Превратности судьбы

Глава 2

Драко стоял в гостиной Малфой-мэнора и смотрел на то самое место, где его тётка издевалась над Гермионой. Прошло немало времени, но этот зал никак не изменился. Крик девушки всплыл в его памяти. Он не сразу услышал голос матери, а когда очнулся, то увидел её озабоченный взгляд. Блондин покинул злосчастную комнату и запер её на ключ.

— Ты был в суде? — поинтересовалась Нарцисса. Драко кивнул. — Я тоже потратила день с пользой. Навещала твоего отца в Азкабане. Он, наконец, смог познакомиться с твоей девушкой, — она легонько улыбнулась. По её спокойному лицу было трудно понять: издевается матушка над сыном или говорит всерьёз. — Мисс Грейнджер произвела на него сильное впечатление.

— Тогда пусть он на ней и женится, — бросил Драко. Нарцисса вскинула брови вверх. Он медленно достал из кармана красную шкатулку и протянул матери. — Это мне больше не нужно… Девушки, которая мне приглянулась в школе, больше нет.

Драко побрёл вверх по лестнице в свою комнату. Нарцисса проводила его сгорбленную фигуру и открыла шкатулку. Фамильная драгоценность Малфоев переливалась гранями от ярких солнечных лучей, бьющих в окно поместья.

Камин вспыхнул.

— Миссис Малфой.

— Астория, рада тебя видеть.

— Драко дома? Мы собирались сходить куда-нибудь.

— Он сегодня сам не свой.

— Вы зря тревожитесь, это его обычное состояние.

— Оно мне никогда не нравилось. Если ты его развеселишь, я буду благодарна.

— Он у себя?

Нарцисса кивнула. Астория поднялась на второй этаж, открыла дверь в комнату Драко. Тот лежал на кровати и смотрел в потолок. Даже не дёрнулся, когда она легла рядом, схватив с тумбочки новую газету.

— Она действительно так плачевно выглядит? — она посмотрела на фото Гермионы.

— Нет, в Азкабане просто такой стиль. Ты вспомни свою.

— Не напоминай!

Они долго молчали и смотрели в потолок.

— Она снилась мне на войне, — прошептала Астория. — Меня тогда отправили проверять заброшенные дома в Годриковой впадине.

— И ты в заброшенном доме нашла кровать? — удивился Драко.

— Не совсем… — она улыбнулась. — Всё в тумане, если честно. Наверное, я просто устала и решила передохнуть.

— Сон интересный? — поинтересовался Драко.

— Любопытный. У меня вылетела палочка, а потом из тёмного коридора появилась она. Палочки у неё в руках не было, но у моего виска застыл красный сгусток, норовящий снести мне голову. Грейнджер подошла вплотную, сказала, что у Малфоя всегда горячая девушка.

Драко стало не по себе.

— Когда ты ещё услышишь комплементы от Грейнджер?

— Действительно, событие. Она тебя убила и ты проснулась?

— Она меня поцеловала, я ответила. Мы каким-то образом оказались в спальне и понеслось. Астория во всех подробностях начала описывать секс с Грейнджер. У него аж встал, обычно сны так хорошо не запоминают. А Астория продолжала и продолжала долго, во всех подробностях. Её было не остановить. — Полегчало? — наконец бросила она.

— Нет, давай сменим тему.

Астория положила руку на ширинку его брюк:

— Твой член не согласен.

— Его никто не спрашивал.

Она повернулась на бок:

— И кто тебя возбудил: я или она?

— В твоей истории вы слишком переплелись, чтобы понять. Или ты думала, что ваш союз не возымеет действия? Тогда ты бы просто его не рассказала.

— Твоя мама попросила тебя растормошить, — она состроила грустную рожицу и одёрнула руку. — Поник…

— Потому что ты великий кайфолом.

— Рассчитывал на минет?

— Это бы меня порадовало. А ты же за этим пришла?

— Планы были самые безобидные, но тут ты такой подавленный.

— Отличный шанс воспользоваться моментом. Ты не находишь?

