Внутренний Замок или Обители

14. Помеха эта то больше, то меньше, смотря по здоровью и по другим обстоятельствам. Пусть же страдает бедная душа, хоть она в этом и не виновата, зато виновата в другом, так что потерпим. Мало нам того, что мы читаем и того, что нам советуют — чтобы мы не обращали внимания на такие помехи; да и знаем мы мало, вот почему мне кажется, что я трачу время не напрасно, объясняя все это и утешая вас. Пока Господь не соблаговолит просветить нас, все это принесет не много пользы, и все-таки очень нужно, и Господь этого хочет, чтобы мы, как только можем, познавали самих себя, и не обвиняли свою душу в том, что идет от больного воображения, от естества и от козней дьявола.

ГЛАВА II

где продолжается то же самое и объясняется с помощью сравнений, что такое услада или духовная радость и как ее достигнуть.

1. О Господи милостивый, Боже, за что я только взялась! Я забыла уже, о чем говорила, ибо из-за дел и здоровья отложила все до лучших времен, а поскольку память у меня плохая, выйдет как-то бестолково, я ведь это не перечитала. А может, вообще несвязно, что я говорю; во всяком случае, так мне кажется.

Вроде бы мне осталось сказать о духовных утешениях. Иногда они облекаются нашими страстями, и мы плачем навзрыд, а от некоторых я слышала, что у них сжимает грудь, и еще они мечутся, не могут остановиться, да так, что порой идет кровь из носа и бывают всякие другие болезни. Об этом ничего не знаю и не скажу, со мной такого не было, но утешение, наверное, остается, ибо, как я уже говорила, все дело в том, желаем ли мы угодить Богу и наслаждаться Его Величием.

2. То, что я называю «усладами от Бога», а в другом месте называла спокойной молитвой[40], совсем иного рода, как знают те из вас, кто по милости Божией это испытал. Чтобы все это лучше понять, представим себе два водоема, наполненные водой, я не найду лучшего сравнения для этих духовных понятий, чем вода, я ведь знаю мало, ум не помогает мне, а я ее очень люблю и смотрела на нее внимательней, чем на что иное. Поистине во всем, что создал такой великий, такой мудрый Бог, непременно есть великие тайны, из которых мы можем извлекать пользу, это и делают те, кто разумеет. Каким бы ни было малым создание Божие, в нем намного больше, чем мы в силах понять, будь это даже муравей.

3. Итак, два водоема наполняются водой по-разному. В один вода течет издалека по разным акведукам и трубам. Другой стоит у самого источника и наполняется бесшумно. Если источник обильный, как тот, о котором мы говорим, то когда водоем наполнится, вода течет из него широким потоком, не нужно никаких приспособлений, вода и так все время прибывает.

4. Во второй водоем вода течет из самого источника, то есть от Бога, и когда Всевышний соблаговолит послать нам какую-нибудь сверхъестественную благодать, Он изливает ее очень мирно, тихо, кротко, из самых наших глубин. Не знаю уж, куда и как течет эта вода и какую радость ощущает сердце (это в начале, потом она все наполнит), пока не проникнет во все обители, и не достигнет тела. Потому я и говорю, что она исходит от Бога, а завершается в нас. Ведь всякий, кто это испытал, знает, что радостью и тишиной наслаждается весь наш внешний человек.

5. Писала я это и смотрела, что в том стихе: «Расширил сердце мое», тоже говорится, что сердце расширяется; но я думаю, что все это зарождается не в сердце, а где-то поглубже, в самой глубине. Наверное, это сердцевина души, я позже поняла и потом скажу; ведь в нас самих я вижу такие тайны, что страшно становится. Сколько же их там еще! О Господи, Боже мой, как велико Твое величие! А мы тут, как дурочки, — вроде про Тебя что-то поняли, да ничего и нету, своих великих тайн понять не можем. Я говорю — ничего и нету, потому что в Тебе очень-очень много, а не потому, чтобы мы совсем Твоего величия не видели, что-то мы все же постигаем.

