Дар Кощея

Глава 20. Охотничий домик

Никита объявил, что на ужин у них будет похлебка из грибов, трав и вяленого мяса. От их помощи он отказался, и Ева не могла понять, то ли он им не доверяет, то ли проявляет чудеса гостеприимства. Даже за водой он сходил сам под бурчание оставшегося дома ворона.

– Нужно больно с ними возиться. Оставил бы у Яги, как положено. Нет, вечно себе приключений ищет.

Валера, видимо, решив воспользоваться настигшим птицу приступом болтливости, поинтересовался:

– А чем обычно занимается Никита?

– Не твоего ума дело, – проскрипел ворон, и стало понятно, что подружиться с ним не получится.

Вернувшийся с котелком Никита прикрыл дверь и что-то прошептал.

– Что ты делаешь? – спросила Лика, которая, как показалось Еве, вновь прониклась к нему доверием.

– Творю охранное колдовство, – пояснил он.

– Это чтобы мы отсюда никуда не делись? – приторно вежливо уточнил Жаров.

– Жень, завязывай меня во всем подозревать. Хотите куда-то пойти – идите, – Никита указал здоровой рукой на окно, за которым царила непроглядная темнота. – Кстати, здесь недалеко ручей есть. Можно напиться, умыться. Только долго там не будьте. Так-то звери сюда не подходят, но вот леший может напакостить.

Лика с Евой неуверенно переглянулись.

– Давайте я с вами выйду, – предложил Валера, а Женька молча отлепился от стены и двинулся к двери.

Несмотря на охранные чары, дверь открылась без проблем. На улице было темно, сыро и неуютно. Деревья, точно молчаливые великаны, окружали дом со всех сторон. Где-то ухали совы и тоскливо выл волк.

– Ну, и где этот ручей искать? – боязливо уточнила Лика.

– Тихо! – Жаров поднял руку, призывая помолчать, и через пару секунд указал направление: – Шумит оттуда.

В лесу действительно оказался ручей, путь до которого занял меньше минуты. Наверное, поэтому домик был построен именно здесь.

– Надеюсь, козленочком не стану? – сказал Валера ручью, зачерпывая воду.

– Вот и проверим.

Жаров принял упор, как будто собрался отжиматься, склонился к воде и погрузил в нее лицо. Спустя пару секунд он вынырнул и, отфыркиваясь, сообщил:

– Ледяная.

– Ну раз ты козленочком не стал, то пить можно, – резюмировал Валера и, снова зачерпнув из ручья, сделал несколько жадных глотков.

Лика присела на корточки и осторожно коснулась ладонью воды.

– Волшебная? – спросила Ева.

– Нет, – с облегчением выдохнула Лика. – Обычная совсем.

Ева с наслаждением умылась и напилась.

– Что было после того, как он высыпал на нас сонный порошок? – спросил тем временем Валера у Жарова.

Женька поднялся с земли, вымыл испачканные руки и оглядел лес.

– Как вы думаете, мы сможем отсюда сбежать? – спросил он.

Словно в ответ ему прямо над их головами ухнула сова.

– Сможем, – спокойным тоном сказал Валера. – Вопрос куда?

Жаров вытер руки о джинсы и потер лицо ладонями.

– Мой дядя работал над этой шапкой несколько лет как помешанный. Это первый в истории случай изготовления артефакта, полностью идентичного первозданному. Понимаете? Никто не имеет права просто взять его и забрать.

Ева по-новому посмотрела на Жарова. Она раньше и предположить не могла, что он может совершить безумный поступок не потому, что ему скучно или просто так захотелось, а потому, что это важно для кого-то другого.

– Но ты ведь не видел, что он взял шапку, так? – уточнил Валера.

– Он сорвал ее с моей головы и сделал что-то такое, отчего я как будто окаменел. Я не мог двигаться, но глаза-то никто не отменял. Я видел, как он вошел в подсобку. Я снова смог двигаться довольно скоро, поэтому побежал за ним.

– Но Никита утверждает, что положил шапку на место. Может, ты не заметил? – спросила Лика.

