Призма пораженного Я

9. Тише милая, не плачь

По сырым каменистым дорогам

Раздаются эхом шаги.

Романтика вечера — друг монологам

В сочетании с чувством тоски.

Клод начал готовиться к встрече еще задолго до того, как вновь написал Касио. Дюваль репетировал в зеркале признание, временами ругая себя за глупость сказанных слов. У него никак не получалось подобрать правильную формулировку, чтобы красноречиво сообщить о любви.

— С кем ты разговариваешь, милый? — из-за двери спросила Роза.

Войдя в комнату, женщина так и не получила ответ. Клод иступлено смотрел на нее, выжидая, когда она продолжит разговор и тем самым избавит от неловкости.

— Я слышала имя Касио. Ты что собираешься с мыслями перед встречей? — под конец фразы ехидно посмеялась Роза, явно понимая, что застала Дюваля врасплох.

— От тебя ничего не утаить. Да, я немного не понимаю, как мне сказать все это. Я не хочу казаться глупым, а пока у меня получается именно так, — руки Клода самопроизвольно развились в стороны.

— Она давно тебя любит. Ты не будешь казаться ей глупым! Тем более ты так похорошел за этот год. Наверняка, завидев тебя, Касио так и потеряла дар речи. Просто не думай ни о чем, пускай все идет своим чередом. Здесь главное не нервничать! А если уж что-то пойдет не так, просто постарайся не концентрироваться на этом.

Клод улыбнулся матери, сказал несколько ласковых слов и, нежно обняв ее, поцеловал в лоб.

Поутру молодой человек уложил волосы гелем, надел лаконичный костюм, застегнул на рубашке пуговицы, включая самую последнюю, и тяжело выдохнул, надув при этом щеки. Но почему-то в зеркале он так и не видел уверенного в себе Дюваля, каким всегда был в обществе. Клод больше походил на подростка, впервые готовящегося признаться в чувствах. Иронично, но в этом была доля правды, так как до этого момента он никому кроме матери теплых слов не произносил. Теперь оставалось только купить какой-нибудь симпатичный букетик и отправиться прямиком на встречу.

Они договорились встретиться у дома Касио, что бы оттуда направиться в ее любимое кафе, располагавшееся неподалеку. Клод задерживался на несколько минут, так как долго не мог определиться с композицией в цветочном магазине. В конечном счете, выбор пал на белые лилии, которые выглядели очень свежо и символично. Оказавшись в начале улицы, он заметил ожидающую его девушку, уткнувшуюся в экран телефона. Пока Дюваль был еще далеко, ему захотелось спрятать букет, чтобы Легран не сразу догадалась о его намерениях. И пока он выдумывал, как бы получше прикрыть нежные лилии, к Касио подошел неизвестный мужчина и протянул корзину с обилием пышных цветов. Растерявшись, девушка покачала головой, попрощалась с загадочным человеком и принялась рассматривать его дар. Немного сбившись с толку, она в замешательстве решила, что лучшей идеей будет поскорее занести его домой, тем более Клод опаздывал. От этой сцены мысли увидевшего все молодого человека спутались. Он с широко раскрытыми глазами наблюдал, как его возлюбленная с улыбкой на лице заходит обратно домой с букетом, который к слову выглядел куда лучше, чем его. Потоптавшись на месте, расстроенный Дюваль поспешил к ближайшему мусорному баку и, сосредоточив весь негатив на цветах, швырнул их к отходам.

Через несколько минут Касио вернулась на улицу и увидела перед собой давнего друга — стоял, как ни в чем не бывало. Стоило Клоду завидеть Легран, он сухо ее поприветствовал и сразу предложил прогуляться. Хотя каждый из них изо всех сил пытался таить, что происходило что-то не совсем ясное, в атмосфере царило напряжение. Касио прекрасно понимала, что корзина была не от идущего рядом Дюваля, и это было отличным поводом, чтобы дать ему понять, что ее точно не интересует романтическое продолжение их истории. Молодой человек всем своим видом показывал намерения: волос к волосу, все возможные пуговицы застегнуты, запах едкого парфюма, блестящая от бальзама нижняя губа, руки в кулаках, пугливо посматривает на уста девушки и периодически почесывает какую-нибудь часть тела.

— Почему мы молчим? — слабо улыбнувшись, произнесла Легран.

— А ты хочешь что-то обсудить? — выпалил Клод.

— Я думала, ты хочешь. В конце концов, встретиться — была твоя идея.

— Все верно.

Далее последовало молчание. Неестественная, быть может, в какой-то степени накаленная обстановка изрядно раздражала Касио.

— Это ты прислал мне цветы?

— Какие цветы? — Дюваль старался изобразить искреннее удивление, но спросил он это все-таки до ужаса безэмоционально.

— Корзинку с розами и всякими другими… или это были эустомы?

