Отражение магии

— Ты когда-нибудь видела раньше, чтобы он улыбался по-настоящему? — услышали они за спиной голос Гарри, сойдя с моста Донауштег.

Последовавший смех Гермионы был красноречивей любого ответа. Марселин удивленно обернулась к стоявшей у перил паре. Голова от этого движения немедленно закружилась, и девушка, споткнувшись, оперлась о руку брата.

— Похоже, у тебя тут зловещая репутация, Квиринус, — помолчав, сказала она. — И этот тюрбан… Я поначалу едва узнала тебя в нем. Ты под ним ничего не прячешь случаем?

Просвещенный Квиррелл ухмыльнулся. Добрая, веселая Марси со своими вечными шуточками. Сейчас — только тень той, прежней Марселин Квиррелл, какой он запомнил свою сестру. Но это ненадолго. Глина Эдема восстанавливает ее нервную систему, замещая разрушенные синапсы и постепенно перерождая сам ее организм. Через неделю-другую ее будет не узнать.

— Тюрбаном я обзавелся в Африке, — сказал он наконец. — И ношу его не из сентиментальности. Маги Уагаду не пользуются палочками, но зачарованные предметы для них — не редкость. Этот головной убор делает Фините Инкантатем гораздо сильнее: с его помощью я способен отменить даже такие сильные чары, как Империус. А началось все с того, что один эфиопский принц… Что с тобой?

Марси, и без того бледная, казалось, побелела еще сильнее и пошатнулась. Обернувшись к брату, она, тяжело дыша, проговорила:

— Извини. Давай куда-нибудь присядем?

Они прошли под пылающими факелами Прометея и Гекаты, отмечавшими вход в Айзентурм, и приблизились к ряду потертых мраморных скамей среди зарослей барбариса. Квиринус осторожно усадил сестру на отполированную поверхность, смахнув несколько пожухлых листьев, и разместился рядом.

— Как ты? — спросил он.

— Все хорошо. Просто слабость иногда накатывает. Квиринус... Что я пропустила, пока лежала в коме? Многое так изменилось с тех пор.

— А что последнее ты помнишь?

Она пожала плечами.

— Сложно сказать… Помню Скорхилл, но очень смутно. Зачем мы вообще туда отправились? Просто погулять, как обычно?

— Нет, не совсем. Все началось, когда в мои руки попал тот самый документ неизвестного автора, жутко древний. Ни за что не догадаешься, кому он принадлежал ранее.

* * *

— Волдеморту? Серьезно? — спросил Квиррелл, подняв недоверчивый взгляд к непроницаемому лицу директора.

Альбус Дамблдор медленно кивнул и пододвинул истлевший пергамент к профессору.

— После его развоплощения мракоборцы отыскали один из тайников Темного Лорда. Там хватало интересного. Относящегося к Темным искусствам по большей части, конечно, но вот это… Невыразимцы полагают, что это нечто вроде черновика рукописи, написанной одним из братьев Певереллов, и речь идет о сражении с некромантом по имени Эмерик Отъявленный.

Квиррелл скользнул взглядом по неровной поверхности пергамента.

«Мы прибыли в Скорхилл после захода солнца и, оставив за спиной догорающее зарево заката, отправились на поиски... — прочел он и вопросительно посмотрел на директора, на что тот лишь кивнул, — …в этом месте даже сквиб почует скопление древней магии, дикой и неистовой магии шаманов, чьи силы питали не знания и дисциплина, а слепая страсть и дурман… И хотя время от времени здесь еще можно было видеть чудаковатых волшебников, напряженно вслушивающихся во все еще звучащее эхо силы, чаще всего Скорхилл представал перед путешественниками безлюдной равниной и неровным кругом из камней».

— Мрачноватое описание, — пожал плечами профессор. — Я не раз был в Скорхилле, даже брал с собой Марси. Там немного тоскливо и пустынно, но ничего особенно зловещего.

— С тринадцатого века многое могло измениться, — отозвался Дамблдор, — но суть не в этом. Прочтите весь документ, будьте добры.