– Он не подходил к коробу, Лик. Это во-первых. А во-вторых, зачем тогда он просил открыть короб, почему у него оказался при себе усыпляющий порошок? Слишком много совпадений.

– Ну, не зна-а-аю, – протянула явно не убежденная его доводами Лика.

– Это, конечно, может быть совпадением, – задумчиво проговорил Валера и, звонко хлопнув себя по щеке, прибил комара, – но мне порошок тоже покоя не дает. Помимо того, что он оказался у Никиты с собой, доза явно была рассчитана на одного. Иначе бы вы так быстро не проснулись. А один человек проспал бы достаточно долго для того, чтобы проход успел закрыться.

Где-то раздался хруст ломающейся ветки, и они дружно вздрогнули.

– Эй, вы еще там? – послышался голос Никиты.

Он шел не таясь, давая знать о своем присутствии. Впрочем, нужно ли ему было подкрадываться, чтобы услышать их разговор? Если у Бабы-яги были глаза и уши в виде сов, то почему бы подобному не быть у Никиты?

– Ужин готов. Да и вообще людям в этому лесу ночью не место.

Валера пошел на голос Никиты первым, Лика двинулась за ним, а Женька остался стоять, пропуская Еву вперед. Но Ева не могла пошевелиться от охватившего ее странного чувства. Много лет мама пыталась убедить ее в том, что никакого незнакомца, встретившегося ей в лесу, в реальности не существовало, что ей все это просто приснилось. Со временем Ева даже почти в это поверила. А вот сейчас Никита повторил слово в слово то, что десять лет назад сказал четырехлетней Еве человек в черном плаще.

– Идем? – Женька осторожно коснулся ее плеча, и Ева поспешила за Ликой по едва различимой тропинке.

Она шагала, отводя ветки от лица, и понимала, что, кажется, все-таки вернулась в свой сон.

В домике было тепло и пахло едой. Никита снова наложил охранные чары на дверь и принялся колдовать над котелком у камина. Ева следила за ним во все глаза, пытаясь отыскать в нем черты того человека. Беда была в том, что Ева совсем не помнила его лица – только глаза.

– Никита, – позвала она, и он, обернувшись, вопросительно приподнял брови.

Ева подошла ближе, вглядываясь в его лицо. В отблесках огня от камина ей казалось, что именно эти глаза она видела тогда.

– Сколько тебе лет? – спросила она.

– Двадцать один, – без заминки ответил Никита, и Ева разочарованно выдохнула. Десять лет назад он был младше, чем она сейчас, а значит, просто не мог быть тем человеком.

– Почему ты сказал, что ночью людям в этом лесу не место? – ее голос немного дрожал от волнения.

– Потому что они не доживут до утра, – пожал плечами Никита.

– Медведь съест? – рассмеялась Лика.

– Нет, – серьезно ответил Никита. – Лихая сила заберет.

– А лихая сила – это кто? – спросил Женька, усевшись на лавку и закинув ногу на ногу.

– Да хоть леший, хоть Яга, хоть Блуд. Вы чужаки здесь. Миру не принадлежите.

– А ты принадлежишь? – спросил Валера, устроившись за столом и подперев щеку рукой.

– Сколько шума от этих человечков. Нужно тебе было их сюда тащить, – пробухтел ворон, который сидел, нахохлившись, на каминной полке.

Все стыдливо притихли, разом вспомнив, что и ворон, и Никита пострадали, спасая их.

– Готово, – объявил Никита, проигнорировав последний вопрос Валеры. – Валер, поможешь? Одной рукой неудобно.

Валера с готовностью соскочил с лавки и снял подвешенный над огнем котелок.

– Девочки, можно накрывать на стол. Посуда вон там.

Никита махнул здоровой рукой на шкафчик в углу, и Ева, сжав ладонь стоявшей рядом с ней Лики, шепнула:

– Я сама.

Лика с благодарностью кивнула.

Доставая из шкафчика деревянные миски, ложки и кружки, Ева думала о том, что она, конечно, хочет уберечь Лику от необходимости дотрагиваться до волшебных предметов лишний раз, но еще больше хочет, чтобы эта особенность Лики сохранилась в тайне от Никиты. Почему-то ей казалось, что это может им пригодиться.

