Сага о Северных островах

Глава 5

Наутро мы продолжили охоту. Сложнее всего было отыскать троллевы логова. Если удалось наткнуться на одно, значит, поблизости можно даже не топтаться. Потому Альрик отправил большинство хирдманов на поиски, оставив возле Офейга и Неви лучников, братьев Старшего и Младшего и Свистуна. Впрочем, Свистун так ни разу и не вытащил топор, тролли всегда жили парами с одним-двумя детенышами, иногда в логове была одна лишь троллиха.

Наши карлы старались изо всех сил, и их навыки росли на глазах. Но к концу этого дня ни один из них так и не перешагнул за пятую руну.

— Вот я дурень стоеросовый! — воскликнул я, сидя вечером у костра. — Так, завтра разделимся по двое, и каждый убивает троллей, как только их сыщет. Офейг, Неви, пойдете с братьями, только рун у вас всё равно не прибавится.

Альрик усмехнулся, будто сам уже давно додумался до той же мысли.

Нет, точно додумался, но нарочно молчал. Меня проверял? Или учил? Или позорил перед Стигом и Магнусом?

— Это почему? — спросил Неви.

— Да потому что тролли — просто звери. На зверях можно дорасти до пятой руны, но не более. Дальше нужны либо рунные воины, либо твари. Но это ничего. Уверен, что благодати вы собрали полно. Одна подходящая жизнь, и вы хускарлы.

Как бы ни была внушительна Матушка, но она не устояла перед тремя десятками храбрых хирдманов. Мы обошли ее сверху донизу, заглянули во все ее щели и ощупали каждую складочку. Троллей нашлось не так уж и много, меньше полусотни пар. Я на пару с Магнусом тоже нашел одно логово и ради интереса сразился с троллем, чтоб увидеть, как возросла моя силы с прошлого раза. Да только боя не сложилось. Я разбил ему череп с одного удара.

Предложил и конунгову сыну поучаствовать, и тот почти согласился, но потом забормотал что-то про искушение. Ну и в Бездну его. А, нет, нельзя. Магнус — хороший парень, и я должен принять его в стаю. Он достоин быть ульвером. Наверное.

Когда вечером третьего дня мы собрались у подножия Матушки, на месте первого ночлега, я спросил у Стига:

— Ну, что дальше? На кабанов поохотимся или пойдем рыбу ловить?

— Дальше зайдем в Кривой Рог, — невозмутимо ответил Мокрые Штаны. — Вы сделали работу, и кто-то должен ее оплатить. Если местному ярлу жаль мечей, пусть платит серебром.

Альрик покачал головой:

— Так ведь мы ни шкур, ни голов не брали. Дохлые тролли по всей горе разбросаны. Что ж, нам теперь заново по горе пройтись придется?

— Нет. Достаточно и моего слова. А коли не поверит, так пусть сам по кустам пошарит.

Кажись, Рагнвальд был недоволен нерадивостью некоторых ярлов и отправил Стига не только ради пригляда за сыном, но и чтобы наказать кое-кого. А, может, конунг еще что-то задумал? Он ведь не просто так занимал свое место, а по праву сильного и умного. Интересно, что еще он поручил Стигу?

Утром мы вернулись в рыбацкую деревеньку, где Мокрые Штаны кинул старосте серебряный обломок в оплату за трех коз и как виру за погибшего пастуха. А потом мы отправились в Кривой Рог.

Видарссон выспросил у Альрика разрешение навестить родных и весь путь перебирал свои небогатые пожитки, что захватил с собой на корабль. Большая-то часть осталась в Сторбаше, под присмотром Эрлинга. Добычу с Йора Жеребца мы обменяли на товары и серебро на Туманном острове, от Сивого досталось больше оружие, таскать с собой два-три меча никто не догадался. А основной куш мы отхватили со Скирре: отрезы блестящего яркого атласа, тонкой выделки шерсть, пушнина, украшения с переливающимися каменьями, серебряная посуда с чеканными узорами. Альрик строго-настрого запретил брать с собой что-то из этой добычи, кроме обычно выглядящих колец и браслетов. А Видарссону жуть как хотелось похвастаться перед отцом своей удачей.

