Крестница

***

— Идти к истинному без силы была плохая идея. Кому я говорила, что не нужно? Теперь тебе еще месяц тут торчать, а мог бы через две недели выйти. — ругала я Костю, который едва мог говорить из-за разбитого лица. Истинный решил, что имеет право избивать его. — Конченный Мирослав Астраханцев. Урод! Уродец, слышишь, придурок рыжий. Конопатый! Марик Марик, в жопе шарик! — Костя покачал головой и случайно прикоснулся к своей ране на губе, от чего вздрогнул. Обнимать его точно не следовало, с уверенностью могу сказать, что ему это доставило бы ужасный дискомфорт. А смотреть как ему больно мне не хотелось, от его страданий меня распинали изнутри, мне казалось, что он мой брат или что-то наподобие. Точно как брат близнец, чью боль и радость я ощущала на себе. При этом все Свои чувства и переживания я загнала в самый дальний угол своего сознания и сказала им: «Не до вас сейчас». Вдруг из-за спины Кости аккуратно вышла Изольда, упираясь на почти развалившуюся трость. Я беззвучно вскрикнула и уперлась на руки, чтобы, если что бежать, но бабушка поджала губы, с сожалением смотря на Костю.

— Бедный мальчик. — я согласно кивнула и вновь «ощутила боль Кости на себе», лишь от взгляда на него становилось больно и плохо.

— Прошлую мою речь ты не поняла, дурында. — замахиваясь на меня тросточкой, крикнула бабушка. Меня передерунлао от неожиданного крика Изольды, а она лишь улыбнулась обратной улыбкой, обнадеживая свои морщины на возможность скрыться и добавила:

— Так что помогу наглядно, через пять минут ты переместишься к себе домой. Можешь не благодарить. — мои глаза округлились и я расплылась в счастливой улыбке.

— Как мы сразу до этого не додумались. Костя, моя бабушка переместит меня домой, но я тебя не бросаю! Потом я вытащу тебя отсюда, не переживай. — Костя захлопал глазами и сдержанно улыбнулся, конечно он был рад, в его глазах читалась радость за меня или из-за меня, но улыбаться во все зубы он не мог, не потому что не хотел, а поскольку рваные раны под губой не давали нормально показать свои эмоции. Почти не шевеля губами, из-за чего звуча тихо, Костя сказал:

— Когда будешь в пещере Возрождения, то используй только одну силу. Только синюю или красную энергию, выбери лишь одну! Если ты возьмешь две силы одновременно, то их Асмодей сможет забра..- все заискрилось, белые стены полетели вверх, а я стала падать куда-то вниз. Хлопок. Я открываю глаза и вижу. СВОЮ КОМНАТУ! В тот момент мое сердце готово было выпрыгнуть из груди, первая душа заплясала, а вторая душа наполнилась тем счастьем и покоем, что раньше мне давал Агафон. Браслеты на руках исчезли и этим подарили мне свободу, какой свет не видовал. Стены моего дома давили на меня своей красотой, я громко крикнула от счастья, после чего крикнула от своего изображения в зеркале. Я выглядела. Выглядела… Не передать текстом, огромные синяки под глазами и кожа, будто скатерть, проще сказать, я была белой, как смерть. За эти 15 дней я значительно сбросила вес, меня спокойно можно было назвать веточкой. Волосы превратились в месиво, фу. Вся моя голова стала сплошным колтуном, на то чтобы прочесать все волосы не хватило бы и суток. Еще от меня воняло, воняло как от помойки, ранее это не было так заметно, но в чистом доме с приятным запахом, от своего собственного хотелось блевать. Я схватилась руками за то место где ранее были щеки и ужаснулась, когда под кожей нащупала лишь кости.

— Что со мной? — горло сдавило и губы затряслись, хотелось рыдать на взрыв. Этот взрыв мог бы поглотить всю планету и задеть соседние своей мощностью. Счастье как рукой сняло.

