Инициализация

Фанерон. Ключ от оков

Бронированную дверь без глазка пришлось тянуть на себя, загородив добрую четверть тоннеля. Из-за могучей пружины она захлопнулась сама, едва не двинув замешкавшегося носителя по спине.

— Сэр-рвис, — прокомментировал Евгений.

От входа и до самого прилавка рельсами шли четыре пары витрин. Под пыльным заляпанным стеклом грудилось всё, что хоть как-то связано с ремонтом — от гвоздей и паяльников до сломанных мотоблоков и микроволновок. В промасленных кучах старья да новья нет-нет да мелькало что-нибудь неуместное вроде новомодного планшета с микроскопической царапиной на экране. Встречались и диковинки, которые увидишь разве что в ретро-фантастическом кино вроде силовой брони на дизельной тяге, радио с осциллографом, гигантских антенн, вмонтированных в инопланетоподобные тарелки, тесла-генераторов и громоздких ящиков с перемигивающимися кнопками.

На стекле стенда с аквалангом времён Жака Ива Кусто мерцало отражение телевизора. Зомбоящик ютился на крыше противоположной витрины. Шли новости про Новую Гвинею. Галстук ведущего отливал прухинским кумачом. Интересно, как там майор…

— Я клянусь, — пробормотал Евгений вслух. — Опять твердят то же, что вчера.

— А? — раздалось эхо над ручьём. — Не слышу, пройдите к прилавку!

Обладательница дивного голоса сидела по-турецки на полу за прилавком и самозабвенно копалась в каком-то двигателе, на которого как в хирургическом кабинете смотрел монструозный прожектор с девятью лампочками. Подняв на полсекунду взгляд, она бросила: «привет, Искатель» и вернулась к своему занятию. Затем, словно передумав, вновь стрельнула глазами.

— Стой. Да ты не совсем…

Ремонтница скомкала перчатки в не менее испачканный комбинезон, отёрла относительно чистой пятернёй короткие потные волосы. Встала. Выудила из нагрудного кармана пачку жвачек. Прямо из упаковки, чтобы не испачкать, выдавила две, причём одну жуя правой стороной челюсти, а другую — левой.

— Хммф… — выдохнула она, доставая из-за прилавка полотенце. И тут её понесло: — Молчи, дай угадаю, не тирания, тогда бы он смотрел твоими глазами, ходил как… нет, до такого ты не докатился, ещё попытка, подожди…

— Простите?.. — немного опешил Евгений.

Девушка прошлась полотенцем по шее, больше размазав, нежели стерев грязь.

— Точно не слияние, не вижу в твоей манере держаться проблесков Искателя, да и не подозревал бы ты о его присутствии, а ты догадываешься, иначе не двигался бы так, будто тебе палки в колёса…

— О чем вы?

— Нужна твоя помощь, Августа.

— Говорить, значит, можешь… — почесала затылок девушка. Она выковырнула из-под прилавка пластмассовый калькулятор и, не успев включить, воссияла.

— Поняла! Типа манипуляции, только носитель полностью осознает тебя и не поддаётся ни на что, кроме прямых просьб или угроз, бывает, надо же, не думала, что когда-то увижу, а тут…

— Да что вы несёте?! — вскричал Евгений.

Августа нащупала ногой стул и с явным наслаждением бухнулась на него.

— Ну, три способа, как они управляют носителями, носитель это ты.

— Я догадываюсь.

— Манипулирующий Аспект таится в подкорке, наблюдает, иногда вмешиваясь, на уровне подсознания и инстинктов заставляет носителя делать то, или иное, как тебе, мужик, вариант?

— У нас мало времени…

Августа заулыбалась.

— Спешишь, ищешь, разве он не заслуживает знания, правды?

— Прошу тебя… Ты! Доставай накладную.

— Когда я встретил ту, кто не помыкает, не льёт понос в уши и даёт странных поручений?

— А он мне нравится, Искатель!

Евгений подавил невольную улыбку:

— Продолжайте, пожалуйста.

— Тираны, — что-то подсчитывая на калькуляторе, сказала Августа, — грубо перехватывают контроль над телом, из плюсов — когда сваливают, носитель остаётся живой, из минусов — будешь истекать пеной, зваться Наполеоном, биться об мягкие стены, в общем, психом.

— Во что меня втянули…

— Из одной иллюзии вытянули, в другую втянули, — пожала плечами девушка. — Ладно, доставай что там у тебя, у меня работы невпроворот, да и Искатель готов тебе мозги расплавить, ха, как-то в восьмидесятые…

— Доставай накладную!

Евгений чувствовал себя телеграфом, доставая помятую бумажку из внутреннего кармана куртки.

— Хмф, — пробежалась по ней ремонтница. — Вы пришли по адресу.

— Зачем тебе это оборудование?

— Не совсем оборудование, название магазина видел, запчасти это, собрала из них устройство для Ужинского.

— Что за устройство?

— Понятия не имею, Ужик назвал его «Фанерон», любит эффектные словечки, сам в которых дуб дубом, до сих пор теряюсь в догадках…

— Как это — «понятия не имею»?

— А вот так, откопал подробную схему сборки, у самого руки не из плеч, вот и вспомнил о «технотёлочке», поверь, в этой истории я дрессированная мартышка и понятия ни о чем не имею.

— Не заливай, пожалуйста. Может, не всё, но что-то ты поняла.

— Что-то не хочу говорить, вслух как бред сивой кобылы, помнишь же, как…

— После таинственного исчезновения команды корабля — не будет. Говори.

— Можно присесть? — осторожно вклинился Евгений.

Августа достала из-под прилавка пластиковый стульчик и не вставая протянула его над прилавком. Евгений, поблагодарив кивком, сел напротив.

