Вверх. Шаг за шагом

Глава 14

Оказывается, умирать не только неприятно, но и болезненно. Вадим больше недели пролежал в кровати, страдая о болей в пробитой колом груди. Зато появилось время подумать и хоть как-то осмыслить всё произошедшее. Всё время, проведённое в Слободе, он просто реагировал на происходящее, действуя по принципу: ввязаться в события, а том уже как получится. Поразмысли в над произошедшим он с ужасом понял, что до сих пор жив только благодаря счастливому стечению обстоятельств. Люди, в интриги которых он ввязался, были намного могущественнее его. Просто несопоставимо могущественее. Сыновья Императора, Роман и Константин, самые родовитые люди Империи, государства, к котором право крови имеет решающее значение в любых ситуациях. Велемира Воронова, женщина с неясным статусом, но судя по всему, обладающая огромным влиянием в среде тёмных семейств и наделённая магическом даром невероятной мощи. Орест Ничацкий и Феофан Домидов, богатейшие люди Империи, если не всего мира. Радикалы, намеренные свергнуть монархию. Князь Валицын, возглавляющий всю полицию. Наконец, Его Величество, наверняка осведомленный обо всём происходящем. И как вишенка на торте — островитяне, извечные соперники Империи. Жернова интриги подобного масштаба перемелют Вадима не заметив. Хотя… В его родовом поместье есть мельница. Новая, и двух лет не прошло с постройки. Раньше была другая, никто не упомнит уже, когда построенная. Она взорвалась. Такое случается. Когда мельник не уследит за подмастерьями, и в жернова попадёт камушек. Вообще-то ничего страшного обычно не происходит, камушек перемалывается и потом хлеб. Испеченный из такой муки немного скрипит на зубах. Но иногда попадается особенный камушек, очень прочный. Он даёт искру, когда попадает в жернова, и мелкая мучная пыль, которой постоянно висит в воздухе на мельнице, вспыхивает. Взрыв тогда был страшный, все кто был на мельнице погибли, пришлось строить новую. Вот таким камушком Вадим и станет. Взорвет всё к бесу. Хотя, остаётся риск быть перемолотым в муку и скрипеть на зубах. Вадим вдруг с теплотой вспомнил свою деревню. Она ведь теперь в полном смысле его. Семья уже за границей, он официально вступил в права наследования, подписал необходимые бумаги и проинструктировал старосту, как теперь они будут жить. Может быть, уехать туда, да и жить в тихости да благости? Нет. Слушком уж глубоко он влез в придворные интриги. Теперь даже если уедет домой, покоя ему не дадут. Не хочется жить в постоянном ожидании визита тёмных. Они ведь сильны в провинции.

Он с детства слышал рассказы о старых временах. Да, официально тёмные маги в Империи были равны стихийным, древние роды формально не уступали ни потомкам Рарога, ни западным аристократам. Но это на бумаге. На самом же деле, они учились в других школах, редко занимали высокие посты и иногда. Находясь в кругу своих, с тоской вспоминали те времена, когда этой землёй правили они. Это было много веков назад, но память хранилась свято. Когда Вадим подрос, отец отвёл его в лес. Они вышли из дома затемно и шли весь день. К тому месту, куда отец привёл Вадима, не вели тропинки, они пробирались сквозь лесную чащу. Там, на заповедной поляне, стояли в круг пять поставленных торчком больших валуна, и ещё один лежал плошмя в центре. Отец рассказал ему о том, как пришлые стихийный маги запретили тёмным использовать силу крови. С тех пор они могли пользоваться только своей силой, что сильно ограничивало их возможности. Любой стихийный маг, даже слабый, без труда мог одолеть тёмного. Да, можно было использовать для удара всю свою силу, но это означало смерть от истощения.

