Дар Кощея

Глава 21. Первая ночь в сказочном мире

Спать в абсолютно темной незнакомой комнате в деревянном доме оказалось невозможно. Лампа перестала гореть в середине ночи. Часов ни у Евы, ни у Лики не было, поэтому о времени они могли только догадываться.

Дом, казалось, жил своей жизнью. То там, то здесь в нем что-то непрерывно скрипело.

– Это половицы, – успокаивающе сказала Лика. – У бабушки в деревне тоже пол деревянный, и он все время скрипит. Просто днем кто-то обязательно шумит, и этого не слышно.

Лика говорила так быстро и уверенно, что Ева не сомневалась: ей страшно не меньше.

– А если тут правда кто-то ходит?

В доме снова что-то заскрипело, а за закрытыми наглухо деревянными ставнями ухнула сова.

– Если кто-то и ходит, то либо мальчишки, либо Никита, – тем же тоном ответила Лика.

– Лик, а что, если он действительно не человек? – спросила Ева. – Он не оставляет следов на предметах, он сказал, что людям в лесу опасно, а сам там ходит хоть бы что. А еще он может перемещаться между мирами, и у него есть говорящий ворон.

– Слушай, хватит, а? – одернула ее Лика. – Если не человек, то кто он, по-твоему? Вампир?

– Ну нет, – помотала головой Ева. – Это же наши сказки. А у нас вампиров не было.

– Ну вот. У нас сплошь Иваны-царевичи да Ильи Муромцы.

– Только он не Иван и не Илья. Ты помнишь хоть одного Никиту из сказок?

– Помню только Никиту Кожемяку. Он богатырем вроде был, – пробормотала Лика.

– Ну, этот не очень на богатыря похож, – прыснула Ева.

За окном снова ухнуло, и они обе вздрогнули.

– Знаешь, я думаю, что, может, дело не в Никите. Может, это с моим даром что-то не так? – наконец призналась Лика. – Я после избушки Бабы-яги себя как-то иначе чувствую. У меня и плечо прошло, как по волшебству. Я все про тот ее пирог думаю. Вдруг она что-то со мной сделала?

Еве тоже не давал покоя тот пирог.

– Давай мы завтра Никите про пирог расскажем? Вдруг он что-то посоветует? – предложила Ева. – Только давай не будем пока про твой дар говорить. Я все-таки не могу доверять ему до конца.

– Хорошо, – грустно сказала Лика, а потом добавила: – Ты не смейся только, ладно, но он мне… нравится.

У Евы никогда не было подруги, и никто не делился с ней секретами. Вдруг оказалось, что от этого очень тепло.

– Я заметила, – прошептала она.

– Так заметно, да? – забеспокоилась Лика. Даже на кровати села.

– Нет, ты что! – поспешила ее утешить Ева. – Мальчишки точно не заметили. Они в этом смысле тормознутые. Ну а Никита, он… ну… правда классный. Поэтому я тебя понимаю. Просто давай все-таки не будем слишком сильно ему доверять. Ладно?

– Ага, – Лика улеглась обратно на кровать. – Давай спать, чтобы завтра побыстрее наступило.

За окном зашумели деревья, по крыше начал барабанить дождь. Ева смотрела в темноту и, с одной стороны, очень хотела домой, а с другой – она оказалась как никогда близка к разгадке тайны человека в плаще. Ведь он был. Теперь она это точно знала.

Дверь скрипнула, и не успели они толком испугаться, как в комнату в пятне света от лампы проскользнул Жаров, а за ним Валера.

– А постучаться? – прошипела Лика. – Мы тут раздетые могли бы быть.

– В такую холодину? – искренне удивился Жаров, и Ева не могла с ним не согласиться.

Никто не заставил бы ее сейчас вылезти из-под стеганого одеяла, не говоря уже о том, чтобы снять толстовку.

– Вы чего хотели? – Лика села на кровати.

Ева, поежившись, последовала ее примеру.

– Нам нужен коллективный разум, – Валера поправил очки и посмотрел на Жарова.

– Короче, если Никита вправду не брал шапку, – Женька вздохнул, словно до последнего не хотел расставаться с мыслью о том, что Никита – вор, – то нам тут делать нечего. Нужно валить домой как можно быстрее.