Так что старые ульверы скинулись кто чем мог. Я дал бусы, что захватил на всякий случай. Мало ли, вдруг бы мне вздумалось одарить какую-нибудь бабу? Кто дал иноземные серебряные монеты, кто — нож с узорчатой рукоятью, кто щепотку черного перца отсыпал. Потом Видарссон возместит нам дары из своей доли.

Но вообще я злился, что мы сидим на горе сокровищ и не можем их никак потратить. Если б не затея с Магнусом, так ушли бы из Северных островов и обменяли на иные товары или просто серебро. Могли б даже в Бриттланд сходить, благо теперь у нас три корабля. Сели б на «Жеребца» или «Змея», и ни один норд на бриттском острове ничего б нам не сказал. Но Альрик прав, год-другой туда с таким товаром лучше не соваться, заплатят полцены от силы. Может, в Валланд пойти? Языка мы их не знаем, но торговцы всегда смогут понять друг друга. Или на восток, к Альфарики. Я о тех землях почти ничего не слыхал, но знал, что оттуда привозят лучшую пушнину, воск и мед. И торговцы туда ходят часто.

Кривой Рог принял нас неохотно: корабли стояли не только возле трех причалов, но и лежали вытащенными на берег. Если бы кнорры или карви, я б решил, что тут ярмарка, так ведь почти все драккары.

Неужто напал кто на Кривой рог?

Пожарищ не видать, бабы не вопят, возле кораблей неспешно ходят воины, разговаривают друг с другом. Значит, ярл Гвен собирает херлиг? Зачем? На кого хочет пойти? И судя по хмурому лицу Стига, Рагнвальд ничего не знал о подобном сборище. Так что едва «Сокол» подошел к берегу, конунгов посланник спрыгнул в воду, уйдя по пояс, крикнул нам, чтоб ждали, и поспешил в город. Видарссон, прижимая к груди короб с дарами, умоляюще посмотрел на Альрика.

— Эй, приятель, — кликнул Росомаха хускарла с ближайшего корабля, — что тут приключилось? Неужто воевать где собираетесь?

— Да не, — лениво махнул рукой тот. — Если Скирир позволит, добром разойдемся.

— А стряслось-то что?

— Ярловы дрязги. Ярлы Гвен и Торир разругались. А ведь было б из-за чего спорить.

Хускарлу, видать, надоело стоять попусту, так что он подошел к нам, угостился столичным пивом и рассказал, в чем суть да дело.

Два года назад сын ярла Гвена по имени Эльди женился на дочери ярла Торира Тугая Мошна, которую зовут Инга. Старые ульверы помнили ее, ведь именно мы везли ее от отца к жениху, хотя отвечала за невесту Дагна Сильная.

Как бы ни был скуп ярл Торир, но даже он не посмел обделить дочь и дал хорошее приданое. Эльди, как полагается, выделил невесте женский дар. Даже если муж бы помер, Инга жила бы неплохо только на приданое и мужнин дар. Там и скота было полно, и рабов с десяток, и серебра сундук, и утвари, и тканей… Словом, богатая бы вышла вдова из Торирдоттир.

Прожили молодые два года, а потом Эльди выгнал жену из дому и ее законное добро не отдал. А это что значит? Что он уличил ее в измене. Только в этом случае муж имеет право не отдавать собственность жены. И если б на месте Инги была женщина из простых, этим бы все и закончилось. Но ярл Торир не стерпел обиды. Дочь он не неволил, к мужу не возвращал, к тому же не сама она ушла. А вот из-за добра разозлился знатно, собрал дружину, нанял вольный хирд и пришел в Кривой Рог требовать обратно приданое, женский дар и прочее. Ярл Гвен говорил, что и так мягко обошелся с распутной бабой. Надо было высечь и простоволосой выкинуть за ворота, а он оставил одежду и украшения, что на ней были, усадил на корабль и отправил к отцу честь по чести.

Ярловы дружинники и хирдманы уже седмицу сидят, ждут, пока ярлы договорятся либо до драки, либо до мира.

Понятно, почему ярл Гвен не послал никого за троллями. Не до того ему. С своими бы бедами разобраться.

— Что ж, — вздохнул Альрик, — раз тут спор из-за бабьего приданого, нас это не коснется. Торговцы-то в городе есть?

— Как не быть?

