Тигра

48

Тимур

Все. Державшийся на честном слове стоп-кран срывает нафиг. Я роняю Кристину на подушки и срываю с нее трусики. Она послушно помогает мне не запутаться в них. Моя ты смелая девочка! Но - прикрывается платьем. Мой трусливый Олененок…

Мои пальцы снова пробираются туда, где теперь нет никаких преград… Кроме одной. Той, которая сегодня, скорее всего, останется нетронутой. Я должен удержаться. Я смогу!

Меня затопляет какое-то незнакомое чувство. Нежность…. Смешанная с дикой, почти неконтролируемой страстью. Но нежности больше. И я очень-очень хочу, чтобы сегодня Олененку было только приятно.

Пока - никакой боли. Надо подсадить ее на этот кайф. Сделать так, что она сама будет хотеть и просить…

Да, я хочу сожрать этот нетронутый эчпочмак одним укусом, без соли и без перца. Сожрать жадно, захлебываясь слюной и давясь от острого желания. Но я не хочу напугать и оттолкнуть невинного Олененка.

И пусть моя крыша едет далеко и надолго. Пусть штаны дымятся и тлеют. Я не буду торопиться.

Я закидываю ее ноги себе на плечи и сначала жадно разглядываю, чувствуя, как во рту собирается слюна дикого вожделения. Яйца лопаются от бешеного прилива горячей спермы, а член сводит судорогой.

Так вот ты какой… Самый совершенный, желанный и безупречный эчпочмак на всем белом свете. Розовые блестящие губки, нежная набухшая горошина. Очень чувствительная. Это я понял, пока гладил ее через тонкую ткань. А ниже - влажный, манящий вход в рай. Запечатанный розовыми лепестками. Ждущий, когда я сорву этот цветок…

Я замечаю, что побелевшие пальцы Кристины вцепились в край платья. Она боится? Волнуется? Ей неловко? Мля. Кажется, я увлекся разглядыванием.

А ведь я должен поддерживать огонь ее желания! Сжигающий волнение и неловкость.

Я раздвигаю губки пальцами. Трогаю языком горошину. Не тороплюсь. Даю Олененку время прийти в себя. Теперь мой язык будет часто здесь бывать… Привыкай! К новым ощущениям и новому хозяину эчпочмака.

- М-м-м! - тихонько стонет Кристина

Ее пальцы погружаются в мои волосы.

А мой язык погружается в благоухающую тонким цветочным ароматом розочку. Он нежен, как самые легкие крылья бабочки. И так же невесом. Я очень аккуратно пью нектар цветочного эчпочмака, все больше хмелея и теряя самообладание.

Все. Больше не могу. Сейчас сожру. Воткну в него свою гурманскую вилку. Свой оголодавший кинжал. Свой натянутый жесткой пружиной хвост…

Но это все мечты. Пока что туда втыкается только мой язык. Он чувствует преграду из нежных, но плотных розовых лепестов. Он изучает ее, то и дело возвращаясь к пульсирующей горошиной сердцевине.

Вдруг я чувствую, что моя девочка вся напряглась, замерла, перестала извиваться и теребить своими пальчиками мои волосы. Она как будто прислушивается к чему-то. Или готовится…

Понял. Чуть увеличиваю темп и давление. Чувствую, что давление у меня в штанах уже хрен знает сколько атмосфер. Терплю…

И тут раздается:

- А-а-а! А-а-а!

Да! Кричи, детка, не стесняйся. Не сдерживай себя… Можешь даже вырывать мои волосы. А вот уши лучше оставить в покое…

- М-м-м… А-ах… Боже…

Она выгибается, запрокидывает голову, роняя подушки на пол, царапает мои виски и шею, и - содрогается долго и сладко.

Я нежно давлю языком на горошину, усиливая оргазм и дожидаясь, пока не пройдут последние его отголоски. Я чувствую, как тело Кристины обмякает сдувшимся шариком и ложусь рядом, утыкаясь лицом в ее волосы.

Она лежит с закрытыми глазами. Не шевелится. Почти не дышит. И я вдруг начинаю волноваться. Может, у нее обморок?

Приподнимаюсь на локте, трусь своим носом о ее маленький носик. Она вздрагивает и открывает глаза. Смотрит на меня как будто откуда-то издалека. Пытаясь сфокусироваться.

- Тимур…

- Да, это я.

- Это было… Это… О-о-о! - тянет она.

- Тебе понравилось? - срывается с моих губ.

Олененок смотрит на меня и хихикает.

Что смешного? Я очень забавный? Или смешно то, как я сейчас вглядываюсь в ее лицо и жду похвалы?

- Мне очень… Я просто… Тимур…

Она нежно гладит меня по щеке.

- Тебе было хорошо?

Мля… Ну почему я не могу удержаться от этих дурацких вопросов?

- Мне было… Это самое приятное, что я испытывала в жизни! Это просто… Ничто с этим не сравнится. Даже близко…

- Хорошо, - удовлетворенно произношу я.

- Ты потрясающий! Ты так это делаешь… Так умеешь… Тимур!

От того, каким тоном она произносит мое имя, по моей коже растекаются шарики горячей ртути.

- Мур-р-р, - довольным котиком урчу я.

А Кристина внезапно произносит:

- Я… Я… Я хочу еще.

Ничего себе! Мой ненасытный похотливый Олененок…

- Давай.

И я пробираюсь пальцами под ее платье, нащупываю истекающий сладким соком цветок.

- Ой! - Кристина резко дергается и отодвигается.

- Что?

- Щекотно!

- Понял.

- Но… почему? - с удивленным возмущением пыхтит она. - Только что было так приятно… А теперь просто щекотно. Что случилось? Я что, больше не смогу… так? Я хочу еще!

- Будет тебе еще.

- Но… У меня совсем другие ощущения!

- Надо просто немного отдохнуть.

- Ты устал?

- Я?!

- Я устала, - понимающе выдыхает Кристина. - То есть моя… Мой эчпочмак.

Она хихикает.

- Да, эчпочмаку надо остыть. А пока… Тут есть кое-что очень разогретое. Я бы сказал, доведенное до кипения.

Я не выдерживаю и начинаю расстегивать штаны.