Мой лучший худший друг

Глава 3

— Сколько можно спать?

Я услышала голос мамы сквозь сон. И была в недопонимании от того, что она тут делает. Точнее, что я тут делаю. А еще точнее — где я.

Мое состояние было неописуемо. Голова раскалывалась от боли, жутко хотелось пить, а самым неприятным было осознание того, что уже через два с половиной часа я должна была сидеть на синем стуле в светлом и душном конференц-зале.

— Доброе утро, красавица! — попыталась еще раз разбудить меня Нелл. Но это было бесполезно, я никак не могла разлепить глаза, а тем более встать с кровати. — У тебя через полчаса начнется конференция, — добавила мама.

Я недовольно посмотрела на нее, и она ушла. После чего я спокойно встала и пошла выпить воды.

— Ты не могла мне сказать, что через полчаса я должна быть в Арте?! — крикнула я маме, посмотрев на часы.

— Советую тебе уже завязывать со спиртным, — спокойно сказала Нелл.

Я быстро собралась и рванула в университет. Но, как бы ни было странно, я не опоздала, потому что родительский дом находился в двух шагах от него. И, судя по всему, я не просто так приехала после концерта к маме, а не домой.

Я дошла до Арта за пятнадцать минут, как раз к началу. Войдя в аудиторию, я огляделась. Парты рядами «съезжали» вниз вдоль комнаты и упирались в светло-серый подиум. Такого же оттенка были и пустые стены без лепнины, картин и даже без окон. На потолке пейзаж был не лучше. Прямоугольные светодиодные лампы освещали это замкнутое пространство бледным светом. Ну и, конечно же, люди. Их было так много, что почти невозможно было найти свободного места, и не то что бы сидячего, а хотя бы одну свободную побитую плитку на полу.

— Нашла! — обрадовалась я и быстро пошла занимать место.

Прошел час. Прошло два часа, а проректор так и не закрывал свой рот ни на минуту. О чем он говорил, я понятия не имела, потому что из этих двух часов я проспала около часа и 55 минут.

— Этим проектом займется наша третья пара. Найерт Ли, прошу пройти тебя к стенду и представиться, — шепеляво сказал этот толстый мужик с почти лысой головой.

После этого я услышала только свое имя:

— …Элизабет Митчелл, мы вас ждем.

— Черт, что? Я? Что мне надо делать? Что происходит? — испугалась с просонья я.

— Думаю, тебе надо выйти к стенду, — подсказал мне рядом сидящий паренек, услышавший мои возмущения.

— Извините, простите. Можно пройти? — обращалась я к людям, пытаясь вылезти из середины ряда. — Извините!

— Не извиню, клуша, — сказала мне какая-то девка с «искусственным» лицом.

Я посмотрела на нее как на рогатое животное и еще раз наступила на ее белые замшевые лодочки. Она взаимно «полила меня дерьмом» и отвернулась. Я спустилась вниз и перед глазами множества людей подумала: «Что я здесь делаю?».

— Что ж, поздравляю вас, теперь вы будете работать совместно до конца первого семестра, — постучал мне по плечу занудливый мужик. — А работа ваша будет заключаться вот в чем. Буду краток. От тебя мне нужны только картины, — обратился он к Найерту. — А от тебя — музыка, — посмотрел он на меня с дотошной улыбкой.

— Мм-м-м, а более информативно не скажите?! — обратилась я к нему.

Он посмотрел на меня глазами хищника и сказал:

— Здесь, по-моему, и так все понятно.

— Честно? Нет, — поразмыслила я и, недолго думая, ушла.