(не)идеальный брак

— Но ведь в районном центре есть колледж, можно было…

— Тебе, что, больше всех надо? — вскинувшись, закричала женщина. — Занимайся своим делом, вон, строчка уже кривой вышла!

Света опустила глаза на ткань. И правда. Кривая, непонятно откуда взявшаяся плешивая строчка с кусками «левой» нитки, попавшей в шов. Как так? Она ведь всегда аккуратна, осторожна, ничего не портит, постоянно получает премии за отсутствие брака…

Димика не оказалось дома.

Непривычная к такому положению вещей Света полчаса кружила по квартире в поисках мужа, словно тот и вправду мог затаиться в куче неотглаженного белья в углу дивана или в тёмном углу под ванной, скрывшись за висящей на соплях шторкой. И только потом, тяжко вздохнув, признала: его нет. Не то что бы это открытие настолько шокировало, но… Свой выходной Димик всегда проводил одинаково: на диване с телевизором с поправкой на позу и канал, причём происходящее на экране не вызывало у него никаких особых переживаний, больше служа фоном для свободного течения мыслей. Так что Света привыкла, уходя утром на работу и оставляя мужа в каком-то месте, по приходу обнаруживать его ровно там же. С поправкой на позу, естественно.

Сразу после свадьбы, перебравшись в квартиру недавно умершей бабушки Димика, они договорились начать копить на собственную жилплощадь или хотя бы на улучшение условий в текущей. Вот только, если Света честно устроилась в ателье возле дома, «закрыв» выходные дни в своём обычном заводском графике «два через два», то её супруг… он называл это «не нашёл ничего стоящего», хотя на самом деле и не искал даже, проводя время на диване. Возможно, именно потому в их «Банке Будущего», стоящей на самой верхней полке шкафа, уже почти два года не было никакого особого движения. А может, и банки уже никакой не было, Света давно туда не заглядывала.

Не хотела лишний раз расстраиваться.

И злиться.

С большим трудом, но ей удалось принять простой факт, что Димик ни за что не поднимется с дивана без веского повода. А заодно и то, что её крик и плач таковыми не считаются. Ещё больших усилий стоило осознание собственной ошибки, ведь на обычных бестолковых мужей, посвящающих всё свободное время “заседанию алкоклуба” или чему-то подобному можно хоть ругаться, а если он постоянно находится рядом и преданно заглядывает в глаза… за что корить? За безынициативность? А не слишком ли она обнаглела уже?

Ключ заскрежетал в замке в районе десяти и за прошедшие три часа Света успела известись сама и извести окружающих, позвонив буквально всем, кто брал трубку в пятницу вечером. Вошедший в квартиру муж совершил невероятное.

Потому что сначала в квартиру «вошёл» букет.

Необъятных размеров пучок крупных роз, обёрнутый в золотистую бумагу, перекочевал в руки хозяйки дома, а «хозяин» почти сразу заперся в туалете. И, ставя цветы в никогда прежде не использовавшуюся хрустальную вазу, Света впервые не почувствовала раздражение от этого факта. Так что, когда Димик через двадцать минут соизволил покинуть «комнату раздумий», только мягко сообщила, что ужин не готов.

— Ничего, я уже поел, — отмахнулся мужчина. — Заскочил по работе кое-куда, там накормили.

Вопросы сами полезли изо рта, но Света снова сдержалась. Втянула воздух, задыхаясь от невероятного запаха, и улыбнулась сама себе.

Налаживается.

Кажется, всё налаживается…

Вечером Димик занял «пост раздумий» почти на час, но даже это не смогло разрушить ореол счастья. Света кружила по дому, стирая пыль со всех поверхностей и впервые за три года решила погладить постельное бельё. Она уже почти добралась до пододеяльника, когда услышала жуткий грохот. Подорвалась, выскочила в коридор, резко втянула ртом воздух, чтобы закричать… и закашлялась. В узком коридоре стремительно оседала пыль, с верхушки качающегося шкафа валились на пол шапки, давно за ненадобностью облюбованные молью, где-то под подставкой для обуви в последний раз грустно тренькнула детская неваляшка, и в середине этого безобразия, держа в руках оторванный от стену турник, испуганно хлопал глазами сидящий на заднице Димик.

