(не)идеальный брак

Пролог.

Быть человеком — не слишком-то сложная задача, если думать об этом как о обычных бытовых действиях и свойства. Быть хорошим человеком уже сложнее, но Света почему-то считает, что справляется. Быть собой — невероятное достижение для окружающих её в последние годы поголовно помешанных на своём медийном облике людей. В том обществе, куда ей с мужем посчастливилось попасть, уже давно не говорят о радости или любви, ведь и так очевидно, что восьмизначная сумма на банковском счёте может гарантировать что угодно с кем угодно и в любой позе. Вот только, спустя время, ей приходится всё чаще задумываться о том… было настоящей удачей, или они, наоборот, выбрали самую жуткую судьбу из возможных?

Она встряхивает головой.

Глупо думать о этом, сидя в приёмной самого дорогого в стране психотерапевта. Однако выкинуть из головы мысли о «маленьком домике в глубинке» всё равно не получается. Видимо, придётся пройти полный курс, разовым посещением уже не обойтись. Благо, муж даёт ей достаточно свободы и денег, чтобы такие мелочи, как беседы «с вознаграждением», не стали проблемой.

— Светлана Борисовна, — поднимает голову от экрана планшета секретарша. — Вас ждут.

Возможно, она получает сообщения от своего начальника в каком-то новом мессенджере, не подающем звуковых сигналов, иначе объяснить её активность нельзя. Света до сих пор не очень хорошо разбирается в том, что не касается её области работы, да и там — лишь на узком, необходимом для выживания срезе. Остальное — заботы её мужа.

— Светлана Борисовна, — выглядывает из-за двери пожилой мужчина. — Прошу, проходите.

И только получив подтверждение от самого врача, Света поднимается на ноги. В кабинете задвинуты шторы и почти нет мебели, ни привычных для подобных мест необъятных книжных шкафов, ни бесконечных рядом цветочных горшков.

— Да, у меня обычных для профессии украшений, это здорово помогает людям расслабиться, — комментирует её растерянность мужчина. — Кстати, приятно познакомиться. Очень рад видеть здесь супругу самого…

— Не будем об этом, — мягко останавливает собеседника Света. — В конце концов, я пришла не для очередного восхваления этого человека. Уверяю Вас, он и на работе получает достаточно дифирамбов.

— Что ж, тогда к делу. Кресло или кушетка? — мужчина улыбается, когда его посетительница без лишних раздумий выбирает кресло, и сам укладывается на кушетку, устраиваясь поудобнее. — Всегда мечтал лежать во время работы. И к чёрту столы с их неудобными подстольями, где негде пристроить ноги. Или Вы не согласны? Ах, ну да, прошу прощения, совершенно забыл о Вашей области деятельности…

— Мы можем уже начать? — опустив сумку на пол в ноги, прерывает его Света. — Просто я плачу за время и…

— Уже готовы? Что ж, похвально. Вы будете говорить сами или мне стоит задавать вопросы?

— Не знаю. Я никогда ещё не была у врачей Вашей специальности.

— О… Даже так? Светлана Борисовна, клянусь, я столь приятных слов уже давно не слышал! — мужчина смеётся, ещё сильнее расслабляется и достаёт крохотный блокнот. — Итак, Вы уже назвали меня «врачом», а не «поганым шарлатаном», и это развязывает мне руку в плане задавания вопросов. С чего хотите начать?

— Неужели Вас настолько редко называют «врачом»?

— Слишком, как мне кажется. Но не будем об этом. Что привело Вас сюда?

— Проблемы.

— И… всё? — торопит внезапно замолчавшую женщину собеседник. — Ничего больше не расскажете?

— Хм… даже не знаю. Вы специализируетесь на семейных отношениях, однако согласились взять меня с моей… неоднозначной проблемой. И, так она, большей своей частью, заключается в наших с мужем долгих годах брака… Вероятно, стоит начать с того дня, когда наша история началась по-настоящему, а не со дня свадьбы.

— Разве история семьи начинает не в эту секунду?

— Не у нас…

Глава 1

Димик зачавкал на диване, неоднозначно выражая своё отношение к просьбе. Света прикрыла глаза, привычно сдерживаясь. Со дня их свадьбы они ни разу не покидали родной город, словно став его неотъемлемой частью. Не то чтобы это было особой проблемой: в конце концов, быть женой работника местного ЖКХ — вполне удобно для общения с соседями и родственниками, но…

— У нас ведь так и не случилось медового месяца, — попробовала снова она. Муж снова зачавкал, зашуршал пачкой чипсов. — Дим?

Димик повёл плечами. Он избегал этого разговора с самой помолвки и, видимо, собирался держаться той же стратегии и дальше. По мнению мужчины, кое он неоднократно ясно выражал, для «побега» нужны веские причины. И, пока у них «всё в порядке», не стоит никуда стремиться.

— Ну зачем это нам, в конце-то концов… — наконец, пробормотал он, осознав, что жена упрямо ждёт ответа. — Свет, хорошо же всё, не?

Света поджала губы. В рамки её личного «хорошо» не вписывалось ни лето на даче у его мамы, ярой любительницы ровных рядков картошки, ни поездки на ближайшую затянутую тиной речку на выходные, но говорить об этом было… бесполезно.

Всё равно ничего не изменится.

— Если хочешь, можем в гости сходить, — торопливо попытался всё выправить муж. — Ну, к Никифоровым или к…

— Сдались мне твои Никифоровы, — бросив полотенце на пол, женщина перекрыла воду и принялась собираться на работу. — И Семёновы тоже не сдались. Пусть сами жрут те подошвы, что их жёны делают!

— Ну, Свет, ну чего ты?

— А то ты, мать твою, не знаешь!