Профессор хмыкнул и углубился в чтение. Ничего особенно примечательного он не обнаружил: речь шла о схватке неназванных чародеев с полчищами инферналов Эмерика, которые отличались поразительной живучестью и силой. В самом конце рассказывалось, как Эмерика обнаружили в его подземном логове, схватили и приговорили к смерти. Квиррелл уже собирался вернуть документ директору, но его взгляд снова наткнулся на описание нежити. «…Огонь не причинял тварям серьезного вреда…».

— Необычная устойчивость к огню… — пробормотал он. — Думаете, это связано?

— Не знаю, Квиринус, — развел руками директор. — Напрямую здесь не говорится, но ответьте мне: хоть одному магу за прошедшие с тех пор столетия удалось научить инферналов не бояться огня? А ведь Эмерик, судя по немногим оставшимся у нас хроникам, особенно сильным чародеем не был. Когда его армия нежити была разбита, он почти не смог оказать сопротивления.

— Глина Эдема, — кивнул Квиррелл. — В этом предположении безусловно что-то есть. Инферналы Эмерика — не големы, конечно, в противном случае он бы победил. Но если у него были небольшие запасы глины, он мог ее использовать для того, чтобы усилить инферналов, сделать их устойчивей. Вы поэтому позвали меня?

— Вы же давно занимаетесь големами, профессор. Мне показалось, что вас это может заинтересовать, особенно если учесть, что Певереллы, вероятно, имели какое-то отношение к метрической магии и глине Эдема. Только прошу вас… Я вчера поговорил с Николасом Фламелем о документе, который у вас в руках. Он не сказал ничего определенного, однако был всерьез обеспокоен и, между нами говоря, мне кажется, он уже сталкивался раньше с этими записями. И если вы пожелаете посетить Скорхилл, не забывайте о безопасности.

— Фламель — чересчур осторожен. В его возрасте… — Квиррелл осекся, взглянув в глаза Дамблдору, которые, впрочем, не излучали ничего, кроме добродушной безмятежности. — Словом, в его ситуации осторожность понятна и естественна. Чума, войны, инквизиция — кто угодно станет подозрительным, пройдя через эти замечательные века.

Дамблдор развел руками. Фоукс спланировал на край стола и вытянул шею, словно пытаясь вцепиться клювом в седую бороду хозяина. Директор осторожно погладил огненно-красные перья феникса, на что тот ответил довольным клекотом.

— Я не вправе решать за вас, профессор. Просто помните о тех, кто создал глину Эдема. Вы один из самых выдающихся выпускников Хогвартса, и я далек от того, чтобы недооценивать ваше мастерство. Но даже самый великий чародей может оказаться не готов, столкнувшись с их наследием.

— Не волнуйтесь, директор, — выдавил из себя кривую улыбку Квиррелл. — Я далеко не безрассуден.

Внутри него все ликовало. Наконец-то! Наконец-то долгожданный след, способный привести его к разгадке, возможно, величайшей тайны в истории. И кто бы мог подумать? Ему не придется для этого ехать в богом забытые земли Южной Африки и втираться в доверие к подозрительному вождю племени, не придется блуждать в непролазных джунглях Амазонки, не понадобится вгрызаться в антарктический лед, чтобы отыскать останки одного из тех существ, чьей милостью на Земле некогда появилась магия. Искомое — в двух шагах, среди холмов Дартмура.

Но когда Квиррелл, попрощавшись с директором, покинул кабинет, его первоначальный энтузиазм угас. Автор загадочной рукописи упоминает некое подземное логово некроманта, однако профессор не мог припомнить ничего похожего, несмотря на то, что прекрасно ориентировался в Скорхилле и его окрестностях. Следовательно, входа уже нет. Как его найти? Даже на детальный осмотр ближайших окрестностей каменного круга уйдут месяцы.

Он все еще пребывал в мрачном раздумье, направляясь к выходу из замка, когда незаметно подкравшаяся сзади Марси вцепилась ему в руку, оглушив брата хриплым шепотом прямо в ухо:

— Я сожру твою душу, чародей!