— Видарссон, иди к своим родичам. Можно и приятелей захватить, если хочешь.

Мы вытащили «Сокол» на берег. Видарссон сменил верхнюю рубаху, разгладил гребешком густую бороду, взял сундучок.

— Ну, кто хочет погостевать? Такого пива, как батька варит, нигде не сыскать.

Я переглянулся с теми, кто пробовал Видарссоново угощение, и улыбнулся. А ведь тех, кто пил то пиво, осталось всего ничего: Альрик, Вепрь, Энок, Тулле, Бьярне и Эгиль. Остальные и знать не знают, что там за семья такая.

С Видарссоном вызвались сходить Сварт, Аднтрудюр, Квигульв Синезуб да Неви. Мне и самому было интересно заглянуть к его родичам, посмотреть, как потчевать будут. Помнит ли меня отец Видарссона. Но ладно, пусть уж повеселятся.

— Только за Трудюром приглядывай, а не то потом сестра в подоле принесет.

Не успели парни уйти далеко от пристани, как на той же дороге показались богато одетые мужи, каждый с десятком хирдманов, и с ними Стиг Мокрые штаны. На Видарссона они даже не взглянули, так спешили к «Соколу».

— Не иначе Мамир-судьбоплет привел этот корабль к моим землям! — возопил один из мужей.

Раз он говорил про свои земли, значит, это ярл Гвен. Я виделся с ним однажды, когда с меня спрашивали за смерть рабынина сына, дальнего родича Тулле. Толковый ярл, справедливый.

— Вот пусть сын конунга и решит, на чьей стороне правда, — сказал второй.

Его я узнал сразу. Хоть на сей раз он и принарядился, но телесную сухость спрятать не смог. Знаменитый скупостью на все Северные моря ярл Торир Тугая Мошна. Я не забыл, как он не хотел платить после поимки морской твари, досаждавшей его землям. А ведь Рыбак тогда чуть не покалечился.

Рагнвальдссона они легко опознали, поди, не раз ходили ко двору конунга, может, и сыновей привозили, чтоб в дружки к Магнусу отправить. А наш хирд не вспомнили. Ну, оно и неудивительно. Корабль мы сменили, людей новых набрали, разве что Альрик знакомым покажется.

— Есть у нас спор семейный, — сразу взял быка за рога Торир. — Сами решить не можем, а к конунгу с такими дрязгами идти зазорно. Скирир издавна покровительствует роду Зигварда Безухого, щедро делится мудростью, потому просим помощи у Магнуса Рагнвальдссона. Пособи решить наш спор!

Конунгов сын переменился начисто: закаменел лицом, вытянулся, будто на десяток зим повзрослел.

— А ты не видишь, что Магнус только прибыл, замаялся с дороги? Приглашаю тебя, славный сын Рагнвальда, гостем в мой дом, и хирдманов твоих встретим честь по чести. Сегодня же вечером пир устрою, — приветливо сказал ярл Гвен.

Стиг Мокрые Штаны стоял позади них и молчал. Видать, хотел, чтоб Магнус сам решил, ввязываться ли в семейный спор двух сильных ярлов или нет. Это ведь дело такое: что бы ни решил, всё равно неправым окажешься. И как знать, когда недовольство это выплеснется. Вот вырастет второй сын Рагнвальда, захочет вперед старшего брата конунгом стать, а тот ярл, что обиду затаил, возьмет и поддержит его людно и оружно. Было уже такое.

Да, хёвдингом быть нелегко, а уж конунгом и вовсе тяжко.

— Коли вы оба согласны на мой суд, так и я вам отказать не могу, — отвечал Магнус.

— Вот и славно. Ну, тогда с дороги в баньке нужно погреться, а как вымоешься, так и на столы будет накрыто.

Мда, не повезло нам. Я-то думал, сдерем с ярла Кривого Рога плату за троллей и уйдем, а тут пиры, разговоры, суды… Тоска!

Раз уж Магнус нынче выступает не как вольный хирдман, а как сын конунга, то у него должны быть дру́жки. По возрасту и силе лучше подходили я и Рысь. Неви слишком слаб, остальные старше. Так что нам с Леофсуном придется ходить за Магнусом хвостом, стоять за его плечом на суде и сдерживать зевоту.