Легкое сумасшествие по имени любовь

* * *

Пятнадцать минут спустя Дез приветствовал меня у своей двери.

— Большое спасибо, что выручила, — заспешил он. — Мне пора бежать. Просто запри дверь, когда будешь уходить. Кофе вон там, если захочешь. — Он указал на стойку. — Если посылку не принесут к десяти, а тебе нужно будет уйти, то не жди.

— Ничего страшного, Доди присмотрит за детьми.

Мы стояли у входной двери, словно сто лет назад поженившаяся парочка, он уходил на работу, а я оставалась дома, делать уборку и глушить водку из кофейной чашки. Я даже подспудно ожидала, что он чмокнет меня в щеку. Но он лишь улыбнулся, сел за руль сверкающего кабриолета и умчался к своей шикарной работе — спасать человеческие жизни.

Я закрыла за ним дверь и прислонилась к ней. Погодите-ка. Я же была одна в доме доктора Дезмонда Макнайта. Вот же… И у меня была полная свобода действий, чтобы тайком узнать все, что только душе угодно.

Так, с чего начнем? Спальня? Ванная? Гостиная? Я вошла в гостиную и ощутила дурноту. Постояв немного, я повернулась к спальне, все больше волнуясь. Я задумалась. Копаться в его вещах было: а) неэтично, б) неумно, в) совершенно необходимо. Ситуация явно требовала помощи друга.

Я достала из кармана телефон и позвонила Пенни.

— Угадай, где я! — Мой голос дрожал от выброса адреналина.

— Хм… в офисе госсекретаря?

— С чего бы мне звонить тебе из офиса госсекретаря? — Я даже ногой притопнула от нетерпения.

— Понятия не имею. А с чего ты всегда звонишь мне из кладовой Доди?

— Потому что это единственное место, где меня никто не будет искать. — Ну и еще потому, что мне нравится любоваться великолепием свежемаркированных полок и рядами банок с заготовками, расставленными в алфавитном порядке. — Ладно. Представь себе, я у Деза! Он попросил меня дождаться курьера с посылкой, потому что его самого вызвали на работу.

— Интересно.

Я ждала, потому что нужно было немного времени, чтобы сестра подумала о том же, о чем и я.

— И что ты уже узнала? — спросила она наконец.

— Ничего. Вот и звоню. Меня совесть замучила. Мне осмотреться или лучше не стоит?

— Ох, ну пожалуйста, ты просто обязана осмотреться!

— А вдруг я найду что-то ужасное? Детскую порнографию или плакат Джоша Гробана[21]?

— Заткнись! Мне нравится Джош Гробан.

Я закатила глаза, хотя она и не могла этого видеть.

— Сосредоточься, Пенни. Что мне делать?

— Хотя бы в спальню к нему загляни, чтобы понять, насколько он чистоплотный.

Это звучало вполне разумно. Спальня находилась на первом этаже, так что я почти и не шпионю. Это же не наверх подниматься. Я приоткрыла дверь, нервничая так, будто разговаривала с Дезом, а не с Пенни. Спальня выглядела невзрачно — просто комната, обставленная самой обыкновенной мебелью, как везде у Пуллманов. Постель была разобрана наполовину и небрежно, не до верха, прикрыта покрывалом цвета шампанского. На одной подушке ямка — очевидно, там по ночам покоится голова Деза. Я почувствовала непреодолимое желание коснуться пальцами этого места или сунуть руку между одеялом и матрацем, чтобы ощутить его тепло. В горле внезапно встал комок, и мне пришлось сглотнуть.

— Пенни, я думаю, мне не стоит заходить в его комнату.

— Почему, полковник Сандерс[22]? Цыплята?

— Нет, просто… это как-то неправильно.

— Отчего же? Думаешь, это слишком расчетливо и бесцеремонно?

— Нет, это ж надо! Ты все понимаешь и все равно принуждаешь меня делать это. Ты ужасная сестра.

Она засмеялась в трубку:

— Тогда почему ты дергаешь именно меня, когда нужно поддержать очередную твою авантюру, а потом еще и обвиняешь?

— Прости. Мне не по себе, потому что именно этим я постоянно занималась с Ричардом, понимаешь? Изучала содержимое его карманов в поисках подозрительных чеков и упаковок от презервативов.

— Да, но какая тебе разница, что ты найдешь в том доме? Если это, конечно, не какая-нибудь штучка из секс-шопа, хранящаяся в комоде.

— Фу! Я точно не стану заглядывать в комод Джоанны Пуллман. Знать ничего не желаю о ее барахле. Меня интересует только он… Стоп, это уже какие-то…

— Ага, какие-то оговорки по Фрейду. — Пенни захихикала. — Но я все-таки не понимаю, какая тебе разница, что ты найдешь. Ну если, конечно… О, если, конечно, ты не влюбилась в него! — Пенни даже тон сменила.

— Нет! — ответила я. Мои слова прозвучали так же убедительно, как капризы Джордана, когда я говорю ему, что пора спать.

Пенни снова засмеялась:

— Это же здорово, если он тебе нравится, глупая ты трусиха. Может, он вполне хороший парень. Как Джефф. Он ведь такой не один. И ты вполне достойна такого, особенно после того, как Дик обманул тебя.

— А что, если он такой же придурок, как Ричард?

— Ну тогда ты скажешь ему, чтобы он убирался к чертям собачьим, и найдешь себе кого-нибудь получше. Ты же действительно можешь, Сэди. Я вовсе не придумываю это для того, чтобы тебя утешить. Дик — баран, а ты ведешь себя так, будто этот развод — твоя личная неудача. Но ты тут ни при чем. И если тебе нравится этот парень, да черт, даже если не очень, то почему бы и нет?