— То есть, сказки про команду корабля — не сказки, а что с грузом бюрократов, целый, значит, крохи правды пролезают?

— Тебе что-то известно.

— Ты ведь не местный, носитель, да, как тебя зовут?

— Евгений. Нет, не местный.

— С тобой, значит, все понятно, а ты, мой Искатель, отсутствуешь слишком подолгу, а то давно бы учуял это в воздухе, правда такова, что телевизионщики заперты на Антенне…

— Где? — не понял Евгений.

— Местное Останкино.

— …газетчики — по редакциям, то есть, буквально — заперты и физически не могут выбраться, город запруднён машинами, поездами, велосипедами, которые на полном ходу прибывают в город…. пустыми, без водителей.

— Прухин! — воскликнул носитель.

— Что?

— Потом! Продолжай!

— Въезды в город завалены покорёженным металлом, куча народа… те, которые пытаются выехать, чудесным образом поворачивают обратно, но чаще транспорт возвращается без них, инфосфера взбесилась, мусорные новости и откровенная ложь сметают крупицы информации про машины и поезда, на «WeTube» накручиваются смешнявки и бред, радио с телевидением транслируется неизвестно куда, а в городе крутят записи развлекалова и вчерашние новости.

— Я знал! Только что у них с галстуками…

— Откуда тебе это известно? — в который раз перебил Искатель.

— Если безвылазно живёшь в Чернокаменске, начинаешь обрастать альтернативными источниками, сарафанное радио, вестовые, почтовые голуби, эй, я не шучу!

— Верю. Как насчёт идеи, что дурдом начался, как только Ужинский получил от тебя готовое устройство?

Августа заложила ногу на ногу и взялась обеими руками за колено.

— Когда Ужинскому доставили устройство? Примерно.

— Вчера ночью, может, сегодня утром…

— Как раз Азилев вышел из Суда Теней, но не появился в Чернокаменске. Расскажи больше об этом устройстве.

— Что за отстой в этом городе…

— Августа.

— Да! Устройство… Напоминает проектор голограмм, которые он использовал раньше, только компактней, можно положить в рюкзак, это всё, что я поняла, дальше из области домыслов…

— Ну?

— Слышал теорию, что всё во вселенной является ничем иным, как совокупностью информации, например, конкретный человек — это информация о его физическом местоположении, мыслях, родословной, ДНК, его образе в соцсети и так далее, до подробностей, которые мы даже представить себе не можем?

— Допустим.

— Мне кажется, Фанерон призван воспроизводить совокупность знаний вселенной о конкретных объектах и воплощать их в форме голограмм, я слышала, Стомефи запретил Ужику пользоваться его старым проектором, и он, по ходу, решил как бы, ну, как у юристов, соблюсти букву, но нарушить дух закона…

— Голограммы, но не голограммы?

— У меня крыша едет, ребят, — признался Евгений. — Притормозим, а?

— Тебе-то чего?

— Тише! Тише. Дай сказать. Вот. Если я хоть что-то понял в этом антинаучном бреде… Никакое устройство не способно воспроизводить знания вселенной о чём-либо. Мы ж ни черта ни о чем не знаем! И вряд ли когда-нибудь выберемся за призму собственного восприятия. Получается, Фанерон проецирует не то, что на самом деле, а искажённые, неполные варианты развития реальности. Смотрели «Эффект бабочки»?

— Он прав! Это устройство прямо сейчас генерирует варианты реальности. Пока там, где легче всего плодить версии, точки зрения, откровенно передёргивать…

— В инфосфере!

— Всё фигня, — сказал Евгений. — Экипаж корабля исчез до того, как устройство попало к вашему Ужику.

— Было подобное и раньше, только редко и в меньших масштабах, я говорила, нет, может, ты не слушал, Искатель?

— Чернокаменск становится огромной чашкой Петри… Ни одно устройство на такое не способно. Если мы вообще говорим об устройстве.

— Расследование продолжается? — достала Августа жвачку из нагрудного кармана. Протянула Евгению, но тот отрицательно махнул рукой.

— Расследование закончено. Пусть Стомефи сам прибирает за братьями. Телефон у тебя на месте?

— Вот, — Августа достала из-под прилавка небольшой бронзовый ключ. — Смотри, не пугай Варь Петровну, а, она ж сегодня не работает, тогда не мусори!

Отдав ключ, ремонтница сползла на пол прямо со стула и почти торжественно натянула перчатки. Евгений наблюдал за ней с опасливым оцепенением, а услышав «ну, двигло, погоди!» поднялся на ноги. Тут вдруг запястья отозвались жгуче-перцовой болью, и ему пришлось задержаться.

— Ты можешь снять с меня наручники?

— Почему нет, — оживилась Августа, — это что, игра какая-то, ну-ка покажи, нет, настоящие, одно мгновение!

Покопавшись под прилавком, она достала небольшую вязанку отмычек.

— Подойди не дёргайся.

С отмычкой она обращалась как скрипач-виртуоз. Замки поддались за считанные секунды.

— Можешь не благодарить, — подмигнула Августа и тут же направилась к своему ненаглядному «двиглу».

— В подсобку! — сжало голову недовольство Искателя. — Видишь, возле правой витрины?

«Ты как надоедливый младенец на плечах…»

Дверь скрывала жутковатую подсобку, освещённую факелом в стеклянном колпаке. Вдоль стен щетинились древки швабр и щёток. Над макушкой ломились от просроченных моющих средств жизнерадостно-серые полки. И ровно посреди всего этого великолепия кособочился трехногий не от рождения стол с аналоговым телефоном, к которому красной изолентой примотали электронный определитель.