— Разнылась она, представь себя на месте Бегдиярчика, который так выглядел, потому что бомжом был! Его же папка, когда завещание писал сказал, что жить в его доме только Сулум сможет, вот Бегдияр и жил на улице пару лет. А ты жалуешься тут. — крикнула бабушка, морща лицо от взгляда на меня, это разбило мне сердце. Она поморщилась, взглянув на меня? Океан слез наводнением брызнул из моих глаз и в тот же момент уже я закричала:

— МНЕ ПЛЕВАТЬ НА ТВОЕГО БЕГДИЯРЧИКА! — хотелось сесть на постель, но осознав, что так она запачкается, я пулей рванула в ванну и закрылась там на тридцать три замка. «Я уродина, уродина, уродина». Кричало мое внутреннее я.

— Я уродина! — кричала уже я, взмывая волосы над головой… Я.Я.Я.Я.

Волосы как перья падали на пол, с каждым взмахом ножниц груз падал с моих плеч, оставляя на них лишь пару волосинок, которые я легко могла стряхнуть рукой. Волос осталось совсем мало, не более 10 см. Синяки под глазами я закрасила самым плотным консилером, что у меня был, а худоба. А худобу помогли скрыть вещи на пару размеров больше, теперь, когда я смотрела в зеркало, видела другую девушку, но черт подери, такую красивую. Интересно, как Агафон отреагирует на мои перемены? А Асмодей? Будет издеваться?

Вести машину я решила сама, поехала тоже сама, если не брать в расчет, удобно сидящую на заднем сидении, Изольду. И вот, сердце колотиться, будто готово сломать кости грудной клетки и выпрыгнуть наружу. Я еле-еле сворачиваю на поворотах, поскольку еду с божьей помощью и по указаниям Изольды. Это был один из первых разов, когда я водила машину, из-за чего водила крайне неуверенно. Но еще с деревни некие «навыки» у меня остались, поскольку пару раз моя работодательница учила меня вождению, чтобы я могла не только перегружать коробки, но еще и отвозить их в нужное место. В общем, спасибо ей, ведь иначе, вероятнее всего, я бы опоздала на посвящение. Каждый красный свет, будто хотел ослепить меня, сбить с пути, заставить повернуть не в ту сторону, но я хитро ждала окончания 30 секунд и ехала дальше. Передо мной появлялись иллюзии, к примеру, из-за жары казалось, что на моем пути вода, но её не было и после каждой такой «лужи» я выдыхала. Мысли кружили хороводы в голове: «хоть бы, хоть бы пройти испытание». Даже зная, что Изольда мне поможет, страх продолжал обманом укутывать меня в свои объятия, а я, стараясь выбраться из них, ждала красного света и трясла головой, что есть мочи и на секунду какое никакое спокойствие, выпихивая страх, появлялось. Я подбежала в пещере Возрождения, чувствуя себя неуклюжим младенцем, который вместо действий только плачет. Ноги стали ватными, руки превратились в бумаги и мне потребовать пару попыток, чтобы открыть злосчастные ворота. Как только моя нога ступила в пещеру «Вымирания», все взгляды, прожигая лазером насквозь, смотрели на меня. В толпе я узнала Люсю, мою любимую подругу. Подойдя к Директору Терлиниса, я обняла себя руками, дабы успокоиться. Он смотрел на меня, будто я совершила грех, но по его тону я поняла, что всего лишь опоздала. Вдруг посвящение началось..

— Приветствуем всех на посвящении Изабеллы Аксеновой. Единственной в нашем городе с двумя силами. Изабелла, можешь выбирать любую бумажку. — я уже было потянулась за свертком с заданием, как вдруг пальцы будто обдало кипятком.

— Что-то случилось? — я отрицательно махнула головой и вновь потянулась за свертком, но боль повторилась.

— Что с вами? — в тоне Директора читалось, что он теряет терпение и я сказала:

— Будто кипятком облили пальцы. — глаза мужчины расширились и он показал ладонь толпе, как бы говоря. «Минуточку». Взял меня за плечи и увел из пещеры без объяснений, мне стало до жути не спокойно, как вдруг он мне на ухо пролепетал:

— Где твои силы, черт тебя подери?