Охотник на монстров

Однако эти существа оказались не так просты и умели довольно быстро прыгать. Конечно, им не догнать нас на нашей скорости, но это на открытом пространстве, а в замкнутом, где они перегородили нам путь к отступлению, нам пришлось прыгать по стенам и цепляться за потолок. Но и это не помогло — слишком уж много их было. И первым задели меня. Задели чуть-чуть, но мне этого хватило. Я еле совладал с собой, зацепившись одной рукой за выступ на стене и чуть не потеряв сознание от боли. Ядовито-желтые существа оказались сделаны из кислоты. Точнее, внутри у них была кислота, и они могли ее выпускать на поверхность в минуты опасности, а может, и по желанию. Я как-то не решался у них об этом спрашивать. Так, прыгнувшее на меня желе, коснулось моей руки и сожгло мне кожу. Хорошо так сожгло, почти до мышцы.

А потом эти твари стали еще и плеваться в нас. При этом им самим это не вредило. Наверное, потому, что вокруг нас и в ближайшем обозримом пространстве собрались только ядовито-желтые существа. Остальные просто свалили куда-то.

В нас полетела кислота, и нам становилось все труднее уворчиваться. Нет-нет, да прилетало кислотным плевком, или задевало очередной прыгнувшей желешкой. И несмотря на всю нашу скорость, увернуться в тоннеле от всех атак мы просто не могли. А до пещеры с водорослями было еще достаточно далеко, и мы оба понимали, что добраться мы туда живьем не сможем.

Я в очередной раз стиснул зубы и сматерился, судорожно выискивая варианты, как выжить нам обоим. Боль очень сильно мешала мыслить хладнокровно. Меня бросало то в жар, то в холо; я уже не соображал, где именно у меня болит. Болело все, и периодически боль усиливалась от попадания кислоты на кожу. Я судорожно перебирал варианты, как можно нам обоим спастись, но все они не годились…

И тут во время очередного прыжка я почувствовал сильнейший толчок в спину. Это брат нашел решение. Но не то, которое искал я. Он, видимо, пришел к выводу, что обоим нам не спастись, и решил пожертвовать собой, чтобы смог выжить хотя бы я один. Это меня абсолютно не устраивало, и я перешел на ускоренное восприятие.

Первым делом, я развернулся, чтобы лететь спиной вперед и увидел глаза брата. В них не было страха, и смотрел он на меня так, будто бы прощался. Он улыбался и был рад тому, что смог меня спасти. Ведь теперь я летел прямиком в пещеру с водорослями, где слизней было крайне мало. А он… Мой брат падал прямо на пол тоннеля, где скопилось множество кислотных тварей. И все, что я мог сейчас сделать — это наблюдать за тем, как Лихт растворится в кислоте.

Ну, уж нет!!! Я так просто не сдамся. Я вспомнил про то, что до прихода сюда я сплел из остатков кожи чешуйчатых великанов веревку. И к ней привязал крюк-кошку из неолита, которую я тоже сделал сам. Она была маленькая, но вполне могла зацепиться за выступы на горной породе.

«Только бы хватило длины… Только бы ее не разъело раньше времени», — взмолился я, раскручивая кошку. Для моего ускоренного восприятия все вокруг двигалось медленно, но, все же, силы в раскрутку я вкладывал не малые и успел кинуть крюк до того, как брат влетит ногами в кислоту. Кошка долетела до Лихта, и тот успел обернуть ее вокруг себя и закинуть кошку поверх веревки внахлест. Однако, это все, что он успел сделать. Лихт приземлился ногами в кислотные склизкие шары. Раздался хлюпающий звук. Кислота моментально разъела обувь, и по пещере разнесся оглушительный крик. Брат потерял сознание и стал заваливаться всем телом в толпу ядовито-желтых тварей…

Я к тому времени уже вылетел из пещеры и приземлился на ноги, продолжая скользить по полу пещеры, покрытому мокрыми от конденсата водорослями, пропуская в ладонях кожаную веревку. Затем я сжал кулаки, не позволяя веревке ускользать из моих рук. Раздался треск натягивающейся кожи, а я, выставив правую ногу так, чтобы, когда меня потянет вперед, она уперлась в ближайший выступ на полу, со всей силы рванул веревку на себя. Слава Создателю, что брат обвязал ее вокруг себя на уровне груди, а не на поясе, иначе я бы мог сломать ему позвоночник. Я услышал хруст ломающихся ребер, и Лихт полетел в мою сторону.

Все-таки нужны мы еще Создателю, раз он нас так бережет. Мгновением позже склизкие существа в нескольких местах прожгли веревку. Точнее, прожглась она в одном месте, но еще в нескольких на нее попала кислота. Я расставил ноги, согнул торс и развел руки в стороны, боясь не поймать самого дорогого для меня человека — человека, который дорог мне, как никто другой. Который всегда поддерживал меня и всегда был рядом, который, не задумываясь, отдаст за меня свою жизнь и умрет с улыбкой на лице, видя, что я выжил.

