Чернокрылые объятия

Глава 23

Глава 23

Мик умчался, раскинув свои руки для объятий. Аника участливо покосилась на Ангелину, при этом сумела дотянуться и стукнуть ногой под столом Заккара и Намира. За матерью Микаэля показался смутно знакомый для Лины риннигат. Они вместе направились к столику.

– Ортего Норси. Софири Терванус Ри, – представил себя и спутницу светловолосый мужчина. Показательно приложив руку к груди, Софири как курочка наседка, ворковала над своим ребенком. И за щечки потрепала, и по голове погладила, еще бы несуществующие сопли вытерла взрослому парню. Лина сдерживала себя из-за всех сил, чтобы не морщится от ее действий. Присмотревшись внимательнее, Ангелина вспомнила мужчину. Он был там, в храме, когда она впервые попала в этот мир.

Все яснее ясного, они явились за ней. Но решили не тащить ее на аркане, а разыграть комедию. Жалко Микаэля, вон как он расцвел. Софири старалась быть доброжелательна, но Лина видела ее холодные глаза.

Конечно, Аника пригласила их за стол, пока Лина изображала молчаливо сидящую статую. Этикет требовал оказывать почтение белокрылым.

Ортего подтянул стул левитацией и сел около Лины, оттеснив Намира. Пока Софири всех отвлекала нарочито ярким проявлением материнских чувств, Ортего наклонился к призванной.

– Вы устроили такой переполох! Сражен вашей смелостью и благородством. Я вас понимаю. Вы сострадательны. Я тоже переживаю за Алисандра, поэтому я делал все, что в моих силах, чтобы помочь ему подольше продержаться вне острова. Даже поездка в храм была спланирована, думал, он там пообщается с сыном, перед тем, как ему придется отправиться в изгнание. Я рад за него! Все так удачно сложилось и теперь ему не нужно отправляться к отверженным. Жрецы очень долго думали и у них есть прекрасное предложение для вашего хранителя. Они уверены, что вы не могли приблизить к себе недостойного. Они считают, вами двигало провидение и желают побеседовать с Алисандром. Вы же не передумали? – Ортего наклонялся все ближе. Лине было неприятно ощущать его дыхание на своей шее. Она склонилась над тарелкой делая вид, что занята едой. – Я на вашей стороне. Я залетал к Алисандру домой, чтобы собрать его вещи. А то он сам, так и не удосужился там появиться после того, как оступился. Он избегал встреч с женой, наверняка винил себя. Мы, мужчины, порой такие глупцы, когда влюблены, – Ортего умело подбирал слова. Он был уверен в своей харизме и в том что, эта золотая рыбка практически у него на крючке.

– Там я увидел, насколько безутешна в своем горе его любимая. Она остыла за это время, одумалась. Ведь об их любви ходили легенды в нашем отделе расследований, – казалось, белокрылый и не думает останавливаться. – Софири очень рада, что Сандра не ссылают, она сказала мне по секрету, что уже собиралась отправиться вслед за мужем, поэтому и Микаэля пристроила в самое лучшее место, где о нем могли бы позаботиться и дать блестящее будущее. Я рассказал ей о произошедшем в храме и, конечно же, она изъявила желание поскорее увидеть своих родных. Думаю, у них все будет хорошо. Они – семья, они смогут друг друга понять. Может у них еще родится девочка? Ведь Сандр – ваш хранитель. И он напитался вашей энергетикой. А где он сам? У меня хорошие новости для него!

– Он ненадолго отлучился, – раздраженно ответила Лина. Она стала еще усиленней изображать очень голодную женщину. Она не знала, что говорить в такой ситуации и заняла рот вкусными диковинками этого мира.

“Как же не хватает Сандра”. Хотя, Лине бы не хотелось, чтобы он приближался к своей жене. “Может и к лучшему, что его здесь сейчас нет”.

Ортего пришлось сбавить напор, видя как призванная занервничала.

Белокрылый был уверен, что Сандр не посвятил Ангелину в подробности своего преступления. Да какой риннигат в таком признается! Поэтому они с Софири договорились давить на чувство нравственности Ангелины. Он очень надеялся, что призванная не заинтересовалась чужим мужем как женщина и не полезет в чужую семью. Но даже если так, ее сердечко придется разбить. А Ортего сможет утешить в нужный момент.

Призванная по собранной о ней информации была наивной и сострадательной. Люциар дал Ортего второй шанс, он настоятельно рекомендовал не вести себя с Линой как с лигатами их мира. Люциар уже допустил ошибку. По его словам Лина не искушена в интригах, она наивна. Ей можно управлять, надо только подобрать правильный ключик. Главное – не давить, пусть думает, что сама принимает решения.