Он подскочил, едва не выронив пергамент и сердито сверкнув глазами:

— Марси, проклятье! Я с тобой заикой стану.

— Грозу дуэльного клуба застали врасплох! — провозгласила она, повиснув на его руке.

— Ты добьешься того, что студенты перестанут воспринимать меня всерьез, — вздохнул Квиррелл, покосившись на кучку ехидно посматривающих на них слизеринцев.

— Брось, Квиринус, — расплылась она в беззаботной улыбке. — Тебя все любят и уж точно уважают… Что это ты там читаешь?

— Да так… Фрагмент одной старой рукописи. Ничего особенного.

Он попытался спрятать пергамент во внутренний карман мантии, но сестра оказалась проворней.

— Осторожней, порвешь! — поморщился он, когда Марси выхватила хрупкий документ у него из пальцев.

— Ого… Написано древними рунами, — заметила она, скользнув любопытным взглядом по строчкам. — Это же про Скорхилл! Ты что, снова собрался туда ехать?

— Еще не знаю, — отозвался он, выбравшись на залитый сентябрьским солнцем двор Хогвартса и недовольно прищурившись. — С одной стороны, интересные сведения о тех местах. С другой — почти никаких ориентиров. Понятно, что подземелье давно засыпано…

Он умолк, сообразив, что сестра еще не добралась и до середины текста, а потому не имеет понятия, о чем идет речь. Почти никаких ориентиров — это верно да не совсем. Чародеи прибыли в Скорхилл после захода солнца и направились… Куда? Прочь от заката. На восток. Но направления недостаточно, требуется знать еще и начало пути. Квиррелл попытался вспомнить, видел ли он какие-то иные географические указания в документе, однако все было тщетно. Возможно, и сам Волдеморт когда-то раздумывал над этой вязью выцветших рун, но потерпел неудачу. Найди он что-то важное — и они наверняка испытали бы это на своей шкуре.

— Интересно, — подала голос Марси, добравшись до конца текста, и вернув ему пергамент. — Мы поедем на этих выходных?

— Мы? Марси, я даже в одиночку вряд ли туда отправлюсь. Речь идет о подземелье самого Эмерика: для тебя это слишком опасно.

— Квиринус, ну какие опасности? Мы с тобой этот круг камней вдоль и поперек исходили! Ты меня даже Левиосой на один из менгиров поднимал, помнишь? Я тогда…

— Погоди-ка! — воскликнул он и поднял руку, призывая сестру к молчанию. — Ты сказала, что…

— Я сказала, что ты поднял меня на тот двухметровый камень. Мне тогда десять было, но я до сих пор помню.

— Нет, я не об этом! Ты сказала, что мы исходили круг камней вдоль и поперек. Все, кто посещает Скорхилл, первым делом идут туда, верно?

— Тебя это удивляет? В тех местах больше ничего интересного.

— Ни капли не удивляет. Я просто подумал, что любой желающий найти что-то… или кого-то в тех местах, начнет свои поиски с круга камней. И вот эти чародеи прибывают на метлах вечером, приземляются немного поодаль, чтобы никто не напал со спины и медленно двигаются к этим камням. На восток, против света, чтобы их не увидели раньше времени. Так уж вышло, что вход в подземелье оказался им по пути. Вот оно! Нам теперь не нужна отправная точка их путешествия: мы и без нее знаем, где они шли.

— Точно! Мы просто пройдем от круга камней на запад, проверяя по дороге…

— Не мы, а я. Я пройду на запад и найду это проклятое подземелье. Но могу взять тебя с собой в Лондон на выходные, если хочешь.

Конечно, все вышло по желанию Марселин. Субботним утром они уже покинули «Хогвартс-экспресс» на вокзале Кингс-Кросс, подкрепились в новом кафе на Косой Аллее, после чего Квиринус Квиррелл, дождавшись, когда Марси возьмет его под руку, трансгрессировал вместе с сестрой прямиком в Скорхилл.