— Упс, какая я не сообразительная. Не похоже на меня. Но признай, Грейнджер горячая штучка.

— Чопорная Грейджер? В жизни не поверю. Это твоя голова нарисовала, а ты не отличаешься целомудрием.

Астория пододвинулась и прошептала ему на ухо:

— Могу показать.

— Вынужден отказаться. Грейнджер мне на сегодня хватит с избытком.

— Глупая, даже не спросила. Как прошло?

Он пожал плечами.

— Она всё та же?

— Совсем нет. Её как будто долго били по голове, а потом забыли исцелить.

— Рехнулась?

— Одним словом, да.

— И много будет ещё заседаний?

— Визенгамот не торопится. Ты говорила всё было как в тумане перед…

— Ты только это запомнил? — она облизнула губы. — Да. Считаешь, она меня околдовала?

— Я могу проверить? — он посмотрел на неё.

— Нет, ещё сломаешь что-нибудь.

— Ты минуту назад предлагала посмотреть.

— Только посмотреть. На наш век хватит и одной сумасшедшей. А то ещё пойдёт слух, что все девчонки, на которых опускает свой томный взгляд Драко Малфой, лишаются рассудка, — она ждала его реакции, но её не последовало. — Зачем ей это?

— Мы были врагами. Может, хотела приковать тебя к душу, чтобы ты пыталась смыть с себя запах грязнокровки, — Драко улыбнулся.

— Психологическая атака? Хитро. Но на меня такие фокусы не работают.

Драко тоже лёг на бок. Они теперь смотрели друг на друга и мило ворковали:

— Всё зависит от того, сколько раз ты вспоминала этот сон.

— Много, он один из моих любимых. Занимает почётное второе место.

— А на первом…

— А на первом тот, где ты за нами наблюдаешь.

— Извращенка!

— За это ты меня и любишь.

— И что я делаю в твоих фантазиях?

— Смотришь, только смотришь.

— Совсем не интересно.

— Но ведь это мой сон, я устанавливаю правила.

— Могла бы и пригласить присоединиться.

— Обычно он меня спасает от скуки, когда ты избегаешь моего общества или ведёшь себя как кретин.

— Наказываешь, значит?

— Можно и так сказать.

— Но лучше проверить.

— Откуда такая чрезмерная забота? Беспокоиться не о чём, ты прав, сон слишком горячий, чтобы она смогла его подделать.

— Она вынесла себе часть воспоминаний забвением, — он стал серьёзным. — В её нынешнем состоянии она легко могла ошибиться.

— Ты преувеличиваешь… — она села, взглянула в его глаза, а потом задорно улыбнулась и вскочила с кровати. Астория протянула Драко руку. — Только после свидания, ты же обещал. А аристократы, как я помню, держат слово.

Драко улыбнулся в ответ и схватил протянутую руку.

* * *

Рональд стоял за домом. Мелкий дождь барабанил по крыше Норы — обители семьи Уизли. Обычно погода благоволила этому месту, солнце ярко светило на рыжие макушки здешних обитателей, но не сегодня.

Он убрался на семейном кладбище, заменил увядшие цветы и замер у общего надгробия родителей.

«Артур и Молли Уизли. Герои войны!»

— Мне вас не хватает, — бросил Рональд и с неохотой скосил взгляд дальше.

«Фред Уизли»

«Перси Уизли»

«Уильям Уизли»

«Чарли Уизли»

«Джордж Уизли»

— Вас всех, — стойко пробубнил он и поднялся взгляд на дом. В окне увидел сестру. Та тоже смотрела на кладбище. Вспомнила о прошлом, о хороших днях, как она вечно отшучивалась на его испуганный вид.

Рональд, Гарри и Джиневра жили в Норе уже целый год после войны, с перерывами на последний курс в Хогвартсе. И казалось, что всё постепенно налаживается, приходит в норму, если такое было возможно. Друзья подолгу болтали у камина и шутили. Лишь Рону тут было некомфортно и не только ему, как оказалось.