Лину необходимо вернуть под протекцию белокрылых. Ортего, как никто другой знал, что дар утекает от белокрылых как вода. Они все дали клятвы служения и отказались от мирских благ, которые так порой хочется получить.

Впервые старшими жрецами было принято беспрецедентное решение освободить от некоторых ограничений приглянувшегося призванной белокрылого. И Ортего желал быть этим риннигатом, как впрочем и все собравшиеся в тот день у жертвенного камня. Да, им с юности внушают, как важна их миссия, дают власть и почести. Но и вместе с тем никому не нужные ограничения, лишают их обычной жизни. Когда с годами угасает оптимизм, преданность благому делу и вера в светлое будущее, хочется добавить развлечений в свою жизнь. Скрасить обыденность.

Конечно, отобранные риннигаты были представлены как вынужденные пожертвовать своим служением ради светлой миссии. Смешно. Каждый из них знал, что на кону возможность создать семью, продолжить род и получить еще больше влияния, с оговоркой на то, что все равно придется жить по указке главных жрецов, но зато с женой. Как Люциар сам не выбил себе место в хранители? Фанатик. Думает, что все преданы делу как и он.

А Сандр – идиот! Конечно, все жены изменяют. У них такой большой выбор мужчин. Подумал бы своей головой, когда Софири не дала ему клятвы верности. Был слишком в себе уверен, или поплыл от женских прелестей своей жены.

Хорошо, что жрецы отрекаются только от брачных уз и детей. Хоть строго порицается, но многие смогли познать женщину. А где этих женщин взять? Конечно, это были чьи-то жены. Хорошо, что магия не воспринимает это действо как вред ближнему, то есть обманутому мужу. Вот и Ортего не преминул приятно провести время по пути сюда, тем более, что Софири сама прозрачно намекнула, что не прочь. Глупая, кому она нужна? На что рассчитывает? Ортего летит совершенно к другому желанному призу, а Софири всего лишь расходный материал.

Многие из жрецов “залетали”, переступая грань дозволенного. Таких и сам Ортего сопровождал на ритуал раскаяния и зачищал следы за провинившимися. Они, как малые дети, плакали, прося пощады. Люциар приходит всегда в бешенство от каждого нового случая. Поэтому многие из белокрылых, являясь жрецами, стали работать не только при храме, но и в других сферах как наблюдатели. Так они имели больше влияния и маневров для действий. Ортего был на хорошем счету. Благо, он не глупец так подставляться. Он один из немногих знал настоящую цену ритуала раскаяния.

Софири посматривала на выскочку, которая прибрала к рукам ее собственность. Нахалка! И так ей все на блюдечке было бы подано, а она позарилась на чужое, пусть и не нужное. Софири решила из кожи вон вылезти, но оставить Лину ни с чем. И так этих призванных слишком балуют. “Как бы сделать так, чтобы с этой не носились как с хрустальной вазой? Достаточно было бы посадить на цепь и черпать нужную энергетику когда заблагорассудится”.

– Лигата Ангелина, я так благодарна, что вы присмотрели за моим сыночком. И за мужа благодарю. Теперь нам не придется расставаться. Женатые мужчины, конечно, никогда не бывали выбранными в хранители. Но мы что-нибудь придумаем, – Софири нагло подмигнула. – Еще я уговорила жрецов провести обряд раскаяния. Они согласились, в нашем случае совершенно бескорыстно, ради нашей семьи и вашего выбора.

Лину очень больно кольнули слова про семью. А ведь это правда, так и есть, они семья. Но она помнила свой сон. Она мысленно повторяла себе, что нет никакой любви. Сандр ни за что не вернется к жене. Видя как Микаэль смотрит буквально с обожествлением на свою маму, Лину душила ревность. Да! Ревность не только к мужчине, в которого влюбилась, но и к ребенку, к которому она успела привязаться. И было просто физически больно наблюдать, как Микаэль растаял от нескольких ласковых слов этой наглой обманщицы.

Черт, она к тому же очень красивая. Дальше мысли стали одна мрачнее другой.

“А Сандр также накрывал ее крылом? Конечно, и не только это, у них сын. Гадство, противное чувство – ревность. Словно раскаленное железо воткнули в грудь. Даже дышать больно и шею давит спазм. Неужели так сильно можно чувствовать?”

Лина опять увидела, как на руках начали просвечивать вены разноцветными всполохами. Ну нет, нельзя им показывать.

Глава 24