Валера энергично кивнул и шепотом добавил:

– К Кощею нам точно не надо. Я, конечно, не так уж силен в мифологии, но все, кто к нему ходил, как-то плохо заканчивали.

– А как вы предлагаете вернуться? – уточнила Ева, с тоской понимая, что она, конечно, пойдет со всеми. Не останется же она в этом мире в попытке разгадать тайну, которая, возможно, не хочет быть разгаданной.

– Нужно уговорить Никиту пойти не к Кощею, а к выходу, – сказал Валера. – Он вроде собирался что-то там взять из дома для открытия прохода, но нам кажется, что это просто отмазка, чтобы нас не отпускать.

– Отличный план, – похвалила Лика. – Кто уговаривать будет?

– Ну, вы… – смущенно пояснил Валера.

– В смысле? – прищурилась Лика.

– Ну, вы – девочки. Вы красивые, у вас… получится.

С каждым словом голос Валеры становился все тише, и к концу этой гениальной речи он успел три раза снять очки и надеть их обратно.

– То-то я смотрю, у вас, мальчиков, получилось уговорить Бабу-ягу, – съязвила Лика.

– Ну ты сравнила! – запальчиво воскликнул Валера. – Волшебное существо и…

– А с чего ты взял, что он не волшебное существо? – воскликнула в ответ Ева.

Деревья за ставнями зашумели сильнее, как будто снаружи начался ураган. Дом отражал удары ветра, который налетал на прочные стены, как волна на утес. Несколько секунд они прислушивались к звукам непогоды, а потом Женька подал голос:

– В любом случае нам нужно выбираться.

– Хорошо, мы попробуем его уговорить, – нехотя согласилась Лика, и Ева удивленно на нее посмотрела. – Понятия не имею как! – раздраженно бросила Лика. – Но вдруг действительно получится?

– Спасибо, – пробормотал Валера, смущенно поправляя очки, и потрепал Лику по плечу.

Жаров ничего не сказал.

Когда мальчишки вышли, Лика молча опустилась на кровать и закуталась в одеяло. Ева легла рядом и вновь уставилась в потолок, прислушиваясь к завыванию ветра. Верила ли она в то, что Никиту удастся уговорить? Нет! Хотела ли она, чтобы это приключение закончилось так быстро? Тоже, кажется, нет.

– Как можно уснуть под эти звуки? – пробормотала Лика.

При этом голос у нее был сонный. Ева вновь принялась рассматривать потолок, прислушиваясь к равномерному дыханию Лики. Под этот звук она и сама начала задремывать, краем сознания отмечая, что вой ветра за окном стал складываться в песню:

«Засыпай. Ночь на вышитых крыльях твои унесет печали.

Засыпай. Ветер-странник с собой позовет в далекие дали.

Засыпай. Тонкой лентою вьется дорога из лунного света.

Засыпай. Там, меж явью и сном, ты отыщешь любые ответы».

Когда рядом раздался грохот, Ева подскочила на кровати, не понимая, где находится, почему так темно, откуда здесь среди ночи Жаров со странного вида лампой и почему совсем рядом раздается гул самолета.

– Вставайте. Никита сказал, что нужно уходить.

Ева потерла глаза кулаками, силясь понять, куда уходить и зачем.

– Бегом, ну!

Уже вскочив на ноги и бросившись к выходу вслед за Ликой, Ева сообразила, что за окном не самолет гудит, а ревет настоящая буря. Такая сильная, что дом ходит ходуном.

В коридоре их встретил подскакивавший от нетерпения Валера, и все вместе они скатились вниз по лестнице. На первом этаже было темно, и не успела Ева порадоваться тому, что у Женьки в руках фонарь, как тот погас.

– Эй! – воскликнул Жаров. – Как ты это сделал?

– Мы будем выяснять, как я свет погасил, или все-таки сваливать? – уточнил Никита из темноты и, не дождавшись ответа, добавил: – Быстрее. На улицу.

