Даже Смерть знает мое имя 2

Глава 9

Немедленно не получилось, поскольку ректору пришлось телефонировать в преподавательскую и сообщить об экстренной лекции, после чего преподы начали собирать студентов в актовом зале. На их сбор потребовалось аж минут тридцать. Но я их потратил с пользой — структурировал свои знания, чтобы дать аборигенам самый сок, эссенцию, выжимку…

— Ну, всё, можно идти, — решительно проговорил ректор, энергично встал из-за рабочего стола и пошёл к двери, попутно глянув на себя в зеркало, висящее на стене. Кое-что ему в своём внешнем виде не понравилось. Он провёл рукой по уложенным волосам, поправил жёлтую бабочку и одёрнул жилетку.

А я даже в зеркало не стал смотреться, хотя мне предстояло выступить перед кучей народа. Просто повернул дверную ручку и вышел из кабинета.

Граф выскользнул следом за мной и покосился на угрюмую Марию, а та с толикой обиды глянула на меня и демонстративно отвернулась.

Ректор удивлённо хмыкнул, посмотрел на меня, но проявил деликатность и не стал ничего спрашивать. Он молча вместе со мной покинул приёмную и быстрым шагом двинулся по пустым коридорам университета, пропитавшегося тревожным волнением. Наверняка даже портреты на стенах хотели знать, что за экстренная лекция такая…

— Князь сказал, что нас ждут тяжёлые времена, — доверительно поделился со мной граф.

— Врёт. Чутьё мне подсказывает, что вас ждут очень тяжёлые времена.

— Ратников, не будьте пессимистом, — погрозил мне холеным пальцем аристократ. — Я верю в то, что мы все объединимся перед зубастой пастью общего врага. Однажды такое уже было, когда Союз Княжеств воевал с Европейским Содружеством. Правда, случилось это лет сто пятьдесят назад, но пример-то есть. Многие до сих пор его помнят. Да и на уроках истории мы тщательно разбираем ту войну. Я сам приказал удвоить часы обучения, отведённые на изучение тех лет.

— А весь мир может объединиться против общего врага? Прорывы же происходят по всей Земле.

— Тут, конечно, сложнее, но начать надо с себя, — мудро изрёк ректор, подошёл к неприметной двери и отворил её. — Проходите, сударь.

Я вошёл и увидел небольшое помещение, где сидела парочка престарелых преподавателей. Они оба прислушивались к многоголосому гулу, летящему из открытой двери, через которую виднелась часть ярко освещённой сцены.

— Доброе утро, ваше сиятельство, — проскрипел один из старичков, лихорадочно лупая подслеповатыми глазёнками. — Позволено ли нам будет узнать, что случилось? Для чего нужна эта поспешность?

— Уважаемый Мартын Григорьевич, вы скоро все узнаете, — быстро проговорил ректор, подошёл к открытой двери и вдруг обернулся. — Как я выгляжу?

— Как всегда великолепно, — проскрежетал уже другой дедок, погладив длинную седую бороду.

Граф удовлетворённо кивнул, величаво вышел на сцену и остановился около стойки с допотопным микрофоном.

— Дорогие студенты, попрошу тишины! — прокатился по залу хорошо поставленный голос ректора, заставивший народ утихнуть.

Воцарилась такая тишина, что я даже услышал, как оба препода-дедка медленно стареют.

— Я знаю, что вас всех мучают тревога и любопытство! — продолжил граф. — Я постараюсь объяснить с чем связано наше сегодняшнее мероприятие. Наш князь узнал из надёжных источников, что количество прорывов в скором времени увеличится. А также будут появляться оазисы. Думаю, вы уже слышали о том, что произошло с деревней Старые Пни…

— Слышали! Слышали! — прозвучали взволнованные голоса из зала, где студенты начали активно шептаться, обсуждая слова ректора.

— Я уверен, что все вы понимаете какая перед нами лежит задача. Врага нужно уничтожить! Извести под корень! Защитить наши земли! — громыхнул ректор, добавив в голос праведной ярости.

