Двойной зигзаг удачи

Потом он вспомнил, что так и не забыл татарскую речь. Зато никак не мог вспомнить, как долго осваивал турецкую. Ему казалось, что этого вовсе не было. Турецкий язык он знал всегда, с рождения.

Но наступила зима. С неба изредка выпадал снежок, и мальчишки шумно играли им. Играл и Алтын. Но и тут его принимали чужаком и драки случались довольно часто. Тогда он вспоминал наставления деда Агапа, и почти всегда в драках был победителем. Тем более в свободные часы не упускал возможность интенсивно поработать до седьмого пота или заняться со шпагой. Тут без Василия никак не обойтись.

— Колька, пофехтуем, а? — часто спрашивал толмач и хитро подмигивал. — А то все заняты, не с кем размяться.

Алтын с радостью бросал всё остальное и хватал облегченную шпагу. Они бились азартно и иногда получали царапины и даже глубокие. Но то нисколько не охлаждало их. Особенно Алтына. Игра эта доставляла ему особое удовольствие.

— А ты уже прилично орудуешь шпагой. Она, конечно, легковата, но это не беда, — говорил Василий, утирая пот, хотя на дворе было холодно, а по ночам в бочке можно было видеть тонкую корочку льда.

— Стараюсь, дядька Василий, — улыбался Алтын. — Жаль, что редко мы с вами так занимаемся.

— Ничего себе редко! — удивлялся толмач. — Раза три и не меньше в неделю!

— Хотелось бы чаще, да с кем?..

— А ты проси дядьку Остапа. Он из казаков, но после ранения ушел на покой. Теперь вот лошадьми занимается. Но вояка был знатным. Хромает, однако в руках силу имеет знатную. С ним тебе будет трудновато, парень.

— Спасибо, дядька Василий. Обязательно упрошу.

— Только смотри, он шпагой плохо должен владеть. Больше саблей. А мы с тобой саблями и не занимались.

— Не думаю, что и сабля мне помешает, спасибо! Устал я с вами…

Остап согласился иногда помахать сабелькой. Тут Алтын был слабоват, но и Остап больше десяти лет, как не занимался. Так что оба вспоминали и рубились в свое удовольствие.

— Ты, Колька, найди саблю потяжелей. Тогда рука окрепнет быстрее. А так у тебя скорости маловато. Не справляешься. Шпага-то полегче будет.

Так Алтын постоянно был занят и вечером валился с ног от усталости. А часто ночью приходилось выходить в город, и это сильно его выматывало. Тем более, что на новом месте строгости усилились. Даже на базар повара ходили в сопровождении янычара.

А тут поползли слухи, что двор намерен вернуться в Константинополь. Эти слухи сильно взволновали Николая. Он много наслышан был о том городе и сейчас с нетерпением ожидал переезда. А на дворе уже началась весна.

И как водится весной, кровь юного Алтына стала бурлить. Ему постоянно по ночам снились эротические сны, и он уже опять надеялся получить разрядку с приличной проституткой. Но нужны были деньги, и большие, как он считал. И он несколько раз в неделю выслеживал на базаре жертву.

Наконец ему повезло. Он украл около тридцати левков, и с этими деньгами, купив себе новую сорочку, отправился на поиски той, что смогла бы утихомирить его страсть.

Это оказалось не так легко. Его вид не соответствовал тому уровню, к которому он стремился. И всё же глубоким вечерам он определился. Молодая женщина в приличном заведении танцевала перед ним, извиваясь змеей, соблазняя и распаляя его юную похоть.

— Ты, мальчик, хоть и красив, но деньги вперед, — сказала она, улыбаясь и с кокетством прикрывая низ лица шарфом. — Двадцать левков. На меньшее я не согласна. И идем ко мне…

Алтын торопливо отсчитал монетки, и они пошли по темной узкой улице. Запах её благовоний кружил юнцу голову, и всё тело горело жаждой обладания такой женщиной.

У неё была маленькая уютная комнатка на втором этаже. Скрипучая лестница всё же оказалась вовсе не вонючей и не загаженной кошками. И мебель в комнатке тоже была красивой, немного потертой, но Алтыну казалось, что все в этом гнездышке любви отдавало блаженством и наслаждением.

Она угостила его шербетом и заметила игриво:

— Если ты на всю ночь, то плати ещё пять левков, мальчик. Откуда ты такой?

Алтын подумал секунду, но ответил, храбрясь:

— Я, пожалуй, заплачу, ханум. Ты мне понравилась.

— Смотри на него! — весело воскликнула женщина. — Я у тебя первая?