— Я это… ну… взялся… подумал, что надо… это…

— Поправить, что ли? Ты ж уже четыре раза перевешивал, ежу понятно, что в пятый всё на хрен выпадет из стены, тут надо…

— Да нет, — задумчиво почесав затылок, Димик осмотрел грязные винты и осторожно опустив турник на пол. — Думал позаниматься.

— Чем?

— Ну, спортом.

Света нахмурилась. В её памяти не нашлось ни одного момента, когда турник использовался по прямому назначению. Было целых три раза, когда на него вешалось отглаженное длинное платье. Дважды Димик, то ли в шутку, то ли в назидание, вешал свои беговые кроссовки за шнурки, а ещё…

Что-то случилось?

Когда?

Как она не увидела чего-то столь масштабного?

— Тогда хоть пробегусь… — пробормотал мужчина. Света тоскливо окинула взглядом созданный им беспорядок, представляя сколько сил потратит на мойку пола, и утопала на кухню за шваброй. — Слушай, а мои кроссовки? — донеслось ей в спину. — Ну, красные такие, беговые, помнишь?

Женщина замерла в дверях, слушая собственные мысли. Кроссовки? Кроссовки… да что вообще происходит? Какого…

— Ладно, просто на турнике покачаюсь во дворе.

Хлопнула входная дверь, привычно заскрежетал замок. Света бросилась следом, но, сколько ни дёргала проклятую щеколду, так и не смогла открыть. Что ж, ожидаемо: замок сломали лет за десять до их свадьбы, глупо было вообще предполагать, будто он магическим образом починится сам, без применения не растущих из задницы рук. Усевшись на ещё помнящую Сталина низкую табуретку, женщина уронила лицо в ладони, оглядывая беспорядок и мысленно составляя порядок действий. Сначала она прометёт пол, потом надо вынести во двор коврик и как следует отбить его на снегу от пыли и грязи, затем тряпкой… Кто-то из возвращающихся домой соседей хлопнул дверью с такой силой, что в квартире привычно задрожали стёкла старых сервантов, а одно, видимо, уже не способное удержаться на месте даже молитвами хозяйки, обрушилось на пол, рассекая линолеум и разваливаясь на сотни острейших кусочков.

— Да чтоб тебя! — не в силах сдержаться, закричала Света. Взмахнула руками, силясь успокоиться, снова привести мысли хоть в какой-то порядок, она ведь женщина, должна всегда держать себя в руках и вообще… — Я в порядке, — как мантру повторила она слова женщины из интернета и моментально почувствовала, как успокаивается. — Я в порядке. Я в полном порядке. Ничто не способно вывести меня из себя.

И, стоило ей договорить, как у табуретки сломались все ножки разом…

Глава 2

Пытаясь не растянуться на полу, Света качнулась в сторону и рухнула руками прямо в груду осколков. Рассекла кожу, поранила лоб и, кажется, распорола новые джинсы на колене, что обиднее всего.