— А что в этом хорошего? Он может найти работу где-то в другом месте, а я в сентябре вернусь в Гленвилл. Все кончится, не успев начаться.

— И ты даже не попытаешься? Вот честно. В этом доме есть зеркало?

— Что?

— Зеркало есть? Найди зеркало и встань перед ним.

Ох, какой же настойчивой может быть моя сестра. Я зашла в спальню и села перед зеркалом, стоящим на туалетном столике.

— Хорошо, мисс Командирша. Что дальше?

— Теперь произнеси: «Я потрясная!»

Я засмеялась, не глядя на себя:

— Ты говоришь как Фонтейн. Это он обычно у нас потрясный.

— Перестань переводить стрелки, Сэди. Сейчас я командую.

Издав нарочито громкий вздох, я взглянула в большое зеркало. Розовые щеки, легкий загар. И, честно говоря, волосы тоже довольно хороши.

— Я потрясная, — пробубнила я в трубку.

— Громче и без сарказма.

— Я потрясная! — воскликнула я.

— Отлично. Теперь повторяй за мной: «Я достойна по-настоящему хорошего парня, потому что я достаточно хороша, достаточно умна и, черт побери, нравлюсь людям».

Я рассмеялась:

— А разве не это говорил Эл Франкен[23] в бытность свою комиком, а не политиком?

— А если и так? Давай повторяй.

Я покачала головой, все еще посмеиваясь:

— Я понимаю, к чему ты клонишь, Пенни, и я это ценю. Я сделаю это. То есть я тебя услышала и подумаю об этом. Ладно.

— Обещаешь?

— Да. Ну что же это такое! Я ведь звонила только для того, чтобы не чувствовать себя виноватой за копание в его вещах. Что ты за заноза такая!

— Я твоя сестра. И это моя обязанность. Кстати, об обязанностях. Мне нужно работать. Перезвони попозже и расскажи, что нашла. Хорошо?

— Договорились. — Я сунула телефон в карман и на мгновение задержала взгляд на своем отражении. Да я и вполовину не так плохо выгляжу, как полагала. Ладно. Честно говоря, я довольно хорошо выгляжу.

Одним из приятных побочных эффектов патологического вранья Ричарда была моя почти болезненная мания поддерживать форму в надежде, что все эти тренировки наконец-то обезопасят мой брак. Конечно же, все было бесполезно. Но я уверена, что надрала бы рыжей стерве зад в драке. Разумеется, я слишком хорошо воспитана, чтобы драться. Но бегаю я наверняка быстрее, чем она.

Мой взгляд привлекло отражение полураскрытой постели Деза, маячившее у меня за спиной. Эта впадинка на подушке так и манила меня. Мне очень хотелось ее понюхать. Но это выглядело бы странно, не правда ли? В этот момент стерва кошка вылетела откуда-то и вспрыгнула на кровать. Она легла прямо посередине, с вызовом глядя на меня. Видимо, чтобы доказать, что ее презрение безгранично, она задрала заднюю лапу и принялась вылизываться. Я строго взглянула на нее, чтобы сбить спесь, но она оставалась невозмутимой.

Сдавшись, я вышла из комнаты, и тут раздался звонок в дверь. Как гром среди ясного неба. Я же забыла о посылке! Подбежав к двери, я распахнула ее так сильно, что она ударилась о столик в прихожей. Со мной поздоровался курьер, толстый небритый парень в горчичного цвета рубашке на три размера меньше, чем надо, с большим пакетом в руках и планшетом с бумажками.

— Привет. — Он водил по списку пухлым коротким пальцем. — Я принес посылку для мистера… Дельмондо Макнота?

— Дезмонда Макнайта? — уточнила я.

Парень сдвинул очки к переносице.

— Да. Похоже на то. — Он протянул мне планшет и липкую на ощупь ручку.

И как это подписывать? Надо ставить имя Дезмонда или свое? Я решила расписаться от его имени, отчасти потому, что мне хотелось испытать волнение, какое испытывают школьницы, старательно выводя имя нравящегося им мальчика. А отчасти потому, что если бы я приняла посылку для какого-то бандита по имени Дельмондо Макнот, то меня было бы куда труднее вычислить.

— Благодарю вас, миссис Макнайт, — сказал курьер, повернулся и пошел к своему грузовичку.

Миссис Макнайт? Ох, боже, ну почему у меня на руке нет кольца?! Я шагнула назад, и дверь снова отлетела в столик. Поразмыслив с минуту, я вконец обнаглела и переставила столик к другой стенке.

Дез этого, скорее всего, даже не заметит. Большинство мужчин не обращает внимания на такие мелочи. Я положила пакет на обретший новое место столик. Дело было сделано. Но мне совсем не хотелось уходить. Мне нравилось находиться на его территории, даже если во всей обстановке дома так и сквозили Пуллманы. Я прошлась по гостиной, посидела на замшевом угловом диване, наслаждаясь этим приятным моментом, и даже представила себе, что лежу на этом диване рядом с Дезом.

Тщательно вылизавшаяся стерва-кошка вышла из спальни. Я буквально слышала, что происходит в ее маленьком кошачьем мозгу. Ей очень хотелось выставить меня отсюда. Если бы она могла, то взяла бы парочку катышков корма и нацарапала бы на полу сообщение для Деза: «Мерзкая соседка сидела тут все утро, я ее ненавижу». Кошки, они же такие мстительные.