Коллекция неловкостей

Глава 6

— Эндрю! — окрикнула Рада долговязого парня в вестибюле аэропорта Шереметьево.

Тот обернулся и весело помахал рукой. Голову мистера Гарди-младшего украшала модная стрижка с мелированием, волосы были уложены в художественном беспорядке. Гламурная легкая небритость, длинный шарф, стилизованный под hand-made. «Шарф отличный, — подумала Рада. — Зачет». Розовая футболка с Че Геварой, узкая замшевая курточка. Широкий пояс с большой пряжкой на худых угловатых бедрах и нарочито потертые джинсы. «Будь я триджы балериной, если он не голубой», — подумала Рада, а вслух сказала:

— Hi, Andrew! I’m Rada, and he’s Anton, mу brother’s friend. Антон, это Эндрю, мой сводный брат.

Молодые люди пожали друг другу руки. Эндрю лучезарно улыбнулся и обратился к Раде на английском:

— Привет, я помню тебя. А где Денис?

— Он не смог приехать. Но Антон нас выручил. Он поможет тебе донести чемоданы.

— Спасибо, а то у меня еще сумки с фототехникой.

— Антон, возьми чемодан, — сказала Рада по-русски.

Антон буркнул что-то нечленораздельное, подхватил чемодан и двинулся к выходу.

— С ним все в порядке? — шепотом спросил Эндрю.

— Можешь говорить громко, он все равно английского не знает, — ответила она. — У него был французский в школе. Ничего особенного, обычный шовинист.

Эндрю удивленно поднял брови. Рада отмахнулась.

— Не обращай внимания. Мы немного повздорили, пока ехали сюда, и теперь он считает своим долгом демонстрировать всем дурной характер.

— Понимаю, — улыбнулся Эндрю. — Разборки влюбленных.

— Нет, мы не влюбленные. Просто он немного… занудный.

— Рада! — крикнул Антон от входных дверей. — Ты долго собираешься там стоять?

— Вот видишь! — она закатила глаза. — Кошмарный тип!

Эндрю рассмеялся, перекинул через плечо большую черную сумку и последовал за Радой.

Антон погрузил сумки в багажник и сел за руль. Рада решила составить компанию Эндрю, поэтому перебралась к нему на заднее сиденье. После того, как Тоха расплатился за парковку, она повернулась к британскому родственнику.

— Мама говорила, ты участвуешь в Московском биеннале фотохудожников?

— Да, я выиграл конкурс в Берлине, а потом меня пригласили на эту выставку.

— Как здорово! А можно будет прийти посмотреть твои работы?

— Конечно, мне интересно твое мнение. Кстати, у меня к тебе есть просьба.

— Все, что угодно.

— Послезавтра будет торжественный вечер в честь двадцатилетия одной крупной компании, с которой хочет сотрудничать отец. Отец сказал, что сам приедет на несколько дней позже, когда будет заключаться договор, но для формирования хороших отношений я должен туда обязательно прийти в качестве его представителя. Я и прилетел раньше из-за этого.

— И чем я могу тебе помочь?

— Ты не могла бы составить мне компанию?

— Но я ничего не понимаю в деловых разговорах.

— Вечер будет не совсем деловым, и отец хочет, чтобы я был в паре. И потом я совсем не знаю русского языка, и ты бы мне очень помогла.

— Я не знаю….

— Пожалуйста. Твоя мама сказала, что ты с удовольствием пойдешь.

Рада расхохоталась. Теперь понятно, откуда растут ноги у этой истории. Почтенный мистер Томас Гарди тоже включился в эту интригу?! «Да уж, — подумала она. — Прав был Денис, когда сказал, что все это не просто так. Видимо, мама решила, что если провести атаку в стиле блицкриг 41-го года, то враг будет взят. Все-таки, она прирожденный стратег».

На Раду удивленно смотрели две пары глаз: Эндрю и Антона. Англичанин никак не мог понять, чем вызвал такой взрыв хохота, Тоха подозрительно взирал на девушку через зеркало заднего вида.

— Я сказал что-то смешное?