— Правильно! Уничтожить! — охотно поддакнули некоторые люди.

— И для этого нам нужно мобилизировать все силы! Потому князь приказал привлечь к охоте на демонов всех без исключения студентов! — выдал граф.

— Ох-х-х, — слитно выдохнул народ, поражённый в самое сердце.

А я мысленно поаплодировал князю. Молодец, серьёзно подошёл к делу. Всё выжимает из княжества.

— Студенты без опыта охоты на демонов будут внедряться в отряды уже бывалых охотников, чтобы получить навыки борьбы с врагом! — продолжил ректор.

— Даже девушки⁈ — возмущённо заголосила какая-то особа.

— Да! — отрезал ректор, нахмурив брови. — Вы в первую очередь маги, а уж потом девушки и парни.

Однако слова графа не убедили некоторую часть женского пола. Поднялся возмущённый гул, состоящий из тоненьких девичьих голосков.

— Никуда мы не пойдём! Воевать — не женское дело! Пусть мужчины защищают нас! Мы — хранительницы домашнего очага! — полетели из зала негодующие выкрики.

— Нечего будет хранить, если мы проиграем! — с бешенством выплюнул ректор и следом нагнал тумана: — Но ещё непонятно будут ли девушки сражаться с демонами или нет. Возможно, мужчины сами справятся с ними. Однако студентки обязаны пройти обучение и получить опыт, на всякий случай.

Теперь его слова слегка успокоили недовольно жужжащих девиц, которые думали, что если им и предстоит с кем-то воевать, то только с мужьями.

— Раз вы всё поняли, то я с радостью приглашаю на эту сцену, бесспорно, уже героя нашего княжества — сударя Артура Ратникова, преподавателя по «защите от демонов». Он проведёт лекцию, содержащую последние данные о том, как бороться с демонами и оазисами. Внимательно слушайте его. Это может спасти ваши жизни.

Я хмыкнул и вышел на сцену, ожидая, что меня хотя бы встретят жидкими аплодисментами, но практически никто не похлопал. Люди были заняты своими мыслями, вызвавшими гнетущее напряжение, витающее под лепным потолком просторного зала с рядами мягких красных сидений.

Студенты нервно кусали губы и хмурили брови. Даже преподы на первом ряду погрузились в мрачные мысли, вкрадчиво шепчущие, что смерть уже близко…

Воздух же стал липким от страха и людских надежд. Народ отчаянно жаждал, что их минуют битвы с демонами. И только редкие единицы сжимали кулаки, желая показать свою удаль молодецкую.

— Что ж, сударь Ратников, начинайте, — с приклеенной улыбкой проговорил ректор и окинул зал быстрым взглядом. — Вижу, все уже готовы слушать.

Граф похлопал меня по плечу и исчез со сцены, а я громко кашлянул в кулак и проговорил, лязгнув сталью в голосе:

— Итак, судари и сударыни, князь передал мне кое-как сведения, которые я сейчас перескажу вам! Открываем глазки, развешиваем ушки, засовываем страх в задницу и слушаем меня, как отца родного!

— Хм, интересный подход к лекции… — донёсся до меня скрипучий голос старика, выглядывающего из маленькой комнатки, вход в которую был скрыт занавесом.

— Европейский, — проговорил ректор, стоящий около дедка. — По крайней мере, сударь Ратников привлёк внимание студентов.

Граф был прав. Дворяне явно не привыкли к тому, чтобы кто-то так начинал лекции, посему они с удивлением уставились на меня. А я довольно усмехнулся и принялся вещать, идя от малого к большому: начал с того, как в одиночку обороняться от демонов, а закончил групповой атакой на оазис. При этом я старался говорить уверенно и отрывисто, словно шашкой махал. Да ещё порой яростно потрясал кулаком, вворачивал солёные словечки и выкрикивал пламенные лозунги: не дадим врагу топтать нашу землю! Не посрамим отечество! Вырвем демонские языки через их же жопы!

