Приключение Мрирта в Подземье

***

Спустя цикл я неспешно возвращался к себе домой, на кладбище. Казалось, больше не о чем переживать, можно отдохнуть и насладиться покоем, однако оседлавшая меня Датри из клана Тхаш'Гар считала иначе. И это ещё до того как узнала, куда мы направляемся. В лучших традициях дроу она потребовала взять на себя ответственность за то, что я с ней сделал. Пришлось оборачиваться пантерой, сажать её на спину и нести к себе в пещеру. Не бросать же Датри у муравейника, обрекая на мучительную, голодную смерть.

С тем, как передать мастеру меча контроль над её новыми ногами, я немного разобрался. Прижились они нормально, без осложнений. По внешнему виду я не заметил разницы между тем, что было, и тем, что стало, хотя она утверждала обратное. Якобы её старые ноги были лучше. Во всём! А ещё, они были красивее, и вообще — это мужские ноги. Долго пытался объяснить, что вырастил их из клеток её тела, а значит, они женские. Пусть не морочит голову, если ноги растут из женской задницы, они женские, если из мужской — мужские.

Хотя мне и удалось убедить Датри в том, что эта логика безупречна, сумасшедшая мечница всё равно осталась недовольна, из-за чего я некоторое время чувствовал себя виноватым, даже не понимая, в чём именно. От её придирок мне захотелось вновь отрезать ей ноги, вернув всё как было, но до этого не дошло. Увидев в моих глазах к чему всё идёт, Датри благоразумно согласилась с некоторыми оговорками принять этот «подарок», о чём так и сказала. И даже, о Ллотх, снизошла до благодарности. К сожалению, после этого дождь из золотых монет на мою голову так и не посыпался, подрывая веру в приметы.

Я не знал, что капризничала Датри по большей части оттого, что чувствовала себя в тот момент неловко, а ещё, непривычно уязвимой, чего крайне не хотела показывать.

В конце концов, ей всё же удалось самостоятельно подняться на ноги и сделать несколько шагов. Однако, получилось это у мастера меча довольно неуклюже. Она едва могла ходить. В таком виде позаботиться о себе на глубинных тропах, багровая ведьма точно не сможет. Кроме того, Датри с пугающей серьёзностью пообещала, если посчитает себя бесполезной калекой, неспособной вновь взяться за меч, то в тот же час отправится к своим погибшим сёстрам в бездну, поближе к Ллотх, оборвав столь никчёмную жизнь. Видеть жалость в глазах подруг и жить на их подачки она категорически не согласна. Датри сообщила, что после потери звания мастера меча следом потеряет право оставаться в клане, а дальше всё покатится по наклонной вниз ещё быстрее. В таком случае лучше уж принять почётную смерть, чем терпеть позорную жизнь.

— Почему бы не обратиться к магам или жрицам, чтобы они решили эту проблему? — удивлённо спросил у неё тогда.

— Ничто не даётся просто так. Придётся влезать в серьёзные долги, из которых выбираться будет совсем непросто. Расплачиваться за такую услугу придётся телом или свободой. Кроме того, у меня нет знакомых, способных возвращать утраченные конечности. К жрицам обращаться не хочу, я не настолько спятила, а маги потребуют слишком большую сумму. Эти жадные ублюдки даже собственную задницу без вознаграждения не почешут. Их приблизительные расценки я знаю. Заработать столько без ног, задача почти нерешаемая. Соглашаться на всякие извращённые предложения, — она презрительно скривилась, — я не желаю. Поэтому либо вернусь в город в более-менее нормальном состоянии, либо не вернусь вообще!

Могу понять её беспокойство, жизнь калеки в обществе дроу очень незавидна, и, как правило, недолговечна. Надежда переложить проблемы раненой воительницы на её нанимательницу, принцессу Маргот, растаяли вместе с караваном. Пробившись на лестницу великанов, он сразу же ушёл на нижние горизонты Тхалдрилрана, не став дожидаться пропавшую без вести мечницу, тем более, перед этим подавшую сигнал об опасности. Говорила мне сестра, хорошие дела нужно делать так, чтобы тебя за ними не поймали. Сам виноват. Называется: «Помог раз, теперь помоги ещё два… десятка раз».

Везя домой бесполезный трофей, я предавался грустным размышлениям, пытаясь придумать, что же мне с ним делать и куда его пристроить. Не на стенку же вешать? Хотя… Почувствовав, как по моим рёбрам легонько стукнули её голые пятки, пригрозил.

— Ещё раз так сделаешь и ужинать мы будем тобой.