Снаружи ветер ревел так, будто собирался вырвать с корнем все деревья в лесу. Ева некстати подумала, что, останься они в домике, могли бы улететь в волшебную страну. Впрочем, они и так в стране, которая, кажется, волшебней некуда. Белая рубашка Никиты была единственным различимым в темноте ориентиром. Сколько предстоит бежать, никто не сказал, и Ева опасалась, что в какой-то момент просто рухнет, потому что физическая подготовка никогда не была ее сильной стороной. К счастью, довольно скоро стало понятно, что бежать здесь в принципе невозможно, потому что тропинкой явно пользовались нечасто и над ней то тут, то там нависали ветки, о которых Еву предупреждало айканье, ойканье и приглушенные ругательства пробиравшихся впереди мальчишек. Выступавшие из-под земли корни и нарытые непонятно кем ямки тоже добавляли хлопот. В итоге, сосредоточившись на том, чтобы просто не упасть, Ева не заметила, как они выбрались на небольшую полянку.

– Ни фига себе! – озвучил увиденное Жаров, и поднявшая голову Ева полностью согласилась с его эмоциями.

Над поляной завис Змей Горыныч. О трех головах. Огромный. Как в сказках. В темноте было невозможно разобрать, какого он цвета, но три головы были видны хорошо, как и перепончатые крылья, частыми большими взмахами удерживавшие его тело над землей. Тот змей, который бился с вороном над избушкой Бабы-яги, казался по сравнению с этим младенцем.

– Вот зараза! – прокричал Никита.

– Не кричи, он услышит! – вопреки собственной просьбе заорала Лика.

– Да он глух как пробка. Но завис, хитрая морда, как раз над лазом.

– Над каким лазом? – уточнил Валера.

– Короче, – Никита затолкал их всех обратно под сень деревьев, – нам нужно забежать ему за спину. Там будет лаз в подземный ход. Не успокоюсь, пока не узнаю, какой гад слил ему это место, – сказал он в сторону присевшего на ближайшую ветку ворона.

– Да ты сам и слил. «Никто не найдет… в таком месте спрятал…» Балабол.

Казалось, будь ворон человеком, в этот момент он бы непременно брезгливо сплюнул.

– Ой, хватит, а? – огрызнулся Никита и вновь обратился к ребятам: – В общем, бежим строго за мной. Главная опасность – хвост. Там шипы с ядом. От него даже живая вода не факт, что поможет.

– А может, ты с ним сразишься, раз такой крутой? – Жаров указал в сторону поляны.

– Крутой не значит тупой, – заметил Никита.

– А волшебством? – уточнила Ева, которой очень не хотелось уворачиваться от шипов с ядом.

– Его нельзя ни заговорить, ни заколдовать. Огонь его не возьмет, громы, молнии тоже. Никакие режущие, колющие предметы его тоже не возьмут.

– А меч-кладенец? – спросил Валера.

– А у тебя с собой? – уточнил Никита и приподнял здоровую руку, на которую тут же слетел с ветки ворон. – Нет? Ну тогда погнали, – и он стремительно выбежал на поляну.

– Мамочка! – закричали Ева и Лика в один голос и побежали вслед за ним.

– Он идиот?! – обращаясь неизвестно к кому, заорал Жаров, но ситуация не располагала к общению.

Хотя Ева с Женькой снова была согласна. Кем нужно быть, чтобы бежать прямо на чудовище, даже не пытаясь куда-то свернуть? А именно это делал сейчас Никита. По пути он взмахнул рукой, и тут же высоко в небе вспыхнул огненный шар. Секунда – и шар с оглушительным треском, перекрывшим даже рев ветра, рассыпался на тысячи искр. Этот импровизированный салют осветил поляну, но лучше бы он этого не делал, потому что в ярком свете Ева наконец смогла разглядеть чудовище, к которому они бежали. Свет, как в зеркале, отразился от сотен темных чешуек. Это было бы красиво, если бы эти чешуйки не сияли сейчас на теле многотонного монстра.

Никита выпустил еще два шара подряд и заорал:

– Быстрее, пока он не сообразил, что мы его отвлекаем!

Пригнувшись, он нырнул под брюхо висевшего над землей Горыныча. Зачем нужно было пригибаться, если между землей и брюхом Змея было метра три, Ева поняла, только подбежав ближе. Взмахи огромных крыльев создавали такие порывы ветра, что бежавшую впереди Лику просто сбило с ног. Ева добралась до нее и помогла подняться.