Так, стоп. От неожиданной мысли Вадим сел на кровати и ойкнул от боли в груди. Воронова творит такую волшбу, которая гарантированно убила бы её, пользуйся она только своей силой. Не исключено, что она от рождения одарена небывало болшим запасом жизненной энергии, хотя такие люди обычно отличаются высоким ростом и физической силой, как, например, Домидов. Велемира же невысокого роста, и не производит впечатление пышущей здоровьем особы. Получается, она пользуется заёмной силой. В принципе, тёмные давно научились обходить запрет на ритуалы жертвоприношения. В конце концов, люди едят мясо, и в любой деревне скотину регулярно режут. Несложно замаскировать ритуал под забой скота. Однако, церковь и императорская гвардия прекрасно знают об этой уловке и тщательно следят, чтобы ей не злоупотребляли. К тому же, древне традиции предписывали пользоваться именно человеческими жертвами. Считалось, что это даёт значительно больше энергии, а уж если принести в жертву человека, наделённого магическим талантом… выходит, его пытались заколоть непросто чтобы заткнуть рот, для этого хватило бы и стрелы или удара дубинкой в тёмном переулке. Вороновой и её пособникам была нужна жертва. Нужно большое количество энергии. А это, в свою очередь, означает, что они к чему-то готовятся. К чему-то очень серьёзному. Например, к покушению на Его Величество.

Вадим позвал слугу и велел передать князю просьбу о личной встрече. Валицын этим же вечером нанёс ему визит, и Вадим поделился с ним своими соображениями.

— Нет, покушение на Императора им сейчас без надобности. То есть, покуситься-то они вполне могут, но зачем это делать при помощи тёмной магии? Это невозможно будет скрыть, и Его Величество тут же объявит тёмных вне закона. Да и общество их осудит. К вам ведь большинство населения Империи относится, скажем так, не очень хорошо. Вас попросту перебьют. Те, кто попадёт в руки правосудия, будут считать что им чрезвычайно повезло.

— Не могу не согласиться. Но что если в этом и состоит план Вороновой? Поставить лояльных власти тёмных перед выбором: сдаться и умереть, или открыто бросить вызов стихийным?

— Скажите, Вадим Егорович, вы считаете госпожу Воронову круглой дурой?

— Разумеется, нет.

— Я тоже считаю её очень умной женщиной. Именно потому она и не поступит описанным вами образом. В случае открытого противостояния у тёмных нет никаких шансов. Даже если вы начнёте резать своих крестьян на лесных капищах, всё равно проиграете. Насколько я могу судить, у Вороновой иной план. Она ведь сказала вам правду. Видимо, считала что вы не успеете никому рассказать. Я проверил добытые вами сведения. Действительно, ведётся подготовка к масштабному восстанию на заводах Домидова и в центральных губерниях. Воронова рассчитывает погрузить Империю в хаос и восстановить старые порядки, хотя бы на части территории. Островитяне же используют её в своих интересах. Пока Империя будет занята решением внутренних проблем, они потеснят нас на юге. Радикалы же думают, что используют и островитян и тёмных.

— Очень запутанно получается.

— Это политика. В ней всегда всё запутанно. Дело осложняется ещё и тем, что внутри каждой из сторон конфликта действуют агенты других сторон. Словом, не забивайте себе этим голову. Отдыхайте. Вы достаточно сделали.

— Да уж, я даже умереть за отечество успел, — попытался пошутить Вадим. Князь ободряюще улыбнулся ему и собрался было уходить, но Вадим остановил его:

— Князь, у меня есть ещё одна мысль, которой я хочу с вами поделиться.

— Я слушаю.

— Думаю, если им не удалось принести в жертву меня, они сделают это с кем-нибудь другим. Вы сможете отследить, не пропадал ли в последние дни кто-нибудь из наделённых даром?

— Знаете, это дельная мысль. Даже если они не собираются убивать Его Величество, для чего-то им потребовалась такая прорва силы. Хорошо, я поручу это своим лучшим людям.

