Человек, который унёс Гарри из чулана

9. Анонсы дружбы

Петушиный крик ворвался в рассвет ошеломляюще внезапно, заставив Гарри практически выпрыгнуть из-под одеяла. Сев и тяжело дыша, он прижал руку к груди, где отчаянно металось перепуганное сердце. Отдышавшись и осознав, где находится, Гарри амебой растекся по кровати.

— Господи, я так семестр не переживу… — пробормотал он, глядя в испод полога.

— Ч-что это было? — донесся до Гарри испуганный голос Джастина.

— Это был петух, — раздраженно ответил Невилл. — Ты что, не понял?

— Откуда?! Я в городе живу! — не менее раздраженно отозвался Джастин.

Сон был вспугнут далеко и надежно, так что, полежав, Гарри признал с сожалением, что вставать придется, будильник сработал гарантированно. Тем более, что не один он орал, а в четыре голоса — по одному на факультет. А теперь вспомните громкость вопля одной птицы и умножьте его на четыре…

Послушав удаляющееся многоголосое эхо, Гарри с покорным вздохом отодвинул полог и встал. Прихватив халат и полотенце, он отправился на поиски уборной. Выйдя в гостиную, Гарри неуверенно остановился, увидев спящего в кресле мальчика. Он спал крепко, компактно свернувшись калачиком, согреваемый тремя кошками, улегшимися сверху на него. Одна была незнакомая, белая и пушистая, а две другие — Чарли-Шарлотта и Бинни. Нерешительно потоптавшись, Гарри подошел и осторожно потряс мальчика за плечо.

— Эй, — негромко и с некоторой долей опаски позвал он. — Ты чего тут?..

Спящий поежился и крепче обнял белую кошку, которая лениво приоткрыла глаза и сонно глянула на нарушителя их покоя. Потянулась и вонзила когти в плечи хозяину, отчего тот проснулся. Заморгав спросонок, мальчик уставился на Гарри. Оглянулся, потряс головой и смущенно пояснил:

— Десмонда моего однокашники обидели, прогнали из спальни, я тоже обиделся и ушел с ним. Потом к нам ещё две кошечки присоединились, наверное, их так же прогнали из комнаты…

Теперь смутился Гарри, видя перед собой образец верного и ответственного хозяина-друга, который ради своего кота предпочел неудобное кресло в гостиной вместо мягкой кровати в теплой спальне. Этот мальчик как нельзя точнее показал, что именно человек отвечает за своего питомца. Сзади тем временем подтянулись Джастин и Невилл, прекрасно расслышавшие слова паренька и ощутившие те же чувства, что и Гарри. Посмотрев на трех кошек, Джастин задумчиво подытожил:

— Наверное, нам стоит поменяться комнатами. Гарри, Невилл, вы не обидитесь, если я съеду от вас, а кошатник займет мою кровать?

— Не обидимся, — мужественно согласился Гарри. — Тебе же от кошек плохо, а не нам… — посмотрел на мальчика и вопросительно кивнул: — Пойдешь к нам?

Мальчик обрадованно заулыбался и закивал, осторожно приподнялся, чтобы не сбросить с себя кошек, и протянул руку со словами:

— Я Уэйн. Уэйн Хопкинс. Это мой Десси, белый норвежец, исключительно редкий окрас для этой породы, обычно они серые в полоску.

— А за что его прогнали? — с толикой неловкости спросил Гарри.

— Да Захария испугался, когда кот на стопку его мантий улегся, разорался, что шерсти от него, — поморщился Уэйн. — А когда он на Десси замахнулся, испугался я и наорал на придурка. В результате они с Эрни сплотились и выставили кота вон… — договорив, Уэйн вздохнул.

— А почему ты не вернулся потом, когда к твоему коту присоединились ещё две кошки? — поинтересовался Невилл.

— Я боялся, что они подерутся, — возразил Уэйн. — Кошки же, их лучше не оставлять одних на новом месте. Они и правда сначала поцапались, пошипели друг на дружку, но я их утихомирил, заставил вести себя прилично… — увидев удивление на лицах ребят, он пояснил: — Меня кошки слушаются, я всегда найду к ним подход.

— Ну, значит, точно нам надо вместе в одну комнату заселиться, чтобы наши кошки не делили территорию и хозяев, — окончательно убедился Гарри. Джастин согласно кивнул и вышел — знакомиться и договариваться о переезде с Эрни и Захарией. Те уже проснулись и успели поругаться насчет чересчур громких будильников, и сгоряча чуть не набросились на вторженца, но всё же выслушали, прониклись проблемой и впустили Джастина на свою территорию. А заодно и пообещали найти решение против его аллергии, потому что вопрос размещения хоть и решен, но не до конца, основная-то проблема осталась…

В общем, славные ребята оказались, в чем-то шумные, скандальные, но однокашника с аллергией на кошек приняли, успев подивиться тому, что натворили. Ну подумаешь, кот на одежке полежал… Хотели извиниться и зазвать Уэйна обратно, но тот уже воодушевился новыми соседями-кошатниками и твердо решил переселиться к ним со своим котиком.

Ванная, кстати, была найдена, и ребята смогли принять душ и почистить зубы. После завершения утренних процедур они снова собрались в общей гостиной, где их подобрал Габриэль и повел на завтрак. По мере подъема из подземелий Гарри чуточку подсмутился оттого, как глубоко проник петушиный крик.

— Слушай, — не удержался он. — Что за петухи тут такие, сверхголосистые?

— Нормальные волшебные петухи, — пожал плечами староста. — Столетиями службу несут, каждую зорьку трубят побудку и отбой с закатом. В годы войны их обязанность исполняли горнисты, так как петухи могли выдать наше местоположение тем, кому не следует. А когда война закончилась, петушков вернули в Хогвартс. Вы их увидите, они всегда при замке, на полной свободе разгуливают, общаются со всеми. Очень дружелюбные птицы.

О да, птички действительно оказались дружелюбными, да и попробуй их не заметить, петушков ростом по пояс взрослому человеку… Один такой знатно перепугал ребят, заглянув в окно коридора, по которому студенты как раз спешили на завтрак. Увидели они страшенное косматое нечто, да и шарахнулись к противоположной стене, сгрудились плотной кучей и в страхе уставились на петушьего исполина. Голова у петушка была дай боже, мало чем уступала размерами орлиной, особенно сильно впечатлял клюв — мощный, острый и по-ястребиному загнутый. Сразу стало отчего-то ясно, что птичка питается отнюдь не пшеничкой…

— Ик, — громко произнесла Гермиона за спиной у Гарри. — Это что за сверхгиганты? Неужели кто-то осмелился скрестить и без того крупные виды петухов? Размеры ну просто сказочные, прямо петушиные василиски Даррелла.

— Ну… — чуть стушевался Габриэль. — По правде говоря, некоторые до сих пор пытаются влезть в незаконную селекцию, но ничего, кроме огнедышащего цыпленка, у них не выходит, подзабыты всё-таки старинные секреты разведения… А в прошлом да, умели. А с кем, ты сказала, скрестили василиска? — переспросил он вдруг.

— Ни с кем! — торопливо ушла в несознанку Гермиона, сообразив, что нечаянно подсказала часть недостающего звена.

Гарри тем временем справился с первым испугом, отлепился от стены и подошел к окну — посмотреть на гигантов. Что ж, зверь был знатный: по всем статям это был петух, с хвостом, гребешком, бородками, но размерами превосходил даже беркута, метр-полтора в высоту.

— Они все любимчики Хагрида, особенно рыжий, гриффиндорский, он его Годриком называет, — продолжил сзади Габриэль. — Так-то их четыре, по одному на факультет. Наш вон тот, черный с желтым хвостом.

Гарри нашел взглядом упомянутого птерозавра и восхитился, тот был действительно великолепен: угольно-черный с пепельным отливом, с желтыми «парадными» перьями в хвосте и с такими же сережками под гребешком. Остальные трое тоже были под цвет факультетов: серебристо-серый с зелеными перьями в хвосте, синий с бронзой по перу и медно-красный с золотом, последний был настолько ярким, что прямо бросался в глаза своей огненной расцветкой.