Димик привёз её в травмпункт через полчаса. Вернувшись и обнаружив плачущую жену на грязном полу, он первым делом попытался её успокоить, но потом сдался: позвонил какому-то «Вадику» и, торопливо бросив «потом сочтёмся», уже через несколько минут помогал кряхтящей Свете ползти вниз по лестнице. По дороге с четвёртого этажа на первый тоже не обошлось без эксцессов: злополучная Зоя Ивановна, которую справедливо обходили стороной даже дворники и Свидетели Иеговы, ползла вверх, опираясь на поручень и при виде женщины, посмевшей тоже за него ухватиться при наличии обеих ног, пришла в жуткую ярость. А уж увидев пятна крови на старой деревяшке, разразилась тирадой киношного злого гения. В итоге к моменту, когда Димик вытащил-таки супругу из подъезда, чтобы усадить в старую ржавую копейку, о творящемся «ужасе и разврате, настоящем варварстве к тому, что строили предки» знал весь подъезд. Некоторые, особо любопытные соседи даже открывали двери, сразу принимаясь обмениваться мнениями. И всё было, в принципе, вполне ожидаемо, однако сидя в трясущейся на ухабах плохих дорог машине Света никак не могла смириться с тем, что в их с Димиком мире даже травму могут превратить в причину стыда. В конце концов, она просто упала, а не изменила мужу на глазах у всего честного народа. Что такого случилось? Ну испачкала кровью поручень, да весной всё равно сама будет мыть и красить, чего вой поднимать?

Что с этим миром не так?

Мигающие лампы коридора заставили её на секунду отвлечься от переживаний, когда Димик, устроив женщину в тихом уголке, бросился к крохотному окошку регистратуры. С той стороны почему-то оказалась ненавидящая свою работу старуха, крайне возмущённая его попытками объяснить ситуацию и через несколько минут и вовсе выставившая табличку «обед», хотя время стремительно приближалось к одиннадцати. Какой к чёрту обед в глухую ночь?

Дверь распахнулась, впуская лёгкий рой снежинок и пару: высокого молодого мужчину и его спутницу, по самые глаза закутавшуюся в шикарную шубу. Света не удостоила её и долгого взгляда, зато его изучила с головы до ног. Потому что она впервые видела кого-то, носящего рубашку стоимостью в её годовую зарплату. Да и откуда ему взяться в их глуши?

— Извините, — словно не понимая правил игры, постучал прямо в грязную табличку «обед» мужчина. — Моя… спутница, она…

— Мужчина, у меня обед, имейте совесть!

— Но это же травмпункт, вы должны оказывать помощь в сложных ситуациях и…

— Мне за это не платят! — громко заявила ему старуха и, с грохотом задвинув табличку так, чтобы перегородить своё лицо, заявила кому-то на той стороне: — Целыми днями ходють и ходють, словно делать совсем нечего! Поэтому промышленность и стоить, ведь все тут, прыщыки свои показывают! А мне сиди, принимай, бредятину слушай! И за какие копейки — сказать стыдно!

— Женщина, я же сказал, нам срочно нужна помощь… — предпринял новую попытку мужчина, но быстро скис, не получив какого бы то ни было ответа. Обернувшись, он грустно осмотрел коридор, где жались от холода друг к другу такие же безнадёжно пропащие, и уселся рядом со Светой, устраивая свою спутницу в кресло-каталку. — Видимо, нам с тобой не суждено добраться сегодня, милая. Ну, ничего, в следующий раз получится. Вот увидишь, когда Боря разберётся с машиной, он нас заберёт и мигом домчит до ближайшей больницы. Только бы сейчас не замёрзнуть…

Света ещё раз внимательно посмотрела на его тонкую рубашку и лишь теперь заметила расползающееся по боку красное пятно. Его передёрнуло от холода и, когда спутница, даже видя это, и не подумала поделиться шубой, Света дёрнула край своей поеденной молью шали. Не особо заботящийся о внешнем виде Димик завернул её в первое, что попалось под руку, себе зачем-то выбрав огромную «дутую» куртку, купленную много лет назад на случай суровых холодов. «Похолодания», о котором так любят говорить учёные и синоптики, не случилось, а куртка прочно устроилась в шкафу, откуда, видимо, и выпала вовремя…

— Дим, давай человеку поможем? — робко спросила Света и, получив согласный кивок, повернулась к мужчине: — Извините, возьмите мою шаль. Она, конечно, не лучшее, что можно пожелать, но тоже неплохо в такой холод. А то у вас рубашка тонкая и…