— Нет. Это был кто-то другой, — Клод едва ли произнес эти слова сквозь зубы, казалось, что он сейчас буквально взорвется. — Это был кто-то другой, потому что свои лилии я выкинул прямо у твоего подъезда! Кас, я сейчас чувствую себя полнейшим идиотом! Я так долго думал, как мне все это преподнести. Я собирался с силами всю ночь! Репетировал как дурак перед зеркалом. И в итоге ты говоришь это?

Его голос то становился слишком высоким, то резко переходил в тихий и неуверенный. Девушке сделалось очень некомфортно, и она незаметно отошла чуть поодаль от разбушевавшегося Дюваля. Он отвел глаза на землю, потом начал сверлить ее взглядом, чтобы та почувствовала бурю его эмоций, после чего снова растеряно покосился вниз.

— Я понимаю, как глупо теперь выглядит эта ситуация. Ты ни в чем не виновата, нет. Просто нужно было сделать это раньше. Понимаешь, я не хочу делать тебя всему виной, просто у меня уже был план и вот сейчас, — вздохнул, — все разрушилось. Я хотел подарить тебе эти цветы, хотел, чтобы мы прошлись, и я потом бы все сказал. Понимаешь, все бы сказал… А потом бы поцеловал…

— Подожди! Пожалуйста, хватит! Приди в себя, расслабься. Ты очень нервничаешь.

— Как я могу расслабиться? Я думал: «вот он, тот самый момент свершился». И тут такая подстава!

— Ладно, — девушка перевела дух, — я понятия не имею, что ты сейчас чувствуешь. У меня уже есть молодой человек. Тем более я привыкла считать тебя другом, потому что все, что ты делал, способствовало этому. На прошлой встрече мы с тобой многое обсудили! Пожалуйста, прекрати это.

— Кас, я и правда почему-то думал, еще не поздно. Знаешь, я смотреть на тебя не могу. На твои губы, которые ты в прошлую встречу постоянно красила. Зачем ты это делала так часто? Я даже сейчас не могу нормально рядом идти! Мимо меня столько девушек проходит, многие хотели быть со мной, но я ни к одной ничего не чувствую. Все время думаю о тебе. У меня так никого и не было за это время, потому что перед глазами ты. Только ты!

— Постой, у тебя серьезно никого не было? Никогда?

— Никогда. Я не могу начинать ничего, пока знаю, что между нами еще не все кончено.

Касио задумалась. В ее сердце все также не было откликов на слова Дюваля. Кажется, ее сильная любовь все-таки не была настолько стойкой, что бы пройти такой долгий путь. Сейчас ей хотелось сказать только одно:

— Клод, в таком случае, я думаю, нам стоит перестать общаться. Я понимаю, про что ты говоришь — это чувство незавершенности, как будто даже когда мы не общаемся, мы все равно близко друг к другу. Давай сделаем так, что сегодняшняя встреча будет последней, и мы больше с тобой никогда не увидимся. Или хотя бы в ближайшие несколько лет, а лучше десять, — слова давались ей сложнее, чем это должно было быть. — Ты, наконец-то, сможешь наладить свою личную жизнь, а я буду этому рада. Просто не вспоминай обо мне. Не забывай, но не думай. А я не буду думать о тебе.

— Ты же понимаешь, что это невозможно не думать друг о друге?

Они уже давно остановились на какой-то узенькой улице, где все их слова казались особенно громкими. Но только после вопроса, что задал Дюваль, больше не было никаких звуков. Они поняли, что это, похоже, в самом деле, был конец. И тогда Касио вспомнила каждую мелочь: почему он нравился ей, что она чувствовала и как страдала. Клод уже был для нее не другом, не возлюбленным, а братом — так преобразилась тянущаяся годами любовь. Ее внутренняя сила разом иссякла.

— Только не плачь, пожалуйста. Не могу видеть твои слезы, — тихо произнес молодой человек.

Но девушка уже не могла остановиться. Ей хотелось коснуться его руки и обнять в последний раз, сделать это так, как много лет назад мечтала ее юная копия.

— Мне страшно говорить, — Касио сделала долгую паузу, пытаясь пересилить себя. — Я хочу это сделать ради себя маленькой. Пожалуйста, можно взять тебя за руку?

Продолжая обнимать, Клод осторожно обвил пальцами расслабленную руку Легран. Несколько минут они молча стояли, лишь изредка тишину прерывали всхлипы девушки, все еще пытающейся поверить в собственное предложение завершить долгую трепетную историю. А дальше настал конец. Дорога к любимому кафе Касио забылась. Осталось только два пути: один для Легран к ее дому, где ждал пушистый Максимильен, а другой для Дюваля — к матушке Розе. Они попрощались, больше не сказав ни слова, и разошлись по разным тропам жизни.