— Не рычи. Иди ровнее, я соскальзываю, — пожаловалась наездница, проигнорировав мои слова. — Будешь перепрыгивать препятствия, предупреждай. Либо же, наконец, сделай упряжь и седло.

Вновь вернулась к этой теме, пытаясь продавить моё «необоснованное» упрямство. Не пойму, то ли она издевается, то ли подшучивает, то ли всерьёз вознамерилась надеть на меня седло. Где её инстинкт самосохранения? Неужели не понимает, что произойдёт, когда у меня сдадут нервы? Она же сейчас полностью от нас зависит. Или это провокация?

— А ещё я проголодалась, — бесцеремонно объявила Датри, бросив быстрый взгляд на свой меч, замотанный в лохмотья, оставшиеся от моего плаща.

Как только она попытается незаметно его взять и снять узлы, не дающие вынуть клинок из ножен, клянусь Ллотх, тут же перегрызу ей горло. Я всю дорогу украдкой за ней приглядывал, дожидаясь, когда же Датри перестанет притворяться, показав своё истинное лицо, а она судя по напряжению ног, ждала подвоха от меня. Несмотря на кажущуюся лёгкость нашего общения и дружелюбное поведение, мы друг другу не доверяли.

Любой другой дроу, не видя своей выгоды в оказании кому-то помощи, давно бы оставил беспомощного мастера меча там, где нашёл. Некоторые более предприимчивые сородичи наверняка попытались бы извлечь из этого выгоду даже без её согласия. Способов много и не все из них закончатся хорошо для беспомощной багровой ведьмы. Прекрасно об этом зная, Датри подозревала, что я помогаю ей не просто так. Как только доберёмся до некоего места, о котором я ничего не рассказывал, мои истинные замыслы в её отношении будут раскрыты. Этого события она не только не страшилась, но даже ждала, чтобы получить долгожданный повод убить очень подозрительного типа, избавившись от таких неудобных и раздражающих чувств, как благодарность, долг, смущение, необходимость терпеть его вызывающие и оскорбительные намёки. По её мнению, я уже наговорил столько лишнего, что заслужил трёх смертных казней в её исполнении. К тому же в этом случае Датри сможет избавиться от неудобного свидетеля, который видел её слабую сторону, чем подписал себе ещё один приговор.

— Эй, ты меня слышал? Я проголодалась, — не поленилась напомнить о своём существовании заскучавшая женщина в ответ на моё молчание.

— Терпи. Пока не дойдём до места, никакого набора веса. Я сильно устал. Будет лучше, если ты воспользуешься своими ногами, а не моими. Хочешь есть, иди на охоту. Препятствовать не стану, как и дожидаться твоего возвращения.

Слабая надежда на то, что она обидится и уйдёт доказывать, какая сильная и независимая женщина, не оправдалась.

— Ты на что намекаешь? — угрожающе прищурилась Датри, рефлекторно едва не коснувшись меча. — Что я тяжёлая?

Не стала употреблять слово — толстая, но подразумевала-то именно его.

— Я этого не говорил, — прислушался к интуиции, советовавшей ни в коем случае с ней не соглашаться.

Впрочем, из-за усталости и раздражения я всё же допустил ошибку, сделав слишком заметное ударение на местоимении. Казалось, ещё немного и от женщины, совершившей непоправимую ошибку, можно будет избавляться, но нет, такого удовольствия она мне не доставила.

— Ух какой злобный, упрямый котик, — свела всё к шутке. — Люблю таких…

Специально не закончив предложение, она игриво потянулась. Практически улёгшись мне на спину, Датри протянула руку, чтобы почесать теневую пантеру за ушком. Этим наездница собиралась показать, кем меня считает и почему у неё нет повода обижаться. Однако, в самый последний момент почувствовав опасность, мечница едва успела одёрнуть пальцы под звук клацанья здоровенной, клыкастой пасти. Удивлённо моргнув, Датри присмотрелась к по-прежнему внешне безобидной, маленькой и ещё более миленькой паучихе, сидящей у меня на голове, не понимая, как она это сделала?

Я и не догадывался, что всё это время Тошэхне смотрела не вперёд, а назад, повернувшись к женщине-дроу, терпеливо дожидаясь того же, чего и я — повода. Она паучихе сильно не нравилась, вызывая в ней ревность. Датри посмела покуситься на святое, на её привилегии, поэтому остроухой нет прощения и места в нашей компании. Тошэхне согласилась её потерпеть только до пещеры, где мы хранили замороженное мясо, согласившись с аргументом, что мне в любом случае придётся нести эту женщину на себе. Вот такая у нас получилась «дружная» компания убийц, многозначительно улыбавшихся друг другу. И ведь это только самое начало нашего знакомства, а что же тогда будет дальше?