Петруша и комар

Днем он встретил соседа Дональддака. Они беседовали о том о сем, о течениях и цунами, как всегда о театре и литературе, злословили о новых девушках. Позже к ним присоединился Кавбой Маша из 3-го микрорайона. Вернувшись, Мурр, не дожидаясь темноты, запустил А-16 и без труда нашел светлячка Дональддака, подтвердив свои дурные предчувствия. Зафиксировав взгляд на Дональддаке, он услышал знакомое «Дональд Дак Младший. Учетный номер АСС890766ЕЕ888. Дональд Дак. Персонаж мультфильмов XX века Уолта Диснея. Утилизован по лицензии УИиК. Биоимя Артур Чонг. Не является клоном. Не клонирован. Биовозраст 122 года». Нашелся и Ковбой Маша, только ДонКихота в Уключинах не было, как не было и Мурра. Его начало подташнивать, как когда-то в молодости в невесомости, когда их возили со школой на Луну. Мурр активизировал мужество и запросил историю. На карте Уключин в увеличении появились светлячки Дональддака и Ковбоя, Маша не спеша приближается к Дональду, тот начинает мигать, пунктирная стрелка выстреливает из Маша и упирается в Дональда, оба меняют цвет свечения на сиреневый. И все. Ни ДонКихота, ни Мурра.

* * *

Мурр в своей комнате. Небрит, нечесан, грязен. Он понял, что его нет.

Видимо, меня нет, думает Мурр. Так бывает. Я где-то слышал об этом. Надо встать и умыться. Надо, видимо, смириться с тем, что меня нет. Быть может, в этом даже есть свои плюсы. Наверное, я не могу умереть, раз меня все равно нет. Но как тяжело жить, когда ты не существуешь.

Мурр связывается со своим дилером. Он пытается исподволь выведать у него о людях (или не людях), которых нет. Дилер делает вид, что его внезапно отвлекли срочные дела, и исчезает. Дальнейшие попытки связаться с ним безрезультатны.

Мурр в своей комнате, в своем Бесценном Ларчике. Грязен, бородат. Отчаяние его не столь остро, но оно уже не перемежается периодами судорожной активности или припадками истерического веселья.

Иногда все же он запускает А-16. Он ничего не ищет. Он бессмысленно смотрит в мириады светлячков. В таком увеличении движение их почти незаметно, а расслабленные глазные мышцы не дают сигнала к увеличению.

* * *

В одно из редких просветлений Мурр, ДонКихот-Скрипучих-Уключин вспоминает об однокласснике, который, по слухам, сделал карьеру в спецслужбах домена. Но среди жителей Уключин Ромула (так зовут удачливого одноклассника) нет, а связь с дилером потеряна.

На следующее утро Ромул собственной персоной у дверей Бесценного Ларчика. Сонный Мурр едва узнает спросонья друга детства. Друг потрясен жалким видом Мурра. Теперь он займется им лично. Ромул тащит Мурра в душ, уничтожает мусор, которым заросли спальня и кухня, заводит привезенную с собой музыку. Вечером Ромул выводит Мурра на променад.

— Что случилось? — спрашивает Ромул. Они стоят у стеклянных стен проспекта Зеленоватой Радости, смотрят в брюхо гигантскому осьминогу, флегматично перебирающего щупальцами в нескольких метрах от проспекта. Пахнет фиалками и бензином.

— Я купил себе А-16. Я знаю, что ты не доложишь об этом, но мне все равно. Можешь доложить, если это тебе поможет по службе.

— Ты несешь чушь, приятель. Это не та заслуга, которую высоко оценит мое начальство. Мое бывшее начальство. Я на пенсии, Мурр. Мы рано выходим на пенсию.

— Зачем ты пришел?

— Я получил сообщение, что некто разыскивает меня через незарегистрированную копию светлячков. Ты вспомнил обо мне, следовательно, случилось что-то экстраординарное. Специфика моей профессии такова, что о нас не вспоминают. Бывшей профессии.

— Спасибо, Ромул.

— Так что случилось, дружище?

— Ничего особенного. Просто меня нет.

— В каком смысле?

— Меня нет. Я думаю, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.

— Нет. Как это тебя нет? Где тебя нет?

За стеклом мелькает узкое тело голубой акулы с фосфоресцирующей рекламой губной помады. Акула исчезает в толще воды. Осьминог, вяло перебирая щупальцами, разворачивается, отплывает куда-то вбок.

— Я не существую.

— А кто тогда вот сейчас со мной говорит?

— Не знаю. Чей-то сон. Неисправная инфа какого-то погибшего нелегала. Я правда не знаю.

— Что за странные фантазии? Откуда такие мрачные настроения, приятель?

— Ты знаешь откуда. Нет светлячка.

— И что из этого следует?

— А ты не знаешь, что из этого следует? Меня нет.

— Из этого следует только то, что тебя нет в А-16.

— Ты сам знаешь, что А-16 сама заносит в светлячки всех живущих.

— Не всех.

— Что значит «не всех»?

— Не всех. Можешь мне поверить. Так что можешь успокоиться насчет себя, ты существуешь, если это тебя, конечно, успокоит.

Ромул и Мурр на диване. Ночь. На потолке рубиновый светлячок Ромула.

Друзья вспоминают школьные годы. Мурр был большой озорник. Тихоня Ромул.

Как все-таки человеку в здравом уме и твердой памяти может прийти в голову, что его нет на основании того, что он не нашел себя в одной из паленых версий светлячков?

Мурр, ДонКихот Скрипучих Уключин, вздыхает.

— Пикантные экземпляры у вас тут прогуливаются, однако.

— Да уж. Сам понимаешь, у богатых свои причуды.

— Это точно. Все в шрамах. Честно говоря, нигде не видел такого скопления «новых молодых» в одном месте. Кстати, сколько здесь квартириумы стоят, если не секрет?

— Какие уж от тебя секреты. 0,15 я платил.

— Ого. Но здесь мило, ничего не скажешь.

— Не знаю. Уже привык.

— А почему они тебя ДонКихоном зовут?

— Дон Кихотом. Книга такая есть одного древнего автора.

— A-а, книга. У меня была когда-то книга. Забыл, как называется…

— Ромул.

— Что?

— А, например…

— Что?

— Как ты думаешь, я есть в А-21?

— Это мне неизвестно, корешок. Я не имею доступа к А-21. В А-20 тебя нет.

— Что же я за птица такая, что меня нельзя никому показать?

— И это мне неизвестно, корешок, и никогда не будет известно. И ты вряд ли об этом узнаешь в этой жизни. Можешь гордиться, браток. Настолько заинтересовать спецслужбы, чтоб не попасть в А-20… Может, в генах что-то. Может, ты оператор какого-то сверхважного задания.

Какое это может быть задание?

— А вот это ты вряд ли когда-нибудь узнаешь, брат.

— Н-да. Как-то даже страшно.

— Жить вообще страшно.

Мурр вздыхает.

— Но все равно спасибо тебе.

— Не за что. Мы ж друзья.

Вот разве что…

Что, Ромул?

Мне, право, неудобно… Ты не мог бы одолжить мне… полгодика?