6. Возьмем опять стих, который, мне кажется, помогает объяснить, что это за расширение сердца. Так вот, по-моему, только потечет небесная вода из источника, то есть из нашей глубины, все наше нутро как будто растет и расширяется, и такая приходит радость, что не выразишь, и сама душа не понимает, что же это такое. Ощущает она, скажем так, благоухание какое-то, словно в этой глубине есть жаровня, а на ней — душистые благовония. Света нет, где это все — не видно, но тепло и благовонный дым проникают во всю душу, а часто, как я сейчас говорила, даже и в тело. Вы поймите, ни жара нет, ни запаха, это все куда тоньше, я просто хочу получше объяснить. Пускай поймут те, с кем такого не бывало, ведь это и впрямь вот так, и мы так это чувствуем, даже яснее, чем я теперь рассказываю. Такое не привидится, ведь своим старанием такого не добьешься; вот и видно, что это — не из нашего металла, а из чистейшего золота Божьей премудрости. Тут, как мне кажется, силы души еще не соединились, их как бы затопило, а они сами испугались и смотрят, что же это с ними.

7. Может быть, о таких глубинах я сама говорю не то, что раньше говорила. Что же удивительного, я писала почти пятнадцать лет назад; может, Господь больше просветил меня, чем прежде. Я и теперь, и тогда могу во всем ошибаться — но не лгать, ибо, по милости Божией, лучше бы тысячу раз умерла. Говорю, что понимаю.

8. Воля наша, мне кажется, должна соединиться как-то с волей Божией. Однако все эти истины о молитве лучше всего узнаются по делам и по плодам, нет лучшего горнила, чтобы их проверить. Великая милость Божия, если тот, кто получит такие дары, их узнает, и еще большая, если он не повернет назад.

Вы, доченьки, хотели бы уже сейчас достичь такой молитвы, и вы правы, ибо, как я сказала, душа не сразу понимает то, что дает ей Господь, с какой любовью Он приближает к Себе, вот вы и хотите знать, как достигнем мы этой милости. Я вам скажу, что сама поняла.

9. Оставим пока те случаи, когда Господь это делает просто потому, что такая Его милость. Тут Он знает причину, не нам в это вмешиваться. Сделали все, что было в первых обителях, и смиримся, смиримся! Господь дает смирению побудить Его Самого, чтобы Он нам дал то, чего мы от Него хотели. А смущение у нас есть, это первым делом видно по тому, что мы и не думаем, будто заслужили эти блага и радости от Господа и не ожидаем их в этой жизни.

Вы мне скажете, как же этого достигнуть, если не добиваться? А я отвечу, что лучше всего, как я сказала, не добиваться, и вот почему: во-первых, тут важнее всего любить Бога бескорыстно; во-вторых, немножко несмиренно думать, что через наши жалкие заслуги мы можем столь многого достигнуть; в-третьих, чтобы получить все это, надо желать страдания и подражания Христу, а не радостей, мы Его даже обижаем; в-четвертых, Господь не обязан их давать, как не обязан нас прославить, если мы соблюдаем Его заповеди, мы и без утешений можем спастись, а Ему виднее, что нам подобает и кто Его по правде любит. Это уж точно, я знаю, и людей таких знаю, которые идут путем любви, как и нужно, чтобы служить своему Распятому Христу, а утешений не просят и не желают, даже молят не посылать их в этой жизни. Так оно и есть. В-пятых, мы все равно трудились бы напрасно, ведь эта вода не течет по каналу, так что если Сам Источник не пожелает ее доставить, незачем изнурять себя. Я хочу сказать, сколько бы мы ни размышляли, сколько бы себя ни принуждали, ни плакали, вода не прибудет. Она дается тому, кого Бог любит, и тогда, когда душа об этом и не заботится.

10. Мы, доченьки, — Его, Боговы, вот пускай Он и делает с нами, что хочет, и ведет нас, куда пожелает, только бы мы Ему служили. Я так думаю, если кто и впрямь смирится и откажется (я говорю «и впрямь», то есть не только в мыслях, нам ведь часто мерещится, что мы отказались от всего), так вот, если кто смирится, Господь не лишит этой милости, а также и многих других милостей, которые мы даже пожелать не сумеем. Да будет Он благословен во веки! Аминь.

ГЛАВА III

где говорится о том, что такое сосредоточенная молитва, которую Господь обычно дарует прежде той, о которой уже говорилось; о ее плодах, обо всем, что еще осталось сказать про духовные радости, которые дает Господь.