Я не боялся того, что кислотой на его ногах мне снова где-нибудь прожжет кожу. Я не боялся того, что из тоннеля могут выскочить и кинуться на меня эти твари. Я всерьез опасался лишь одного — что не успею помочь своему брату, что я потеряю его. Я ведь потом не смогу жить, осознавая, что не смог спасти самого близкого для меня человека. Не знаю почему, но именно Лихт стал для меня самым родным. Он был мне даже роднее наставника.

Мгновения тянулись, а я все это время не выходил из ускоренного восприятия и радовался тому, что сердце Лихта продолжало биться. И вот мой брат влетает в мои объятья, и я стараюсь схватить его так, чтобы не сломать ему еще что-нибудь. Уложив его на ковер из водорослей, я заметил, что склизкие твари не торопятся к нам. Лишь несколько штук двинулись, но крайне медленно и осторожно, стараясь ползти по следу, что остался от моих ног во время скольжения. Я кинул склянку с горючей жидкостью и следом полетел камень, поджигая тоннель. Но никакого эффекта на местную живность это не возымело. Они спокойно ползли по огню, при этом сами, похоже, не испытывали никакого дискомфорта. Нужно было действовать по-другому.

Я достал флягу и облил брата водой, начиная с ног. Слава Создателю, кости у него не разъело, и даже часть мышц сохранилась, а значит — отрастут. Проверено на практике.

Я торопился, как мог и особо не заботился о том, чтобы не доставлять Лихту дополнительной боли. Ведь он итак был в отключке. Я остатками веревки, обвязал брата и лег на него спиной. После чего обвязал себя так, чтобы Лихт был зафиксирован у меня на спине. Затем перекатился на живот, чтобы легче было вставать с пока еще живым грузом на спине, и поднялся. Существам крайне не понравилось то, что кто-то прокатился по их драгоценным водорослям, и они ускорились, а я, попрыгав на месте и, поправив брата на спине, рванул к тоннелю, что вел к выходу на наш этаж. И от меня теперь зависело — спасемся ли мы с братом, или наши тела бесследно растворятся в кислоте местных обитателей.

В тоннеле нас уже ждали. Но никто из них не прыгнул нам навстречу. Видимо, очень дорожат своей кормушкой и лишний раз в пещеру с водорослями не заходят. Однако стоило мне только запрыгнуть в тоннель, как в нас тут же полетели кислотные плевки, а вскоре и сами обитатели этого уровня начали прыгать, пытаясь нас достать. Я не помню, как, но мы, все же, выбрались. Я был весь в ожогах, и во многих местах у меня была разъедена кожа, кое-где даже мышцы. Какие-то раны уже начали зарастать. Болело все тело. Лихту пришлось еще хуже: мало того, что ему оплавило ноги, так еще пока я прыгал по последнему тоннелю, в него то и дело прилетала кислота, а то и вовсе сами кислотные существа.

Но мой брат был жив, я чувствовал, как бьется его сердце и ничто, и никто не мог помешать мне достичь логова Роя — того места, где смогут помочь ставшему родным мне человеку. Поэтому я прыгал по стенам и потолку, как обезьяна по деревьям, думая лишь о том, как мне вынести отсюда Лихта, как бы побыстрее добраться к Рою.

Королевство Аория. Катакомбы близ города Семерион.

В момент, когда Лихт очнулся, я сидел на полу, облокотившись спиной о стену, и внимательно читал фолиант, который нам оставил Далберт.

— Ты жив, и тебя никто не пытается сожрать. Рой тебя напитывает энергией, чтобы твои раны быстрее заросли, — произнес я вслух, вспомнив, свои мысли, что роились у меня в голове, когда я вот так же очнулся в прошлый раз.

— Да понял я уже. Ты, все-таки, смог меня вытащить? Спасибо… брат.

— Как себя чувствуешь?

Лихт поерзал.

— Вроде нормально, даже лучше, чем было раньше. Такое впечатление, будто я неделю отдыхал на курорте.

— А ты был на курорте?

— Нет. Но слышал, что там, как в сказке.

— Понятно. За это Рою спасибо скажи. Он постарался.

Я кивнул на мелких пушистых зубастиков, что вонзили свои зубы в тело брата, прокусив ему кожу. И несмотря на то, что Рой отдавал энергию, а не отбирал ее, зубастики аппетитно причмокивали.

— Спасибо, Рой. Ты настоящий друг. Уже второй раз нас от смерти спасаешь.

— Я держать свое слово. Но мне приятно, что вы считать меня друг.

Зубастики отцепились, и проколы от их зубов тут же заросли.

— Сэм, ты это… прости меня.

— За что?

— За то, что я эгоист.

— Ты пожертвовал собой ради меня и считаешь себя эгоистом?