Князь ушёл. Вадим попытался заснуть, в последнее время он в основном этим и занимался, делая перерывы на еду, но у него не получилось. Ему хотелось действовать. Он не без труда встал, кое-как оделся и крадучись вышел на улицу. Голова немного закружилась от свежего воздуха, но вскоре всё прошло и он ощутил бодрость. Прогулочным, неспешным шагом он дошёл до особняка, в котором держал представительство своей компании господин Ничацкий. Вадим вошёл внутрь. В вестибюле стоял стол, за которым сидел молодой человек, похожий на манекен из магазина модной одежды. Он и сидел, словно манекен, не обращая на вошедшего Вадима ровным счётом никакого внимания.

— Я хочу видеть Ореста Лейбовича.

Молодой человек посмотрел на него абсолютно равнодушным взглядом.

— Орест Лейбович принимает только по предварительной записи.

— Меня он примет.

— Он ожидает вас?

— Думаю, напротив. Меня он совершенно точно не ожидает увидеть.

Молодой человек моргнул. Плавно так, словно дорогая кукла ручной работы.

— Как о вас доложить?

— Вадим.

— Можно поточнее? Отчество, фамилия, должность? — в голосе молодого человека прорезалось еле заметное раздражение. Вадим уловил это, и почему-то почувствовал удовлетворение.

— Уточнения не потребуется. Просто скажите Оресту Лейбовичу, что пришёл Вадим, очень хочет поговорить. Вопрос жизни и смерти. Буквально.

Манекеноподобный парень встал и скрылся за дверью. Через несколько секунд он вышел и пригласил Вадима войти. В кабинете. За огромным пустым столом его ожидал Ничацкий. Он разительно отличался от себя в «Серале», был собран и деловит.

— Присаживайтесь, Вадим Егорович. Не стану скрывать — удивлён.

— Удивлены что я жив? — уточнил Вадим.

— Нет. Из раздраженной речи госпожи Вороновой несколько дней назад, я понял что вам каким-то чудом удалось выпутаться из той передряги. Я удивлён, что вы пришли ко мне. Мстить будете?

— Нет, не буду. Нет смысла в мести тому, кто не желал мне зла. А вы, я уверен, не желали.

— Рад что вы понимаете. Занимаясь столь масштабными делами рано или поздно начинаешь действовать не по собственной воле. Наивысшей судьбе — наименьшая свобода. Слышали, наверное?

— В лесу, откуда я вышел, есть неплохая библиотека.

— Рад слышать. Так с чем пожаловали?

— Я хочу убедить вас, что сотрудничать с тёмными и радикалами вам не выгодно.

— А вы весьма самоуверенны, Вадим Егорович. Даже не сказали «попытаюсь убедить». Так уверены в успехе?

— Совершенно уверен, так же как и в том что вы, Орест Лейбович, не дурак. Вы же понимаете, чего хотят радикалы и Воронова?

— Они хотят власти.

— И вы думаете, ваши дела при их власти будут идти так же хорошо, как сейчас?

— А какая, простите, разница? Что при Императоре, что при тёмных, что при радикалах, люди будут покупать мои товары.

— Уверены?

— Уверен.

— Но ведь ваши дела и сейчас идут весьма неплохо. Зачем тратить деньги на их нужды?

— Подстилаю соломку, так сказать. Страхую риски. Кто бы не пришёл к власти, они будут у меня в долгу.

Вадим усмехнулся.

— Что вы знаете о тёмных?

— Что они умеют колдовать.

— Не совсем. Понимаете, Орест Лейбович, сказки про то, что тёмные злы по своей природе, это вовсе не сказки. Мы действительно зло. С точки зрения обычных людей вроде вас, разумеется.

— То есть вы, молодой человек, есть порождения зла? Младенцев едите, девственниц на алтарях режете? Может быть, устраиваете разнузданные оргии? Я б не отказался поучаствовать. Когда у вас запланирована ближайшая оргия?