1. Плодов от этой молитвы много; о некоторых я скажу, но сперва скажу о другом роде молитвы, который идет раньше, а поскольку я уже о нем говорила, здесь будет совсем мало. Сосредоточенная молитва, на мой взгляд, — сверхъестественная, ведь ты и не в темноте, и глаз закрывать не надо, ничего внешнего нету, а все-таки не хочешь — закроешь глаза и пожелаешь уединения[41]. Без всяких ухищрений возводится здание, о котором я говорила, все эти чувства и все внешнее уходят как будто сами собой, ибо душа обретает свое, которое потеряла.

2. Говорят, что «ты входишь в себя», а иногда что ты «поднимаешься над собой». Такими словами я ничего не объясню, и очень жаль, если только мне самой понятны те слова, которыми я сумею это высказать, чтобы вы меня поняли. Представим себе, что эти чувства и способности (я уже говорила, что это — люди из замка, я такое сравнение взяла, чтобы хоть как-то объяснить), так вот, что они вышли и много дней и лет знаются с чужими людьми, которые не хотят этому замку добра. Увидели они, что дело плохо, и вернулись, приблизились, а войти не решаются, отвыкли, но они уже не изменники и ходят вокруг замка. Великий Царь, живущий в замке, видит их доброе желание и по своей милости хочет вернуть их к себе, зовет, как Добрый Пастырь, свищет так нежно, что они его почти не слышат, но Он помогает им распознать его голос, чтобы они не бродили одни, а возвращались в его обитель. И такая сила в этом посвисте, что они покидают все внешнее, из-за которого ушли от себя, и возвращаются в замок.

3. Кажется, я никогда не объясняла так хорошо; ведь чтобы искать Бога внутри (а там Его легче найти, чем в созданиях, и для нас полезней, так говорил святой Августин, который Его там обрел, а долго искал повсюду). Так вот, чтобы искать Бога внутри, такая милость Божья — большая помощь. Только не думайте, что тут поможет разум, если мы возомним, что Бог в нас, или воображение, если мы представим Его в себе. Такое размышление — очень хорошее, даже превосходное, потому что оно основано на истине, Бог ведь и впрямь в нас; это каждый может делать (конечно, как и все, с помощью Божией), но то, о чем я сейчас говорю, — совсем другое. Очень часто люди уже в замке, а они еще о Боге и не подумали; уж и не знаю, как и где они услышали посвист Пастыря. Конечно, не слухом, тут ничего не слышно, это в душе что-то тихо сжимается; у кого это было, тот поймет, я лучше не объясню. Кажется, я читала, что так сжимается еж или черепаха, когда они как бы уходят в себя[42], и тот, кто это написал, видно, знал, в чем тут дело. Но они уходят в себя, когда захотят, а мы — когда Богу угодно даровать нам эту милость. Я так думаю, Господь ее дарует тем людям, которые уже отказались от всего мирского. Я не говорю, что они получают по делам, это невозможно; они получают по желанию, Он ведь и просил, чтобы они были внимательны к тому, что внутри. Вот я и думаю: если мы хотим впустить Бога, Он даст не только это тому, кто попросит что-нибудь еще.

4. Кто ощутит это в себе, пусть благодарит Господа, ведь как тут не заметить милости; а если ты поблагодаришь, ты сумеешь принять и большие дары. Тогда легче услышать; некоторые книги советуют не размышлять, а сосредоточиться, чтобы заметить, что творит Господь в твоей душе[43]. Но если Господь еще и не начал проникать в душу, не пойму, как сдержать размышление, чтобы оно не причинило больше вреда, чем пользы, хотя и об этом спорили духовные лица; а о себе признаюсь, что мне недостало смирения, потому что их доводы не убеждали меня. Один напомнил мне книгу святого Петра из Алькантары (я думаю, он святой), с которым бы я согласилась, ибо я знаю, что он в этом разбирается. Мы стали читать, а он говорит то же самое, что я, хоть и не такими словами; но из того, что он говорит, понятно, что на этой ступени любовь уже проснулась. Может я ошибаюсь, но вот мои доводы: