Фантастические произведения. Компиляция. Книги 1-14

— А как он мог помочь? Разве этому можно научиться? — спросил Мелоун. Мейли задумался.

— Пожалуй, мог, — сказал он наконец. — Но все же в роли лжемедиума Сайлас Линден менее опасен, чем в роли медиума настоящего. — Я не вполне улавливаю вашу мысль.

— Способности медиума в человеке можно развить, — объяснила миссис Мейли. — Можно даже сказать, что они заразительны.

— Это сродни тому, что в раннем христианстве называлось наложением рук, — добавил Мейли. — Таким образом передавалась чудотворная сила. В наши дни этот способ безвозвратно утерян, но если кто-то из присутствующих на спиритическом сеансе страстно жаждет такую силу обрести, она может снизойти на него, особенно если он присутствует при работе настоящего медиума.

— Но что означают ваши слова, будто такие способности опаснее шарлатанства?

— Дело в том, что они могут быть использованы во зло. Уверяю вас, Мелоун, все эти разговоры о черной магии и злых силах — не пустые слова. Такие вещи существуют, и их основной источник — это медиумы-злодеи. В спиритизме можно добраться до таких областей, которые заставляют вспомнить о распространенной в народе идее колдовства, и было бы глупо это отрицать. — Подобное привлекает подобное. — пояснила миссис Мейли, которая разбиралась в этих делах не хуже, чем муж, — и каждый получает свое. Если во время сеанса вы находитесь в обществе дурных людей, то неудивительно, если вызванные вами духи окажутся недобрыми.

— Так в спиритизме есть и опасные стороны?

— Любое дело может обернуться своей противоположностью, будучи извращено и использовано дурными людьми. Конечно, к ортодоксальному спиритизму это не имеет ни малейшего отношения, но мы должны отдавать себе отчет в том, что подобная опасность существует, — иначе не удастся противостоять ей во всеоружии. Я ни капельки не сомневаюсь, что средневековое колдовство — это не сказки, а вполне реальная вещь, и лучший способ защиты от такого рода деятельности — развитие лучших душевных качеств в человеке. А не обращать на это внимания означало бы открыть силам зла путь в мир.

Но тут самым неожиданным образом в разговор вмешался лорд Рокстон. — Вот-вот, в прошлом году в Париже, как раз когда я там был, гремело имя некоего Лапэ, который увлекался черной магией и даже организовал несколько кружков. Я хочу сказать, в этом не было особого вреда, хотя не думаю, что вы назвали бы его деятельность высокодуховной. — Как раз об этой стороне проблемы я хотел бы поподробнее узнать, чтобы отразить все как можно объективнее в своих статьях, — сказал Мелоун. — Справедливое желание, — сказал Мейли, — и совпадает с нашим: мы хотим, чтобы в этом деле не было неясностей.

— Ну что ж, молодой человек, если у вас найдется неделька времени на поездку в Париж, я представлю вас этому Лапэ, — предложил Рокстон. — Поразительное совпадение, но я тоже собирался съездить в Париж, — сказал Мейли. — Мой коллега доктор Мопюи из Института Метампсихоза пригласил меня понаблюдать за серией экспериментов, которые он проводит над медиумом-галицийцем. Меня, конечно, больше всего интересует религиозная сторона, но ею-то как раз чаще всего пренебрегают эти ученые мужи с континента. Что же касается тщательного и вдумчивого исследования психических факторов, то в этом плане они явно впереди, если не считать изысканий бедняги Кроуфорда из Белфаста, который вообще стоял в науке особняком. Я обещал Мопюи заглянуть в его лабораторию — по-моему, он добился поразительных, я бы даже сказал, ошеломляющих в некотором отношении результатов.

— В каком смысле ошеломляющих?

— В последнее время духи материализовались у него не в человеческом облике — это подтверждается фотографиями. Больше я вам ничего не скажу, коль уж мы вместе туда поедем, будет лучше, если вы отнесетесь ко всему непредвзято.

— Я обязательно поеду, — воскликнул Мелоун. — Думаю, мой патрон не станет возражать.

Принесли чай, весьма некстати прервав разговор, — так наши физические потребности грубо вторгаются в сферу высших духовных устремлений. Но Мелоуна не так-то легко было сбить с мысли.

— Вот вы говорите о злых силах. А доводилось ли вам вступать с ними в контакт?

Мейли взглянул на жену и улыбнулся.

— Мы сталкиваемся с ними постоянно, — сказал он. — Это неотъемлемая часть нашей деятельности. Можно даже сказать, мы уделяем ей особое внимание.

— Следует ли понимать вас в том смысле, что вы препятствуете появлению во время сеансов подобных сил?

— Не обязательно. Если есть надежда хоть чем-то помочь заблудшей душе из низших сфер, мы стараемся сделать это. Необходимо вызвать ее на разговор, заставить поведать нам о своих горестях и печалях. У большинства из них нет злых намерений. Это просто несчастные, невежественные и чахлые существа, страдающие из-за тех примитивных или ложных представлений, которые сложились у них на земле. Мы пытаемся им помочь, и подчас нам это удается.

— А как вы об этом узнаете?

— Потом они являются к нам и рассказывают, чего им удалось достичь. Это довольно распространенная практика, которая получила у нас название кружков спасения.

— Я слышал о них. Хотелось бы посетить собрание одного из таких кружков: ваши слова меня здорово заинтересовали. Спиритизм так многогранен, и я был бы крайне признателен, если бы вы помогли мне открыть для себя и эту его сторону.

Мейли задумался.