— Нет, Эндрю, прости, — восстанавливая дыхание, отозвалась она. — Просто не знала, что в этом замешана моя мать.

— Что это значит?

— Я тебе попозже расскажу. Это долгая история.

— Хорошо. Так ты пойдешь со мной на этот вечер?

— Да, Эндрю. Тебе невозможно отказать.

— Я ведь не нарушил твои планы?

— В пятницу у меня только литература и английский.

— О, думаю, ты в нем не очень нуждаешься. У тебя прекрасный английский!

— Спасибо. Я вот тоже думаю, что мой английский не пострадает, если я пропущу один урок.

«Зато, может, немного пострадает преподаватель», — подумала Рада.

— Извини, что я спрашиваю такие вещи, но… — Эндрю замялся.

— Что?

— Это официальный вечер, и там должна быть соответствующая форма одежды.

— Об этом я не подумала…

— Тебе есть что надеть?

— Найду что-нибудь, не переживай.

— Видишь ли, Тамара передала тебе свою кредитную карточку и еще какие-то пакеты.

— Хорошо.

— Спасибо, Рада.

Эндрю взял ее ладонь в свои теплые пальцы и коснулся губами ее руки.

— Ты такой галантный, — она улыбнулась, мстительно отметив в водительском зеркале хмурую физиономию Тохи. Эндрю перехватил ее взгляд и заговорщически подмигнул.

— Думаю, мы весело проведем время, — прошептал он.

— О, не сомневайся! Со мной скучно не бывает, — кивнула Рада.

«Наконец-то хоть один нормальный парень за последнее время. Пусть и не выйдет из него настоящего жениха, зато можно будет отлично потрепать нервы всяким вредным личностям», — думала она, глядя на пролетающие мимо витрины и вывески.

До дома они добрались довольно быстро. Антон выгрузил чемоданы Эндрю, скомкано с ним попрощался, и, даже не взглянув на Раду, пошел ставить машину в гараж.

Он жил в том же доме, что и семья Панфиловых, только в другом подъезде. В детстве Денис с Тохой сдружились, носились вместе по двору, строили шалаши, играли в казаки-разбойники и скоро стали не разлей вода. Антон жил с матерью, с которой отношения у него не сложились: он никак не мог простить ей развода с отцом. Дачи у них не было, поэтому его его мама с радостью отпускала сына на каникулы к Панфиловым в Малаховку. С тех пор каждое лето Тоха проводил на даче с лучшим другом и его сестрой. Да и в Москве частенько у них засиживался, с другом Денису было интереснее, чем с сестрой. Ребята даже решили поступить в один институт. И со временем Рада привыкла готовить на троих, зная, что в любой момент в квартире может материализоваться голодный Тоха. Антон периодически приносил большие сумки с продуктами и всегда в отличие от Дениса покупал что-нибудь для Рады: шоколадку, йогурты, фрукты. И она встречала его по детской привычке вопросом: «А что ты принес вкусненького?»

После страстной влюбленности в Антона и его решительного отказа, Рада с трудом пережила школьный выпускной и улетела в Лондон к матери. Там ее ждала буря новых впечатлений и знакомств, чувства утихли. Следующей весной, вернувшись в Москву, она обнаружила, что спокойно реагирует на свой бывший предмет обожания, снова относится к нему, как к брату, и жизнь потекла своим чередом.

Рада провела Эндрю в комнату и выдала ему чистое полотенце.

— Ужин будет готов через час. Можешь пока принять душ, отдохнуть, в холодильнике есть сок, фрукты, пиво. Если захочешь поспать, я сложила твое постельное белье на диван.

— Спасибо, я, наверное, подожду до вечера.

— Хорошо. Если что — я на кухне или в своей комнате. Да, вот эта комната, напротив, — моя, а в коридоре дверь в комнату Дениса. Он сегодня будет поздно, но не пугайся, если ночью натолкнешься на него в кухне.

— Думаю, ночью я буду спать, — улыбнулся Эндрю.

— Ладно, чувствуй себя как дома.