— Вовсе нет, — с чувством некоторой гордости ответил Алтын. — С чего это ты так посчитала? Если честно, то ты третья.

— Ого! — засмеялась женщина. — И откуда такой опыт у такого юного эфенди? Хотя это не удивляет. Ты очень симпатичный и даже красивый. Если тебя отмыть и приодеть, то будешь просто персик! Ха-ха! Чего стоишь истуканом? Помоги уж мне раздеться! Или ещё не привык?

Он трясущимися руками стал помогать женщине, а она спросила ещё:

— Сколько тебе лет, мальчик?

— Тринадцать, но через месяц будет четырнадцать, — ответил несколько смущенно Алтын.

Утром он проснулся уже при свете солнца. Оно проскользнуло острыми лучами сквозь щели ставен и это так понравилось ему. Он скосил глаза на спящую женщину. Она была миловидной, приятной, с красивыми волосами и чёткими бровями. Небольшой нос был очень симпатичным.

Вспомнил ночные приключения. Они были восхитительными. Но он знал, что у этой женщины никаких чувств к нему не было. Она знатно исполняла, но этим всего лишь отрабатывала его деньги. Вздох сожаления всколыхнул его тело. И возникшее вдруг желание угасло, так и не развившись.

Хотелось пить и есть. Он огляделся, на столике ещё стоял графин с остатками шербета. Он присосался к нему. Тихо поставил на столик и услышал:

— А ты мало похож на мальчишку, Алтын. Ты, наверное, сильный мальчик. Тело у тебя крепкое. Иди ко мне, мой малыш!

Он обернулся. Она соблазнительно лежала обнаженная, как и он, и стало неловко своей наготы. А она, заметив это, весело и призывно засмеялась.

Она была восхитительно умелая, и давала наслаждение необыкновенное. Он попытался сравнить её с Таирой, и с сожалением отметил, что та проигрывала. Прежде всего возрастом и резвостью. И он вдруг спросил, пристально на неё глядя:

— И долго ты надеешься вот так жить?

— Лишь Аллах может заглянуть в будущее, мой мальчик. Я ещё молода и не загадываю так далеко. А для смены жизни нужны деньги.

— Ты и так, кажется, получаешь не так мало.

— Но и трачу достаточно. Нужно ведь выглядеть прилично. И хотела бы перейти в более дорогой дом… где и платят больше, и мужчины почище.

Алтын понял намек, и стало не по себе, немного стыдно. Он не подумал искупаться хотя бы не в бане, а в реке Тунджа. И подумал, что в другой раз он об этом не забудет.

— Завтракать будешь? — спросила она буднично, а Алтын удивился и тоже спросил, бросив взгляд в её черные глаза:

— Это тоже входит в счет оплаты?

— Думай, как хочешь. А я поела бы. Сейчас приготовлю, — и спрыгнула, вовсе не стесняясь своей наготы. И он подумал, что она отлично смотрится в таком виде. И самому захотелось присоединиться к ней, но не осмелился.

— Не одевайся, Алтын. Мне приятно видеть твое такое молодое здоровое тело. Ты, наверное, много работаешь.

— Приходится. Я ещё занимаюсь военным делом… с оружием. Хочу хорошо и уверенно владеть им. Пригодится.

— Где ты живешь?

Он порывался тотчас поведать обо всем, но спохватился и решил схитрить.

— У одного чурбачи. Я вроде его дальний родич и служу при нем.

— Он командует янычарами?

— Да. Часто отлучается по делам, а я занимаюсь с… саблями, кинжалами. Мне нравится, а это трудно. Зато становлюсь крепким.

По комнате распространился приятный запах крепкого кофе. Она заставила низкий столик тарелочками с печеньем, халвой и апельсинами. Улыбнулась и проговорила как-то странно:

— Не смейся, но я впервые так провожаю своего ночного мужчину. Мне приятно быть с тобой. Ты такой милый, скромный и совсем не требовательный. И красивый. Такие редко бывали у меня.

Алтын смутился, промолчал, не находя слов в ответ.

— Если я снова появлюсь, ты пойдешь со мной? — несмело спросил он.

— С удовольствием, мой мальчик. Если не буду занята, конечно. Ты мне нравишься. Ты уйдешь, а я ещё посплю. К вечеру нужно быть активной и красивой.

Её слова резанули по нервам, но пришлось смириться. Это её работа, и у него нет никаких прав на неё.

Они расстались очень довольные друг другом. Всю дорогу до посольского дома Алтын раздумывал о той ночи, что провел с нею, так и не спросив, как её зовут. Но он постарался запомнить её заведение и надеялся собрать ещё денег и потратить их на эту красивую и приятную женщину.