Одна ошибка

Отец Сони был глубоко опечален сложившейся ситуацией. Несмотря на то, что Сони опять-таки проявила смиренность по отношению к своим братьям. Простила их выходки.

=***=

Что касается Сони, опытные специалисты провели ряд необходимых обследований. По некоторым признакам было видно, что у Сони наблюдались сердечные сложности, но конкретных заболеваний врачи не обнаружили, поэтому диагноз поставить не было возможности.

В команде кардиологов присутствовал психотерапевт, профилирующий психосаматику сердечно-сосудистых заболеваний. И после безрезультатных обследований он провел дополнительный осмотр Сони, проведя несколько сеансов, как с ней самой, так и консультацию с Камалом. В результате чего был предоставлен однозначный ответ, что заболевания Сони тесно связаны с психологическим состоянием пациентки. Других осложнений и отклонений нет и не было в помине.

Основной причиной повторного приступа, со слов психотерапевта, была травма потери и стрессы. В течение долгого периода потеря близких и родных, а главное новорожденного дитя, откладывало свой осадок и выражалось в приступах потери самообладания. При должном уходе и полном покое состояние гарантированно должно нормализоваться, по рекомендациям специалиста.

Сони, в целом, и сама это понимала. Только, как избежать всех этих стрессов, если на каждом шагу её поджидали новые неприятности?! Она ощущала, как силы её покидали с каждым новым ударом судьбы. Она не была уверена, что сможет справиться с очередной неприятностью. Однако, в этот раз Камал был рядом. И она с облегчением могла прислониться к его крепкому плечу. Знала, что он не позволит ей упасть, проведет сквозь все преграды, крепко держа за руку.

И её диалог с Камалом, после сеансов с психотерапевтом, лишь подтверждал это.

Камал уведомил Сони в подробностях о проведенной работе, пока она находилась в больнице. И Сони, получив очередное потрясение, молча сидела на больничной койке, подтянув колени к подбородку. Камал присел рядом и нежно обнял её.

— Я никогда не смогу отплатить тебе сполна за твой щедрый дар, — Сони не могла поднять взор на него, голос отдавал замогильным унынием, — это слишком благородно с твоей стороны…

— Не говори так, милая. Ты моя жена!

— Лишь перед Богом, но не официально, — перебила Сони, взглянув в его черные глаза, горящие любовью.

— Главное — перед Богом! Но если тебе будет спокойнее, мы в любое время можем расписаться повторно, — улыбнулся он ей в ответ. — Всё, чем я владею, принадлежит тебе и нашим детям!

— Я никогда не претендовала на твоё имущество, — в голосе Сони звучало смятение.

— Это моё решение, любимая! Прими как данность, или откупные, не знаю… решай сама! Я могу привести миллион причин, почему я так поступил, — отчаянно воскликнул Камал и, запустив пальцы в её волнистые локоны, притянул к себе ближе, чтобы коснуться её губ, на которых блуждала унылая улыбка. — Но ничто не сравнимо с моими чувствами к тебе.

Чувства благодарности переполняли всё её существо и в глазах Сони это проявилось жемчужной слезинкой, что заблестела на ресницах и медленно скатилась, оставляя влажный след. Камал заботливо провел подушечкой большого пальца по щеке Сони и прижал её к груди. Плечи Сони слегка вздрагивали от её беззвучных рыданий. Но Камал понимал, что это слёзы радости!

— Тебе нельзя волноваться, с этой минуты я больше никогда не позволю тебе печалиться. Я был идиотом все эти годы, за что и поплатился сполна. Никогда не прощу себе все свои выходки.

Сони приложила ладонь к его губам принуждая остановить свою речь и ласково взглянула на него.

— Нет! Не говори так, любимый! Нет ничего ужаснее, чем гнев, обида, ненависть. Это приводит к саморазрушению, — склонив голову ему на плечо, она крепче прижалась, — Знаешь, наши совместные консультации с психотерапевтом открыли мне глаза на многое.

Сони замолкла на доли секунд, словно хотела перевести дух, а затем продолжила:

— Всё в жизни взаимосвязано. И если бы я тогда не допустила ошибку, многое могло произойти по-другому. Стечение обстоятельств могли привести к другому исходу. Возможно, многое осталось бы сокрытым.

— Я не понимаю, к чему ты ведешь…

— Нет худа без добра. Этот твой проект с Бухарским заказчиком долго откладывался. Ты изначально отказывался браться за него.

— Верно. Проект требовал больших затрат, как времени, так и сил. А главное, выглядел малоперспективным, — всё еще не понимая, к чему клонит Сони, он слегка отстранился и повернул её к себе лицом.

— Ты сам сказал, что взялся за этот проект, только чтобы уехать на время.

— ???

— Не возьмись ты за этот проект, несмотря на то, что идея была с ним провальная… ты бы не повстречал моего отца… случайности не случайны! — она нежно коснулась его лица. — Я бы никогда так и не встретилась с родителями. Не получила бы прощение отца, уже только за это я перед тобой в неоплатном долгу.

Камал внимательно слушал и не перебивал Сони. Он лишь потерся щекой о её руку и прикрыл глаза, с наслаждением ощущая её тепло и нежность, что, как энергия, перетекали, вливаясь в него и проникая сквозь каждую клеточку.

— И мы оба знаем, что сподвигло тебя на это решение…

— Я не хотел маячить у тебя перед глазами, тем самым причиняя еще больше боли, — подавленно прошептал Камал.

— Нам пришлось пройти долгий путь, чтобы подойти к этому моменту откровения, когда правда всплыла наружу.

— А как же малышка? — с трудом прохрипел Камал, понимая, что теребит раны, шрам от которых остался на всю жизнь.

Сони не сразу смогла дать ответ, она всматривалась в печальные глаза Камала и видела его глубокое раскаяние.

— Нам ничего больше не остается, кроме как смириться с тем, что было. Малышка навсегда останется в нашем сердце. Бог прощает даже смертные грехи, если человек искренне раскаялся в содеянном. А мы всего лишь люди…

— Оххх, Сони, — тяжело вздохнул Камал и сжал её в своих крепких объятиях, — до конца своих дней не перестану вымаливать у тебя прощения за все злодеяния, что так опрометчиво совершил.

Он так крепко сжимал её в своих стальных объятиях, что ей стало трудно дышать. До хруста костей. До болезненного желания, чувства вожделения, что накатывало при каждом прикосновений. И когда он ослабил свои тиски, зарывшись в её локонах, отдышавшись, Сони смогла прошептать почти в губы, шепотом и с придыханием:

— А я не перестану благодарить тебя.

— За что? — взвалнованно выдохнул Камал.

— За то, что ты есть в моей жизни!