Наверное, я выдал один из самых сильных монологов в своей жизни. У меня аж горло снова охрипло, а на лбу выступил пот. Однако мне удалось зажечь людей. В их тусклых глазах заполыхал огонь, пальцы сжались в кулаки, а из глоток порой вырывались воинственные возгласы. Если бы я сейчас приказал им идти на Старые Пни, то они бы сделали это. Правда, по дороге могли и одуматься.

Я прекрасно знал, что подобные эмоциональные подъёмы — штука очень недолговечная. На сколько хватит их запала? Увы, совсем ненадолго. Может, на день-другой. А если дело дойдёт до боя, то и того меньше. Знаете ли, кишки товарища, висящие на кустах, очень способствую тому, чтобы человек задумался о сохранении собственной жизни, наплевав на благо княжества.

Однако сейчас народ горел желанием вырвать зубы демонов и переломать их хребты. Потому со сцены я ушёл под гром аплодисментов, едва не разрушивших стены.

— Это было мощно! — встретил меня в комнатке ректор, восторженно сияя глазами. — Вы — прекрасный оратор.

— Да, талантов моих не счесть, а имя мне — легион, — просипел я и потёр горло, будто бы вспаханное изнутри крестьянскими плугами. — Ваше сиятельство, будьте так добры, пригласите в соседнюю аудиторию всех студентов, являющихся магами смерти. У меня есть к ним разговор.

— Конечно, конечно. Поговорите с ними, а потом вы можете быть свободны, — поспешно сказал ректор и вышел на сцену, где продолжил общение с залом.

Я же налил себе водички из стеклянного графина и жадно выпил её, чувствуя, как горло начинает потихоньку успокаиваться.

— Одно из лучших выступлений на моей памяти, — продребезжал дедок-препод, мелко тряся головой.

Благодарно кивнув, я вышел вон, быстро добрался до нужной аудитории и вошёл в неё. Уселся на слегка пыльный подоконник и принялся ждать студентов. Они появились минут через десять, когда я уже заскучал и начал ногтем отколупывать кое-где вздувшуюся краску, покрывающую подоконник.

— Можно, сударь? — просунулась в аудиторию вихрастая голова. — Господин ректор сказал, что вы будете ждать здесь магов смерти.

— Входите или ты один? — произнёс я, только сейчас обратив внимание на то, что из окна не фигово так дуло. Один угол оконной рамы оказался распухшим, потрескавшимся и покрытым крохотными пятнами чёрной гнили. Из него-то видать и посвистывал ветерок.

— Нет, не один, — ответил студент, посмотрел в коридор, кивнул кому-то и вошёл.

Следом за ним в аудиторию проскользнули почти два десятка парней и девушек, тревожно хлопающих глазами.

— Присаживайтесь, — указал я им на стулья, придвинутые к партам. А сам встал за лекторскую тумбу, поставив на неё локти. — Я не отниму у вас много времени. А у девушек его совсем не отниму. Вы можете быть свободны. Я просто забыл сказать ректору, чтобы он вас не приглашал.

Студентки в недоумении переглянулись и вышли вон. Парни же уселись за парты и затихли, не зная чего ожидать от меня.

— Итак, представьтесь, — попросил я их, прикидывая кого отсеять первым.

Студенты по очереди назвали свои имена, и те, чьи голоса сильно дрожали, а глаза трусливо смотрели в пол получили от меня следующую рекомендацию:

— Вот ты, ты и ты… на выход.

Все трое с облегчением свалили в туман. А я занялся оставшимися: уточнял спектр их знаний, боевой опыт и пытался выяснить какой у кого характер. Попутно я выпроваживал из аудитории тех, кто казался мне неподходящей кандидатурой на роль моего ученика.

В итоге за партой остался лишь один парень, тот самый, что напоминал мне моего боевого товарища по имени Герс. Высокий, худощавый, болезненного вида брюнет с циничными карими глазами, чьё выражение прямо намекало на то, что он маму родную готов продать, если за нее дадут хорошую цену. В то же время его волевой подбородок с куцым пушком говорил о том, что он всегда держит нос по ветру и готов идти по головам.