это – «перебить»? То есть, мечами?

Гном противно поскреб ногтем пятно на кожаном рукаве и проворчал:

– Мечами, мечами… Чтоб вам умереть с оружием в руках. Доблестно. Таких и отправляют в Вальхаллу, где Один по доброте своей кормит вас, бездельников, козлятиной…

– А без этого козлятины не дают? – спросил Хальдор, живо заинтересовавшись перспективами.

– Ты сперва погибни с оружием в руках, – посоветовал гном и глубоко задумался. – Но ведь и Вальхалла не резиновая, – добавил он наконец.

– Так что же, – упавшим голосом спросил Хальдор, – для меня нет никакой надежды?

Гном удовлетворенно хмыкнул и, видимо, решив, что противник достаточно уже деморализован, снисходительно сказал, покачиваясь на носках:

– Ну, не отчаивайся. Ты только второй. Первого мы нашли здесь лет эдак десять тому назад. Хочешь с ним повидаться?

– С кем?

– С земляком. С первым беглецом. Он, правда, ужасно нелюдимый, только с драконом и дружит… Но мне по старой памяти помогает. Лоэгайрэ – всем друг. Потому что он всем нужен. – Гном наставительно поднял палец и замер в торжественной позе.

– Лоэгайрэ – это тебя так зовут? – Хальдор вдруг почувствовал, что страх его рассеивается, и улыбнулся. – А меня зовут Хальдор.

– Дурацкое имя, – отрезал гном.

Хальдор промолчал. Гном двинулся к выходу, бросив через плечо:

– Захвати трофеи. Да будь с ними поосторожнее. Кто их знает, что я сегодня оттуда вынес.

Хальдор аккуратно сложил наворованное в полосатую рубашку, подвернул подол, связал рукава и сунул узелок под мышку. Лоэгайрэ раздраженно крикнул от порога:

– Ну, что ты там копаешься?

Хальдор, пригнувшись, вышел из хибарки. Вокруг росли сосны и было чисто, ясно и красивою Гном топтался на мху, неодобрительно сверкая синими глазками.

– Готов? – властно сказал он. – Тогда пошли.

Хальдор поплелся за этим маленьким лесным созданием. Его не очень возмущало то обстоятельство, что он снова попал в рабство, да еще к какому-то сварливому гному. По правде говоря, ему было все равно, лишь бы не остаться опять одному в незнакомом мире, где все может оказаться враждебным и опасным.