— С ними гулять удобно… — ностальгически вздохнул Габриэль. — С самого первого курса с ними дружил, да и сейчас приятельствуем. Они хорошие друзья.

— Ничего себе, с ними можно гулять?! — опешила Гермиона, засияв глазами. Душу Гарри тоже сперло завистью, и он глубоко вздохнул, предвкушая незабываемое развлечение. Это предвкушение, казалось, разогрело аппетит, и ребята под жалобное пение голодных желудков с утроенной скоростью заторопились в столовую.

Порядок столов в Большом зале по умолчанию располагался следующим образом: Когтевран, Гриффиндор, Пуффендуй и Слизерин. Так что столы Когтеврана и Слизерина оказались у стен зала, а главный проход, по которому вчера провели первокурсников, расположился между столами Пуффендуя и Гриффиндора. И то, что происходило через проход у Гарри за спиной, было прекрасно расслышано.

— Эй, Перси, а что случилось за те два коротеньких летних месяца каникул, пока нас не было в школе? — услышал Гарри голос одного из близнецов. Повернув голову вбок, он периферийным зрением увидел, как над рыжим очкариком навис другой близнец.

— Да, — поддакнул тот. — Почему закрыт целый коридор на третьем этаже?

— И почему там заперли Пушка? — последний вопрос близнецы задали хором. Вернее, пропели в оба уха Перси, отчего тот немедленно налился краской и гневно прорычал:

— Вы что, остолопы неисправимые, успели заглянуть к Пушку?!

— А как же, он же наш любимчик! — тем же слаженным хором пропели близнецы. — Представляешь наше огорчение, когда он нас не встретил вчера! Вот беда, думаем, куда это подевался наш любимый церберок? Где его восхитительные три язычка и мощный гавк из трех пастей? Где его сокрушительные лапки, которыми он два года опрокидывал нас при каждой встрече? И представь наше изумление, когда мы обнаружили Пушка запертым в коридоре! За что его так наказали? Почему он сидит на цепи? Неужели он кого-то покалечил? Ни за что ведь не поверим, потому что знаем, что Пушок — наидобрейший в мире пёс!

— Я-то тут при чем? Хагрида спрашивайте! — зарычал вконец побуревший Перси.

— Но у нас же есть ты — старший брат и староста! — в унисон провозгласили братцы, вися на плечах Перси. — У кого же нам спрашивать, если не у тебя? Но раз ты не знаешь, мы и в самом деле спросим у Хагрида.

С чем близнецы и покинули старшего брата-старосту, отойдя на другой конец стола. Гарри проводил их заинтересованным взглядом и срочно приналег на яичницу, собираясь проследить за рыжиками, а для этого надо хотя бы быть сытым и свободным. Ну, первое получилось, а со вторым не очень. Сразу после завтрака первокурсников собрали старосты и повели на урок Трансфигурации.

На полпути детей нагнал Румпель и вместе с ними прошел в класс. Минерва вздернула бровь, но Румпель подал ей свиток — постановление от директора — и невинно посмотрел в ответ. МакГонагалл пришлось смириться с его присутствием, прочитала наказ Дамблдора, нехотя призвала из воздуха высокий стул для гостя и установила у своего учительского стола.

Дети, рассаживаясь за парты, бросали радостные и такие благодарные взгляды на тоненького красавчика, восседавшего на стуле-стремянке и державшего на колене планшет с занесенным над ним карандашом. Вид конспекта Минерву не обрадовал — чертов куратор собрался ещё и записывать свои наблюдения… Эх, гори ты синим пламенем! Но психуй не психуй, а урок вести надо. Собравшись с духом и спрессовав свои протесты, Минерва начала вводить детей в азы трансфигурации. Расписав вдоль и поперек достоинства предмета, учительница от теории перешла к практике, дав задание — превратить спички в иголки.