Она переоделась в домашнее и отправилась готовить ужин. В голове роились мысли, встреча с Романовым выбила ее из колеи. Казалось, она действует и разговаривает на автопилоте. А внутри нее царил полнейший хаос. Теперь, оказавшись наедине с собой, Рада достала курицу из холодильника, подставила тушку под холодную воду и прикрыла глаза.

Романов. Что он чувствует? Что думает? Вспоминает сейчас о ней? Может, он просто поддался минутному порыву. Да и был ли этот порыв? Или она снова все придумала себе сама… Ведь даже из одного поцелуя ничего не следует, а тут и поцелуя-то не было. Почему же тогда так тянет в груди, и хочется кричать, кричать, кричать, пока все не встанет на свои места?

Она положила курицу на доску, достала специи и стала натирать мясо. Антон ведь сказал, что Романов по-особенному смотрел на нее. Значит, что-то все-таки было. Иначе зачем ему было снимать очки? Ох, Антон, ну почему ты пришел так не вовремя! Неужели, наконец-то, она встретила Того Самого, Мужчину своей мечты?

Рада засунула приправленную курицу в духовку и поставила вариться рис. Все это она делала машинально, как-никак два с лишним года жизни с вечно голодным братом и его товарищем. Кулинарные тонкости ей пришлось осваивать самостоятельно, причем с самого детства, потому что все мамины упражнения на кухне, как правило, заканчивались редкостной дрянью. Тамара Игоревна увлекалась разными диетами, модными системами питания, изысканными рецептами «от лучших шеф-поваров мира». От этого больше всего доставалось Раде и Денису, потому как на ужин им частенько приходилось лицезреть в своих тарелках какую-то загадочную вареную курицу с апельсинами. Поэтому они приспособились чистить картошку, варить сосиски и делать прочие мещанские блюда, наслаждаясь мамиными кулинарными шедеврами только по особо крупным праздникам. Хорошо еще, что у второго мужа Тамары Игоревны, хирурга Скобельникова, была домработница.

Рада вынула из холодильника свежие овощи, помыла, и приготовилась было готовить салат, как раздался телефонный звонок. Она торопливо вытерла руку о фартук и взяла трубку. Мелодичный высокий голос на том конце мог принадлежать только одному человеку.

— Да, мам, привет, — устало сказала Рада и подумала: «Сейчас начнется». И в этом она была абсолютно права.

— Радушка, солнышко, здравствуй, — мурлыкала Татьяна Игоревна. — Вы встретили Эндрю?

— Да, мам.

— Он хорошо долетел? Ты хорошо разместила его?

— Да, мам. Вот сейчас готовлю ужин.

— Умничка! Ты просто молодец!

Рада вздохнула, перенесла трубку к другому уху, зажала ее плечом и стала нарезать помидоры.

— Солнышко, Эндрю уже поговорил с тобой о вечере?

— Да, мам.

— Я надеюсь, ты ему не отказала? Это ведь не только для него или для меня, это в первую очередь для Тома, ты же знаешь, как хорошо он к тебе относится, хотя бы ради этого…

— Мам, я пойду.

— Пойдешь? Вот, умничка. Я знала, что ты согласишься, но зная твой вкус, решила тебе немного помочь в подготовке к вечеру.

— Какой подготовке?

— Как какой? Нужно посетить салон, сделать прическу, маникюр, макияж, ты же будешь представлять компанию Тома.

— Мам, перестань, я и сама могу прилично заколоть волосы!

— Ничего подобного. В общем, я предвидела эти трудности и записала тебя в «Ля Фамм» на Покровке. Послезавтра к одиннадцати подъедешь. Я назвала им весь список процедур, ты только дай кредитку, которую тебе привез Эндрю. Они все сделают за тебя, это отличный салон!

— Ну, мам! Я терпеть не могу все эти парикмахерские!

— Ничего, потерпишь. Нельзя же все время думать только о себе.

Рада закатила глаза. Если мать села на своего конька, препираться с ней бесполезно.

— Теперь об одежде, — продолжила Тамара Игоревна.