Джинни замирала каждый раз, стоило её взгляду задержаться на надгробиях. Она могла стоять у окна и смотрела на улицу часами. И сейчас она замерла и не двигалась, как статуя. Рон не на шутку боялся за сестру и решил поговорить с Гарри. Предложил перебраться на улицу Гриммо, Поттера не пришлось уговаривать.

Он и сам видел Джинни в забывчивости слишком часто, чтобы понять, что так будет лучше. Может, потом они и вернутся сюда, но сейчас это место, словно душило их, прямо как любимый Хогвартс.

Рональд зашёл в дом и опустил руку на плечо сестре. Та вздрогнула и обернулась.

— Гарри скоро придёт… Ты всё собрала?

— Который час? — она принялась быстро озираться по сторонам.

— Без десяти двенадцать.

— Борода Мерлина!

Джинни бросилась наверх, Рон лишь посмотрел ей вслед. Видать, забывчивость прервала её сборы и времени совсем не осталось. Он слышал грохот, доносившийся из её комнаты, и не мог сдержать улыбки.

Рональд опустился в кресло, подался вперёд и закопал пальцы в рыжую шевелюру. Во время войны он стойко переживал утрату родных, по крайней мере, на людях Рон старался быть сильным. Это не всегда получалось, остальные его не винили. Они с трудом могли понять, как от его души не откалываются куски — точно у Волан-де-Морта, создающего крестражи.

И вот теперь он сидит в родовом доме семьи Уизли, от которой остался только он и младшая сестра. Рональд вдруг после войны осознал, что он глава рода, к чему совсем не был готов ни морально, ни физически. Сейчас от него все ожидали соответствующего поведения и поступков. Вот только из-за большего количества старших братьев отец не успел его подготовить.

Мирная жизнь — это не Хогвартс и даже не война, тут требуются другие навыки. Рональд не знал, что ему нужно делать и только сильнее злился: то ли на родителей, то ли на старших братьев, или вовсе — на себя из-за того, что оказался не готов. Слишком уже он был глух к словам родителей. Они точно пытались в него что-то вдолбить, хоть и в своей манере, но вот сейчас Рон уже не мог вспомнить их безрезультатные попытки.

Рональд вскочил, схватил вазу и метнул её в стену. Куски разлетелись во все стороны. Джинни замерла на лестнице с чемоданом, Гарри через минуту ворвался в дом. Бежал от места трансгрессии на грохот, боясь, что что-то случилось.

— Она никогда мне не нравилась, — попыталась разрядить обстановку Джинни, косясь на разбитую вазу.

— Это наш подарок родителям на юбилей, — Рональд подошёл к осколкам, достал палочку и произнёс заклинание. Ваза собралась вместе, он поставил её на место. — Идём! — пробубнил рыжий и взял чемоданы.

Они молча вышли и остановились только на границе Норы. Рональд снова достал палочку, начал накладывать защитные заклинания. Джиневра не спускала взгляда с брата, тот сосредоточенно запечатывал их дом. И хотя ей это было не по нутру, ведь она не сможет повидать родителей, но он убедил её, да и себя, что так будет лучше. Сказал, что это временно. Но нет ничего более постоянного, чем временное.

Они трансгрессировали на улицу Гриммо. Гарри отпёр дверь и впустил друзей. Он был тут лишь однажды после войны: просто со скучающим видом обошёл дом, отбитый недавно, и заглянул в комнату Сириуса. Оставив чемоданы на входе, троица зашла в столовую. Фонари и люстры медленно разгорались.

Рональд замер и уставился на дверь. Гарри проследил за его взглядом и тоже замер. Одна Джинни не понимала, что происходит.

— Это то самое место, — произнёс Рон, обернувшись к другу.

— Что за место? — выкрикнула Джинни.

— Где Беллатриса пытала Гермиону, — пояснил Гарри.

Джиневра, недолго думая, открыла дверь нараспашку и включила свет. Друзья столпились за ней. Просторная комната без мебели выглядела пустой и неуютной. Стены в чёрно-зелёных тонах только ухудшали общее представление. А запекшиеся на полу лужи крови и вовсе бросали в дрожь.