— Свет…

Закрывшись в крохотной ванной, она провела несколько томительных минут в пустых попытках успокоиться. Муж за стеной протопал несколько раз мимо раковины и, скорее всего, решив помочь вместо извинений, включил воду. Перед глазами Светы за секунду пронеслась картина размалываемых на крошки любимых тарелок, она уже дёрнулась было выйти, но…

Муж поставил тарелку в сушилку, та сухо звякнула. Потом звякнула вторая. С мелодичным «дзинь» упала в раковину чашка, распадаясь на несколько независимых частей. Димик выругался, судя по всему, порезавшись осколком. Света предусмотрительно достала с полки аптечку, прежде чем выйти к нему.

Димик всегда был таким: спокойным, разумным, самую капельку зависимым от мнения окружающих. Молодым и горячим, он впервые предстал перед Светой этаким «циничным ублюдком», способным смешать с говном любого противника. Она была впечатлена настолько, что не сразу заметила: то, что она приняла за деланное равнодушие, сносившее крышу девчонкам, заставляя их бросаться в «омут чувств» на старой софе чьей-нибудь дачи, в реальности оказалось смесью лени и тотальной незаинтересованности чем-либо в жизни. Но, одурманенная собственными ничем не подкреплёнными догадками, уверенно сказала «да» в ЗАГСе.

Сейчас, спустя четыре года, Света уже не думала, будто равнодушное «как-нибудь разберёмся» в состоянии кончиться чем-то хорошим. Отметка «хорошо» ставится если дело вообще будет хоть как-то сделано, потому что обычно… Ох, с какой завистью теперь приходится смотреть на подруг, выбравших более «проблемных» парней, у каждого из которых было странное увлечение. Димик не играет в танчики, не курит и не пьёт, избегает фанатов какого бы то ни было спорта, не смотрит по сторонам в поисках драки, даже по выходным не вооружается перфоратором, не требует детей, не придирается к её внешнему виду, но, мать твою, совершенно ничего не делает! Вообще ничего!

По крайней мере, сам. А, когда приходится просить, корчит недовольную мину и тяжело вздыхает, прежде чем оторвать задницу от дивана.

— Я это… — шелестит муж на грани слышимости, демонстрируя тонкую царапину на ладони, — Схватился, думал быстро убрать и… вот.

— И вот, — кивнула Света, извлекая на свет божий пузырёк с зелёнкой и пластырь. — Не забудь на работе сказать, чтобы направили в медпункт, пусть нормально осмотрят, я в этом не понимаю ничего, знаешь же.

— Ага…

Когда-то Света мечтала о том, как отправится в столицу, поступит в театральное училище, или, может, в какой-нибудь университет, закончит его с отличием и быстро покорит мир кино, получая через пару лет исключительно главные роли. Но потом она взвесила свои шансы, посмотрела в зеркало и нашла менее рискованное решение: замужество и ПТУ рядом с домом с красивым названием специальности. Через два года она стала обладательницей реальной работы, диплома с шикарным «Швея-драппировщица» на первой странице и обручального кольца. Огромные постеры с собственным лицом продолжили являться во снах, но… на самом-то деле, каковы шансы, что девочка из дальнего «посёлка городского типа» сможет покорить столицу? И неужели она может позволить себе идти за мечтой, не имея за плечами ровно никакой помощи от семьи?

Теперь Света понимает, что, возможно, стоило попробовать, но кому нужна уставшая женщина под тридцать, когда можно найти без малого сотню молоденьких девочек, ещё не обросших мужьями, обязательствами, тёмными кругами под глазами и лишними килограммами? Вот раньше…

Она мечтательно вздыхает, что не укрывается от соседки, от удивления даже перестающей строчить на машинке. Всё-таки предаваться мыслям на работе слишком опасно — можно увлечься и не заметить, как течёт время.

— Свет, ты чего? — испуганно спрашивает женщина. — Ты чего удумала? Ты это, не глупи, а то Алёнка тоже так вздыхала, а потом бросила всё и убежала «за мечтой», теперь пороги обивает, пытаясь обратно устроиться. А у нас уже всё, место занято. Так что ты это… — несколько секунд пожевав губами, она решительно повторяет: — Не глупи!

— Да не собираюсь я убегать, — отмахивается Света. — Не дура же, место хорошее, платят вовремя. Просто… у меня ведь когда-то были мечты, амбиции, жажда покорить этот мир…

— О, так это у всех было, — расслабляется та. — Любая девчонка хочет стать знаменитой актрисой или писательницей, или моделью, или… да мало ли дури на свете может быть?

Света запоздало одёргивает себя, чтобы не закричать «это была не дурь!», привычно проглатывая рвущиеся наружу вопли. Женщина рядом всё равно не сможет понять всю иронию ситуации, когда девочка, мечтавшая шить одежду на заказ, сама села за швейную машинку. А ведь они выросли в соседних дворах, почему же так сложно вспомнить имя?

— А ты… о чём мечтала? — осторожно спрашивает Света, пытаясь по лицу товарки опознать одну из тех девочек, вместе с которыми прыгала через резинку. — Ну, когда была моложе?

— Шить, — ёмко отвечают ей.

— А… до того?

— Полицейской, — равнодушно отвечает женщина и Света моментально вспоминает хрупкую светловолосую девчонку на год младше, которая постоянно крутилась в компании мальчишек, игра с ними в «регулятора движения» по книжке в картинками. Остальных девочек в игру никогда не пускали, ведь «милиция должна быть одна», но… — Хотела ходить в форме и быть главной, проверять документы у водителей… — она на секунду замирает, словно слишком глубоко погрузившись в прошлое. — Да глупости это всё, вон как хорошо устроилась, жаловаться не на что!