Похлебка оказалась очень вкусной, особенно учитывая то, что в последний раз они ели много часов назад. Ворон тоже присоединился к их трапезе и клевал куски вяленого мяса на противоположном краю стола. Еву, признаться, это немного смущало, но она помнила о том, что находится в гостях.

После ужина они поднялись на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице, где их ожидали две крохотные комнаты. В обеих комнатах оказался одинаковый набор мебели: сундук, лавка и небольшая кровать. Никита выдал им две зажженные лампы вроде тех, что наколдовала Ева в темном коридоре академии, и предусмотрительно показал, как их погасить перед сном. Одну лампу взяла Ева, вторую – Валера.

– А где будешь спать ты? – спросил Валера у Никиты, успевшего спуститься до середины лестницы.

– А я не буду спать. Ночами я превращаюсь в летучую мышь, облетаю окрестные замки и пью кровь юных девиц, – зловеще оскалился Никита, и в отсветах пляшущего света лампы это выглядело немного пугающе.

– Ты прикалываешься? – уточнил Жаров, ничуть не тронутый его оскалом.

– Ну, немного. Мы с Корвином переночуем внизу. Люди здесь редкость, поэтому могут быть сюрпризы. Но вам не о чем беспокоиться, – с этими словами Никита ушел, оставив их топтаться в крохотном коридорчике.

– Вы ему верите? – напрямую спросила Ева, и Валера с Женькой в один голос ответили:

– Нет.

– А вы? – уточнил Валера.

– Я, кажется, верю, – несмотря на заявление, тон у Лики был неуверенным.

– А я не знаю, – честно сказала Ева.

– Да, он шел сюда видимым, и я не видел шапку в его руках: она, блин, невидимка, – зло произнес Женька, – но я чувствую, что ему нельзя верить. И что это значит: его дом – замок Кощея? Кто он такой вообще?

– Лик, – обратилась Ева к подруге, – а ты не могла бы коснуться ручек дверей? Их ведь касаются чаще всего. Ты бы увидела, кто тут бывает.

– А ты так можешь? – восхитился Жаров.

– Я всяк могу! – огрызнулась Лика, потерла ладони друг о друга, потом глубоко вдохнула, выдохнула и коснулась ручки двери той комнаты, куда Никита определил их с Евой на ночлег.

Все затаили дыхание. Лика, нахмурившись, закрыла глаза.

– Странно, – наконец произнесла она. – Этой ручки никто не касался. Она волшебная, я вижу, как ее ковали. Но в этом доме до нее никто не дотрагивался. И до посуды, кстати, будто бы никто, кроме Евы, не дотрагивался.

– Вы не помните, Никита брал тарелки в руки, когда раскладывал еду? – спросил Валера, и Ева пожала плечами.

– А попробуй вот эту, – прошептал Женька, указывая на вторую дверь.

Лика со скорбным видом подошла ко входу в комнату мальчишек и взялась за ручку. На этот раз она удивленно распахнула глаза:

– То же самое.

– А если внизу попробовать? – азартно уточнил Валера. – Дверь Никита точно открывал и закрывал.

– Как я попробую?

– Ну, скажи, что тебе в туалет нужно, – предложил он.

– Очень смешно, – выпалила Лика и немного покраснела.

– Ну, хочешь, я скажу? – предложила Ева, хотя ей тоже было неловко.

– Воды попрошу, – хмуро сообщила Лика и пошла вниз.

С их места было слышно, как она что-то спрашивает у Никиты, а тот отвечает ей приглушенным голосом. Пока дожидались Лику, Ева намертво закрутила завязки от толстовки, Валера раз десять снял и надел очки, а Жаров сгрыз до крови заусенец.

Лика вернулась с кружкой воды и совершенно ошарашенным лицом.

Указав глазами на комнату, она первой туда вошла и, поставив кружку на сундук, принялась дотрагиваться поочередно до кровати, до стен, до ставней на окнах.